Архивная публикация 2002 года: "Свой среди чужих"
В недалеком будущем Калининградская область станет анклавом внутри территории Евросоюза и НАТО. В международном праве анклавом принято называть часть территории государства, окруженную со всех сторон территориями других государств. В юридическую терминологию это слово попало из французского языка (enclave), а французы, в свою очередь, образовали его от латинского глагола inclavo -- "запираю на ключ". Пожалуй, первоначальный смысл слова рисует положение анклавных территорий ярче и точнее любых юридических определений.Осторожно, двери закрываются
Просто представьте, что в вашем доме есть комната, ключ от которой хранится у соседа. С соседом у вас, возможно, дружеские отношения. А может быть, даже общий бизнес. И комнату вашу он держит открытой, и улыбается вам при встрече. Однако все же неуютно -- ключ-то у него. Так что дружба дружбой, а ситуация постоянно грозит скандалом.
В России такая комната -- Калининградская область, окруженная территориями Литвы, Белоруссии и Польши. Если придерживаться точных юридических формулировок, область следует называть полуанклавом, поскольку она имеет выход к морю. Но де-факто позиции современной России на Балтике столь слабы, а морской путь из Калининграда в Россию вокруг прибалтийских республик настолько длиннее сухопутного через Литву, что подобной неточностью в данном случае можно пренебречь.
К описанной ситуации надо еще добавить, что храним мы в этой комнате драгоценности (90% мировых запасов янтаря) и оружие (военно-морские базы Балтийского флота и мощная группировка Сухопутных войск). А сосед -- Литва -- считает нужным время от времени доставать из кармана ключ и вертеть им у нас перед носом. Например, внезапно менять условия военного транзита.
Все бы ничего, мы терпим эту ситуацию уже десять лет, да и сосед, что ни говори, маленький и слабый. Но положение сильно изменится, когда Литва вступит в НАТО (что может произойти уже осенью этого года), а затем в Евросоюз. Тогда нашим соседом станет уже не крошечная республика, а крупные международные организации, у которых и амбиции идут куда дальше простого желания самоутвердиться за счет "бывшей сверхдержавы", и ресурсов при случае хватит на то, чтобы за эти амбиции постоять. Значит, и конфликтный потенциал в отношениях с соседом вырастет на порядок. Причем добрую волю обеих сторон здесь нельзя считать панацеей. Повторим, сама ситуация провоцирует. Тем более что наличие доброй воли вызывает сомнения: вспомним скандал вокруг якобы размещенного в Калининградской области тактического ядерного оружия, который полтора года тому назад с энтузиазмом раскручивали западно-европейские СМИ.
Мрачные мысли навевает и тот факт, что у проблемы анклавов в Европе прошлое сложное. Достаточно назвать Восточную Пруссию и Западный Берлин. Один из этих анклавов послужил катализатором для Второй мировой войны, другой стал символом войны "холодной".
В бытность Кенигсбергом
Восточная Пруссия, ставшая после Второй мировой войны Калининградской областью, имеет запутанную и кровавую историю. Название свое эта земля получила от славянского племени пруссов, поселившихся здесь еще в середине первого тысячелетия нашей эры. Это племя полностью истребили в XIII веке рыцари Тевтонского ордена, пришедшие сюда из Германии по приглашению одного из польских князей, который плохо уживался с соседями-пруссами. Рыцари надолго обосновались на очищенной от коренного населения территории, заселили ее немецкими колонистами и основали собственное государство, присоединив к нему еще и часть польских земель.
Упадок Тевтонского ордена не привел к исчезновению государства. Пруссия превратилась в герцогство, а позднее вместе с немецким курфюршеством Бранденбург составила одно из сильнейших в Европе XVII--XVIII веков государств, сохранившее, по иронии судьбы, старое славянское название. В результате разделов Польши в конце XVIII века в состав Пруссии вошла солидная часть населенных поляками земель. А в следующем столетии Пруссия под руководством канцлера Отто фон Бисмарка "железом и кровью" объединила Германию, став ядром империи, которую нацисты впоследствии назвали "вторым рейхом".
Поражение Германии в Первой мировой войне привело к полной перекройке политической карты Восточной Европы. Из польских земель, ранее входивших в состав Российской, Германской и Австро-Венгерской империй, по решению держав-победительниц была выделена независимая Польша. Однако с определением границ нового государства возникли проблемы. С одной стороны, Польше надо было обеспечить выход к морю. С другой -- все побережье Балтики давно заселили немцы, а с северо-запада к польской территории примыкал крупный немецкий регион -- Восточная Пруссия. Найденное в итоге решение было искусственным, произвольным и не могло никого окончательно удовлетворить. Польше был передан так называемый Данцигский коридор, полоса земель, связывающая континентальные районы страны с балтийским портом Данциг. Поляки вернули этому городу старое название -- Гданьск.
Ширина Данцигского коридора составляла от 30 до 200 километров, а протяженность линии балтийского побережья, полученного Польшей, была около 70 километров. С востока и запада к Данцигскому коридору примыкали германские территории. Восточная Пруссия стала немецким анклавом, не имеющим связи по суше с остальной территорией страны.
При этом творцы новой системы международных отношений -- США, Великобритания и Франция -- продолжили политику дурных компромиссов. Гданьск так и не вошел в состав Польши, он стал вольным городом под управлением Лиги наций, своеобразного прообраза ООН, международной организации, действовавшей в период между двумя мировыми войнами.
Разумеется, Германию такая ситуация не устраивала. Немцы считали оскорбительным анклавное положение Восточной Пруссии, считавшейся одной из колыбелей германской государственности. К тому же дороги, ведущие в анклав, проходили по территории Данцигского коридора, то есть находились под контролем поляков. А статус Гданьска, который и немецким городом уже не был, и в состав Польши не входил, порождал соблазн поставить вопрос о его возвращении Германии.
Гитлеру, однако, хватило политического чутья на то, чтобы не поднимать проблему до поры до времени. В течение нескольких лет с момента своего прихода к власти он всячески демонстрировал Польше свое дружелюбие. Войти в доверие к польским руководителям нацистскому лидеру оказалось несложно, поскольку те главную угрозу видели на Востоке, в лице Советского Союза.
Уже в январе 1934 года по инициативе Гитлера между Германией и Польшей было заключено соглашение "о мирном разрешении споров". Союз с Гитлером казался польским лидерам настолько заманчивой перспективой, что они фактически отказались от ставшей уже традиционной ориентации на Францию и Великобританию. Территориальный передел, инициированный нацистами, внушал руководителям Польши надежду, что со стола нового союзника что-нибудь перепадет и им.
При этом политика Гитлера по отношению к полякам была предельно циничной и садистски изощренной. Не прошло и месяца после международной конференции в Мюнхене (сентябрь 1938 года), на которой лидеры Великобритании и Франции поставили свои подписи под документом, разрешающим нацистам захват Судетской области Чехословакии, как Гитлер предложил польскому правительству "урегулировать проблему Данцига". Причем не только не стал торопить поляков, но даже отдал им часть чехословацкой территории несколько месяцев спустя, когда, согласно мюнхенским договоренностям, германские войска довершили захват Чехословакии.
Этот "подарок" был сделан в марте 1939 года. Несколько дней спустя требование передачи Германии Гданьска, железных и автомобильных дорог, ведущих в Восточную Пруссию через Данцигский коридор, прозвучало уже в более жесткой форме. Почти одновременно германские войска заняли литовскую Клайпеду, как бы намекая полякам, чем кончится дело. В течение лета армия Германии была мобилизована и развернута у польских границ. И в срок, намеченный Гитлером, перешла эти границы.
Борьба между 62 немецкими дивизиями и 30 польскими не могла быть долгой. Уже к началу октября польская армия была полностью разгромлена, страна оккупирована, а восточно-прусский анклав воссоединен с остальной немецкой территорией.
Столица "холодной войны"
Решение о депортации всего немецкого населения Восточной Пруссии после окончания Второй мировой было поддержано всеми участниками антигитлеровской коалиции. Безусловно, решение это было исключительно жестким, но союзники слишком хорошо помнили, к чему привело существование этого анклава в 1939 году. Рисковать больше никто не хотел. В то же время Сталин понимал стратегическое значение Восточной Пруссии с ее незамерзающими портами на Балтике и добился того, что по решению Потсдамской мирной конференции она вошла в состав Советского Союза. Причем для большей надежности присоединил новую территорию не к одной из соседних советских республик -- Литве или Белоруссии, а к РСФСР. И заселить новую административную единицу -- Калининградскую область -- предпочел в основном русскими, которые сейчас составляют почти 80% ее населения.
Однако после войны на европейской политической карте появился новый анклав -- Западный Берлин. Причем это была не просто часть территории ФРГ, окруженная со всех сторон территорией ГДР. Это был анклав блока НАТО на пространстве Варшавского договора, очаг капитализма на территории социалистического лагеря. Или, по выражению Никиты Хрущева, "раковая опухоль" мировой социалистической системы.
"Холодная война" разгоралась постепенно. Нарастающие противоречия между бывшими товарищами по оружию долгое время не выходили на поверхность. И в Москве, и в Вашингтоне, и в Лондоне колебались, выбирая политическую стратегию на будущее. Только предложенная США программа помощи послевоенной Европе, известная как "план Маршалла", окончательно толкнула Советский Союз на путь тотального противостояния Западу. А берлинский кризис лета 1948--1949 годов стал точкой отсчета для этого противостояния.
Борьба вокруг послевоенного устройства Германии между бывшими союзниками по антигитлеровской коалиции стала стержнем в международных отношениях второй половины 40-х годов. От того, в чью пользу решится вопрос о будущем этой страны, зависело, кто станет лидером в европейской политике. Не говоря уже о том, что контроль над германской экономикой, пусть и разрушенной в результате войны, давал широкие возможности для перекачки средств в экономику стран-победительниц.
Особенное значение в "борьбе за Германию" имел Берлин. Не случайно, что город, входивший в советскую оккупационную зону, находился под контролем четырехсторонней (СССР, США, Великобритания, Франция) администрации, причем, как и вся Германия, был разделен на четыре зоны.
В столице и решился вопрос о будущем страны. Непосредственным поводом выяснения отношений между союзниками стало решение США, Великобритании и Франции организовать в их оккупационных зонах выборы в единое западно-германское учредительное собрание. В ответ советский представитель в Межсоюзном совете по контролю за Берлином покинул этот орган. Единая администрация германской столицы перестала существовать, город фактически оказался разделенным на советскую и западную зоны. Западные страны это не остановило. Вслед за избранием учредительного собрания они ввели единую для своих трех зон валюту. СССР ответил введением своей марки в собственной зоне оккупации. Причем потребовал, чтобы восточно-германская валюта получила хождение на всей территории Берлина. А с целью сделать требование более убедительным блокировал коммуникации между Западным Берлином и оккупационными зонами своих бывших союзников.
Блокада длилась почти год -- с конца июня 1948 по май 1949 года. В течение этого времени члены антигитлеровской коалиции балансировали на грани войны. Западные страны наладили переброску в Западный Берлин необходимых грузов по воздуху. "Воздушный мост" действовал под дулами советских зенитных орудий, и вопросы войны и мира зависели во многом от крепости нервов тех, кто смотрел сквозь прицелы.
Советский Союз проиграл в берлинском противостоянии. Решать проблему военными средствами он был не готов, а бывшие союзники не собирались уступать. Раздел Германии стал свершившимся фактом. Анклав ФРГ в Западном Берлине, отделенный бетонной стеной от ГДР, стал символом противостояния двух систем.
Не ждали
Советский Союз строился капитально, с расчетом на долгое, если не сказать вечное, существование. Никто в 1946 году, когда Верховный совет СССР принимал решение о создании Кенигсбергской (вскоре переименованной в Калининградскую) области в составе РСФСР не предполагал, что области придется существовать в качестве анклава. А в последующие годы в политике Москвы по отношению к ней определяющим было стремление как можно прочнее привязать область к Союзу. Вероятно, советские руководители все же понимали, что немцы помнят гражданина Кенигсберга Иммануила Канта.
Укрепление связей с Союзом проводилось по традиционной методике. Технологические цепочки большинства предприятий области были обязательно завязаны на смежников из удаленных от бывшей Восточной Пруссии районов. Например, нефть, которую здесь добывали в небольших объемах, перерабатывалась не на ближайшем заводе в литовском Мажейкяе, а в Киришах Ленинградской области. Нет нужды говорить, насколько это усложнило жизнь Калининградской области после распада СССР.
К этому надо добавить, что Калининградская область работала в основном на оборону. Отраслевую структуру областной экономики определяло наличие крупных военных баз. Роспуск Варшавского договора, распад Советского Союза, сокращение оборонного заказа отправило в нокаут всю местную военную промышленность. Профинансировали переоборудование немцы, которые, по всей видимости, не надеялись на прибыль, а просто не хотели, чтобы у них под боком русские продолжали строить военные корабли.
Москва пыталась поддерживать область, предоставляя ей налоговые льготы. Вопреки ожиданиям, это не вызвало инвестиционного бума, зато привело к созданию рынка подержанных иномарок. Этот доходный бизнес держали местные "авторитеты" на паях с областными чиновниками. Что и обеспечило Калининграду репутацию одного из наиболее криминализированных регионов России. В то же время в Центре не прилагали особых усилий к тому, чтобы приспособить экономику области к ее анклавному положению. Вопрос об этом был поставлен, только когда возникла реальная перспектива окружения области территорией НАТО и Евросоюза.
Разумеется, напоминание о прошлом ни в коем случае не следует отождествлять с прогнозом на будущее. Нравы в Европе уже не те, что в 30-х годах, и, вероятно, в ближайшее время никому не придет в голову требовать пересмотра российских границ, возвращения бывшей Восточной Пруссии в состав Германии. Главная угроза для российского анклава заключается в бедственном состоянии его экономики. Западный Берлин, напомним, был богатой витриной "свободного мира" посреди относительно бедной ГДР и служил для восточных немцев чем-то вроде путеводной звезды. А нищая Калининградская область посреди богатого Евросоюза будет еще одной витриной российской слабости.
В недалеком будущем Калининградская область станет анклавом внутри территории Евросоюза и НАТО. В международном праве анклавом принято называть часть территории государства, окруженную со всех сторон территориями других государств. В юридическую терминологию это слово попало из французского языка (enclave), а французы, в свою очередь, образовали его от латинского глагола inclavo -- "запираю на ключ". Пожалуй, первоначальный смысл слова рисует положение анклавных территорий ярче и точнее любых юридических определений.Осторожно, двери закрываются
Просто представьте, что в вашем доме есть комната, ключ от которой хранится у соседа. С соседом у вас, возможно, дружеские отношения. А может быть, даже общий бизнес. И комнату вашу он держит открытой, и улыбается вам при встрече. Однако все же неуютно -- ключ-то у него. Так что дружба дружбой, а ситуация постоянно грозит скандалом.
В России такая комната -- Калининградская область, окруженная территориями Литвы, Белоруссии и Польши. Если придерживаться точных юридических формулировок, область следует называть полуанклавом, поскольку она имеет выход к морю. Но де-факто позиции современной России на Балтике столь слабы, а морской путь из Калининграда в Россию вокруг прибалтийских республик настолько длиннее сухопутного через Литву, что подобной неточностью в данном случае можно пренебречь.
К описанной ситуации надо еще добавить, что храним мы в этой комнате драгоценности (90% мировых запасов янтаря) и оружие (военно-морские базы Балтийского флота и мощная группировка Сухопутных войск). А сосед -- Литва -- считает нужным время от времени доставать из кармана ключ и вертеть им у нас перед носом. Например, внезапно менять условия военного транзита.
Все бы ничего, мы терпим эту ситуацию уже десять лет, да и сосед, что ни говори, маленький и слабый. Но положение сильно изменится, когда Литва вступит в НАТО (что может произойти уже осенью этого года), а затем в Евросоюз. Тогда нашим соседом станет уже не крошечная республика, а крупные международные организации, у которых и амбиции идут куда дальше простого желания самоутвердиться за счет "бывшей сверхдержавы", и ресурсов при случае хватит на то, чтобы за эти амбиции постоять. Значит, и конфликтный потенциал в отношениях с соседом вырастет на порядок. Причем добрую волю обеих сторон здесь нельзя считать панацеей. Повторим, сама ситуация провоцирует. Тем более что наличие доброй воли вызывает сомнения: вспомним скандал вокруг якобы размещенного в Калининградской области тактического ядерного оружия, который полтора года тому назад с энтузиазмом раскручивали западно-европейские СМИ.
Мрачные мысли навевает и тот факт, что у проблемы анклавов в Европе прошлое сложное. Достаточно назвать Восточную Пруссию и Западный Берлин. Один из этих анклавов послужил катализатором для Второй мировой войны, другой стал символом войны "холодной".
В бытность Кенигсбергом
Восточная Пруссия, ставшая после Второй мировой войны Калининградской областью, имеет запутанную и кровавую историю. Название свое эта земля получила от славянского племени пруссов, поселившихся здесь еще в середине первого тысячелетия нашей эры. Это племя полностью истребили в XIII веке рыцари Тевтонского ордена, пришедшие сюда из Германии по приглашению одного из польских князей, который плохо уживался с соседями-пруссами. Рыцари надолго обосновались на очищенной от коренного населения территории, заселили ее немецкими колонистами и основали собственное государство, присоединив к нему еще и часть польских земель.
Упадок Тевтонского ордена не привел к исчезновению государства. Пруссия превратилась в герцогство, а позднее вместе с немецким курфюршеством Бранденбург составила одно из сильнейших в Европе XVII--XVIII веков государств, сохранившее, по иронии судьбы, старое славянское название. В результате разделов Польши в конце XVIII века в состав Пруссии вошла солидная часть населенных поляками земель. А в следующем столетии Пруссия под руководством канцлера Отто фон Бисмарка "железом и кровью" объединила Германию, став ядром империи, которую нацисты впоследствии назвали "вторым рейхом".
Поражение Германии в Первой мировой войне привело к полной перекройке политической карты Восточной Европы. Из польских земель, ранее входивших в состав Российской, Германской и Австро-Венгерской империй, по решению держав-победительниц была выделена независимая Польша. Однако с определением границ нового государства возникли проблемы. С одной стороны, Польше надо было обеспечить выход к морю. С другой -- все побережье Балтики давно заселили немцы, а с северо-запада к польской территории примыкал крупный немецкий регион -- Восточная Пруссия. Найденное в итоге решение было искусственным, произвольным и не могло никого окончательно удовлетворить. Польше был передан так называемый Данцигский коридор, полоса земель, связывающая континентальные районы страны с балтийским портом Данциг. Поляки вернули этому городу старое название -- Гданьск.
Ширина Данцигского коридора составляла от 30 до 200 километров, а протяженность линии балтийского побережья, полученного Польшей, была около 70 километров. С востока и запада к Данцигскому коридору примыкали германские территории. Восточная Пруссия стала немецким анклавом, не имеющим связи по суше с остальной территорией страны.
При этом творцы новой системы международных отношений -- США, Великобритания и Франция -- продолжили политику дурных компромиссов. Гданьск так и не вошел в состав Польши, он стал вольным городом под управлением Лиги наций, своеобразного прообраза ООН, международной организации, действовавшей в период между двумя мировыми войнами.
Разумеется, Германию такая ситуация не устраивала. Немцы считали оскорбительным анклавное положение Восточной Пруссии, считавшейся одной из колыбелей германской государственности. К тому же дороги, ведущие в анклав, проходили по территории Данцигского коридора, то есть находились под контролем поляков. А статус Гданьска, который и немецким городом уже не был, и в состав Польши не входил, порождал соблазн поставить вопрос о его возвращении Германии.
Гитлеру, однако, хватило политического чутья на то, чтобы не поднимать проблему до поры до времени. В течение нескольких лет с момента своего прихода к власти он всячески демонстрировал Польше свое дружелюбие. Войти в доверие к польским руководителям нацистскому лидеру оказалось несложно, поскольку те главную угрозу видели на Востоке, в лице Советского Союза.
Уже в январе 1934 года по инициативе Гитлера между Германией и Польшей было заключено соглашение "о мирном разрешении споров". Союз с Гитлером казался польским лидерам настолько заманчивой перспективой, что они фактически отказались от ставшей уже традиционной ориентации на Францию и Великобританию. Территориальный передел, инициированный нацистами, внушал руководителям Польши надежду, что со стола нового союзника что-нибудь перепадет и им.
При этом политика Гитлера по отношению к полякам была предельно циничной и садистски изощренной. Не прошло и месяца после международной конференции в Мюнхене (сентябрь 1938 года), на которой лидеры Великобритании и Франции поставили свои подписи под документом, разрешающим нацистам захват Судетской области Чехословакии, как Гитлер предложил польскому правительству "урегулировать проблему Данцига". Причем не только не стал торопить поляков, но даже отдал им часть чехословацкой территории несколько месяцев спустя, когда, согласно мюнхенским договоренностям, германские войска довершили захват Чехословакии.
Этот "подарок" был сделан в марте 1939 года. Несколько дней спустя требование передачи Германии Гданьска, железных и автомобильных дорог, ведущих в Восточную Пруссию через Данцигский коридор, прозвучало уже в более жесткой форме. Почти одновременно германские войска заняли литовскую Клайпеду, как бы намекая полякам, чем кончится дело. В течение лета армия Германии была мобилизована и развернута у польских границ. И в срок, намеченный Гитлером, перешла эти границы.
Борьба между 62 немецкими дивизиями и 30 польскими не могла быть долгой. Уже к началу октября польская армия была полностью разгромлена, страна оккупирована, а восточно-прусский анклав воссоединен с остальной немецкой территорией.
Столица "холодной войны"
Решение о депортации всего немецкого населения Восточной Пруссии после окончания Второй мировой было поддержано всеми участниками антигитлеровской коалиции. Безусловно, решение это было исключительно жестким, но союзники слишком хорошо помнили, к чему привело существование этого анклава в 1939 году. Рисковать больше никто не хотел. В то же время Сталин понимал стратегическое значение Восточной Пруссии с ее незамерзающими портами на Балтике и добился того, что по решению Потсдамской мирной конференции она вошла в состав Советского Союза. Причем для большей надежности присоединил новую территорию не к одной из соседних советских республик -- Литве или Белоруссии, а к РСФСР. И заселить новую административную единицу -- Калининградскую область -- предпочел в основном русскими, которые сейчас составляют почти 80% ее населения.
Однако после войны на европейской политической карте появился новый анклав -- Западный Берлин. Причем это была не просто часть территории ФРГ, окруженная со всех сторон территорией ГДР. Это был анклав блока НАТО на пространстве Варшавского договора, очаг капитализма на территории социалистического лагеря. Или, по выражению Никиты Хрущева, "раковая опухоль" мировой социалистической системы.
"Холодная война" разгоралась постепенно. Нарастающие противоречия между бывшими товарищами по оружию долгое время не выходили на поверхность. И в Москве, и в Вашингтоне, и в Лондоне колебались, выбирая политическую стратегию на будущее. Только предложенная США программа помощи послевоенной Европе, известная как "план Маршалла", окончательно толкнула Советский Союз на путь тотального противостояния Западу. А берлинский кризис лета 1948--1949 годов стал точкой отсчета для этого противостояния.
Борьба вокруг послевоенного устройства Германии между бывшими союзниками по антигитлеровской коалиции стала стержнем в международных отношениях второй половины 40-х годов. От того, в чью пользу решится вопрос о будущем этой страны, зависело, кто станет лидером в европейской политике. Не говоря уже о том, что контроль над германской экономикой, пусть и разрушенной в результате войны, давал широкие возможности для перекачки средств в экономику стран-победительниц.
Особенное значение в "борьбе за Германию" имел Берлин. Не случайно, что город, входивший в советскую оккупационную зону, находился под контролем четырехсторонней (СССР, США, Великобритания, Франция) администрации, причем, как и вся Германия, был разделен на четыре зоны.
В столице и решился вопрос о будущем страны. Непосредственным поводом выяснения отношений между союзниками стало решение США, Великобритании и Франции организовать в их оккупационных зонах выборы в единое западно-германское учредительное собрание. В ответ советский представитель в Межсоюзном совете по контролю за Берлином покинул этот орган. Единая администрация германской столицы перестала существовать, город фактически оказался разделенным на советскую и западную зоны. Западные страны это не остановило. Вслед за избранием учредительного собрания они ввели единую для своих трех зон валюту. СССР ответил введением своей марки в собственной зоне оккупации. Причем потребовал, чтобы восточно-германская валюта получила хождение на всей территории Берлина. А с целью сделать требование более убедительным блокировал коммуникации между Западным Берлином и оккупационными зонами своих бывших союзников.
Блокада длилась почти год -- с конца июня 1948 по май 1949 года. В течение этого времени члены антигитлеровской коалиции балансировали на грани войны. Западные страны наладили переброску в Западный Берлин необходимых грузов по воздуху. "Воздушный мост" действовал под дулами советских зенитных орудий, и вопросы войны и мира зависели во многом от крепости нервов тех, кто смотрел сквозь прицелы.
Советский Союз проиграл в берлинском противостоянии. Решать проблему военными средствами он был не готов, а бывшие союзники не собирались уступать. Раздел Германии стал свершившимся фактом. Анклав ФРГ в Западном Берлине, отделенный бетонной стеной от ГДР, стал символом противостояния двух систем.
Не ждали
Советский Союз строился капитально, с расчетом на долгое, если не сказать вечное, существование. Никто в 1946 году, когда Верховный совет СССР принимал решение о создании Кенигсбергской (вскоре переименованной в Калининградскую) области в составе РСФСР не предполагал, что области придется существовать в качестве анклава. А в последующие годы в политике Москвы по отношению к ней определяющим было стремление как можно прочнее привязать область к Союзу. Вероятно, советские руководители все же понимали, что немцы помнят гражданина Кенигсберга Иммануила Канта.
Укрепление связей с Союзом проводилось по традиционной методике. Технологические цепочки большинства предприятий области были обязательно завязаны на смежников из удаленных от бывшей Восточной Пруссии районов. Например, нефть, которую здесь добывали в небольших объемах, перерабатывалась не на ближайшем заводе в литовском Мажейкяе, а в Киришах Ленинградской области. Нет нужды говорить, насколько это усложнило жизнь Калининградской области после распада СССР.
К этому надо добавить, что Калининградская область работала в основном на оборону. Отраслевую структуру областной экономики определяло наличие крупных военных баз. Роспуск Варшавского договора, распад Советского Союза, сокращение оборонного заказа отправило в нокаут всю местную военную промышленность. Профинансировали переоборудование немцы, которые, по всей видимости, не надеялись на прибыль, а просто не хотели, чтобы у них под боком русские продолжали строить военные корабли.
Москва пыталась поддерживать область, предоставляя ей налоговые льготы. Вопреки ожиданиям, это не вызвало инвестиционного бума, зато привело к созданию рынка подержанных иномарок. Этот доходный бизнес держали местные "авторитеты" на паях с областными чиновниками. Что и обеспечило Калининграду репутацию одного из наиболее криминализированных регионов России. В то же время в Центре не прилагали особых усилий к тому, чтобы приспособить экономику области к ее анклавному положению. Вопрос об этом был поставлен, только когда возникла реальная перспектива окружения области территорией НАТО и Евросоюза.
Разумеется, напоминание о прошлом ни в коем случае не следует отождествлять с прогнозом на будущее. Нравы в Европе уже не те, что в 30-х годах, и, вероятно, в ближайшее время никому не придет в голову требовать пересмотра российских границ, возвращения бывшей Восточной Пруссии в состав Германии. Главная угроза для российского анклава заключается в бедственном состоянии его экономики. Западный Берлин, напомним, был богатой витриной "свободного мира" посреди относительно бедной ГДР и служил для восточных немцев чем-то вроде путеводной звезды. А нищая Калининградская область посреди богатого Евросоюза будет еще одной витриной российской слабости.
ЮРИЙ ЗВОНАРЕВ
Подписывайтесь на PROFILE.RU в Яндекс.Новости или в Яндекс.Дзен. Все важные новости — в telegram-канале «PROFILE-NEWS».
