Архивная публикация 2008 года: "Разговоры сильных о своих слабостях"

Три F, четыре R, встреча в Рамбуйе, только на новом этапе. Прошедший на минувшей неделе на острове Хоккайдо саммит «Большой восьмерки» называли по-разному, но он действительно обладал значительным своеобразием. Нефть, еда, деньги

Три F — это ключевые темы саммита: food, fuel, finance. Продолжающаяся волатильность финансовых рынков и отсутствие понимания, когда это может кончиться и чем, породили разговоры о необходимости перестраивать всю финансовую архитектуру мира, включая бреттон-вудские институты. Такова, в частности, точка зрения российского лидера Дмитрия Медведева и британского премьера Гордона Брауна. «Были сделаны предложения. Ряд из них, на наш взгляд, являются вполне интересными», — заметил Медведев после дискуссии. Однако никаких более конкретных инициатив на саммите не прозвучало; кроме того, все понимают, что и на финансовые институты и приоритеты все смотрят по-разному. Кстати, так же было 30 лет назад: американцы настаивали на стимулировании спроса и предложения, понижении процентных ставок; европейцы заявляли прежде всего о необходимости сдерживать инфляцию. То же говорилось и на саммите на прошлой неделе.
Food — это количество еды в мире и цены на нее. Тут тоже по подходам не все просто. Например, шли дискуссии, что же вызвало такой всплеск цен. «На основе доклада Мирового банка, 75% роста цен на продовольствие было обеспечено за счет <…> так называемого биотоплива первого поколения, которое, по сути, заместило в ряде случаев продукцию сельского хозяйства», — сказал Медведев. Но есть и другая точка зрения, добавил он, что рост был вызван прежде всего «увеличением потребления в ряде крупных государств, таких, как Китай, Индия».
Те же различия во взглядах и по способам разрешения проблемы. Одни настаивают на снижении субсидий для производителей, другие говорят, что надо переходить на биотопливо второго поколения (это когда не из зерна, а из других видов сырья), третьи считают, что рапса, кукурузы, в общем, биомассы, хватает, и это вообще оказывает минимальное влияние на рост цен. Похоже, «продовольственная» тема в ближайшие месяцы, если не годы, станет одной из центральных в глобальных дискуссиях. Россия на саммите сделала свои «продовольственные» предложения: провести зерновой саммит и включить в формат «Восьмерки» встречи министров сельского хозяйства. По словам Медведева, остальные страны предложения поддержали.
Fuel — это рост стоимости энергоресурсов. Во время саммита эксперты то и дело напоминали: за последний год цены на нефть почти удвоились, на 50% поднялись только с начала этого года, цена за баррель приблизилась к $140; такой взлет — первый в мировой нефтяной истории, что и позволило сравнить его с кризисом 1970-х. По ходу саммита все время звучали темы надежности предложения, повышения прозрачности информации о запасах, необходимости создания механизма общения производящих и потребляющих стран (см. выдержки из коммюнике по мировой экономике). Осенью в Японии пройдет конференция по энергетике, а в декабре в Лондоне — второй нефтяной саммит, причем в нем будут участвовать как производители, так и потребители.
«Решения, которые мы принимали еще два года назад в Санкт-Петербурге, когда говорили об энергетической безопасности в мире, являются актуальными, с этим все согласны, — прокомментировал Медведев дискуссию G-8. — Задача в том, чтобы увязать интересы стран-производителей, стран-потребителей и транзитных государств. Это достаточно сложно, но вполне возможно». Действительно, по крайней мере, на уровне констатаций и предложений это вполне мирно угнездилось в одном коммюнике, а как будут обстоять дела в реальности, станет ясно лишь в среднесрочной перспективе.
Медведев добавил, что, наверное, нужно подумать о подготовке новых международных соглашений, и тут же уточнил: «Ряд международных конвенций, таких как Энергетическая хартия, не работает или работает непродуктивно. Есть резон поговорить о том, чтобы консолидировать эти усилия по-новому».
Хотя одним из лейтмотивов саммита были дискуссии, что с ценами — как на продовольствие, так и на нефть — надо что-то делать, многие наблюдатели уже сказали: забудьте, эпоха дешевого продовольствия и дешевой энергии закончилась. Надо думать, не как снижать ЭТИ цены, а как, с одной стороны, больше производить еды, а с другой — больше производить разной энергии, включая альтернативную.
Третья F — финансы. И британский премьер, и российский президент говорили о необходимости менять облик мировой финансовой системы. Медведев возвращался к этой теме уже несколько раз за последний месяц. На Хоккайдо снова повторил: «Существующая архитектура выстраивания отношений между основными участниками экономических отношений не является достаточной… А раз так, необходимо думать, как может выглядеть в этом случае международная финансовая система в ближайшие годы».?? «Надо отойти от сугубо национальных подходов», «меры по созданию новых финансово-экономических институтов», повторил Медведев. Однако детализации размышлений не последовало. Ряд наблюдателей вообще скептически оценивают перспективы достижения единых подходов в этих вопросах: у стран разные приоритеты, экономические циклы, насущные и среднесрочные задачи.
…Рамбуйе — французский город, где в 1975 го-ду проходила первая встреча ведущих, тогда еще пяти, экономик мира. После нефтяного шока начала 1970-х подскочили цены на энергию, что повлекло за собой всплеск инфляции, рост цен и первые серьезные действия по сокращению энергоемкости экономик. Нынешнюю ситуацию — уже в составе восьми экономик (а в реальности — трех десятков, включая китайскую, индийскую, корейскую, австралийскую, а также стран Евросоюза) — уже назвали новым этапом, возвращающим, просто на ином уровне, к проблемам 30-летней давности.
Тогда тоже говорили о надвигающемся голоде (международные организации подчеркивают, что массированные инвестиции в сельское хозяйство, приведшие к продовольственному буму, пошли только в 1970-е годы), о необходимости переходить на более экономичные виды топлива, сокращать энергопотребление в целом. Так же ведущие экономики мира вели споры, что делать с финансовой нестабильностью, и так же, как и сейчас, американцы исходили в первую очередь из необходимости сбалансировать спрос и предложение, а европейские банки старались удержать инфляцию.

Свет, тепло, соседи

Но все же главной темой саммита был провозглашен климат. Японцы, давно и ответственно подходящие к вопросам экономии энергии, вторичной переработки, сбережения и эффективности, являли пример бережливости остальным. В некоторых помещениях пресс-центра находиться было невозможно — кондиционеры не включали. Бумага в принтерах и факсах отливала серым — вторпереработка. Все контейнеры для мусора были строго маркированы: сюда пластиковые бутылки, сюда бумагу, сюда банки. Суровые полицейские, по экипировке напоминающие роботов из фильмов с Ван Даммом и Шварценеггером, обозревали окрестности с двухколесных самокатных устройств, работающих от розетки.
Японцы живут в концепции четырех R: reuse (повторно использовать), recycle (перерабатывать), reduce (сокращать и уменьшать), reinvest (восстанавливать и возвращать) и стараются следовать этому принципу каждую минуту жизни. Как говорит их премьер, каждый гражданин должен «мудро и ответственно» подходить к вопросу экономии и движения к низкоуглеродному обществу. Дисциплинированные японцы не игнорируют призывы, есть решение — ему следуют…
Главной «климатической» интригой на саммите было, смогут ли лидеры договориться по амбициозным цифрам сокращения выбросов. Прогнозы были пессимистичные. Еще в преддверии саммита несколько стран явственно выразили позицию по поводу дальнейших обязательств по сокращению парниковых выбросов. Министр окружающей среды Канады сразу заявил: вряд ли соглашения удастся достичь на саммите. Скорее, чего-то можно будет добиться лишь к концу будущего года, к международной конференции в Копенгагене (ее рассматривают как главную веху, за которой начнет жить «Киото-2») и только при активном участии ООН как главной переговорной площадки для всех стран. Американцы вновь повторили, что будут обсуждать цели по сокращению выбросов, только если там будут такие страны, как Китай. Их можно понять: Китай уже вышел на второе, если не на первое место по парниковым выбросам (см. выдержки из коммюнике по экологии). Той же позиции придерживается Россия: участие основных развивающихся экономик плюс непременный учет национальных особенностей (к своим Россия относит климат, территорию и удаленность источников энергии от мест потребления этой энергии).
Однако действительность превзошла ожидания. После многочасовых переговоров лидеры согласовали текст декларации. Они заявили и о 50-процентном сокращении выбросов к 2050 году, и о национальных программах, которые состыкуют как раз к Копенгагену, и о среднесрочных задачах, которые к концу 2009 года будут приняты на уровне национальных экономик (см. выдержки из коммюнике по экологии). В документе содержатся недвусмысленные призывы к остальным странам, однако тот факт, что столь различные подходы удалось согласовать фактически за сутки, приравнивается к сенсации. Второе: США впервые вместе со всеми присоединились к «климатическим» обязательствам. Раньше они старательно избегали всего, что может лечь бременем на американскую экономику. И хотя документы саммита не носят обязательного характера, их выполнение лежит в плоскости моральной ответственности перед партнерами и всем миром.
Увы, последний день работы саммита, как раз с участием лидеров Китая, Индии и других, был менее радостным: обе страны отказались брать на себя обязательства уполовинить выбросы к 2050 году. Можно не сомневаться, теперь с этими странами будут вести долгие переговоры и взаимный торг. Без этих двух государств выход на Копенгагенское соглашение невозможен. То есть возможен, но тогда это будет профанацией.

Поставки, визы, острова

По ходу саммита — по традиции сложилось — проходило множество двусторонних встреч. Не длинных, но зачастую символических. Так, впервые прошла встреча между Медведевым и Саркози. А с Гордоном Брауном они и вовсе перебрали все временные лимиты, проговорив почти час. Это была первая встреча после «обледенения» российско-британских политических отношений. «Я поднял все трудные вопросы», — сказал после встречи британский премьер. Однако никаких деталей не последовало, и он перешел к описанию мировых трудностей с продовольствием и к нелигитимности режима Мугабе.
Источники в российской делегации также не склонны были нагнетать обстановку. «Да, первые десять минут они обсуждали ТНК-BP, визы сотрудникам компании, British Council и Литвиненко! — поделился источник в российской делегации. — Как сказал Браун, «у нас есть вопросы, которые я должен поставить». Но потом они перешли к мировым финансовым проблемам, продовольственной тематике, Ближнему Востоку, о них и говорили почти 50 минут». «А что Медведев ответил на вопрос Брауна по Литвиненко?» — задал «Профиль» вопрос источникам в делегации. — «Он сказал, что надо смотреть вперед».
В чем-то подход напоминает отношения Москвы с Токио, только те хотят острова. А Москва говорит: давайте не замыкаться на одной проблеме и не ставить остальные темы сотрудничества в зависимость от территориальных расхождений. Так и здесь: давайте смотреть в будущее, двигаться дальше. Впрочем, определенная логика тут есть; как заметили источники: «Они сами загнали себя в тупик; ну не выдаем мы никого, они же знают, что у нас есть закон, чего возвращаться-то к этому вопросу все время!»
Те лидеры, которым Москва и так ничего не должна отдавать, начинали беседу с российским президентом с темы энергетики, как, например, Ангела Меркель и Николя Саркози. Они подчеркивали, как важны Европе российские поставки и как важно найти баланс между спросом и предложением.
Прошла у Медведева и встреча с Джорджем Бушем, которая, как сообщили источники, тоже превысила запланированный протоколом лимит времени. От российских источников последовали комментарии: обе стороны сошлись на том, что, невзирая на выборы и прочее, пауз в диалоге быть не должно. Но точнее всех о перспективах российско-американских отношений сказал сам Медведев: «Поживем — увидим, но в любом случае нам друг от друга никуда не деться, нужно эти отношения укреплять».
Спустя два дня, правда, Москва и Вашингтон не преминули обменяться взаимными «любезностями»: США подписали с Чехией соглашение о размещении элементов ПРО. Москва ответила, Вашингтон откликнулся. Так и поговорили.

Гора, туман, озеро

Хорошая погода на Хоккайдо закончилась с прибытием лидеров. В первый день саммита — будто в насмешку над глобальным потеплением — захолодало. Горы и озеро заволокло непроглядным туманом, пошел изводящий осенний дождь.
На отель лидеров, расположенный на горе между вулканическим озером Тойя и Тихим океаном, возлегло облако, да так и осталось на весь день — ему, видно, было там хорошо… Все погрузилось в «молоко», воздух загустел и остановился, и уже категорически невозможно было сказать, где озеро, а где горная долина, где лидеры, а где океан. Облака свисали с крыш и ушей, вода стекала с зонтиков и козырьков. Японцы бегали в молочных дождевиках (наверняка глубокой вторичной переработки), остальные передвигались короткими перебежками между многочисленными подсобными помещениями.
Из кабины фуникулера, курсирующего между отелем и берегом озера, в тот день можно было видеть лишь кроны деревьев и проглядывающих сквозь них полицейских. Захваченные облаком шутили: стоило лететь столько часов, чтобы оказаться запертыми в помещениях, не видя ничего вокруг. Японцы тоже очень переживали по поводу погоды. Впрочем, днем позже распогодилось, и с высоты действительно открылся чудесный вид на озеро, погасший вулкан и бесконечную даль зеленых лесов…
Японцы настолько творчески подошли к понятию безопасности, что остальным — за исключением лидеров — приходилось пробираться длинными техническими коридорами, банно-прачечными отсеками и служебными столовыми, где висел удушающий запах рыбы. Но японское понятие о безопасности не могло поколебать ничто, организаторы лишь повторяли «туда, пожалуйста», «сюда, пожалуйста» и бесконечно проверяли документы. Все то и дело сталкивались с мелкими техническими шероховатостями, включая даже членов официальных делегаций. То из десяти сотрудников по безопасности по-английски говорил один, но в момент, когда он требовался более всего, его отвлекали другие, а два дела одновременно японцы не делают. То гости не могли понять, где нужно выходить, потому что вход работал только на вход и выйти из его дверей было категорически невозможно. Некоторые российские представители, намучившись чудесами организации, грустно заметили: «Если бы мы ТАК провели саммит в Питере, нас полоскали бы все — и долго».
Сотрудники безопасности напоминали расторопную бригаду дежурных в аэропорту за одним, пожалуй, исключением: они не отбирали воду. У японцев есть специальный приборчик, на который укладывают пластиковую бутылку или алюминиевую банку, он щелкает и через секунду выдает, вода ли внутри или что-то еще.
Все точки сосредоточия гостей и обслуживающего саммит персонала тщательно охраняли. Их обнесли зелеными заборами из того, что у нас называют рабицей, отчего роскошная природная территория, сжавшись до размеров ограждений, начала являть лишь обычный кусок суши, на котором замкнуты участники саммита.
Хотя нигде не было видно даже самого завалящего антиглобалиста. Приходили сообщения, что один день противники G-8 бузили в Саппоро и даже кого-то арестовали. Что другой день они куковали на другом берегу озера Тойя и сетовали, что от лидеров их отделяют километры водной глади. Но ни в здоровенном пресс-центре, ни в районе отеля лидеров, ни по дороге между ними из кустов никто не выползал, дорогу не перегораживал, призывами вернуться к пещерному существованию не размахивал.
Это разительно отличало нынешний саммит от любого европейского, особенно прошлогоднего германского и 2005 года шотландско-британского, когда немытые лесные люди в реальности и были хозяевами жизни, а все остальные должны были подстраиваться под них.