Архивная публикация 2010 года: "СБЕРБАНК МИНУС ЦБ"

Что стоит за намерением Банка России выйти из числа акционеров крупнейшего коммерческого банка. Сбербанк в российской банковской системе - это все равно что "Газпром" в небанковском секторе. Крупнейший банк, приближенный к высшей власти, готовый взяться за самое рискованное ее поручение, вроде покупки Opel, вдруг получил удар от ЦБ. 19 мая зампред Банка России Сергей Голубев заявил о целесообразности выхода регулятора из капитала Сбербанка. Кроме того, Голубев сообщил, что Сбербанк допускает "достаточно много нарушений, и мы сделать ничего не можем". За полтора часа после этого заявления капитализация "Сбера" "просела" на 26,5 млрд рублей. Но на этом неприятности банка не закончились. 28 мая стало известно, что Генпрокуратура недовольна излишней мягкостью ЦБ к нарушениям в своей крупнейшей "дочке" и готовит соответствующее обращение к Сергею Игнатьеву. Такие совпадения случайными не бывают.

СЛОВО И ДЕЛО
Поначалу заявление Голубева, сделанное на лекции в Санкт-Петербургском государственном инженерно-экономи-ческом университете, можно было воспринять как "красное словцо". Зампреда ЦБ даже "пожурили" за то, что он дал спекулянтам повод для раскачивания рынка. Так, замминистра финансов Алексей Саватюгин объяснил слова Голубева "летом, жарой, белыми ночами и студентками".
Но настоящая новость не в рыночных последствиях, а в самих высказываниях Сергея Голубева. До него руководство ЦБ публично не признавало необходимости выхода регулятора из капитала крупнейшего коммерческого банка. И Голубев выразил отнюдь не свое личное мнение. 27 мая председатель ЦБ Сергей Игнатьев заявил: "В перспективе может быть рассмотрен вопрос о передаче пакета ЦБ в Сбербанке (60,25% голосующих акций. - "Профиль") в другой госорган или его продаже на рынке". Все дело в цене: она "еще не та, по которой можно было бы продавать". Значит, это - позиция ЦБ. И не надо быть докто-ром юридических наук, как Сергей Голубев, чтобы увидеть: положение, когда ЦБ является регулятором банковского сообщества и одновременно остается крупнейшим акционером Сбербанка, ненормально. Оно называется классическим конфликтом интересов. Проверки Сбербанка со стороны ЦБ Анатолий Аксаков с полным основанием прокомментировал так: "Сейчас получается, что Банк России проверяет сам себя".
Вопрос выхода ЦБ из капитала Сбербанка ставился неоднократно, в том числе в рамках проходившей с начала до середины нулевых административной реформы. Как выясняется, Сергей Игнатьев наконец на выход готов. А это уже дело.
Конечно, речь не идет о приватизации Сбербанка. Пакет ЦБ есть кому передать - наиболее вероятный кандидат Росимущество. Сергей Игнатьев считает центральной проблемой цену пакета. Понятно, что ЦБ не хочет продешевить, но денег на выкуп бумаг Сбербанка по рыночной стоимости в бюджете нет. Компромиссный сценарий излагает председатель совета директоров МДМ-Банка Олег Вьюгин: "Скорее всего, ЦБ передаст акции "Сбера" по балансовой стоимости, которая значительно ниже рыночной".

"ХАЛЯВА ЗАКОНЧИЛАСЬ!"
Возникает вопрос, почему руководство ЦБ, ранее стойко отбивавшее все попытки вывести Банк России из числа акционеров "Сбера", вдруг согласилось отказаться от контроля над банком. В реформаторском рвении Сергей Игнатьев никогда замечен не был. В чем дело?
Тут самое время вспомнить высказывания Сергея Голубева о нарушениях в Сбербанке и о том, что ЦБ ничего не может с ними поделать. А появление в этой истории нового действующего лица - Генпрокуратуры - окончательно прояснило картину.
Оказывается, в тот самый момент, когда Сергей Голубев - кстати, не только зампред, но и директор правового департамента ЦБ - говорил о безнаказанности Сбербанка, Генпрокуратура завершала проверку самого Центробанка. Она, в частности, обнаружила, что ЦБ слишком мягко реагировал на нарушения Сбербанка. По мнению проверяющих, там, где по закону уже следовало использовать административные санк-ции и штрафы, ЦБ ограничивался письмами с требованием исправить положение.
Так что именно прокуроры, а отнюдь не студентки, подвигли Голубева на его публичные заявления. Он же указал на причину мягкотелости: собственником Сбербанка является ЦБ, значит, штрафовать и вообще наказывать Сбербанк - все равно что наказывать самого себя. А это относится уже к Сергею Игнатьеву.
Первый вывод, таким образом, состоит в том, что прокурорская проверка Центробанка может стимулировать его выход из капитала Сбербанка, а это не может не изменить характера их взаимоотношений.
Есть и второй, более общий вывод. Скандал, разразившийся вокруг ЦБ и Сбербанка, совсем не случайно произошел на выходе экономики из острой фазы кризиса. Конфликт регулятора и крупнейшего банка с участием Генпрокуратуры закономерен. Он показал остальным банкам: время, когда приоритетом было спасение кредитных организаций за счет накачивания их деньгами и предоставления всяческих поблажек, прошло. Проверяющие органы - от ЦБ до Генпрокуратуры - переходят к ужесточению контроля за их деятельностью. 27 мая об этом прямо заявил первый зампред ЦБ Геннадий Меликьян. Он привел цифры: российские банки заработали за четыре месяца 2010 года в пять раз больше, чем за весь прошлый год. К этому стоит добавить, что львиная доля чистой прибыли банков приходится на Сбербанк. По данным его зампреда Беллы Златкис, чистая прибыль Сбербанка за те же четыре месяца 2010 года составила 47,4 млрд рублей по российским стандартам бухгалтерской отчетности, увеличившись по сравнению с аналогичным периодом прошлого года в 60 (!) раз. Геннадий Меликьян предупредил: "Халява закончилась: маржи в 10-15 процентных пунктов уже не будет". Контролеры обещают позаботиться об избыточной ликвидности, накопленной банками, о том, чтобы они перестали пережидать кризис, а занялись своим прямым делом.