07.11.2005 01:00 Еженедельный журнал «Профиль»

Архивная публикация 2005 года: "Виктор Христенко: «Мы не делаем византийских тайных ходов»"

Государство продолжит политику консолидации активов в стратегически важных отраслях экономики. Но, как считает глава Минпромэнерго РФ Виктор ХРИСТЕНКО, это процесс объективный. — В ходе своей поездки в США в конце октября вы встречались с президентом Джорджем Бушем. Как проходила эта встреча?

— Прежде всего я хотел бы сказать, что встреча носила беспрецедентный формат. В ней принимали участие 14 представителей России, из которых только ваш покорный слуга не является бизнесменом. Мы общались с президентом США 45 минут. Разговор был очень динамичным и живым.

Несколько российских компаний вложили за последнее время в американскую экономику свыше $1 млрд. Поэтому речь шла не только о текущем торговом сотрудничестве. В основном все были сориентированы на обсуждение инвестиционных проектов трех типов. Тех, что реализуются совместно с американскими компаниями на территории России, самостоятельных проектов российских компаний в США, а также совместных проектов, осуществляемых в третьих странах. Мы попытались застолбить важную для нас идею о том, что инвестиционная деятельность — это уже дорога с двусторонним движением.

— Некоторые называют это оттоком капитала из России...

— Если это отток капитала, то я — за такой отток. Потому что он свидетельствует о расширении горизонтов успешного бизнеса, о его зрелости и готовности завоевывать новые рынки. Это касается не только нефтегазовых и промышленных предприятий, но и рынка услуг, например транспортной авиации, интеллектуальных продуктов. Скажем, представленные «Норильским никелем» наработки в области водородной энергетики абсолютно перекликались с изначальной заинтересованностью Джорджа Буша в этой теме. Для него она одна из ключевых. И для нас, кстати, тоже. В частности, в Детройте мы беседовали с топ-менеджерами General Motors относительно их видения перспектив водородного автомобиля.

— Говорил ли президент Буш о необходимости развития демократии в России?

— Не было никаких поучительных интонаций, не было никакого желания советовать, как нам жить. Зато немало времени было уделено характеристике инвестиционного климата в Соединенных Штатах. Есть понимание возможности расширения инвестиций российских компаний в США. И это тоже, на мой взгляд, прорыв в двусторонних экономических отношениях. Президент также подчеркнул, что двусторонние экономические отношения должны выходить на глобальный уровень. В частности, речь идет о глобальной энергетической безопасности.

— Как отбирались российские бизнесмены для встречи с Джорджем Бушем?

— Очень просто. Был критерий — реализация совместных проектов в России или третьих странах либо реализация собственных проектов в США. Поэтому там были представители ТНК-ВР, «ЛУКОЙЛа», «Роснефти», «Газпрома», «Сухого», Объединенной авиастроительной корпорации (ОАК), «Пермских моторов», ВСМПО «Ависма», которое будет поставлять титан для проекта Boeing 787, «Северстали», «Норильского никеля», КамАЗа — он подписывает договор промышленной сборки двигателей с американским «Каминзом», IBS — IT-компании, работающей в США на рынке инжиниринговых услуг, транспортной компании «Волга-Днепр», которая на днях заключила контракты на приобретение двух грузовых самолетов Boeing 747 и оказание логистических услуг на американском рынке.

— В первый же день визита в США вы, как бы упреждая вопросы по приобретению госкомпаниями активов в нефтяном секторе, заявили о существовании новой промышленной политики, которая в том числе предусматривает консолидацию бизнеса. Новая политика как-то формализована или же это просто понимание направления движения?

— Нет, она не имеет вид всеохватывающего документа. Это взгляды и принципы в сфере промышленного регулирования, которые реализуются через разработку отраслевых стратегий, программ и проектов, вытекающих из этих стратегий. Известный философ Алексей Лосев в одной из своих книг говорит, что смысл жизни — в постановке самого вопроса и в рассуждении на эту тему. Дискуссия по поводу промышленной политики помогает формировать более четкие и адекватные стратегии, программы и проекты, стыковать и согласовывать их с корпоративными стратегиями и проектами. В результате происходит снятие разногласий и рисков. И это то, что можно назвать государственно-частным партнерством.

— Будет ли продолжаться процесс консолидации?

— Этот процесс — объективный. Он не будет затрагивать все сектора экономики. Не надо консолидировать производство мороженого или продажу открыток. Речь идет о консолидации в тех секторах, где российским компаниям приходится конкурировать на глобальных рынках, — это авиастроение, автомобилестроение, металлургия, нефтегазовая отрасль. То, что процесс консолидации проходит с участием госкомпаний, тоже фактор объективный. Потому что у государства еще достаточно много активов в экономике. Вопрос, как с этими активами расставаться — по дешевке продавая раздробленные предприятия? Или как, например, в случае с «Роснефтью» либо Объединенной авиастроительной корпорацией — формировать крупные корпорации с последующим выводом на IPO. Это превратит их в открытые, публичные, прозрачные компании с четкой корпоративной этикой.

— Хотелось бы уточнить: вы сказали, что предусматривается проведение IPO ОАК?

— Я считаю, что это нормальный ориентир для любой современной компании. То же самое можно рассматривать как задачу, например, для КамАЗа.

— Раз речь зашла об ОАК, расскажите, на какой стадии находится сейчас создание компании.

— Мы подготовили обновленный пакет документов — проект указа президента, постановление правительства, федеральный закон. Он представлен в правительство, сейчас мы внесем технические изменения и отправим его на согласование в администрацию президента. Президент держит этот вопрос на контроле, и в ближайшее время все документы будут утверждены.

— В ближайшее время — это в течение месяца, до конца года?

— Я даже не сомневаюсь, что до конца года этот пакет будет принят. Процесс и так слишком затянулся.

— Какие проекты станут приоритетными для ОАК?

— Так как в корпорацию войдет «Сухой», то это — RRJ. Кроме того, это проекты в области транспортной авиации. ОАК также займется анализом наших производственных мощностей, которые сегодня избыточны.

— Как будут сбалансированы интересы участников ОАК? Ведь есть очевидный лидер — «Сухой», который может, например, начать перетягивать одеяло на себя.

— Интересы балансируются менеджерами. Менеджеров назначает собственник. Поэтому надо набирать команду квалифицированных специалистов, которые смогут найти общий язык с участниками ОАК и реализовать принципы, заложенные в концепции корпорации. Их всего два — консолидация бизнеса и консолидация активов.

— В случае с «Роснефтью» обсуждался вопрос продажи не контрольного пакета акций компании стратегическому инвестору. Это уже не актуально?

— Никогда не говори «никогда». Прямые сделки со стратегическими инвесторами вполне возможны.

— То есть возможно, что часть акций «Роснефти» будет продана стратегическому инвестору, а часть — размещена через IPO?

— Да.

— Когда будет приниматься решение по структуре продажи акций «Роснефти»?

— Решение станет принимать собственник — государство. Пока нет принятого советом директоров «Роснефти» графика прохождения всех процедур, о сроках можно говорить лишь в виде предположений. Я думаю, это произойдет в течение следующего года.

— Расскажите, куда все-таки сначала пойдет нефтепровод Восточная Сибирь — Тихий океан (ВСТО), в Китай или на тихоокеанское побережье? Этот вопрос волнует многих, в частности Японию.

— Восточный проект означает выход на тихоокеанское побережье. В этом его смысл, это — диверсификация направлений поставок. Реализация этого проекта не может быть проведена в один прием, поскольку связана с освоением неразработанных ресурсов Восточной Сибири. На первом этапе в трубу пойдут ресурсы Западной Сибири. Хотя сразу же можно будет начинать работать с Талаканским, Ванкорским и некоторыми другими восточно-сибирскими месторождениями. Первый этап определен как строительство нефтепровода от Тайшета до Сковородино и терминала на тихоокеанском побережье. При этом возможно ответвление нефтепровода от Сковородино на Китай. Общая мощность нефтепровода определена в 80 млн. тонн, из которых 30 млн. тонн может уйти в КНР. Сейчас идет обоснование инвестиций китайского ответвления ВСТО. Эта работа займет некоторое время, после чего можно будет говорить о принятии решения вместе с китайскими партнерами.

Хочу подчеркнуть, что даже на первом этапе вся нефть не уйдет в Китай. Иначе зачем строить терминал? Это что, отвлекающий маневр? Я с японскими коллегами общался достаточно много и пытался их убедить в том, что мы не делаем византийских тайных ходов. Это прагматичный и понятный проект. Вопрос, куда вначале пойдет труба, это ложная дилемма. Она вызывает у меня искреннее непонимание.

— Прежде всего я хотел бы сказать, что встреча носила беспрецедентный формат. В ней принимали участие 14 представителей России, из которых только ваш покорный слуга не является бизнесменом. Мы общались с президентом США 45 минут. Разговор был очень динамичным и живым.

Несколько российских компаний вложили за последнее время в американскую экономику свыше $1 млрд. Поэтому речь шла не только о текущем торговом сотрудничестве. В основном все были сориентированы на обсуждение инвестиционных проектов трех типов. Тех, что реализуются совместно с американскими компаниями на территории России, самостоятельных проектов российских компаний в США, а также совместных проектов, осуществляемых в третьих странах. Мы попытались застолбить важную для нас идею о том, что инвестиционная деятельность — это уже дорога с двусторонним движением.

— Некоторые называют это оттоком капитала из России...

— Если это отток капитала, то я — за такой отток. Потому что он свидетельствует о расширении горизонтов успешного бизнеса, о его зрелости и готовности завоевывать новые рынки. Это касается не только нефтегазовых и промышленных предприятий, но и рынка услуг, например транспортной авиации, интеллектуальных продуктов. Скажем, представленные «Норильским никелем» наработки в области водородной энергетики абсолютно перекликались с изначальной заинтересованностью Джорджа Буша в этой теме. Для него она одна из ключевых. И для нас, кстати, тоже. В частности, в Детройте мы беседовали с топ-менеджерами General Motors относительно их видения перспектив водородного автомобиля.

— Говорил ли президент Буш о необходимости развития демократии в России?

— Не было никаких поучительных интонаций, не было никакого желания советовать, как нам жить. Зато немало времени было уделено характеристике инвестиционного климата в Соединенных Штатах. Есть понимание возможности расширения инвестиций российских компаний в США. И это тоже, на мой взгляд, прорыв в двусторонних экономических отношениях. Президент также подчеркнул, что двусторонние экономические отношения должны выходить на глобальный уровень. В частности, речь идет о глобальной энергетической безопасности.

— Как отбирались российские бизнесмены для встречи с Джорджем Бушем?

— Очень просто. Был критерий — реализация совместных проектов в России или третьих странах либо реализация собственных проектов в США. Поэтому там были представители ТНК-ВР, «ЛУКОЙЛа», «Роснефти», «Газпрома», «Сухого», Объединенной авиастроительной корпорации (ОАК), «Пермских моторов», ВСМПО «Ависма», которое будет поставлять титан для проекта Boeing 787, «Северстали», «Норильского никеля», КамАЗа — он подписывает договор промышленной сборки двигателей с американским «Каминзом», IBS — IT-компании, работающей в США на рынке инжиниринговых услуг, транспортной компании «Волга-Днепр», которая на днях заключила контракты на приобретение двух грузовых самолетов Boeing 747 и оказание логистических услуг на американском рынке.

— В первый же день визита в США вы, как бы упреждая вопросы по приобретению госкомпаниями активов в нефтяном секторе, заявили о существовании новой промышленной политики, которая в том числе предусматривает консолидацию бизнеса. Новая политика как-то формализована или же это просто понимание направления движения?

— Нет, она не имеет вид всеохватывающего документа. Это взгляды и принципы в сфере промышленного регулирования, которые реализуются через разработку отраслевых стратегий, программ и проектов, вытекающих из этих стратегий. Известный философ Алексей Лосев в одной из своих книг говорит, что смысл жизни — в постановке самого вопроса и в рассуждении на эту тему. Дискуссия по поводу промышленной политики помогает формировать более четкие и адекватные стратегии, программы и проекты, стыковать и согласовывать их с корпоративными стратегиями и проектами. В результате происходит снятие разногласий и рисков. И это то, что можно назвать государственно-частным партнерством.

— Будет ли продолжаться процесс консолидации?

— Этот процесс — объективный. Он не будет затрагивать все сектора экономики. Не надо консолидировать производство мороженого или продажу открыток. Речь идет о консолидации в тех секторах, где российским компаниям приходится конкурировать на глобальных рынках, — это авиастроение, автомобилестроение, металлургия, нефтегазовая отрасль. То, что процесс консолидации проходит с участием госкомпаний, тоже фактор объективный. Потому что у государства еще достаточно много активов в экономике. Вопрос, как с этими активами расставаться — по дешевке продавая раздробленные предприятия? Или как, например, в случае с «Роснефтью» либо Объединенной авиастроительной корпорацией — формировать крупные корпорации с последующим выводом на IPO. Это превратит их в открытые, публичные, прозрачные компании с четкой корпоративной этикой.

— Хотелось бы уточнить: вы сказали, что предусматривается проведение IPO ОАК?

— Я считаю, что это нормальный ориентир для любой современной компании. То же самое можно рассматривать как задачу, например, для КамАЗа.

— Раз речь зашла об ОАК, расскажите, на какой стадии находится сейчас создание компании.

— Мы подготовили обновленный пакет документов — проект указа президента, постановление правительства, федеральный закон. Он представлен в правительство, сейчас мы внесем технические изменения и отправим его на согласование в администрацию президента. Президент держит этот вопрос на контроле, и в ближайшее время все документы будут утверждены.

— В ближайшее время — это в течение месяца, до конца года?

— Я даже не сомневаюсь, что до конца года этот пакет будет принят. Процесс и так слишком затянулся.

— Какие проекты станут приоритетными для ОАК?

— Так как в корпорацию войдет «Сухой», то это — RRJ. Кроме того, это проекты в области транспортной авиации. ОАК также займется анализом наших производственных мощностей, которые сегодня избыточны.

— Как будут сбалансированы интересы участников ОАК? Ведь есть очевидный лидер — «Сухой», который может, например, начать перетягивать одеяло на себя.

— Интересы балансируются менеджерами. Менеджеров назначает собственник. Поэтому надо набирать команду квалифицированных специалистов, которые смогут найти общий язык с участниками ОАК и реализовать принципы, заложенные в концепции корпорации. Их всего два — консолидация бизнеса и консолидация активов.

— В случае с «Роснефтью» обсуждался вопрос продажи не контрольного пакета акций компании стратегическому инвестору. Это уже не актуально?

— Никогда не говори «никогда». Прямые сделки со стратегическими инвесторами вполне возможны.

— То есть возможно, что часть акций «Роснефти» будет продана стратегическому инвестору, а часть — размещена через IPO?

— Да.

— Когда будет приниматься решение по структуре продажи акций «Роснефти»?

— Решение станет принимать собственник — государство. Пока нет принятого советом директоров «Роснефти» графика прохождения всех процедур, о сроках можно говорить лишь в виде предположений. Я думаю, это произойдет в течение следующего года.

— Расскажите, куда все-таки сначала пойдет нефтепровод Восточная Сибирь — Тихий океан (ВСТО), в Китай или на тихоокеанское побережье? Этот вопрос волнует многих, в частности Японию.

— Восточный проект означает выход на тихоокеанское побережье. В этом его смысл, это — диверсификация направлений поставок. Реализация этого проекта не может быть проведена в один прием, поскольку связана с освоением неразработанных ресурсов Восточной Сибири. На первом этапе в трубу пойдут ресурсы Западной Сибири. Хотя сразу же можно будет начинать работать с Талаканским, Ванкорским и некоторыми другими восточно-сибирскими месторождениями. Первый этап определен как строительство нефтепровода от Тайшета до Сковородино и терминала на тихоокеанском побережье. При этом возможно ответвление нефтепровода от Сковородино на Китай. Общая мощность нефтепровода определена в 80 млн. тонн, из которых 30 млн. тонн может уйти в КНР. Сейчас идет обоснование инвестиций китайского ответвления ВСТО. Эта работа займет некоторое время, после чего можно будет говорить о принятии решения вместе с китайскими партнерами.

Хочу подчеркнуть, что даже на первом этапе вся нефть не уйдет в Китай. Иначе зачем строить терминал? Это что, отвлекающий маневр? Я с японскими коллегами общался достаточно много и пытался их убедить в том, что мы не делаем византийских тайных ходов. Это прагматичный и понятный проект. Вопрос, куда вначале пойдет труба, это ложная дилемма. Она вызывает у меня искреннее непонимание.

Подписывайтесь на PROFILE.RU в Яндекс.Новости или в Яндекс.Дзен. Все важные новости — в telegram-канале «PROFILE-NEWS».