Архивная публикация 2007 года: "«Сильное кино – это почти чудо!»"
На «Кинотавре» много шума наделал «Груз 200» Алексея Балабанова. Критики ругали фильм за натурализм и чернуху за гранью добра и зла, говорили, зритель устал от брутальности кинематографа. О перспективах российской «фабрики грез» — продюсер «Груза 200» Сергей СЕЛЬЯНОВ.— Вы согласны, что «кино — это великая иллюзия»?
— Да, конечно, и прежде всего — голливудское кино.
— А наше, сталинское?
— Соцреализм и Голливуд — это одно и то же. «Великая иллюзия» — это великая сказка. А сказки со счастливым концом людям нужны. Голливуд под это заточен, они уже сто лет только этим и занимаются.
— А мы почему не снимаем такие сказки, в которых Гоша Куценко, а не Брюс Уиллис, спасает весь мир?
— Как правило, это дорогие картины. Должен существовать рынок, чтобы их производить, а у нас он микроскопический, хотя и сильно вырос за последнее время. В России в кино стабильно ходит 1 млн. человек, чтобы вернуть деньги в прокате, картина должна стоить $1 млн. Это самая простая городская картина без декораций, костюмов, сложных трюков. Кстати, сказочного кино нет нигде, кроме Голливуда, ну и у Индии, возможно. Голливуд — единственное место в мире, развитое в кинематографическом отношении, где изначально, кроме кассы, никаких других задач не было. Как сказал один продюсер, американский режиссер думает: «Как сделать так, чтобы всем понравилось?», а европейский (а Россия в этом смысле — Европа): «Как бы сделать так, чтобы понравилось мне?» И оба искренни. «Если я честно выскажусь, а потом это понравится многим, я никого не обманываю», — думает европейский режиссер. Американский: «Кино должно быть продано, если оно не продано, то ничего и не значит».
Так что есть два вида кино. Достоевский, между прочим, тоже нас не радовал сказками, а решал свои художественные задачи.
— У нашего кино какие сейчас задачи?
— Идеологического заказа как такового в России не существует и в Европе не существует, где доминирует протестантская ментальность: каждый человек напрямую разговаривает с Богом, и режиссер в том числе. Вся Европа поддерживает свое кино, потому что зрителя недостаточно. В 7 случаях из 10 зритель ходит на американское кино, с ним трудно конкурировать фильмам Франции, Германии или России.
— А это не значит, что просто сказка с положительным героем и хеппи-эндом зрителю нравится больше, чем «кино не для всех»?
— «Эпическое» кино еще надо уметь снимать. Это непросто.
— Ну умели же мы в предвоенные и военные годы, «Свинарка и пастух» вот...
— Внутри страны кое-что умели, но мир «Свинаркой и пастухом» не завоевали. Американцы нашли универсальный ключ. Опять же мы — не американцы, над патетикой иронизировали бы: «Ну конечно, с самолета упал и не разбился…» Как продюсер я согласен: давайте сделаем наше кино про бесстрашного героя. Дайте мне режиссера и хороший сценарий о том, как русские спасают мир. Мы снимем и завоюем мир в смысле кассы.
— Вы продюсировали фильмы Балабанова «Брат» и «Брат-2». Они стали национальными хитами. Молодежь бредила Бодровым. Но наш герой, в отличие от американского, — бандит, а не полицейский. Не пора ли менять героя?
— Талантливые режиссеры не снимают кино про бандитов. Они снимают про людей, откликаясь на ту реальность, которая есть. Бандиты — тоже наши люди. Вам что, не жалко четверку парней из «Бумера»? Это наши парни и наша страна.
— В советском кино они бы обязательно исправились...
— А вы бы в это поверили?
— В юности, глядя, как Любовь Орлова марширует под музыку Дунаевского, я ловила себя на мысли, что готова помчаться на БАМ...
— И «Брат», и та же «9 рота» тоже затрагивают патриотические струны. Но сделать подобное кино, повторяю, непросто. Сколько по госзаказу было снято лицемерных картин, где было много фальшака! Существует миф, что в советское время делалось много хороших картин, не то что сейчас. На самом деле КПД у кино — 3%. Не только в России. Из 100 картин 3 действительно замечательные, остальное — отстой. Так было и в СССР. Из этих фильмов и состоит золотой фонд. За последние 25 лет набралось около 100 картин... Если мы посмотрим наше сегодняшнее кино через 25 лет, то, возможно, тоже скажем: «Снимали же…»
— Как вы объясните успех фильма «Остров»?
— Я был прокатчиком фильма. «Остров» активно в виде рекламы поддержал телеканал РТР. Но если бы я был продюсером «Острова» и купил это время на РТР, фильм был бы для меня убыточным — я потерял бы миллион или два. Притом что имел бы успех.
— Если поддержали, значит ли это, что был заказ?
— У нас разные фильмы поддерживают. И то, что надо, и что не надо. С помощью государства удается преодолеть эту узость рынка. Но все равно не в тех объемах, которых требует создание большого кино. Их нужно создавать десятками, чтобы сказать потом: «Каким был 2007 год урожайным!»
— И все-таки, как вы считаете, нужно нам, извините, пафосное кино?
— «Сделайте культовый фильм с позитивной нагрузкой!» — трудновато, да? А в случае заказных проектов задача в десять раз сложнее. Заказчик всегда имеет свое мнение, которое категорически неправильно, в основном не понимает законов творчества и восприятия. У меня были разговоры на этот счет. Почему Лиознова, сняв «Семнадцать мгновений весны», не сняла еще один такой же фильм? Почему Говорухин «Место встречи изменить нельзя» не смог повторить? Да потому, что сильное кино — это почти чудо!
— Вам сценариев много предлагают?
— Много, но в основном это хлам. Почему нынешние сценаристы не имеют представления о том, что такое голод, страсть, любовь, месть, победа, родина, земля, не знаю...
— Чем вас привлек сценарий фильма «Груз 200»?
— Кино делается не только из сюжета. Критики, кстати, отнеслись по-разному... «Груз 200» — фильм радикальный, но выдающийся, на мой взгляд, Балабанов снял штучный фильм для штучного зрителя.
— А как же воспитание целых слоев и масс?
— Кино не делается для того, чтобы кого-то воспитывать. Если бы государство хотело заниматься воспитательным процессом, пусть бы и занималось этим с 1987 года. И финансировало фильмы не про бандитов, а про ударника капиталистического труда, который сам всего добился. Вы волнуетесь за детей? Запретите им смотреть «Бумер». Когда я был подростком, шла страшная кампания против «Фантомаса». Сильно ваша психика пострадала от игры в него?
— Что в будущем вы намерены делать?
— Сейчас мы выпускаем картину Сергея Бодрова «Монгол» про молодые годы Чингисхана, анимационный фильм «Илья Муромец и Соловей-разбойник», затем — городская драма «Нирвана» про двух девушек.
— Они кто, эти девушки?
— Вам не понравится — маргиналки...
На «Кинотавре» много шума наделал «Груз 200» Алексея Балабанова. Критики ругали фильм за натурализм и чернуху за гранью добра и зла, говорили, зритель устал от брутальности кинематографа. О перспективах российской «фабрики грез» — продюсер «Груза 200» Сергей СЕЛЬЯНОВ.— Вы согласны, что «кино — это великая иллюзия»?
— Да, конечно, и прежде всего — голливудское кино.
— А наше, сталинское?
— Соцреализм и Голливуд — это одно и то же. «Великая иллюзия» — это великая сказка. А сказки со счастливым концом людям нужны. Голливуд под это заточен, они уже сто лет только этим и занимаются.
— А мы почему не снимаем такие сказки, в которых Гоша Куценко, а не Брюс Уиллис, спасает весь мир?
— Как правило, это дорогие картины. Должен существовать рынок, чтобы их производить, а у нас он микроскопический, хотя и сильно вырос за последнее время. В России в кино стабильно ходит 1 млн. человек, чтобы вернуть деньги в прокате, картина должна стоить $1 млн. Это самая простая городская картина без декораций, костюмов, сложных трюков. Кстати, сказочного кино нет нигде, кроме Голливуда, ну и у Индии, возможно. Голливуд — единственное место в мире, развитое в кинематографическом отношении, где изначально, кроме кассы, никаких других задач не было. Как сказал один продюсер, американский режиссер думает: «Как сделать так, чтобы всем понравилось?», а европейский (а Россия в этом смысле — Европа): «Как бы сделать так, чтобы понравилось мне?» И оба искренни. «Если я честно выскажусь, а потом это понравится многим, я никого не обманываю», — думает европейский режиссер. Американский: «Кино должно быть продано, если оно не продано, то ничего и не значит».
Так что есть два вида кино. Достоевский, между прочим, тоже нас не радовал сказками, а решал свои художественные задачи.
— У нашего кино какие сейчас задачи?
— Идеологического заказа как такового в России не существует и в Европе не существует, где доминирует протестантская ментальность: каждый человек напрямую разговаривает с Богом, и режиссер в том числе. Вся Европа поддерживает свое кино, потому что зрителя недостаточно. В 7 случаях из 10 зритель ходит на американское кино, с ним трудно конкурировать фильмам Франции, Германии или России.
— А это не значит, что просто сказка с положительным героем и хеппи-эндом зрителю нравится больше, чем «кино не для всех»?
— «Эпическое» кино еще надо уметь снимать. Это непросто.
— Ну умели же мы в предвоенные и военные годы, «Свинарка и пастух» вот...
— Внутри страны кое-что умели, но мир «Свинаркой и пастухом» не завоевали. Американцы нашли универсальный ключ. Опять же мы — не американцы, над патетикой иронизировали бы: «Ну конечно, с самолета упал и не разбился…» Как продюсер я согласен: давайте сделаем наше кино про бесстрашного героя. Дайте мне режиссера и хороший сценарий о том, как русские спасают мир. Мы снимем и завоюем мир в смысле кассы.
— Вы продюсировали фильмы Балабанова «Брат» и «Брат-2». Они стали национальными хитами. Молодежь бредила Бодровым. Но наш герой, в отличие от американского, — бандит, а не полицейский. Не пора ли менять героя?
— Талантливые режиссеры не снимают кино про бандитов. Они снимают про людей, откликаясь на ту реальность, которая есть. Бандиты — тоже наши люди. Вам что, не жалко четверку парней из «Бумера»? Это наши парни и наша страна.
— В советском кино они бы обязательно исправились...
— А вы бы в это поверили?
— В юности, глядя, как Любовь Орлова марширует под музыку Дунаевского, я ловила себя на мысли, что готова помчаться на БАМ...
— И «Брат», и та же «9 рота» тоже затрагивают патриотические струны. Но сделать подобное кино, повторяю, непросто. Сколько по госзаказу было снято лицемерных картин, где было много фальшака! Существует миф, что в советское время делалось много хороших картин, не то что сейчас. На самом деле КПД у кино — 3%. Не только в России. Из 100 картин 3 действительно замечательные, остальное — отстой. Так было и в СССР. Из этих фильмов и состоит золотой фонд. За последние 25 лет набралось около 100 картин... Если мы посмотрим наше сегодняшнее кино через 25 лет, то, возможно, тоже скажем: «Снимали же…»
— Как вы объясните успех фильма «Остров»?
— Я был прокатчиком фильма. «Остров» активно в виде рекламы поддержал телеканал РТР. Но если бы я был продюсером «Острова» и купил это время на РТР, фильм был бы для меня убыточным — я потерял бы миллион или два. Притом что имел бы успех.
— Если поддержали, значит ли это, что был заказ?
— У нас разные фильмы поддерживают. И то, что надо, и что не надо. С помощью государства удается преодолеть эту узость рынка. Но все равно не в тех объемах, которых требует создание большого кино. Их нужно создавать десятками, чтобы сказать потом: «Каким был 2007 год урожайным!»
— И все-таки, как вы считаете, нужно нам, извините, пафосное кино?
— «Сделайте культовый фильм с позитивной нагрузкой!» — трудновато, да? А в случае заказных проектов задача в десять раз сложнее. Заказчик всегда имеет свое мнение, которое категорически неправильно, в основном не понимает законов творчества и восприятия. У меня были разговоры на этот счет. Почему Лиознова, сняв «Семнадцать мгновений весны», не сняла еще один такой же фильм? Почему Говорухин «Место встречи изменить нельзя» не смог повторить? Да потому, что сильное кино — это почти чудо!
— Вам сценариев много предлагают?
— Много, но в основном это хлам. Почему нынешние сценаристы не имеют представления о том, что такое голод, страсть, любовь, месть, победа, родина, земля, не знаю...
— Чем вас привлек сценарий фильма «Груз 200»?
— Кино делается не только из сюжета. Критики, кстати, отнеслись по-разному... «Груз 200» — фильм радикальный, но выдающийся, на мой взгляд, Балабанов снял штучный фильм для штучного зрителя.
— А как же воспитание целых слоев и масс?
— Кино не делается для того, чтобы кого-то воспитывать. Если бы государство хотело заниматься воспитательным процессом, пусть бы и занималось этим с 1987 года. И финансировало фильмы не про бандитов, а про ударника капиталистического труда, который сам всего добился. Вы волнуетесь за детей? Запретите им смотреть «Бумер». Когда я был подростком, шла страшная кампания против «Фантомаса». Сильно ваша психика пострадала от игры в него?
— Что в будущем вы намерены делать?
— Сейчас мы выпускаем картину Сергея Бодрова «Монгол» про молодые годы Чингисхана, анимационный фильм «Илья Муромец и Соловей-разбойник», затем — городская драма «Нирвана» про двух девушек.
— Они кто, эти девушки?
— Вам не понравится — маргиналки...
| Нужен ли народу Голливуд? России нужно всё. Всё, что плохо лежит, — тем более. Голливуд, к сожалению, лежит хорошо. Поэтому что мы с ним будем делать, я не понимаю. Надеяться на то, что пройдет наша обычная практика, когда мы можем волшебной силой невероятного разгильдяйства и чрезвычайного пофигизма завладеть какими-то большими материальными ценностями? Нет. Это мы можем делать только в своем кругу. Это могут делать только разгильдяи и пофигисты в отношении других разгильдяев и пофигистов, как это у нас наблюдалось в процессе приватизации. Сейчас все возмущаются, что у нас страну разворовали, правильно, так на глазах же и воровали, и никто тайны не делал: мы вот разворовываем у вас страну, а вы стоите и смотрите. Поэтому сейчас вдвойне удивительно, что кто-то возмущается результатами приватизации. Вот с Голливудом так не пройдет. Стырить его не удастся. Я понимаю, что многих огорчаю. То, что приглашают русских актеров, — ну, приглашают даже из Зимбабве. Тут особенно обольщаться не следует. К тому же сказать, что их приглашают в суперзвезды на суперроли, никак нельзя. Их приглашают в разнорабочие. Поскольку актерская работа — это и звезды, и разнорабочие, и профессора. Разные степени, разные градации. Пока приглашают в разнорабочие, и никаких особых поводов умиляться или радоваться не вижу. «Важнейшим из искусств является кино…» Нет. Кино не является важнейшим из искусств. В этом можно убедиться, заглянув в кофейню киностудии «Ленфильм». Вот когда кино было важнейшим из искусств, на каждом столе ленфильмовской кофейни было оставлено за день как минимум шесть или восемь засохших кружков от стаканов с портвейном. Сейчас — редко один или два. Следовательно, кино потеряло статус и пока его не вернуло. Вот когда портвейн пили много, шумно — это свидетельствовало о живости творческого процесса. Сейчас творческий процесс олицетворен, к сожалению, такими непонятными, скажем так, фигурами типа Сокурова. Сокуров делает кино, жанр которого определяется одним словом: непонятное. Это такое кино голого короля. И сознаться в том, что это дурь полная, это, в общем, в глазах приличного общества — расписаться в своей интеллектуальной художественной близорукости. Хотя на самом деле король — голый. Об этом можно говорить смело. Русское кино сейчас выглядит, конечно, предельно позорно. Это либо всякие заумно-невероятно непонятные фильмы, сделанные для того, чтобы быть непонятными, либо позорище типа «Волкодава». Сильное будущее кинопроцесса в России Кинопроцесс — это нормальное фабричное серьезное производство фильмов. Конечно, он должен быть, и, конечно, для этого у нас есть все основания, потому что Россия — очень большая страна, где очень много бездельников и очень много шальных денег. В связи с тем, что очень много бездельников и, слава богу, нет никаких особых морально-этических принципов, поскольку национальная культура их не предполагает, есть все основания (бездельники, деньги, отсутствие элементарной этики) для развития сильного отечественного кинематографа. Но не при нашей с вами жизни. Этого не будет хотя бы по той простой причине, что сейчас кинематограф возглавляют люди, изо всех сил пытающиеся создать некую национальную идею, которая является мифом. И желание создать эту некую идею — фальшивое. С желанием создать национальную идею, наверное, кинематографа у нас не получится. |
Подписывайтесь на PROFILE.RU в Яндекс.Новости или в Яндекс.Дзен. Все важные новости — в telegram-канале «PROFILE-NEWS».
