Архивная публикация 2001 года: "Саммит по себе"
Аббревиатура СНГ появляется на страницах нашей печати гораздо реже, чем, например, аббревиатура НАТО, хотя вот уже десять лет мы живем не где-нибудь, а в пределах Содружества Независимых Государств. Тот факт, что мы вспоминаем о его существовании по большей части во время саммитов вроде нынешнего, отражает, к сожалению, незначительность и противоречивость роли СНГ в постсоветской истории.До сих пор не вполне ясно, с какими целями после распада СССР создавали СНГ: то ли как своеобразную "ликвидационную комиссию", задача которой была сделать "развод" бывших братских республик менее конфликтным и болезненным, то ли Содружество мыслилось структурой "на вырост": мол, попробуют новорожденные государства всех прелестей независимости, победствуют на свободе, да и запросятся назад, в "Союз нерушимый".
Так или иначе, механизм СНГ с самого начала был противоречив: он одинаково легитимизировал и процессы откровенно дезинтеграционные, и зачатки реинтеграции на новых основах. А чтобы союз, опирающийся на диаметрально противоположные тенденции, продолжал существование, ему нужно было как можно меньше заниматься конкретными общими делами, оставляя своим участникам как можно больший простор для самовыражения.
Но если все десять лет своего существования Содружество как структура выглядело полупризрачным, то само постсоветское пространство было самой что ни на есть материальной реальностью: огромную территорию после всех деклараций независимости по-прежнему объединяли не только память об СССР, но и общая транспортная сеть (включая железные дороги и трубопроводы), энергетическая система, советский менталитет большинства населения, русский язык, а также большая или меньшая экономическая зависимость от России. Так уж был спроектирован СССР, что и через десять лет после его распада все дороги здесь ведут в Москву.
Казалось бы, одно это уже обрекало Россию на лидерство в СНГ, на активную политику в рамках постсоветского пространства, на извлечение экономической и геостратегической выгоды из своего уникального положения высокоразвитой (пусть относительно) метрополии распавшейся империи. Однако, оглядываясь на прошедшее десятилетие, придется признать, что Россия вела себя в отношениях со странами СНГ на удивление пассивно, словно и не была озабочена задачей сохранить свое влияние на сопредельные государства, в которых до сих пор живут не меньше 20 миллионов русских.
Понятно, что в первые годы после распада СССР Россия была очень слаба и не справлялась даже со своими проблемами, а в бывших республиках на первых порах одерживали верх центробежные тенденции. Независимость казалась важнее благосостояния, сильны были надежды на Запад, который давал щедрые авансы, а еще больше обещал. Россия, продолжая за бесценок поставлять в страны СНГ нефть и газ, почти безучастно смотрела на усиление американского влияния на Украине и в Грузии, турецкого -- в Азербайджане и Узбекистане. Даже вступиться за дискриминируемое русское население у России тогда не хватало политической воли.
Но довольно быстро выяснилось, что страны СНГ по большому счету не очень-то нужны Западу. То есть он по-прежнему готов использовать их в своих геополитических играх против России, но отнюдь не желает брать их на содержание и подыскивать им место в НАТО или ЕС. Тем временем Россия мало-помалу преодолевала кризис, путем болезненных реформ в ней устанавливался более-менее внятный социально-экономический строй, она усиливалась, чего не скажешь про большинство стран СНГ.
Все это создает сейчас новую базу для центростремительного движения на постсоветском пространстве.
Речь не идет об интеграции (страны СНГ находятся на слишком разных стадиях социально-экономического развития, чтобы объединяться), но об усилении роли России в своем регионе говорить уже можно. А ситуация, сложившаяся в мире после 11 сентября, тоже, в общем, подталкивает "независимые государства" к более тесному сотрудничеству, и Россия становится естественным центром притяжения, поскольку обладает реальным военно-экономическим потенциалом. Этот момент она просто обязана использовать в своих национальных интересах, для чего должна иметь определенную, активную и хорошо спланированную политику в отношении "ближнего зарубежья".
Само Содружество так и останется, по всей видимости, структурой почти виртуальной, однако это вовсе не значит, что СНГ нужно демонтировать. Британское Содружество наций -- тоже не инструмент прямой политики, но и не бесполезный символ. Это клуб государств, которым легче понять друг друга, поскольку у них было общее прошлое. А для решения многих вопросов клуб -- место более подходящее, чем залы официальных переговоров.
Аббревиатура СНГ появляется на страницах нашей печати гораздо реже, чем, например, аббревиатура НАТО, хотя вот уже десять лет мы живем не где-нибудь, а в пределах Содружества Независимых Государств. Тот факт, что мы вспоминаем о его существовании по большей части во время саммитов вроде нынешнего, отражает, к сожалению, незначительность и противоречивость роли СНГ в постсоветской истории.До сих пор не вполне ясно, с какими целями после распада СССР создавали СНГ: то ли как своеобразную "ликвидационную комиссию", задача которой была сделать "развод" бывших братских республик менее конфликтным и болезненным, то ли Содружество мыслилось структурой "на вырост": мол, попробуют новорожденные государства всех прелестей независимости, победствуют на свободе, да и запросятся назад, в "Союз нерушимый".
Так или иначе, механизм СНГ с самого начала был противоречив: он одинаково легитимизировал и процессы откровенно дезинтеграционные, и зачатки реинтеграции на новых основах. А чтобы союз, опирающийся на диаметрально противоположные тенденции, продолжал существование, ему нужно было как можно меньше заниматься конкретными общими делами, оставляя своим участникам как можно больший простор для самовыражения.
Но если все десять лет своего существования Содружество как структура выглядело полупризрачным, то само постсоветское пространство было самой что ни на есть материальной реальностью: огромную территорию после всех деклараций независимости по-прежнему объединяли не только память об СССР, но и общая транспортная сеть (включая железные дороги и трубопроводы), энергетическая система, советский менталитет большинства населения, русский язык, а также большая или меньшая экономическая зависимость от России. Так уж был спроектирован СССР, что и через десять лет после его распада все дороги здесь ведут в Москву.
Казалось бы, одно это уже обрекало Россию на лидерство в СНГ, на активную политику в рамках постсоветского пространства, на извлечение экономической и геостратегической выгоды из своего уникального положения высокоразвитой (пусть относительно) метрополии распавшейся империи. Однако, оглядываясь на прошедшее десятилетие, придется признать, что Россия вела себя в отношениях со странами СНГ на удивление пассивно, словно и не была озабочена задачей сохранить свое влияние на сопредельные государства, в которых до сих пор живут не меньше 20 миллионов русских.
Понятно, что в первые годы после распада СССР Россия была очень слаба и не справлялась даже со своими проблемами, а в бывших республиках на первых порах одерживали верх центробежные тенденции. Независимость казалась важнее благосостояния, сильны были надежды на Запад, который давал щедрые авансы, а еще больше обещал. Россия, продолжая за бесценок поставлять в страны СНГ нефть и газ, почти безучастно смотрела на усиление американского влияния на Украине и в Грузии, турецкого -- в Азербайджане и Узбекистане. Даже вступиться за дискриминируемое русское население у России тогда не хватало политической воли.
Но довольно быстро выяснилось, что страны СНГ по большому счету не очень-то нужны Западу. То есть он по-прежнему готов использовать их в своих геополитических играх против России, но отнюдь не желает брать их на содержание и подыскивать им место в НАТО или ЕС. Тем временем Россия мало-помалу преодолевала кризис, путем болезненных реформ в ней устанавливался более-менее внятный социально-экономический строй, она усиливалась, чего не скажешь про большинство стран СНГ.
Все это создает сейчас новую базу для центростремительного движения на постсоветском пространстве.
Речь не идет об интеграции (страны СНГ находятся на слишком разных стадиях социально-экономического развития, чтобы объединяться), но об усилении роли России в своем регионе говорить уже можно. А ситуация, сложившаяся в мире после 11 сентября, тоже, в общем, подталкивает "независимые государства" к более тесному сотрудничеству, и Россия становится естественным центром притяжения, поскольку обладает реальным военно-экономическим потенциалом. Этот момент она просто обязана использовать в своих национальных интересах, для чего должна иметь определенную, активную и хорошо спланированную политику в отношении "ближнего зарубежья".
Само Содружество так и останется, по всей видимости, структурой почти виртуальной, однако это вовсе не значит, что СНГ нужно демонтировать. Британское Содружество наций -- тоже не инструмент прямой политики, но и не бесполезный символ. Это клуб государств, которым легче понять друг друга, поскольку у них было общее прошлое. А для решения многих вопросов клуб -- место более подходящее, чем залы официальных переговоров.
АЛЕКСАНДР АГЕЕВ
Подписывайтесь на PROFILE.RU в Яндекс.Новости или в Яндекс.Дзен. Все важные новости — в telegram-канале «PROFILE-NEWS».
