Архивная публикация 2004 года: "Сила иного"

Покончив с летней неразберихой на внутреннем рынке, банкиры вспомнили об иностранной угрозе — осенний рейтинг влиятельности «Профиля» сформировался под знаком связей с внешним миром.Новыми абсолютными лидерами в списке самых влиятельных финансистов стали президент Райффайзенбанка Мишель Перирен и глава Внешэкономбанка Владимир Дмитриев.

Объяснение этому лежит не только в психологической плоскости. Усталость от засилья традиционных лидеров, возможно, сыграла свою роль, но в первую очередь участников рынка впечатлил динамизм новых победителей. Два топ-менеджера — иностранного банка и государственного финучреждения — весьма энергично воспользовались благоприятной для них ситуацией и не замедлили взять быка за рога.

Назначенный весной этого года Дмитриев не стал тянуть с разработкой плана реорганизации вверенной ему структуры и уже успел публично пообещать завершить согласование концепции до конца нынешнего года. Чтобы привести в чувство полулегальную структуру, может потребоваться специальный федеральный закон.

Судя по первому месту, отданному респондентами «Профиля» главе ВЭБа и в номинации «влияние в госструктурах», проблем с утряской своих предложений в различных ведомствах у амбициозного чиновника быть не должно. Более того, осенью этого года Владимир Дмитриев продемонстрировал свою осведомленность и близость к высшим сферам: он первым сообщил общественности о том, что среди претендентов на пакет Внешторгбанка появились новые имена — Дойче Банк и Медиобанка (Италия), оттеснившие на второй план ЕБРР и МФК. Позднее эта информация подтвердилась, и сейчас банки из стран, руководителей которых связывают весьма теплые отношения с президентом Путиным, считаются основными претендентами на миноритарный пакет ВТБ.

Глава этого второго по величине госбанка Андрей Костин предпочитает говорить не о продаже своей собственной вотчины, а о поглощении менее крупных конкурентов. В сентябре он наконец порадовал какой-то конкретикой по сделке с Промышленно-строительным банком — стороны подписали меморандум о покупке «Внешторгом» 25% и одной акции петербургского банка в ближайшие два года.

Правда, дальнейшее развитие событий навевает мысли о новом повороте сюжета: недавно наблюдательный совет ВТБ принял решение о переносе своей штаб-квартиры в Санкт-Петербург, а вскоре Сергей Матвиенко — сын питерского губернатора Валентины Матвиенко — занял кресло вице-президента госбанка. Конечно, госпожа губернаторша весьма активно завлекает новых налогоплательщиков на родину российского президента, но вопрос о том, кто здесь кого поглощает, все же повисает в воздухе. В самом ПСБ, поволновавшись по поводу прихода возможных новых хозяев, постепенно успокоились — никаких перемен пока не предвидится, а перспектива перехода в новые руки блокпакета акций банка через два года не кажется столь уж неотвратимой.

Близость основного собственника питерского банка Владимира Когана к президенту страны и вовсе дает пищу для самых разных фантазий на тему конкретных очертаний и круга владельцев будущего конгломерата. Кстати, если принадлежность Владимиру Путину некой доли в капитале ПСБ остается хоть и весьма устойчивым, но слухом, то о 5% акций банка, записанных на жену главы Счетной палаты Тамару Степашину, недавно узнала и широкая общественность. По разным оценкам, эта собственность супруги грозы всех нечистых на руку олигархов может потянуть на $15—30 млн.

Впрочем, опустившемуся на вторую ступень рейтинга влиятельности Андрею Костину есть чем утешиться — приобретенный «Внешторгом» летом этого года Гута-банк пришел в себя после всех потрясений и чувствует себя на подступах к тридцатке крупнейших отечественных кредитных институтов достаточно уверенно. Новая команда «Гуты» чуть ли не ежедневно изобретает для клиентов новые предложения и испытывает передовые маркетинговые приемы. В итоге вкладчики поверили в обновление и, как уверяют в банке, вновь понесли в «Гуту» свои сбережения.

Кстати, сбережениями этими наши банки, по идее, должны прирастать с каждым днем — в минувшем квартале стартовала система страхования частных вкладов. Пока, впрочем, эффект не проявился — в третьем квартале темпы прироста депозитов населения замедлились (см. статью «Эпоха возрождения»). Причем банкам в очередной раз пришлось проявить терпение: после десяти лет ожидания принятия соответствующего закона им пришлось смириться со своеобразным режимом работы регулятора. Центробанк решил выдавать информацию по принятым в систему страхования банкам в час по чайной ложке, начав с самых неприметных.

За два месяца знак качества получили около 200 кредитных организаций, среди которых, впрочем, уже есть несколько крупнейших розничных банков. Например, Банк Москвы, ставший в дни летнего кризиса одним из лидеров по оттоку средств частных клиентов, теперь имеет все основания завлекать сомневающихся гарантиями на возмещение как минимум 100 тыс. рублей в случае банкротства. А вот «Сбер», укрепивший летом этого года свои позиции на рынке розницы, в минувшем квартале лишился своего основного козыря — государственных гарантий по всем вкладам (теперь они обеспечены средствами специального страхового фонда наравне с депозитами других банков в пределах тех же самых 100 тыс. рублей).

Привело ли это к падению главы банка Андрея Казьмина со 2-го на 6-е место в рейтинге влиятельности, неизвестно, но другие причины для опалы пока не проявили себя. Более того, «Сбер» уже успел похвастаться хорошими финансовыми итогами за 9 месяцев нынешнего года и получить инвестиционный рейтинг агентства Fitch, переоценившего банк вслед за повышением российского суверенного рейтинга. Той же чести удостоились и ВЭБ, и ВТБ, однако их акции не торгуются на бирже, в то время как игрок, вовремя прикупивший немного «Сбера», мог заработать на хороших новостях неплохую пенсию.

А о пенсии думать никогда не рано, и даже банкиров не может не волновать этот насущный вопрос. Тем более — российских банкиров. Возможно, им не так уж долго осталось править бал — после кризиса западные игроки ощущают себя на нашем рынке все увереннее. Как писал ранее «Профиль» (см. №35, 2004), западные Ситибанк и Райффайзенбанк сняли все сливки и в компании с «Внешторгом» составили тройку лидеров по темпам прироста депозитов частных лиц в разгар кризиса в июле нынешнего года. При этом австрийский Райффайзенбанк, глава которого возглавил нынешний рейтинг влиятельности российских финансистов, стал третьим и по абсолютному приросту вкладов в тот период. Сейчас этот банк занимает 11-е место по размеру чистых активов и 17-е — по капиталу.

А вот Альфа-банк, когда-то шедший вторым после «Сбера» по объему привлеченных вкладов, теряет розницу — в октябре он пропустил вперед очередного конкурента. С 4-го на 5-е место в рейтинге самых розничных банков его на этот раз подвинул Газпромбанк — еще один государственный монстр, замахнувшийся на частного клиента. Впрочем, глава Альфа-Групп Михаил Фридман может найти утешение, стряся с ИД «Коммерсантъ» неслабую компенсацию за «плохую» заметку — такой способ решения проблем, как ни странно, обеспечил ему еще и 2-е место в графе «взаимодействие со СМИ». Газпромбанк же под руководством выходцев из той же «Альфы» намерен вскоре запустить пилотный проект, который может стать началом создания масштабной сети розничных отделений по примеру печально известного «Альфа-банк Экспресс» — но уже без недостатков этого первопроходца. Хотя консервативная государственная машина уже почти год раскачивается и до реальных шагов здесь дело пока не дошло, глава Газпромбанка Андрей Акимов, по мнению респондентов «Профиля», уже заслужил 1-е место по показателю «агрессивность проводимой политики».

А вот среди чиновников наиболее агрессивным, не считая победителя Владимира Дмитриева, участники рынка признают Олега Вьюгина. Правда, в общем зачете глава ФСФР скатился на 4-е место — игроки были разочарованы тем, что большие надежды на нового потенциального мегарегулятора финансовых рынков не спешат оправдываться. К осени нынешнего года победитель весеннего рейтинга влиятельности «Профиля» так и не успел предпринять решительных шагов по совершенствованию законов и повышению инвестиционной привлекательности российских финансовых рынков. Если не считать смелого заявления в защиту прав миноритарных акционеров обесценившегося ЮКОСа, которое, впрочем, ни к чему не привело, — по выражению фондовиков, цена акций этой жертвы показательных процессов сейчас «стремится к нулю».

Однако, как выяснилось, все это время Вьюгин и его команда кропотливо отдавались бумажной работе. И в итоге награда нашла героя — накануне публикации нашего рейтинга премьер-министр Михаил Фрадков, недавно заявлявший, что на таком рынке он бы «ни во что вкладывать не стал», одобрил предложенную ФСФР концепцию первоочередных мер по развитию финансовых рынков России. Премьер поделился мнением о том, что формирование финансовых рынков и банковских институтов является сферой, где «реформаторские усилия должны быть консолидированы». Эту благородную задачу, по-видимому, и примет на свои плечи Олег Вьюгин — он уже отрапортовал о полной готовности концепции закона о едином регуляторе финансовых рынков.

Впрочем, начать наводить порядок глава ФСФР почему-то решил с принятия мер, слегка не вписывающихся в его имидж либерала, — он озадачил игроков, в том числе и любимых им иностранных инвесторов, обещанием ограничить обращение ценных бумаг российских компаний на западных биржах. Таким образом, Вьюгин решил взяться за извечную проблему российских финансовых чиновников — отток капитала — с другого конца. Полегчает ли рынку от этого — большой вопрос. А ответ на другой вопрос: как скажется на карьере еще одного влиятельного российского чиновника, министра финансов Алексея Кудрина, его упрямство в отстаивании средств Стабфонда, тратить которые министр отказывается иначе как на выплату внешних долгов, можно будет узнать из следующего рейтинга влиятельности. Пока можно констатировать, что напряжение вокруг госзаначки нарастает с каждым днем.