Архивная публикация 2005 года: "Сберегающие книжки"

Прошедший в ЦДХ ХVIII Российский антикварный салон показал, что у «старых» знатоков книжного антиквариата денег уже нет. А «новые» еще не понимают, можно ли на этих вложениях заработать.Роман Абрамович заплатил $35 тыс. за книгу «Саги об исландцах», сделанную вручную. Но это скорее исключение, чем правило. Спрос на антикварную книгу в России невысок. Почему?

Эксперт антикварного магазина «Юнисэт Арт» Мария Чапкина объясняет: «В 90-е годы ушел покупатель, который мог себе позволить потратить 10—20 рублей на то, что ему интересно, — научные дореволюционные книжки, которые составляли так называемые профессорские библиотеки. Это были не коллекционеры, а большой срез общества. Сегодня торговля копеечными антикварными книжками умирает. Правда, приходит новый покупатель. Десять лет назад библиотеки в проектах загородных особняков не наблюдались, сейчас стали появляться. Бизнесмены начали постепенно обращать внимание на книжный рынок. Правда, во что вкладывать деньги, никто толком не знает, нет соответствующего образования, отсутствует специальная литература».

Новообращенному любителю книжных раритетов действительно трудно вот так, запросто въехать на рынок на лихом денежном коне. В какие антикварные книги вкладывать деньги— вопрос непростой даже для профессионалов.

Что имеем — не храним

На цену старой книги влияет сохранность «родного» переплета, наличие автографа, уникальность издания, тираж. Первая десятка книг из нумерованных изданий дороже последующих ста. Год издания — вещь второстепенная. Официально букинистическими считаются книги 50-летней давности. Но у советских изданий 20—30-х годов были гигантские тиражи, так что пока они — не предмет для собирания. А редкая книга середины XIX века, выпущенная ограниченным тиражом, может стоить гораздо дороже академического издания XVIII века. Так, «Деяния Петра Великого, мудрого преобразителя России» 1789 года ушли в этом году на аукционе «Гелос» всего за 165 евро, а прижизненное издание «Евгения Онегина» при стартовой цене 1,1 тыс. евро было продано за 18 тыс. евро. Редкая «Книга об избрании на царство Великого Государя, Царя и Великого Князя Михаила Федоровича» 1856 года, представляющая историческую и художественную ценность, при стартовой цене 16,5 тыс. евро продана с аукциона за 26 тыс. евро.

Разброс цен — колоссальный. При этом если самая дорогая российская книга, по оценкам экспертов, может стоить не больше $350 тыс., то европейские издания на западных аукционах — в несколько раз дороже. Так, в 2000 году на «Сотбис» самая знаменитая энциклопедия средневековья «Сидрак Боктус, или Источник всех знаний», датированная примерно 1310 годом, ушла за 553 тыс. фунтов стерлингов. Любопытно, что на Запад эта книга попала в 1930-х годах из СССР, когда советское правительство распродавало коллекцию Эрмитажа. А самой дорогой книгой в мире считается справочник «Птицы Америки», изданный Джоном Джеймсом Одубоном в середине XIX века тиражом в 200 экземпляров. На аукционе в Нью-Йорке в 2000 году за него выложили 5,5 млн. фунтов стерлингов. Кстати, один из экземпляров находится в Москве в музее Дарвина. «У нас не ценятся и рукописные, и старопечатные книги, — говорит книжный коллекционер, академик РАЕН Алексей Венгеров. — За границей четко понимают, что такое первая публикация и почему она должна стоить дороже иного академического издания. Когда стихотворение Александра Сергеевича «К другу стихотворцу» опубликовали в журнале «Вестник Европы», никто еще не знал, что он — Пушкин. «Селедочные» журналы просто выбрасывались. Кроме того, наш рынок антикварной книги понес серьезные потери за годы советской власти. Он подвергался систематическому уничтожению». Рынок книжного антиквариата в России пока «не включен» — как не был, скажем, «включен» до начала 90-х рынок антиквариата художественного. Покупать старые книги сегодня непрестижно. Да и невыгодно.

Что за комиссия...

В СССР существовала сеть букинистических магазинов. Сегодня эта система букинистической торговли разрушена. Магазины разоряются, на их месте возникают кафе, как, например, случилось со знаменитой «Пушкинской лавкой» — старейшим московским магазином. А новая система еще не успела сложиться. «Помимо непомерных налогов на магазины букинистическую систему разрушила новая комиссионная система торговли, — считает эксперт отдела русского авангарда магазина «Букинист» Анатолий Боровков. — В советские времена за раритетную книгу в магазине расплачивались на месте наличными за вычетом 20% комиссионных сборов». Сейчас же помимо возросших комиссионных сборов с продавцов (в букинистическом отделе книжного магазина «Москва» — 30%) за каждую проданную книгу от цены, назначенной магазином, в случае, если стоимость проданной книги превышает 120 тыс. рублей, продавцу приходится заполнять массу документов и платить налоги. Разумеется, на таких условиях никто не торопится сдавать книги антикварам на реализацию. А те если и готовы расплатиться сразу, то, не желая рисковать, выплачивают мизерные суммы. В итоге на книжном рынке полнейшая неразбериха с ценами. Например, товаровед книжного магазина назначает цену на антикварную книгу $2 тыс., а владелец хочет ее продать за $5 тыс. Идет в другое место и продает.

«Цена изначально занижена, — уверяет Анатолий Боровков. — Но кто ее обозначал? Специалистов-экспертов практически не осталось, никто не понимает истинной стоимости того или иного издания. Спрашиваешь: «Почему цена 20 тыс. рублей?» Отвечают: «Книжка красивая». А цена-то от фонаря». В другом магазине аналогичная книга может стоить в десять раз дешевле. Книжным антикварам явно не хватает представительной торговой площадки, одной или нескольких. На ней, возможно, и встретились бы потенциальные инвесторы с затаившимися сейчас продавцами раритетов.

«Ежегодного Антикварного салона с несколькими стендами московских магазинов, торгующих антикварными книгами, явно недостаточно, — подтверждает Анатолий Боровков. — Нужна специализированная ярмарка, где встретились бы все игроки этого рынка. В Москве их наберется не больше сотни, но коллекционеры есть не только в столице».

Несколько лет назад в правительстве Москвы поднимали вопрос о площадке для «холодных» букинистов (частники), на манер набережной Сены в Париже, но чиновники сочли книжный бизнес никому не нужным.

Впрочем, и из антикваров не все заинтересованы в прозрачном рынке. В 1996 году гендиректору «Экспо-Парка» Василию Бычкову пришлось долго уговаривать букинистов принять участие в грядущей ярмарке. Уговорил 18 человек. Остальные, судя по всему, боялись, что «новые богатые» покупатели смогут сравнить цены и сориентироваться.