Архивная публикация 2009 года: "ТОРГ ПЕРЕД САММИТОМ"
Принятие Лиссабонского договора почти завершено. Наступит ли в Европе новая эпоха большей демократии и прозрачности? Вероятно, нет. Национальные интересы и тактические маневры глав государств становятся угрозой для прихода новых времен. Вотдельном кабинете венского кафе Sacher беседуют двое. Жозе Мануэль Баррозу, председатель комиссии ЕС, недоволен: "Лучше бы это была женщина", - нудит он. Но его собеседник непреклонен.
Он отправит в Брюссель мужчину, настаивает на своем вице-канцлер Австрии и лидер Австрийской народной партии Йозеф Прёль. Без вариантов. Право предлагать кандидата на пост комиссара ЕС от Австрии теперь у него, а не у его партнера по коалиции и нынешнего канцлера Вернера Файмана, представителя социал-демократов. И решение уже принято в пользу Вильгельма Мольтерера, предшественника Прёля на посту вице-канцлера и министра финансов.
У Файмана была идея, а у Баррозу - надежда, что удастся продлить комиссарский мандат Бениты Ферреро-Вальднер. Но Прёль против.
Баррозу уже в который раз напоминает, что есть такой порядок - поддерживать в его комиссии гендерное равновесие. После этого господа меняют тему. А как Австрия относится к фигуре Тони Блэра, вопрошает председатель комиссии, поддерживает ли Вена его кандидатуру на новый важный пост президента Совета ЕС? Нет, заверяет Прёль, за Блэра он точно голосовать не будет. Это Баррозу рад слышать.
Спустя несколько дней этот же вопрос бельгийский премьер Герман ван Ромпа обсуждал с главой австрийского правительства Файманом. Он тоже получил желанное заверение: Альпийская республика будет вместе с Бельгией, Люксембургом и Нидерландами стараться предотвратить, чтобы экс-премьер Великобритании Тони Блэр в ближайшее время смог выступать в роли "мистера Европа". Вопрос, кому поручить эту должность, господа пока оставляют открытым. Несколько имен называются и тут же отвергаются.
Вновь вовсю шумит базар. Как в знаменитом венском кафе, европейская политическая элита занята торгом везде - в стокгольмских офисах, за ужином на лондонской Даунинг-стрит, в крохотном кабинете люксембургского премьера Жан-Клода Юнкера, в роскошных покоях французского президента Николя Саркози. Повсюду обсуждаются кандидаты на руководящие посты в брюссельских структурах ЕС:
4в одну новую комиссию нужно набрать кандидатов из всех 27 стран;
4доселе разрозненные компетенции надлежит объединить в своих руках "Верховному уполномоченному по безопасности и внешней политике" - он должен стать как-бы-министром иностранных дел и руководить работой 8 тыс. сотрудников дипломатических служб Союза;
4облик важнейшему решающему органу наконец должен придать "президент Европейского совета". Не исключено, что в ближайшие пять лет он будет вести саммиты "первых лиц", как это называется на жаргоне ЕС. До сих пор председательство переходило от страны к стране каждые полгода, и никто в мире толком не знал, кто в текущий момент уполномочен говорить от имени Европы.
Почти десять лет ушло на пробивание идеи, что "министр иностранных дел Европы" и "президент Совета" должны стать ведущими представителями нового Евросоюза, более крупного и имеющего больший политический вес. Десять лет, в течение которых европейским политикам приходилось искать ответы на скептические вопросы своих граждан, видевших в непрозрачной брюссельской "еврократии" некоего молоха, стремящегося все больше расширять свою власть. Назревшая реформа всех институтов преследовала цель сделать ЕС более демократичным, прозрачным и эффективным. Однако сначала французы и голландцы проголосовали против предлагавшейся конституции, а затем ирландцы отвергли его "обезжиренную" версию - Лиссабонский договор. Лишь включив множество специальных положений и оговорок, удалось довести договор до того вида, в каком европейцы сочли его приемлемым.
Удастся ли - как задумано - все начать с чистого листа? Приобретет ли континент, на котором живет полмиллиарда человек, больший вес на мировой арене? Проснется ли наконец Европа?
Президент Франции сегодня настоятельно требует, чтобы Европа "стала одним из важнейших действующих лиц XXI столетия", континент должен "творить историю, а не быть ее жертвой". Европа должна встряхнуться, вторит ему Жан-Доминик Джулиани, председатель Фонда им. Роберта Шумана, дружест-венно настроенного к идее единой Европы. Сообществу пора выйти из летаргии, в которую его заставил погрузиться многолетний спор о договоре.
Как утверждается, настало время решительных людей, умеющих решать проблемы, светлых умов. Но как раз в них не очень заинтересованы влиятельные главы государств и правительств.
Всякий раз, когда ЕС сталкивался с кризисной ситуацией наподобие пятидневной войны между Россией и Грузией, в роли спасителей спешили выступить охочие до славы национальные лидеры. Брюсселю в лучшем случае доставались вторые роли.
Будет ли теперь все по-другому? Вероятно, нет. Начать все с чистого листа могут помешать те же силы, на которых и до сих пор лежала ответственность за паралич сообщества. Любовь национальных лидеров к тактическим ухищрениям препятствует становлению сильной Европы. Поиски новых руководящих кадров - наглядный тому пример. Ибо торг за места у вершины нового яркого мира ЕС ведется по давно набившим оскомину образцам: поддержишь ты моего кандидата, помогу и я твоему, и вместе мы завалим конкурента.
Настораживающе умные, излишне смелые и тем более популярные кандидаты, как правило, вычеркиваются из списков первыми. Главное, в чем не заинтересованы лидеры крупных государств ЕС, - это появление в Брюсселе потенциальных конкурентов. Их больше устраивают такие люди, как Баррозу, - блеклые, лишенные фантазии, заурядные и потому сговорчивые.
Так, некогда нынешний председатель Еврокомиссии занял этот высокий пост потому, что британцы не хотели допускать назначения тогдашнего премьер-министра Бельгии, слывшего слишком уж пламенным приверженцем евроинтеграции. Тогда Ангела Меркель и "продвинула" представителя Португалии. Без ее поддержки Баррозу ни за что не остался бы и на второй срок. Так что федеральный канцлер может рассчитывать на благодарность - например, что ее протеже при необходимости даст свое благословение на планы Германии в отношении Opel, невзирая на сопротивление еврокомиссара по вопросам конкуренции Неели Крус.
Активно участвует Ангела Меркель и в отборе кандидатов на новые ключевые посты. В Берлине, где как раз формировалась новая коалиция, без федерального канцлера обойтись не могли, и ее возможности наносить зарубежные визиты были ограниченны. Поэтому мобильную связь для консультаций с коллегами она использовала еще интенсивнее, чем обычно. Немецкий политик звонит "несколько раз в неделю, а иногда даже в день", сообщает один из ее телефонных собеседников.
Список потенциальных кандидатов на роль президента Евросовета не мал. Помимо Блэра этот пост не прочь занять, в частности, глава правительства Нидерландов Ян Петер Балкененде, бывший канцлер Австрии Вольфганг Шюссель, экс-премьер Испании Фелипе Гонсалес, бывший президент Ирландии Мэри Робинсон или нынешний премьер Люксембурга Жан-Клод Юнкер.
Желающих возглавить внешнеполитическое ведомство ЕС тоже хватает. Одним из первых фаворитов стал глава британского МИДа Дэвид Милибэнд. "Серьезную заинтересованность" в этой должности, заверяют брюссельские дипломаты, также проявляют министр иностранных дел Швеции Карл Бильдт и комиссар по вопросам расширения Евросоюза финн Олли Рен. Эмиссары из Парижа со своей стороны прощупывают, не встретят ли сопротивления кандидатуры верховного дипломата Саркози, Бернара Кушнера, или его предшественника Мишеля Барнье.
Не исключено, однако, что кандидаты с берегов Сены будут отбракованы собственным президентом. Саркози больше хочется, чтобы его человек занял в Еврокомиссии важный экономический пост. А две ключевые должности не причитаются даже Франции.
После первой "пристрелки" на очередном саммите глав государств и правительств в Брюсселе станет понятно, кто может рассчитывать на успех, а кто точно нет. На декабрьском саммите, когда Лиссабонский договор, по всей видимости, уже будет в силе, должны прозвучать соответствующие решения.
О Блэре не может быть и речи, еще накануне саммита заверили друг друга некоторые, главным образом небольшие, государства ЕС: это он расколол Европу на два лагеря в преддверии иракской войны. "Нельзя считать кого-то великим политиком лишь потому, - аргументирует один из противников Блэра, - что тот совершил великую ошибку".
Кандидатура Блэра встречает открытое противление и в рядах европейских парламентариев. Так, "петицию против Блэра" подписали известные депутаты от ХДС, причем едва ли сделали это без согласия партийного руководства.
Если бывший премьер сойдет с дистанции в качестве претендента на пост президента Совета Европы, шансы его соотечественника и однопартийца Милибэнда стать первым "министром иностранных дел" ЕС возрастут. Однако назначение на этот пост британца потребует появления регионального и политического противовеса во главе Совета Европы. И тогда наиболее подходящей кандидатурой стал бы политик из небольшой страны, входящей как в Шенгенскую зону, так и в европейский валютный клуб, - например, люксембуржец Жан-Клод Юнкер.
По сути, Милибэнд и Юнкер отнюдь не худший вариант властной упряжки. Однако опыт изучения брюссельской логики заставляет полагать, что все может сложиться совсем иначе. Кандидатура, которую называют раньше других, первой же и "сгорает".
Принятие Лиссабонского договора почти завершено. Наступит ли в Европе новая эпоха большей демократии и прозрачности? Вероятно, нет. Национальные интересы и тактические маневры глав государств становятся угрозой для прихода новых времен. Вотдельном кабинете венского кафе Sacher беседуют двое. Жозе Мануэль Баррозу, председатель комиссии ЕС, недоволен: "Лучше бы это была женщина", - нудит он. Но его собеседник непреклонен.
Он отправит в Брюссель мужчину, настаивает на своем вице-канцлер Австрии и лидер Австрийской народной партии Йозеф Прёль. Без вариантов. Право предлагать кандидата на пост комиссара ЕС от Австрии теперь у него, а не у его партнера по коалиции и нынешнего канцлера Вернера Файмана, представителя социал-демократов. И решение уже принято в пользу Вильгельма Мольтерера, предшественника Прёля на посту вице-канцлера и министра финансов.
У Файмана была идея, а у Баррозу - надежда, что удастся продлить комиссарский мандат Бениты Ферреро-Вальднер. Но Прёль против.
Баррозу уже в который раз напоминает, что есть такой порядок - поддерживать в его комиссии гендерное равновесие. После этого господа меняют тему. А как Австрия относится к фигуре Тони Блэра, вопрошает председатель комиссии, поддерживает ли Вена его кандидатуру на новый важный пост президента Совета ЕС? Нет, заверяет Прёль, за Блэра он точно голосовать не будет. Это Баррозу рад слышать.
Спустя несколько дней этот же вопрос бельгийский премьер Герман ван Ромпа обсуждал с главой австрийского правительства Файманом. Он тоже получил желанное заверение: Альпийская республика будет вместе с Бельгией, Люксембургом и Нидерландами стараться предотвратить, чтобы экс-премьер Великобритании Тони Блэр в ближайшее время смог выступать в роли "мистера Европа". Вопрос, кому поручить эту должность, господа пока оставляют открытым. Несколько имен называются и тут же отвергаются.
Вновь вовсю шумит базар. Как в знаменитом венском кафе, европейская политическая элита занята торгом везде - в стокгольмских офисах, за ужином на лондонской Даунинг-стрит, в крохотном кабинете люксембургского премьера Жан-Клода Юнкера, в роскошных покоях французского президента Николя Саркози. Повсюду обсуждаются кандидаты на руководящие посты в брюссельских структурах ЕС:
4в одну новую комиссию нужно набрать кандидатов из всех 27 стран;
4доселе разрозненные компетенции надлежит объединить в своих руках "Верховному уполномоченному по безопасности и внешней политике" - он должен стать как-бы-министром иностранных дел и руководить работой 8 тыс. сотрудников дипломатических служб Союза;
4облик важнейшему решающему органу наконец должен придать "президент Европейского совета". Не исключено, что в ближайшие пять лет он будет вести саммиты "первых лиц", как это называется на жаргоне ЕС. До сих пор председательство переходило от страны к стране каждые полгода, и никто в мире толком не знал, кто в текущий момент уполномочен говорить от имени Европы.
Почти десять лет ушло на пробивание идеи, что "министр иностранных дел Европы" и "президент Совета" должны стать ведущими представителями нового Евросоюза, более крупного и имеющего больший политический вес. Десять лет, в течение которых европейским политикам приходилось искать ответы на скептические вопросы своих граждан, видевших в непрозрачной брюссельской "еврократии" некоего молоха, стремящегося все больше расширять свою власть. Назревшая реформа всех институтов преследовала цель сделать ЕС более демократичным, прозрачным и эффективным. Однако сначала французы и голландцы проголосовали против предлагавшейся конституции, а затем ирландцы отвергли его "обезжиренную" версию - Лиссабонский договор. Лишь включив множество специальных положений и оговорок, удалось довести договор до того вида, в каком европейцы сочли его приемлемым.
Удастся ли - как задумано - все начать с чистого листа? Приобретет ли континент, на котором живет полмиллиарда человек, больший вес на мировой арене? Проснется ли наконец Европа?
Президент Франции сегодня настоятельно требует, чтобы Европа "стала одним из важнейших действующих лиц XXI столетия", континент должен "творить историю, а не быть ее жертвой". Европа должна встряхнуться, вторит ему Жан-Доминик Джулиани, председатель Фонда им. Роберта Шумана, дружест-венно настроенного к идее единой Европы. Сообществу пора выйти из летаргии, в которую его заставил погрузиться многолетний спор о договоре.
Как утверждается, настало время решительных людей, умеющих решать проблемы, светлых умов. Но как раз в них не очень заинтересованы влиятельные главы государств и правительств.
Всякий раз, когда ЕС сталкивался с кризисной ситуацией наподобие пятидневной войны между Россией и Грузией, в роли спасителей спешили выступить охочие до славы национальные лидеры. Брюсселю в лучшем случае доставались вторые роли.
Будет ли теперь все по-другому? Вероятно, нет. Начать все с чистого листа могут помешать те же силы, на которых и до сих пор лежала ответственность за паралич сообщества. Любовь национальных лидеров к тактическим ухищрениям препятствует становлению сильной Европы. Поиски новых руководящих кадров - наглядный тому пример. Ибо торг за места у вершины нового яркого мира ЕС ведется по давно набившим оскомину образцам: поддержишь ты моего кандидата, помогу и я твоему, и вместе мы завалим конкурента.
Настораживающе умные, излишне смелые и тем более популярные кандидаты, как правило, вычеркиваются из списков первыми. Главное, в чем не заинтересованы лидеры крупных государств ЕС, - это появление в Брюсселе потенциальных конкурентов. Их больше устраивают такие люди, как Баррозу, - блеклые, лишенные фантазии, заурядные и потому сговорчивые.
Так, некогда нынешний председатель Еврокомиссии занял этот высокий пост потому, что британцы не хотели допускать назначения тогдашнего премьер-министра Бельгии, слывшего слишком уж пламенным приверженцем евроинтеграции. Тогда Ангела Меркель и "продвинула" представителя Португалии. Без ее поддержки Баррозу ни за что не остался бы и на второй срок. Так что федеральный канцлер может рассчитывать на благодарность - например, что ее протеже при необходимости даст свое благословение на планы Германии в отношении Opel, невзирая на сопротивление еврокомиссара по вопросам конкуренции Неели Крус.
Активно участвует Ангела Меркель и в отборе кандидатов на новые ключевые посты. В Берлине, где как раз формировалась новая коалиция, без федерального канцлера обойтись не могли, и ее возможности наносить зарубежные визиты были ограниченны. Поэтому мобильную связь для консультаций с коллегами она использовала еще интенсивнее, чем обычно. Немецкий политик звонит "несколько раз в неделю, а иногда даже в день", сообщает один из ее телефонных собеседников.
Список потенциальных кандидатов на роль президента Евросовета не мал. Помимо Блэра этот пост не прочь занять, в частности, глава правительства Нидерландов Ян Петер Балкененде, бывший канцлер Австрии Вольфганг Шюссель, экс-премьер Испании Фелипе Гонсалес, бывший президент Ирландии Мэри Робинсон или нынешний премьер Люксембурга Жан-Клод Юнкер.
Желающих возглавить внешнеполитическое ведомство ЕС тоже хватает. Одним из первых фаворитов стал глава британского МИДа Дэвид Милибэнд. "Серьезную заинтересованность" в этой должности, заверяют брюссельские дипломаты, также проявляют министр иностранных дел Швеции Карл Бильдт и комиссар по вопросам расширения Евросоюза финн Олли Рен. Эмиссары из Парижа со своей стороны прощупывают, не встретят ли сопротивления кандидатуры верховного дипломата Саркози, Бернара Кушнера, или его предшественника Мишеля Барнье.
Не исключено, однако, что кандидаты с берегов Сены будут отбракованы собственным президентом. Саркози больше хочется, чтобы его человек занял в Еврокомиссии важный экономический пост. А две ключевые должности не причитаются даже Франции.
После первой "пристрелки" на очередном саммите глав государств и правительств в Брюсселе станет понятно, кто может рассчитывать на успех, а кто точно нет. На декабрьском саммите, когда Лиссабонский договор, по всей видимости, уже будет в силе, должны прозвучать соответствующие решения.
О Блэре не может быть и речи, еще накануне саммита заверили друг друга некоторые, главным образом небольшие, государства ЕС: это он расколол Европу на два лагеря в преддверии иракской войны. "Нельзя считать кого-то великим политиком лишь потому, - аргументирует один из противников Блэра, - что тот совершил великую ошибку".
Кандидатура Блэра встречает открытое противление и в рядах европейских парламентариев. Так, "петицию против Блэра" подписали известные депутаты от ХДС, причем едва ли сделали это без согласия партийного руководства.
Если бывший премьер сойдет с дистанции в качестве претендента на пост президента Совета Европы, шансы его соотечественника и однопартийца Милибэнда стать первым "министром иностранных дел" ЕС возрастут. Однако назначение на этот пост британца потребует появления регионального и политического противовеса во главе Совета Европы. И тогда наиболее подходящей кандидатурой стал бы политик из небольшой страны, входящей как в Шенгенскую зону, так и в европейский валютный клуб, - например, люксембуржец Жан-Клод Юнкер.
По сути, Милибэнд и Юнкер отнюдь не худший вариант властной упряжки. Однако опыт изучения брюссельской логики заставляет полагать, что все может сложиться совсем иначе. Кандидатура, которую называют раньше других, первой же и "сгорает".
Подписывайтесь на PROFILE.RU в Яндекс.Новости или в Яндекс.Дзен. Все важные новости — в telegram-канале «PROFILE-NEWS».
