Архивная публикация 2003 года: "ВЫСОКАЯ ЦЕНА ВОЙНЫ"

Миллиарды долларов, которые необходимо потратить на Ирак, могут лечь непосильным бременем на еще слабую экономику -- и на политический капитал Джорджа БушаМрачный Джордж Буш (George W. Bush), представший перед телекамерами 7 сентября, разительно отличался от бодрого отца нации в летном комбинезоне, четыре месяца назад провозгласившего на палубе авианосца победу над Саддамом Хусейном (Saddam Hussein). Тогда Буш выступал на фоне лозунга-растяжки: "Миссия выполнена". Сейчас потери США в Ираке растут, хаос усиливается, и известный своим оптимизмом президент был вынужден сделать печальное признание: возрождение разрушенного войной Ирака будет долгим, сложным и дорогостоящим делом.

Обозначая новые реалии еще четче, Буш запросил колоссальную сумму в $87 млрд. Грандиозная цифра расходов обнародована вместе с запоздалым признанием того, что США не смогут нести это бремя в одиночку. Администрация, которая всегда с подозрением относилась к намерениям ООН в отношении Ирака, теперь готова предстать перед Советом Безопасности с протянутой рукой, прося у ООН войск и денег на восстановление.

Выбор у Буша невелик. Расходы на Ирак начинают расти и могут отрицательно сказаться и на политической судьбе самого Буша, и на все еще слабой американской экономике. Рекордно мало -- 40% -- американцев считают президента достойным переизбрания, а некогда ведущая роль его партии во внешней политике стала куда меньше. А между тем без значительной международной помощи из-за расходов на Ирак в 2004 году бюджетный дефицит США может перекрыть $500 млрд., что поставит под вопрос республиканские планы снижения налогов. При длительном сохранении большого дефицита под угрозой может оказаться будущий рост экономики -- из-за растущих процентных ставок.

Насколько проблема серьезна, стало ясно 7 сентября, когда президент обратился к конгрессу с просьбой о дополнительном выделении $87 млрд., включая $51 млрд. на военные операции в Ираке и $11 млрд. -- в Афганистане. На восстановление потребуется еще $20 млрд. Это означает рост дискреционных расходов на 11%. Федеральные расходы в следующем году составят примерно 20,5% ВВП США -- десятилетний максимум, а налоговые сборы -- едва 16% -- пятидесятилетний минимум. "Администрация взялась за серьезные вопросы, но платить за них не хочет", -- говорит Роберт Биксби (Robert L. Bixby), исполнительный директор Concord Coalition, группы, надзирающей за расходами бюджета.

Инвесторов беспокоит дефицит, приближающийся к отметке в 5% ВВП. Учетные ставки пока на это не отреагировали, но, по словам стратега из Banc of America Securities Джеральда Лукаса (Gerald B. Lucas), "на рынках растет озабоченность".

Конечно, если бы США смогли быстро убраться из Ирака, финансовые последствия были бы не столь масштабными. Вряд ли рынок облигаций намного увеличит ставки, чтобы профинансировать временные расходы, особенно когда со стороны населения спрос на капитал невелик. Но если США все еще будут сидеть в Ираке, когда экономика начнет расти и компании станут конкурировать с Минфином в борьбе за деньги инвесторов, то ставки резко пойдут вверх, что может негативно отразиться на перспективах роста.

Пока никто не знает, сколько продлится миссия США в Ираке, но у военных экспертов есть несколько сценариев -- от дорогостоящего до чудовищно дорогостоящего. Сейчас, по данным Congressional Budget Office (СВО), у США в Ираке и вокруг него 180 000 военнослужащих. По оценкам СВО, содержание 67 000 военнослужащих обойдется в $14 млрд. в год, а по расчетам Стивена Косяка (Steven M. Kosiak), директора бюджетных исследований в Center for Strategic & Budgetary Assessments, на 90-тысячную оккупационную армию в течение пяти лет потребуется $105 млрд. Запрос Буша "может быть лишь первым из длинной череды таких запросов в дальнейшем", -- говорит конгрессмен-демократ от Южной Каролины Джон Спрэтт-мл. (John M. Spratt Jr), самый высокопоставленный демократ в бюджетном комитете палаты представителей.

Оценить расходы на восстановление Ирака еще сложнее. Белый дом полагает, что это $75 млрд., но Косяк считает, что за пять лет они превысят $100 млрд. Администрация утверждает, что эти дополнительные расходы будут приняты на себя союзниками США и возмещены за счет доходов от продажи иракской нефти. Пока этого не произошло -- и, возможно, никогда не произойдет.

Несмотря на прогноз замминистра обороны Пола Волфовитца (Paul D. Wolfowitz), будто в последующие 2--3 года Ирак может получить от продажи нефти до $100 млрд., реально планку ожиданий пришлось намного опустить из-за диверсий и плачевного состояния иракской нефтяной инфраструктуры. Сейчас эксперты Белого дома говорят о $12 млрд. в 2004 году и $20 млрд. в 2005 и 2006 годах. Независимые аналитики полагают, что эти цифры будут еще меньше. Даже с учетом скромной помощи других стран после 2004 года ежегодно за постоянное присутствие в Ираке 60-тысячного контингента и восстановление страны ($20 млрд. в год) США будут платить $30 млрд.

Это раздует и без того бешено растущий дефицит. Вместо профицита в $5,6 трлн. за 10 лет, который Вашингтон предвкушал два года назад, по сегодняшним оценкам Goldman, Sachs & Co., в 2003--2014 годах страна получит дефицит в $5,5 трлн.

То есть наступают трудные времена для борцов за снижение налогов и увеличение расходов. Республиканцы подготовили длинный список новых сокращений налогов, включая налоговые льготы для бизнеса, перевод налоговых льгот 2001 и 2003 годов на постоянную основу и стимулы для инвестиций и тех, кто самостоятельно приобретает медицинскую страховку. Налоговые послабления для бизнеса и стимулы для инвестиций были главным приоритетом многих лоббистов. Теперь, как опасается один из них, это невозможно "ни под каким видом".

В то же время рост дефицита бюджета заставляет и законодателей быть осторожнее в расходах. Например, крупные затраты на автотрассы будут отложены по крайней мере до следующего года. Тогда, как надеются лоббисты этого законопроекта, ситуация будет несколько лучше. Возражения консерваторов вызывает и выделение $400 млрд. на бесплатные лекарства по программе Medicare: стоит ли возлагать на бюджет новые обязательства, раз настали трудные времена?

Администрация предпочитает другой путь: помощь издалека в виде новой резолюции ООН, которая поможет обеспечить миротворцев и денежную помощь Ираку. Госсекретарь Колин Пауэлл (Colin Powell) считает, что резолюция будет принята -- в отличие от ситуации весной, когда Совет Безопасности отказал США в помощи перед вторжением. Как он отметил в разговоре с журналистами Business Week, разница в том, что "мы не говорим о начале войны. Мы говорим об установлении мира".

Аналитики согласны, что консенсус возможен -- при определенных уступках со стороны США. "Дипломатический процесс сейчас идет в правильном направлении", -- считает Карстен Фойгт (Kasrten D. Voigt), высокопоставленный чиновник немецкого МИДа. Немногие оспаривают главенство США в военных операциях, но ООН хотела бы играть в Ираке политическую роль, а другие страны хотят получить свою долю контрактов на восстановление страны, припасенных для себя американцами.

Вашингтон согласился на то, чтобы согласовывать с Советом Безопасности любые варианты политических изменений, но европейцы могут пойти дальше и потребовать назначения гражданского главы администрации Ирака, кандидатуру которого одобрит ООН. Белый дом настаивает на том, что главой гражданской администрации должен оставаться американский уполномоченный Пол Бремер III (L. Paul Bremer III). "Американцы считают, что он -- последний рубеж между ними и полным хаосом, -- говорит Франсуа Эйсбур (Francois Heisbourg), глава Foundation for Strategic Research в Париже. -- Это может оказаться очень сложным вопросом".

Даже если удастся прийти к соглашению, на серьезную помощь из-за рубежа Пентагон не рассчитывает. Европейцы могут выделить не так уж много войск, поэтому США надеются привлечь к делу исламские государства -- Пакистан и Турцию, а также Индию. А что касается денег, то, скорее всего, все ограничится несколькими миллиардами долларов, что значительно меньше собранного на "Бурю в пустыне".

Несомненно, ухудшение ситуации в Ираке начинает сказываться на авторитете Буша внутри страны. Опрос, проведенный фирмой Zogby 3--5 сентября, показал: только 40% американцев (против 49% в июне) считают, что Буш заслуживает переизбрания. Продолжающееся кровопролитие в Ираке "может превратить внешнюю политику из сильной стороны Буша в его крест, -- полагает историк из Columbia University Алан Бринкли (Alan Brinkley). -- Удар силен, но не смертелен".

Признав наконец финансовое бремя иракской войны, президент Буш сделал первый шаг к восстановлению ущерба, причиненного международному престижу страны и его личному политическому имиджу. До того как свое слово скажут избиратели, у него есть еще 14 месяцев на стабилизацию ситуации в Ираке. Помочь ему вернуть былой блеск может и укрепление экономики. Впрочем, если президент и его советники и уяснили что-то после окончания войны в Ираке, так это то, что прогнозы -- в лучшем случае догадки и что впереди всех могут поджидать весьма неприятные сюрпризы.

КОЛИН ПАУЭЛЛ: ОБ ИРАКЕ, БУШЕ И СЕБЕ

После вторжения в Афганистан и Ирак войска США просто разрываются на части, но военные средства решения проблемы у Вашингтона все более ограниченны. Значит, в ближайшее время президенту Бушу придется все больше полагаться на средства дипломатии и, соответственно, на своего госсекретаря, отставного генерала Колина Пауэлла (Colin Powell).

Пауэлл часто критиковал действия "суперястребов" в американской администрации. И сейчас ему не позавидуешь: он должен вытянуть своего шефа из иракской трясины, использовав для этого ту самую ООН, которую в свое время проигнорировали сторонники жесткой линии, и тех самых союзников, которых так обидело решение Буша ступить в зыбучие пески Ирака без них.

Переход вашингтонской администрации к более тонкой дипломатии идет вовсю и означает очередной подъем в развивающейся по синусоиде карьере генерала в Госдепе. Пауэлл и К. пытаются добиться поддержки очередной резолюции ООН по Ираку. Американские дипломаты ведут непростые переговоры по поводу ядерного оружия Северной Кореи. США организуют международное давление на Иран из-за его ядерных программ. Да и ухудшение ситуации на Ближнем Востоке требует более искусных дипломатических усилий.

9 сентября госсекретарь США встретился с шефом вашингтонского бюро Business Week Ли Вальчаком (Lee Walczak) и старшим дипломатическим корреспондентом Стэном Кроком (Stan Crock) и произвел впечатление человека, твердо знающего, как именно он будет решать некоторые очень сложные проблемы международной политики.

Многие считают решение президента обратиться за содействием к ООН в решении проблем Ирака серьезным поворотом во внешней политике. Вы -- нет?

Речь идет о более плавном переходе. ... Накануне конференции стран-доноров в Мадриде представлялось разумным принять более всеобъемлющую резолюцию. И честно говоря, на нас давят со всех сторон, настаивая на большей степени интернационализации операции в Ираке. Мы работали в этом направлении, а потом случился взрыв [штаб-квартиры ООН в Багдаде] 19 августа. Этим как бы было сказано: "Действовать надо решительнее".

Что США надеются выиграть от более активного вовлечения ООН?

Самое важное -- это [признание того, что] война закончилась, и демонстрация политической поддержки восстановления страны. Что касается войск, то количество миротворцев небеспредельно. И никто не скажет: "Мы готовы по вашему запросу дополнительно выложить $87 млрд.". Но, конечно, странам, располагающим средствами и войсками, предоставить их будет проще.

Обращение США к ООН стало для некоторых противников войны поводом для злорадства. Ваша реакция?

Пусть не спешат злорадствовать. Есть много позитивных признаков, о которых просто не сообщают. [Это] не так интересно, как подорвавшийся военный джип. Но в северной части все идет более гладко. На юге хорошо поработали британцы. Сложная территория -- так называемый треугольник, и есть еще иракцы, разрушающие собственную страну. И это не фанатики БААС, не федаины и не террористы. Это люди, ворующие медь. Но как только нам удастся запустить экономику, это пройдет.

Должны ли будут США отдать иностранным компаниям некоторые контракты на работы по восстановлению Ирака как условие предоставления дополнительной помощи?

Контрактов хватит всем странам, готовым участвовать в этих усилиях.

А что вы думаете об идее передачи полномочий главы временной администрации в Ираке, представителя коалиции Пола Бремера III (L. Paul Bremer III) уполномоченному от ООН?

Именно мы заплатили политическую, экономическую и военную цену, войдя в Ирак... Как вы себе представляете, если мы вдруг скажем: "Пришлите, пожалуйста, кого-нибудь вместо Бремера?" Кое-кто считает, что нужно немедленно передать [власть] иракцам. Я был бы только рад. Но иракцы к этому не готовы.

Американские войска сейчас разрываются на части. Стало ли применение силы в Ираке демонстрацией решимости США и способствовало ли оно дипломатическому процессу в отношениях с такими странами, как Иран и Северная Корея, или, напротив, усложнило работу дипломатов?

Очевидно, что, чем больше мест, где присутствуют наши войска, тем меньше сил мы можем направить куда-либо еще. Но президент считает, что сейчас нет необходимости рассматривать военный вариант решения проблемы Северной Кореи, поскольку есть продуктивные дипломатические пути. Они есть и в отношениях с Северной Кореей, и в отношениях с Ираном.

Многие европейцы опасаются, что, применив силу в Ираке, США снова могут сделать это против своих врагов. Это пустые страхи?

Не стоит так уж нервничать. Те же, кто формирует общественное мнение в Европе, сами до последнего избегают применения военной силы, если этого можно избежать... Мы неплохо потрудились,чтобы вся Европа поддержала нас в Ираке, но проблемы с отношением к этому общественности сохраняются, потому что создалось карикатурное представление [о США].

А на самом деле?

Посмотрите, что сделал президент. Он улучшил отношения с КНР и Россией. Балканские страны вступили в НАТО, и Россия не встала из-за этого на уши. Россия влилась в семью НАТО. Чванливые задиры так себя не ведут... Президент говорит без экивоков. У него очень прямой подход, это свежо, но иногда не похоже на привычную для европейцев интеллектуальную невнятицу.

Насколько искажено представление о вас?

Считается, что я постоянно со всеми на ножах. Меня либо завтра отправят в отставку, либо я сам уйду, Конечно, без внутренних противоречий не обойтись. И не секрет, что моя точка зрения более умеренна, чем точка зрения некоторых моих коллег. Но президент, ставя меня на эту должность, знал об этом. Я всегда сужу не по преодоленному за день расстоянию, а по тому, кто дошел до финиша. Самое главное в том, что единственный человек, внешняя политика которого имеет значение, решения которого имеют значение и, в конечном итоге, чья философия имеет значение, -- это президент. Я вполне удовлетворен теми рекомендациями, которые мы готовим для него в этом департаменте.

РИЧАРД ДАНХЭМ (RICHARD S. DUNHAM), ГОВАРД ГЛЕКМАН (HOWARD GLECKMAN) И СТЭН КРОК (STAN CROCK) В ВАШИНГТОНЕ С ДЖОНОМ РОССАНТОМ (JOHN ROSSANT) В ПАРИЖЕ И ДЖЕКОМ ЮИНГОМ (JACK EWING) ВО ФРАНКФУРТЕ. -- BUSINESS WEEK