Архивная публикация 2002 года: "Возвратный механизм"
И хотя сам факт принятия закона о гражданстве не оградит нас от потока нелегальных эмигрантов, это позволит привлекать наиболее квалифицированных специалистов из стран СНГ. По крайней мере, так считает министр Правительства России Владимир ЗОРИН.Владимир Зорин: Процедура получения гражданства сейчас, с одной стороны, предельно упрощена, а с другой -- запутана. Есть два формальных пути: либо подать заявление в консульский отдел по месту жительства (то есть в той стране, где проживает желающий получить российское гражданство), либо обратиться в комиссию по гражданству собственно в России. При этом человек сталкивается с ситуацией, когда все положения и формальные процедуры крайне размыты и непонятны, что способствует в том числе и произволу властей.
Это, между прочим, приводит к казусным случаям. В частности, институт гражданства даже используют в "коммерческих" целях. Например, человек, который получает российское гражданство, имеет право привезти с собой из другой страны определенное количество имущества, которое не облагается таможенной пошлиной. Среди такого имущества может быть и автомобиль. По данным правоохранительных органов, ряд структур очень активно используют новоиспеченных россиян для беспошлинного ввоза в страну иностранных автомобилей.
Это -- частный случай, но в общем законодательная база в области миграционной политики крайне несовершенна. Ее фактически нет. Поэтому закон о гражданстве очень нужен.
"Профиль": Какие именно задачи должен решить этот закон?
В.З.: Все просто -- он должен защитить граждан и лиц, желающих гражданство получить, от произвола властей, а государство в целом и опять же граждан -- от неконтролируемой иммиграции и всех вытекающих проблем: контрабанды наркотиков и т.п.
Любое государство заинтересовано в притоке и натурализации квалифицированной рабочей силы, социально активных граждан. Многие страны мира даже внедряют специальные программы для их привлечения. В частности, такая практика есть у немецких властей -- "программа возрождения российских немцев". Но процесс привлечения этих людей должен быть контролируемым, и государство должно его регулировать адекватными экономическими и административными методами. Вот именно об этом и идет речь, когда мы заявляем о необходимости принятия закона о гражданстве и ряда связанных с ним законодательных актов.
"П.": Когда мы говорим о привлечении наиболее квалифицированных и социально активных граждан такими странами, как США и Германия, мы понимаем, что речь идет об "импорте мозгов". И в данном случае объектами такого привлечения становятся в том числе россияне. Возникает вопрос: каких именно специалистов и откуда может и должна привлекать сама Россия?
В.З.: Прежде всего, речь идет о квалифицированных рабочих и других специалистах из стран СНГ. Кроме того, всем известно, что сегодня в Москве работают очень много трудовых иммигрантов из других стран -- Турции, Югославии, Вьетнама, Китая и т.п. Их положение сейчас тоже не вполне понятно.
"П.": Трудовая иммиграция и получение российского гражданства -- это связанные процессы? Считаете ли вы, что наиболее квалифицированные специалисты из других стран должны все же получать гражданство?
В.З.: Я не сказал "должны". Но эти две вещи, безусловно, связаны. Вполне допускаю, что человек, который много лет проработал в России, в какой-то момент может претендовать на получение гражданства. Но в европейских странах, в США для получения гражданства человек должен доказать, что он имеет определенную квалификацию, способен получать стабильный доход, что он законопослушен и т.п. Только после этого он вправе рассчитывать на повышение своего статуса -- то есть получение гражданства.
В проекте закона о гражданстве появляется, например, понятие "вид на жительство" как промежуточный этап для получения гражданства. Такое понятие существует практически во всех развитых странах. Думаю, это очень положительный момент.
"П.": То есть "вид на жительство" рассматривается как некий испытательный срок?
В.З.: В определенной степени.
"П.": Высказываются идеи, что для получения гражданства необходимо ввести экзамены на знание русского языка, Конституции и т.п. Насколько это необходимо?
В.З.: Я считаю это излишним. Ведь основная часть претендентов на российское гражданство -- это жители СНГ и наши соотечественники за рубежом, которых сейчас насчитывается более 24 млн. человек. Вводить дополнительную бюрократическую процедуру смысла, на мой взгляд, не имеет.
"П.": В таком случае, может быть, для бывших граждан СССР было бы разумно ввести упрощенную процедуру получения гражданства?
В.З.: Не думаю. Вообще, двойные стандарты -- это всегда плохо. Процедура должна быть одинаковой для всех, но при этом понятной и незабюрократизированной.
"П.": Высказывается мнение, что эффективно структурировать миграционные процессы и управлять ими можно только с помощью введения визового режима. Предусматриваются ли такие меры по отношению к странам СНГ?
В.З.: В принципе, это наиболее простая мера. Однако, когда мы говорим об СНГ, появляется масса "но". Ведь в результате образования новых государств очень часто возникала ситуация, когда представители одного народа или даже близкие родственники оказывались по разные стороны границы. И в этом случае введение визового режима проходит очень болезненно. Не думаю, что введение такого режима станет нашей генеральной линией. Такие меры будут приниматься только в том случае, когда других способов защитить интересы страны просто нет. Но конкретных примеров хотелось бы избежать.
Сейчас, после 11 сентября, проблема более строгого контроля за миграционными процессами стала актуальной не только для России, но и для всего мира. Однако эту проблему нужно решать правовыми методами, и подходы государства к ней должны быть ясно сформулированы. Некоторые западные страны сейчас тоже пересматривают правила оформления и выдачи виз. При этом обществу четко объясняется, для чего именно это делается. Сейчас идет активная работа над концепцией государственной миграционной политики России. В самое ближайшее время она будет сформулирована и озвучена.
"П.": Вы говорили о том, что закон о гражданстве -- это лишь часть необходимой законодательной базы. Какие еще законодательные акты необходимы для нормального регулирования вопросов гражданства и межнациональных отношений?
В.З.: Такая же ситуация, как и в миграционной политике, сложилась во взаимоотношениях государства и церкви. До принятия Конституции 1993 года церковь была не просто отделена от государства. Идеологически наше государство было атеистическим, и его задачей являлось уменьшение числа верующих.
Однако сегодня социологи говорят, что у нас в стране около 40% верующих. То есть за последние 10 лет религиозные общины очень бурно развивались. А государство просто самоустранилось, ушло от регулирования этих отношений. При этом и у конфессий, и у государства от отсутствия партнерских взаимоотношений возник ряд проблем.
"П.": В чем может выражаться такое партнерство?
В.З.: Речь идет, например, об общих программах гуманитарного характера -- борьбе с наркоманией, беспризорностью; наконец, возможно совместное противодействие религиозному и политическому экстремизму.
Сейчас взаимоотношения государства и церкви регулируются лишь одним законодательным актом, принятым в начале 90-х годов. Понятно, что необходимо скорректировать и всерьез дополнить законодательную базу в этой области.
Если отвлечься от отношений государства и церкви, существует проблема противодействия фашизму. Нужны законы, которые позволили бы более четко реагировать на факты унижения национального достоинства, ксенофобии и т.п. Эта работа идет, но значительно медленнее, чем хотелось бы. А мы постоянно сталкиваемся с проявлениями национализма и шовинизма. Я сейчас говорю не только о публикациях в определенных СМИ, но и о столкновениях на национальной почве, которые приводят к человеческим жертвам.
"П.": Считаете ли вы, что принятие законов способно решить эту проблему?
В.З.: Закон -- это "низшая" нравственная норма, которую нельзя переступать. Думаю, в обществе есть такое понимание и граждане имеют право требовать, чтобы тех, кто эти нормы не соблюдает, можно было бы привлечь к ответственности. Простой пример. На прошлой неделе в одной из телепрограмм выступавший прямо заявлял, что фашизм и нацизм -- это разные вещи. Нацизм -- это плохо, фашизм -- это хорошо. Аргументация была не совсем внятной, но сама идея -- совершенно понятной и очевидной. Так вот, если бы кто-нибудь решил подать на него в суд за пропаганду фашизма (что было бы правильно), наказать его, скорее всего, не удалось бы. В законе просто нет положения, на основании которого таких людей можно привлечь к ответственности.
Государство сейчас готово решать эти проблемы. Правительство приняло пятилетнюю программу "о толерантности и профилактике экстремизма". Там стоит и задача выработки критериев оценки публикаций, публичных выступлений, телепередач на предмет противодействия экстремизму и фашизму. Так что процесс, как говорится, пошел.
И хотя сам факт принятия закона о гражданстве не оградит нас от потока нелегальных эмигрантов, это позволит привлекать наиболее квалифицированных специалистов из стран СНГ. По крайней мере, так считает министр Правительства России Владимир ЗОРИН.Владимир Зорин: Процедура получения гражданства сейчас, с одной стороны, предельно упрощена, а с другой -- запутана. Есть два формальных пути: либо подать заявление в консульский отдел по месту жительства (то есть в той стране, где проживает желающий получить российское гражданство), либо обратиться в комиссию по гражданству собственно в России. При этом человек сталкивается с ситуацией, когда все положения и формальные процедуры крайне размыты и непонятны, что способствует в том числе и произволу властей.
Это, между прочим, приводит к казусным случаям. В частности, институт гражданства даже используют в "коммерческих" целях. Например, человек, который получает российское гражданство, имеет право привезти с собой из другой страны определенное количество имущества, которое не облагается таможенной пошлиной. Среди такого имущества может быть и автомобиль. По данным правоохранительных органов, ряд структур очень активно используют новоиспеченных россиян для беспошлинного ввоза в страну иностранных автомобилей.
Это -- частный случай, но в общем законодательная база в области миграционной политики крайне несовершенна. Ее фактически нет. Поэтому закон о гражданстве очень нужен.
"Профиль": Какие именно задачи должен решить этот закон?
В.З.: Все просто -- он должен защитить граждан и лиц, желающих гражданство получить, от произвола властей, а государство в целом и опять же граждан -- от неконтролируемой иммиграции и всех вытекающих проблем: контрабанды наркотиков и т.п.
Любое государство заинтересовано в притоке и натурализации квалифицированной рабочей силы, социально активных граждан. Многие страны мира даже внедряют специальные программы для их привлечения. В частности, такая практика есть у немецких властей -- "программа возрождения российских немцев". Но процесс привлечения этих людей должен быть контролируемым, и государство должно его регулировать адекватными экономическими и административными методами. Вот именно об этом и идет речь, когда мы заявляем о необходимости принятия закона о гражданстве и ряда связанных с ним законодательных актов.
"П.": Когда мы говорим о привлечении наиболее квалифицированных и социально активных граждан такими странами, как США и Германия, мы понимаем, что речь идет об "импорте мозгов". И в данном случае объектами такого привлечения становятся в том числе россияне. Возникает вопрос: каких именно специалистов и откуда может и должна привлекать сама Россия?
В.З.: Прежде всего, речь идет о квалифицированных рабочих и других специалистах из стран СНГ. Кроме того, всем известно, что сегодня в Москве работают очень много трудовых иммигрантов из других стран -- Турции, Югославии, Вьетнама, Китая и т.п. Их положение сейчас тоже не вполне понятно.
"П.": Трудовая иммиграция и получение российского гражданства -- это связанные процессы? Считаете ли вы, что наиболее квалифицированные специалисты из других стран должны все же получать гражданство?
В.З.: Я не сказал "должны". Но эти две вещи, безусловно, связаны. Вполне допускаю, что человек, который много лет проработал в России, в какой-то момент может претендовать на получение гражданства. Но в европейских странах, в США для получения гражданства человек должен доказать, что он имеет определенную квалификацию, способен получать стабильный доход, что он законопослушен и т.п. Только после этого он вправе рассчитывать на повышение своего статуса -- то есть получение гражданства.
В проекте закона о гражданстве появляется, например, понятие "вид на жительство" как промежуточный этап для получения гражданства. Такое понятие существует практически во всех развитых странах. Думаю, это очень положительный момент.
"П.": То есть "вид на жительство" рассматривается как некий испытательный срок?
В.З.: В определенной степени.
"П.": Высказываются идеи, что для получения гражданства необходимо ввести экзамены на знание русского языка, Конституции и т.п. Насколько это необходимо?
В.З.: Я считаю это излишним. Ведь основная часть претендентов на российское гражданство -- это жители СНГ и наши соотечественники за рубежом, которых сейчас насчитывается более 24 млн. человек. Вводить дополнительную бюрократическую процедуру смысла, на мой взгляд, не имеет.
"П.": В таком случае, может быть, для бывших граждан СССР было бы разумно ввести упрощенную процедуру получения гражданства?
В.З.: Не думаю. Вообще, двойные стандарты -- это всегда плохо. Процедура должна быть одинаковой для всех, но при этом понятной и незабюрократизированной.
"П.": Высказывается мнение, что эффективно структурировать миграционные процессы и управлять ими можно только с помощью введения визового режима. Предусматриваются ли такие меры по отношению к странам СНГ?
В.З.: В принципе, это наиболее простая мера. Однако, когда мы говорим об СНГ, появляется масса "но". Ведь в результате образования новых государств очень часто возникала ситуация, когда представители одного народа или даже близкие родственники оказывались по разные стороны границы. И в этом случае введение визового режима проходит очень болезненно. Не думаю, что введение такого режима станет нашей генеральной линией. Такие меры будут приниматься только в том случае, когда других способов защитить интересы страны просто нет. Но конкретных примеров хотелось бы избежать.
Сейчас, после 11 сентября, проблема более строгого контроля за миграционными процессами стала актуальной не только для России, но и для всего мира. Однако эту проблему нужно решать правовыми методами, и подходы государства к ней должны быть ясно сформулированы. Некоторые западные страны сейчас тоже пересматривают правила оформления и выдачи виз. При этом обществу четко объясняется, для чего именно это делается. Сейчас идет активная работа над концепцией государственной миграционной политики России. В самое ближайшее время она будет сформулирована и озвучена.
"П.": Вы говорили о том, что закон о гражданстве -- это лишь часть необходимой законодательной базы. Какие еще законодательные акты необходимы для нормального регулирования вопросов гражданства и межнациональных отношений?
В.З.: Такая же ситуация, как и в миграционной политике, сложилась во взаимоотношениях государства и церкви. До принятия Конституции 1993 года церковь была не просто отделена от государства. Идеологически наше государство было атеистическим, и его задачей являлось уменьшение числа верующих.
Однако сегодня социологи говорят, что у нас в стране около 40% верующих. То есть за последние 10 лет религиозные общины очень бурно развивались. А государство просто самоустранилось, ушло от регулирования этих отношений. При этом и у конфессий, и у государства от отсутствия партнерских взаимоотношений возник ряд проблем.
"П.": В чем может выражаться такое партнерство?
В.З.: Речь идет, например, об общих программах гуманитарного характера -- борьбе с наркоманией, беспризорностью; наконец, возможно совместное противодействие религиозному и политическому экстремизму.
Сейчас взаимоотношения государства и церкви регулируются лишь одним законодательным актом, принятым в начале 90-х годов. Понятно, что необходимо скорректировать и всерьез дополнить законодательную базу в этой области.
Если отвлечься от отношений государства и церкви, существует проблема противодействия фашизму. Нужны законы, которые позволили бы более четко реагировать на факты унижения национального достоинства, ксенофобии и т.п. Эта работа идет, но значительно медленнее, чем хотелось бы. А мы постоянно сталкиваемся с проявлениями национализма и шовинизма. Я сейчас говорю не только о публикациях в определенных СМИ, но и о столкновениях на национальной почве, которые приводят к человеческим жертвам.
"П.": Считаете ли вы, что принятие законов способно решить эту проблему?
В.З.: Закон -- это "низшая" нравственная норма, которую нельзя переступать. Думаю, в обществе есть такое понимание и граждане имеют право требовать, чтобы тех, кто эти нормы не соблюдает, можно было бы привлечь к ответственности. Простой пример. На прошлой неделе в одной из телепрограмм выступавший прямо заявлял, что фашизм и нацизм -- это разные вещи. Нацизм -- это плохо, фашизм -- это хорошо. Аргументация была не совсем внятной, но сама идея -- совершенно понятной и очевидной. Так вот, если бы кто-нибудь решил подать на него в суд за пропаганду фашизма (что было бы правильно), наказать его, скорее всего, не удалось бы. В законе просто нет положения, на основании которого таких людей можно привлечь к ответственности.
Государство сейчас готово решать эти проблемы. Правительство приняло пятилетнюю программу "о толерантности и профилактике экстремизма". Там стоит и задача выработки критериев оценки публикаций, публичных выступлений, телепередач на предмет противодействия экстремизму и фашизму. Так что процесс, как говорится, пошел.
ВЛАДИМИР ЗМЕЮЩЕНКО
Подписывайтесь на PROFILE.RU в Яндекс.Новости или в Яндекс.Дзен. Все важные новости — в telegram-канале «PROFILE-NEWS».
