Архивная публикация 2000 года: "Союз с Аполлоном"
В московской политической верхушке есть устоявшееся мнение: Союз России и Белоруссии сможет стать настоящим союзом, а точнее, единым государством только тогда, когда вместо Александра Лукашенко придет новый лидер без ярко выраженной харизмы, похожий на Владимира Путина.Эмиссионный союз
Прибыв на саммит СНГ в Минск 30 ноября и опоздав с приземлением в минском аэропорту на 15 минут, Владимир Путин компенсировал эту задержку встречавшему его Александру Лукашенко тем, что переговоры двух президентов с глазу на глаз продолжались на два часа больше, чем было запланировано.
На последовавшем за этим заседании Высшего совета Российско-белорусского союза стало понятно, что Путин потратил время не зря: ранее создававший видимость равного союзника со свойственным ему апломбом, ныне Лукашенко-таки сдал в пользу России главные символы белорусской экономической независимости -- национальную валюту и собственный эмиссионный центр.
Другими словами, Путин добился от Лукашенко подписи на двух соглашениях, для Москвы принципиальных. Речь идет о том, что с 1 января 2005 года на территории Российско-белорусского союза единой валютой станет российский рубль. Другое достижение российской стороны еще более революционно -- Лукашенко согласился на единый эмиссионный центр в виде Центрального банка России.
Москва тем не менее не стремилась добить партнера одним ударом, памятуя о том, что летом Лукашенко предстоят президентские выборы. Дело в том, что отказ минского лидера от экономического суверенитета -- хороший контрпропагандистский козырь для национал-демократической оппозиции.
Поэтому в подписанных документах есть оговорка, что к 2008 году единая российско-белорусская валюта может быть переделана во что-нибудь компромиссное -- в какой-нибудь "белорубль". Но, как уверили "Профиль" в правительстве РФ, это вряд ли произойдет -- за три года, с 2005-го по 2008-й, белорусы успокоятся и не станут требовать формальных переделок.
Что касается единого эмиссионного центра в Москве, то об этом просто не было объявлено публично -- Россия решила пока сделать вид, что вопрос о едином эмиссионном центре отложен или будет вот-вот согласован. А поскольку окончательное решение действительно понадобится ближе к 2005 году, то в общем-то Путину не принципиально, когда Лукашенко публично признается в содеянном. Главное -- что по-другому не будет, каковы бы ни были амбиции Минска. И это, как утверждают на Краснопресненской набережной, Путин весьма категорично довел до сознания Лукашенко.
Подарочный набор
Сотрудники кремлевской администрации, вспоминая былое, говорят, что на фоне позднего Бориса Ельцина Александр Лукашенко для многих выглядел перспективным политиком -- в смысле претензий на Кремль. Однако в Кремле быстро поняли: чтобы ненужный процесс остановить, его надо возглавить. И пиарщики из администрации запустили слух, что "семья" готовит Лукашенко в преемники Ельцина. Как это бывало со многими фаворитами первого президента РФ, Лукашенко и сам обманываться был рад.
Между тем, по признанию идеологов периода ельцинского правления, Лукашенко был действительно нужен Ельцину. В зависимости от необходимости его выставляли то пугалом для Запада, то партнером--противовесом внутри СНГ; его именем стращали демократов и приструняли зюгановцев, видящих в Лукашенко прямого конкурента.
Двойственное отношение Ельцина к Лукашенко виделось повсюду. Российский президент, с одной стороны, бесился, когда белорус вдруг брякал что-нибудь про московских "дерьмократов" или про желание своей страны сделаться ядерной державой. С другой стороны, Ельцин делал белорусскому коллеге подарки, по-царски щедрые.
Так, первый президент России положил начало продаже белорусам российского сырья по дешевке -- газ в Белоруссию до сих продается по $30 за тысячу кубометров, в то время как украинцы его покупают за $80.
Еще до всякого союза двух государств между Москвой и Минском было заключено соглашение о едином таможенном режиме, которое проклинают сейчас многие российские госчиновники. Дело в том, что в Белоруссии отсутствуют вывозные пошлины на многие группы товаров -- в этой связи ее именуют либо "черной", либо "серой" дырой.
В конце концов, именно Ельцин подписал с Лукашенко соглашение о Союзе России и Белоруссии. Это был подарок, о котором Лукашенко мечтал больше всего: он уже видел себя союзным президентом. Возможно, поэтому он не особо заботился о собственном имидже, поссорился со своей интеллигенцией, разругался с Западом. Короче, он поспешил -- Ельцин с помощью своего бдительного окружения подыскал себе другого преемника.
Точно не дедушка
Лукашенко, кажется, сразу даже и не понял, что произошло. Был-был "дедушка Ельцин", то злой, то добрый, то сильный, то слабый, в меру прагматик, немножко самодур, но понятный и даже родной. И вдруг вместо него -- другой. Точно не дедушка.
Владимира Путина, непонятного даже для своих, российских, Лукашенко поначалу решил брать количеством. Он развил вокруг нового президента России такую бурную деятельность, что российским протокольщикам пришлось ставить нешуточные заслоны на пути рвавшегося покорять Путина белорусского лидера. Как рассказал "Профилю" один высокопоставленный дипломат, однажды путинской службе протокола показалось, что скандала не избежать. Случилось это перед инаугурацией второго президента РФ. Решили, что на праздник никого из лидеров иностранных держав звать не будут. Не очень-то это принято, потому что надо уж тогда всех приглашать и внимание всем уделять, а это слишком сложно, да и накладно.
Однако Лукашенко оказалось невдомек, что протокол -- это для всех. Он позвонил в Кремль и сказал, что вышла у него оказия ехать в Москву: у друга, дипломата из белорусского посольства, юбилей, вот, мол, заодно и заглянет к Путину на огонек. Конечно, в Кремле запретить Лукашенко друга навестить не могли, но дали понять, что никаких протокольных мероприятий по этому поводу организовывать не станут. Так и сделали. Лукашенко не обиделся -- главное, на инаугурации он побывал.
Москва как МВФ
Сегодня в переговорах с Минском Москва успешно пользуется тем, что Александру Лукашенко просто некуда деваться. Кстати, поэтому именно он продолжает оставаться основной движущей силой объединения.
Рассуждает вице-спикер Думы от "Яблока" Владимир Лукин: "Лукашенко нужно подойти к президентским выборам хоть с чем-нибудь. Экономическое положение в Белоруссии весьма неважное, зато налицо реально двинувшийся процесс интеграции, а в перспективе крепкая валюта и низкие цены на нефть. Кстати, Путину тоже нужны промежуточные результаты, в том числе в этом направлении. Будем иметь сначала гимн, а потом Белоруссию".
Что до Путина, то он привез белорусскому коллеге предложения, от которых тот, как уже было сказано, не смог отказаться. Предложения, которые наиболее остроумные российские чиновники комментировали, перефразируя известную пословицу: что русскому хорошо, то белорусу смерть.
Имеется в виду, конечно, больше политический контекст -- не бумажный, а реальный Российско-белорусский союз в итоге просто убьет независимость Белоруссии (депутат Думы от ЛДПР Алексей Митрофанов, последовательный сторонник объединения, не скрывает: "По размерам Белоруссия -- это область России, 10 миллионов человек. И надо рассматривать Белоруссию как часть общего пространства"). Между тем, соглашаясь на упомянутые условия Москвы, Лукашенко должен будет взять на себя еще и обязательства реформировать экономику, причем понимая, что любой либеральный шаг на этом поприще приведет его страну ко многим неприятностям, уже пережитым Россией.
И все-таки, несмотря на страшные предсказания либеральных экономистов, которые однозначно пессимистично оценивают способность Лукашенко проводить реформы, Белоруссии предложена программа стабилизации национального белорусского рубля -- в недавнем прошлом "зайчика". Под эту программу Москва выделит два стабилизационных кредита -- $100 млн. от правительства и 4 млрд. рублей от Центрального банка. Уже до конца нынешнего года Россия перечислит партнерам первый транш -- $30 млн. При этом российское правительство станет контролировать, как Минск выполняет стабилизационные обязательства, и в зависимости от этого, подражая МВФ, будет выделять следующие транши.
Союз без Лукашенко
Сам по себе вопрос о нужности или ненужности для России объединения с Белоруссией становится мало-помалу риторическим с приходом в Кремль державника Владимира Путина и началом реальной российско-белорусской интеграции. Что, впрочем, не отменяет наличия аргументов "за" и "против" у разнофланговых политиков.
Сергей Юшенков, депутат Думы от Союза правых сил: "У меня нет никаких рациональных причин для понимания объединения России с Белоруссией -- все только иррациональные причины, бьющие на чувство: мол, единый народ, единая культура, единый язык и так далее. Есть еще объяснение из эпохи "холодной войны", дескать, НАТО движется на восток, а мы таким образом обезопасим наши границы. А платить за это объединение, конечно, придется России".
Депутат от ЛДПР Алексей Митрофанов: "Есть объективная необходимость в объединении с Белоруссией -- прежде всего военно-стратегическая и экономическая. Белоруссия фактически остается единственным надежным военным союзником России. С точки зрения противовоздушной обороны, это важнейший элемент нашей общей оборонительной системы. Стотысячная белорусская армия очень сильная, отмобилизованная, лучше подготовлена, чем наша, и мы должны ее рассматривать как резерв, как часть российских Вооруженных сил. В экономике же нам нужны более надежные транзитные пути для нефти и газа, чем украинские".
Собеседник "Профиля" в правительстве РФ: "Технический кредит, который мы даем на стабилизацию белорусской валюты,-- это копейки для государства, где один только "ЛУКойл" зарабатывает в месяц $500 млн. Но дело даже не в деньгах. Основной идеей Путина должна стать именно идея объединения земель. При нем части бывшего Союза должны опять прирасти к России. Иных мощных идей, объединяющих все общество, у нас нет -- идея построить гражданское общество не захватывает ни одного человека".
Строго говоря, ни идея нового Союза не объединяет все общество, ни идея гражданского общества не отторгается всеми россиянами. При этом все же безусловное большинство российских жителей скорее согласятся с Митрофановым и правительственным собеседником "Профиля", чем с Юшенковым. Склонность же Владимира Путина ориентироваться на мнение большинства была им подтверждена в телевыступлении по поводу музыки для российского гимна.
При этом войдет ли Белоруссия в состав РФ или образует с Москвой некое подобие конфедерации, конечно, проблема, но не сегодняшнего дня. На худой конец, уже существует Бишкекское соглашение, а там разговор идет именно об элементах конфедерации для пяти государств -- России, Белоруссии, Казахстана, Киргизии и Таджикистана.
Самое смешное, что в московской политической верхушке есть устоявшееся мнение: Союз России и Белоруссии сможет стать настоящим союзом, а точнее, единым государством только тогда, когда вместо Лукашенко придет новый лидер без ярко выраженной харизмы, похожий на Путина, и начнет заниматься рутинным госстроительством.
Осознанная необходимость общения
Действительно, трудно найти столь разных людей, как белорусский и российский президенты. Самим своим "батьковским" поведением, одеждой, далекой от мечты кутюрье, чудовищным 49-м размером обуви Лукашенко отличается от сдержанного, неброско, но модно одетого, небольшого Путина.
В отличие от Путина, который на работе не засиживается и предпочитает ночью спать, Лукашенко обычно не может заснуть до пяти утра и вообще спит очень мало. Он политик лунатического типа, как Сталин. Такие политики руководствуются на аналитическими расчетами, а эмоциональными соображениями. У них есть то, что называют в народе "чуйка",-- чутье (а не трезвый подход) к самосохранению.
В отличие от солдатского юмора Путина, который в разговоре предпочитает пользоваться домашними заготовками, Лукашенко за словом в карман не лезет. Так, во время президентской кампании конкурент Лукашенко Вячеслав Кебич хвастал, что российский премьер Черномырдин его друг и газ в Белоруссии есть только поэтому. Лукашенко парировал: "Видишь ли, Вячеслав Францевич, ты сейчас не к месту говоришь. Надо было зимой выборы устраивать, а летом пугать людей холодом неактуально -- все уехали на огороды". А свою социальную политику Лукашенко и вовсе уместил ровно в пять слов: "Народу нужны чарка и шкварка". Умри -- лучше не скажешь.
В отличие от Путина, Лукашенко неплохой актер.
Алексей Митрофанов: "Я встретился с Лукашенко еще до его президентства в нашей Думе. Тогда он вел свою предвыборную кампанию. Рассказывая о деятельности тогдашнего руководителя Станислава Шушкевича, Лукашенко сообщил, что за Шушкевичем установлены хищения и злоупотребления служебным положением на сумму четыре тысячи долларов. По думскому залу прошел смешок. Тогда Лукашенко, сделав паузу, произнес: "Может, вы и считаете, что это очень маленькие деньги, но для нас, для Белоруссии, где люди в среднем получают десять долларов в месяц, это очень большие деньги". Он сказал это так прочувствованно, чуть ли не со слезами на глазах, что наши депутаты даже покраснели и смеющимся стало реально неудобно".
Путин и сам чувствует, что Лукашенко -- герой не его романа. Если для Бориса Ельцина отношения с белорусским коллегой были частью игры в царя, то для Путина -- это, скорее, осознанная необходимость. Безусловно, Путин относится к Лукашенко максимально уважительно, но все-таки ему проще и приятнее пойти попить пива с джентльменистым английским премьером Тони Блэром.
Как свидетельствуют собеседники "Профиля" в окружении российского президента, Путин не стремится перейти в отношениях с Лукашенко на короткую ногу. Если тот же Ельцин любил поехать в Минск с запасом времени в расчете на приятный прием, то Путин старательно демонстрирует исключительно деловой подход к союзнику. Так, президент РФ мог "расширить" свой последний визит в Минск -- приехать в среду, 29 ноября, вечером, не торопясь пообщаться с Лукашенко. Путин же не поленился встать ранним утром в четверг 30-го и прибыл в столицу Белоруссии прямо к началу саммита.
Между тем скучный Путин, как окрестили его журналисты на минском саммите, вроде бы оказывает какое-то гипнотическое действие на Лукашенко. "Батька" тоже поскучнел. В кремлевской же администрации, где, конечно, не все пребывают в эйфории по поводу союза с Белоруссией Лукашенко, прагматично рассуждают: "Зачем нам еще один противник -- их без того хватает. Да и в последнее время "батька" вроде присмирел, цивилизовался. Видимо, общение с Путиным даром не прошло".
В московской политической верхушке есть устоявшееся мнение: Союз России и Белоруссии сможет стать настоящим союзом, а точнее, единым государством только тогда, когда вместо Александра Лукашенко придет новый лидер без ярко выраженной харизмы, похожий на Владимира Путина.Эмиссионный союз
Прибыв на саммит СНГ в Минск 30 ноября и опоздав с приземлением в минском аэропорту на 15 минут, Владимир Путин компенсировал эту задержку встречавшему его Александру Лукашенко тем, что переговоры двух президентов с глазу на глаз продолжались на два часа больше, чем было запланировано.
На последовавшем за этим заседании Высшего совета Российско-белорусского союза стало понятно, что Путин потратил время не зря: ранее создававший видимость равного союзника со свойственным ему апломбом, ныне Лукашенко-таки сдал в пользу России главные символы белорусской экономической независимости -- национальную валюту и собственный эмиссионный центр.
Другими словами, Путин добился от Лукашенко подписи на двух соглашениях, для Москвы принципиальных. Речь идет о том, что с 1 января 2005 года на территории Российско-белорусского союза единой валютой станет российский рубль. Другое достижение российской стороны еще более революционно -- Лукашенко согласился на единый эмиссионный центр в виде Центрального банка России.
Москва тем не менее не стремилась добить партнера одним ударом, памятуя о том, что летом Лукашенко предстоят президентские выборы. Дело в том, что отказ минского лидера от экономического суверенитета -- хороший контрпропагандистский козырь для национал-демократической оппозиции.
Поэтому в подписанных документах есть оговорка, что к 2008 году единая российско-белорусская валюта может быть переделана во что-нибудь компромиссное -- в какой-нибудь "белорубль". Но, как уверили "Профиль" в правительстве РФ, это вряд ли произойдет -- за три года, с 2005-го по 2008-й, белорусы успокоятся и не станут требовать формальных переделок.
Что касается единого эмиссионного центра в Москве, то об этом просто не было объявлено публично -- Россия решила пока сделать вид, что вопрос о едином эмиссионном центре отложен или будет вот-вот согласован. А поскольку окончательное решение действительно понадобится ближе к 2005 году, то в общем-то Путину не принципиально, когда Лукашенко публично признается в содеянном. Главное -- что по-другому не будет, каковы бы ни были амбиции Минска. И это, как утверждают на Краснопресненской набережной, Путин весьма категорично довел до сознания Лукашенко.
Подарочный набор
Сотрудники кремлевской администрации, вспоминая былое, говорят, что на фоне позднего Бориса Ельцина Александр Лукашенко для многих выглядел перспективным политиком -- в смысле претензий на Кремль. Однако в Кремле быстро поняли: чтобы ненужный процесс остановить, его надо возглавить. И пиарщики из администрации запустили слух, что "семья" готовит Лукашенко в преемники Ельцина. Как это бывало со многими фаворитами первого президента РФ, Лукашенко и сам обманываться был рад.
Между тем, по признанию идеологов периода ельцинского правления, Лукашенко был действительно нужен Ельцину. В зависимости от необходимости его выставляли то пугалом для Запада, то партнером--противовесом внутри СНГ; его именем стращали демократов и приструняли зюгановцев, видящих в Лукашенко прямого конкурента.
Двойственное отношение Ельцина к Лукашенко виделось повсюду. Российский президент, с одной стороны, бесился, когда белорус вдруг брякал что-нибудь про московских "дерьмократов" или про желание своей страны сделаться ядерной державой. С другой стороны, Ельцин делал белорусскому коллеге подарки, по-царски щедрые.
Так, первый президент России положил начало продаже белорусам российского сырья по дешевке -- газ в Белоруссию до сих продается по $30 за тысячу кубометров, в то время как украинцы его покупают за $80.
Еще до всякого союза двух государств между Москвой и Минском было заключено соглашение о едином таможенном режиме, которое проклинают сейчас многие российские госчиновники. Дело в том, что в Белоруссии отсутствуют вывозные пошлины на многие группы товаров -- в этой связи ее именуют либо "черной", либо "серой" дырой.
В конце концов, именно Ельцин подписал с Лукашенко соглашение о Союзе России и Белоруссии. Это был подарок, о котором Лукашенко мечтал больше всего: он уже видел себя союзным президентом. Возможно, поэтому он не особо заботился о собственном имидже, поссорился со своей интеллигенцией, разругался с Западом. Короче, он поспешил -- Ельцин с помощью своего бдительного окружения подыскал себе другого преемника.
Точно не дедушка
Лукашенко, кажется, сразу даже и не понял, что произошло. Был-был "дедушка Ельцин", то злой, то добрый, то сильный, то слабый, в меру прагматик, немножко самодур, но понятный и даже родной. И вдруг вместо него -- другой. Точно не дедушка.
Владимира Путина, непонятного даже для своих, российских, Лукашенко поначалу решил брать количеством. Он развил вокруг нового президента России такую бурную деятельность, что российским протокольщикам пришлось ставить нешуточные заслоны на пути рвавшегося покорять Путина белорусского лидера. Как рассказал "Профилю" один высокопоставленный дипломат, однажды путинской службе протокола показалось, что скандала не избежать. Случилось это перед инаугурацией второго президента РФ. Решили, что на праздник никого из лидеров иностранных держав звать не будут. Не очень-то это принято, потому что надо уж тогда всех приглашать и внимание всем уделять, а это слишком сложно, да и накладно.
Однако Лукашенко оказалось невдомек, что протокол -- это для всех. Он позвонил в Кремль и сказал, что вышла у него оказия ехать в Москву: у друга, дипломата из белорусского посольства, юбилей, вот, мол, заодно и заглянет к Путину на огонек. Конечно, в Кремле запретить Лукашенко друга навестить не могли, но дали понять, что никаких протокольных мероприятий по этому поводу организовывать не станут. Так и сделали. Лукашенко не обиделся -- главное, на инаугурации он побывал.
Москва как МВФ
Сегодня в переговорах с Минском Москва успешно пользуется тем, что Александру Лукашенко просто некуда деваться. Кстати, поэтому именно он продолжает оставаться основной движущей силой объединения.
Рассуждает вице-спикер Думы от "Яблока" Владимир Лукин: "Лукашенко нужно подойти к президентским выборам хоть с чем-нибудь. Экономическое положение в Белоруссии весьма неважное, зато налицо реально двинувшийся процесс интеграции, а в перспективе крепкая валюта и низкие цены на нефть. Кстати, Путину тоже нужны промежуточные результаты, в том числе в этом направлении. Будем иметь сначала гимн, а потом Белоруссию".
Что до Путина, то он привез белорусскому коллеге предложения, от которых тот, как уже было сказано, не смог отказаться. Предложения, которые наиболее остроумные российские чиновники комментировали, перефразируя известную пословицу: что русскому хорошо, то белорусу смерть.
Имеется в виду, конечно, больше политический контекст -- не бумажный, а реальный Российско-белорусский союз в итоге просто убьет независимость Белоруссии (депутат Думы от ЛДПР Алексей Митрофанов, последовательный сторонник объединения, не скрывает: "По размерам Белоруссия -- это область России, 10 миллионов человек. И надо рассматривать Белоруссию как часть общего пространства"). Между тем, соглашаясь на упомянутые условия Москвы, Лукашенко должен будет взять на себя еще и обязательства реформировать экономику, причем понимая, что любой либеральный шаг на этом поприще приведет его страну ко многим неприятностям, уже пережитым Россией.
И все-таки, несмотря на страшные предсказания либеральных экономистов, которые однозначно пессимистично оценивают способность Лукашенко проводить реформы, Белоруссии предложена программа стабилизации национального белорусского рубля -- в недавнем прошлом "зайчика". Под эту программу Москва выделит два стабилизационных кредита -- $100 млн. от правительства и 4 млрд. рублей от Центрального банка. Уже до конца нынешнего года Россия перечислит партнерам первый транш -- $30 млн. При этом российское правительство станет контролировать, как Минск выполняет стабилизационные обязательства, и в зависимости от этого, подражая МВФ, будет выделять следующие транши.
Союз без Лукашенко
Сам по себе вопрос о нужности или ненужности для России объединения с Белоруссией становится мало-помалу риторическим с приходом в Кремль державника Владимира Путина и началом реальной российско-белорусской интеграции. Что, впрочем, не отменяет наличия аргументов "за" и "против" у разнофланговых политиков.
Сергей Юшенков, депутат Думы от Союза правых сил: "У меня нет никаких рациональных причин для понимания объединения России с Белоруссией -- все только иррациональные причины, бьющие на чувство: мол, единый народ, единая культура, единый язык и так далее. Есть еще объяснение из эпохи "холодной войны", дескать, НАТО движется на восток, а мы таким образом обезопасим наши границы. А платить за это объединение, конечно, придется России".
Депутат от ЛДПР Алексей Митрофанов: "Есть объективная необходимость в объединении с Белоруссией -- прежде всего военно-стратегическая и экономическая. Белоруссия фактически остается единственным надежным военным союзником России. С точки зрения противовоздушной обороны, это важнейший элемент нашей общей оборонительной системы. Стотысячная белорусская армия очень сильная, отмобилизованная, лучше подготовлена, чем наша, и мы должны ее рассматривать как резерв, как часть российских Вооруженных сил. В экономике же нам нужны более надежные транзитные пути для нефти и газа, чем украинские".
Собеседник "Профиля" в правительстве РФ: "Технический кредит, который мы даем на стабилизацию белорусской валюты,-- это копейки для государства, где один только "ЛУКойл" зарабатывает в месяц $500 млн. Но дело даже не в деньгах. Основной идеей Путина должна стать именно идея объединения земель. При нем части бывшего Союза должны опять прирасти к России. Иных мощных идей, объединяющих все общество, у нас нет -- идея построить гражданское общество не захватывает ни одного человека".
Строго говоря, ни идея нового Союза не объединяет все общество, ни идея гражданского общества не отторгается всеми россиянами. При этом все же безусловное большинство российских жителей скорее согласятся с Митрофановым и правительственным собеседником "Профиля", чем с Юшенковым. Склонность же Владимира Путина ориентироваться на мнение большинства была им подтверждена в телевыступлении по поводу музыки для российского гимна.
При этом войдет ли Белоруссия в состав РФ или образует с Москвой некое подобие конфедерации, конечно, проблема, но не сегодняшнего дня. На худой конец, уже существует Бишкекское соглашение, а там разговор идет именно об элементах конфедерации для пяти государств -- России, Белоруссии, Казахстана, Киргизии и Таджикистана.
Самое смешное, что в московской политической верхушке есть устоявшееся мнение: Союз России и Белоруссии сможет стать настоящим союзом, а точнее, единым государством только тогда, когда вместо Лукашенко придет новый лидер без ярко выраженной харизмы, похожий на Путина, и начнет заниматься рутинным госстроительством.
Осознанная необходимость общения
Действительно, трудно найти столь разных людей, как белорусский и российский президенты. Самим своим "батьковским" поведением, одеждой, далекой от мечты кутюрье, чудовищным 49-м размером обуви Лукашенко отличается от сдержанного, неброско, но модно одетого, небольшого Путина.
В отличие от Путина, который на работе не засиживается и предпочитает ночью спать, Лукашенко обычно не может заснуть до пяти утра и вообще спит очень мало. Он политик лунатического типа, как Сталин. Такие политики руководствуются на аналитическими расчетами, а эмоциональными соображениями. У них есть то, что называют в народе "чуйка",-- чутье (а не трезвый подход) к самосохранению.
В отличие от солдатского юмора Путина, который в разговоре предпочитает пользоваться домашними заготовками, Лукашенко за словом в карман не лезет. Так, во время президентской кампании конкурент Лукашенко Вячеслав Кебич хвастал, что российский премьер Черномырдин его друг и газ в Белоруссии есть только поэтому. Лукашенко парировал: "Видишь ли, Вячеслав Францевич, ты сейчас не к месту говоришь. Надо было зимой выборы устраивать, а летом пугать людей холодом неактуально -- все уехали на огороды". А свою социальную политику Лукашенко и вовсе уместил ровно в пять слов: "Народу нужны чарка и шкварка". Умри -- лучше не скажешь.
В отличие от Путина, Лукашенко неплохой актер.
Алексей Митрофанов: "Я встретился с Лукашенко еще до его президентства в нашей Думе. Тогда он вел свою предвыборную кампанию. Рассказывая о деятельности тогдашнего руководителя Станислава Шушкевича, Лукашенко сообщил, что за Шушкевичем установлены хищения и злоупотребления служебным положением на сумму четыре тысячи долларов. По думскому залу прошел смешок. Тогда Лукашенко, сделав паузу, произнес: "Может, вы и считаете, что это очень маленькие деньги, но для нас, для Белоруссии, где люди в среднем получают десять долларов в месяц, это очень большие деньги". Он сказал это так прочувствованно, чуть ли не со слезами на глазах, что наши депутаты даже покраснели и смеющимся стало реально неудобно".
Путин и сам чувствует, что Лукашенко -- герой не его романа. Если для Бориса Ельцина отношения с белорусским коллегой были частью игры в царя, то для Путина -- это, скорее, осознанная необходимость. Безусловно, Путин относится к Лукашенко максимально уважительно, но все-таки ему проще и приятнее пойти попить пива с джентльменистым английским премьером Тони Блэром.
Как свидетельствуют собеседники "Профиля" в окружении российского президента, Путин не стремится перейти в отношениях с Лукашенко на короткую ногу. Если тот же Ельцин любил поехать в Минск с запасом времени в расчете на приятный прием, то Путин старательно демонстрирует исключительно деловой подход к союзнику. Так, президент РФ мог "расширить" свой последний визит в Минск -- приехать в среду, 29 ноября, вечером, не торопясь пообщаться с Лукашенко. Путин же не поленился встать ранним утром в четверг 30-го и прибыл в столицу Белоруссии прямо к началу саммита.
Между тем скучный Путин, как окрестили его журналисты на минском саммите, вроде бы оказывает какое-то гипнотическое действие на Лукашенко. "Батька" тоже поскучнел. В кремлевской же администрации, где, конечно, не все пребывают в эйфории по поводу союза с Белоруссией Лукашенко, прагматично рассуждают: "Зачем нам еще один противник -- их без того хватает. Да и в последнее время "батька" вроде присмирел, цивилизовался. Видимо, общение с Путиным даром не прошло".
НАДЕЖДА КОНСТАНТИНОВА, ИНЕССА СЛАВУТИНСКАЯ
Подписывайтесь на PROFILE.RU в Яндекс.Новости или в Яндекс.Дзен. Все важные новости — в telegram-канале «PROFILE-NEWS».
