Архивная публикация 2010 года: "СКРИПАЧ НЕ НУЖЕН"
Скандалы вокруг Василия Якеменко, главы Росмолодежи и основателя молодежного движения "Наши", выглядят неслучайными. Неприятности, которые в последнее время преследуют Василия Якемено, не только часть жесткой аппаратной борьбы между околовластными группами. Это и результат усталости значительной части элиты от молодых людей, которые постоянно попадают в истории, - то с селигерскими головами на шестах, то с топтанием портрета правозащитницы Людмилы Алексеевой в центре Москвы.
Главная проблема "Наших" в том, что они являются идеологическим проектом. С одной стороны, организация создана по проектному принципу, для реализации конкретных задач. Изначально - для того, чтобы занять улицу, не допустив возникновения даже подобия украинского Майдана. Правда, Майдан по-российски так и не возник - свой "карнавал" в Москве произошел еще в 1991 году, а нынешний формирующийся средний класс достаточно консервативен и не способен к коллективному действию во имя глобальных политических целей. Если его и можно мобилизовать, то ради локального действия, да и то, если совсем прижмет, - как в Калининграде с транспортным налогом.
Итак, Майдан не состоялся, но проект продолжал существовать - иначе чем было занять его наиболее пробивных участников, которые уже успели самоутвердиться в качестве "молодежи при власти". Но "Наши" так и остались политтехнологическим проектом, в отличие, например, от советского комсомола, который при всех своих пороках был стабильной организацией с историческими корнями.
Иными словами, "Наши" не являются обязательной частью существующей системы, без которой эта система органически существовать не может.
В кризисе востребованности и заключается одно из уязвимых мест Якеменко - с учетом того, что Росмолодежь опирается преимущественно на ресурс "Наших".
С другой стороны, у этого проекта есть своя идеология, адаптированная к рухнувшей под ударами кризиса концепции "великой энергетической державы". Эта идеология основана на жестком антизападничестве, психологии осажденной крепости, враждебности ко всему либеральному. Конкретные участники проекта могут быть молодыми карьеристами, но скреплены они в единую систему именно на основе идеологии, которая в условиях даже умеренной модернизации и осторожной либерализации выглядит архаичной. Подобно ветеранам демократического движения, ностальгически вспоминающим свои лучшие годы - многотысячные митинги начала 1990-х, - активисты "Наших" грезят об акциях типа осады эстонского посольства после "бронзовой ночи": то был звездный час в истории движения - на подступах к жестко антилиберальной избирательной кампании 2007 года. Переориентировать эту организацию на уважение европейских ценностей и укрепление дружбы с Варшавой или Таллином невозможно.
Даже "Единая Россия" может, хотя и без особого энтузиазма, проголосовать в Думе за постановление, осуждающее катынское преступление без обычных для таких случаев формулировок "да, но". Консолидированная в партии власти российская элита, имеющая опыт выживания и самоутверждения в бурные 1990-е, более инструментальна, чем молодежная организация, созданная в период стремительного роста нефтяных цен.
Поэтому "Наши" не могут встроиться в новый дискурс, несмотря на то, что предпринимают такие попытки - типа инновационной смены на Селигере.
Однако тут же публичный эффект от этих предприятий - и без того ограниченный - смазывается скандальными акциями. "Неадаптабельность" прокремлевской молодежи к модернизационным процессам является вторым уязвимым местом основателя "Наших".
В связи с этим неудивительна и полемика Якеменко с Аркадием Дворковичем, в которой вопрос о физкультурной программе Росмолодежи является, по сути дела, только поводом. Активные борцы с "цветными революциями" становятся все менее совместимыми - и политически, и личностно - со сторонниками комплексных эволюционных изменений. И этот процесс, совмещающий в себе аппаратную и идеологическую составляющие, может продолжаться и далее, приводя к новым конфликтам.
Скандалы вокруг Василия Якеменко, главы Росмолодежи и основателя молодежного движения "Наши", выглядят неслучайными. Неприятности, которые в последнее время преследуют Василия Якемено, не только часть жесткой аппаратной борьбы между околовластными группами. Это и результат усталости значительной части элиты от молодых людей, которые постоянно попадают в истории, - то с селигерскими головами на шестах, то с топтанием портрета правозащитницы Людмилы Алексеевой в центре Москвы.
Главная проблема "Наших" в том, что они являются идеологическим проектом. С одной стороны, организация создана по проектному принципу, для реализации конкретных задач. Изначально - для того, чтобы занять улицу, не допустив возникновения даже подобия украинского Майдана. Правда, Майдан по-российски так и не возник - свой "карнавал" в Москве произошел еще в 1991 году, а нынешний формирующийся средний класс достаточно консервативен и не способен к коллективному действию во имя глобальных политических целей. Если его и можно мобилизовать, то ради локального действия, да и то, если совсем прижмет, - как в Калининграде с транспортным налогом.
Итак, Майдан не состоялся, но проект продолжал существовать - иначе чем было занять его наиболее пробивных участников, которые уже успели самоутвердиться в качестве "молодежи при власти". Но "Наши" так и остались политтехнологическим проектом, в отличие, например, от советского комсомола, который при всех своих пороках был стабильной организацией с историческими корнями.
Иными словами, "Наши" не являются обязательной частью существующей системы, без которой эта система органически существовать не может.
В кризисе востребованности и заключается одно из уязвимых мест Якеменко - с учетом того, что Росмолодежь опирается преимущественно на ресурс "Наших".
С другой стороны, у этого проекта есть своя идеология, адаптированная к рухнувшей под ударами кризиса концепции "великой энергетической державы". Эта идеология основана на жестком антизападничестве, психологии осажденной крепости, враждебности ко всему либеральному. Конкретные участники проекта могут быть молодыми карьеристами, но скреплены они в единую систему именно на основе идеологии, которая в условиях даже умеренной модернизации и осторожной либерализации выглядит архаичной. Подобно ветеранам демократического движения, ностальгически вспоминающим свои лучшие годы - многотысячные митинги начала 1990-х, - активисты "Наших" грезят об акциях типа осады эстонского посольства после "бронзовой ночи": то был звездный час в истории движения - на подступах к жестко антилиберальной избирательной кампании 2007 года. Переориентировать эту организацию на уважение европейских ценностей и укрепление дружбы с Варшавой или Таллином невозможно.
Даже "Единая Россия" может, хотя и без особого энтузиазма, проголосовать в Думе за постановление, осуждающее катынское преступление без обычных для таких случаев формулировок "да, но". Консолидированная в партии власти российская элита, имеющая опыт выживания и самоутверждения в бурные 1990-е, более инструментальна, чем молодежная организация, созданная в период стремительного роста нефтяных цен.
Поэтому "Наши" не могут встроиться в новый дискурс, несмотря на то, что предпринимают такие попытки - типа инновационной смены на Селигере.
Однако тут же публичный эффект от этих предприятий - и без того ограниченный - смазывается скандальными акциями. "Неадаптабельность" прокремлевской молодежи к модернизационным процессам является вторым уязвимым местом основателя "Наших".
В связи с этим неудивительна и полемика Якеменко с Аркадием Дворковичем, в которой вопрос о физкультурной программе Росмолодежи является, по сути дела, только поводом. Активные борцы с "цветными революциями" становятся все менее совместимыми - и политически, и личностно - со сторонниками комплексных эволюционных изменений. И этот процесс, совмещающий в себе аппаратную и идеологическую составляющие, может продолжаться и далее, приводя к новым конфликтам.
Подписывайтесь на PROFILE.RU в Яндекс.Новости или в Яндекс.Дзен. Все важные новости — в telegram-канале «PROFILE-NEWS».
