Архивная публикация 2003 года: "ВЫСОКИЕ СТАВКИ"

Как война повлияет на мировую экономику, политику США и дипломатию

В Белом доме Джордж Буш (George W. Bush) известен своей пунктуальностью. Он живой хронометр, встречающий каждого опоздавшего на совещание сердитым взглядом. Поэтому никого не удивило, и меньше всего Саддама Хусейна (Saddam Hussein), что почти сразу после 21 часа 30 минут 19 марта (всего 90 минут спустя после истечения срока 48-часового ультиматума) президент отдал приказ о начале боевых действий. Первые удары он назвал "начальным этапом широких и согласованных усилий" по свержению "режима, поставившего себя вне закона". Он приказал нанести точечные ракетно-бомбовые удары по правительственным объектам в Багдаде. Батареи ПВО вокруг иракской столицы открыли огонь, и небо озарилось вспышками разрывов. Потом наступила зловещая тишина.

Выступая менее чем через час по национальному телевидению, президент сказал: "Мы победим". Так чуть больше десяти лет спустя с мощных бомбардировок и последующей наземной операции началась вторая война с Ираком, отозвавшаяся по всему Ближнему Востоку и всколыхнувшая весь мир.

Всего в кампании по свержению Саддама участвует 300 000 американских, британских и австралийских военнослужащих, 1000 боевых самолетов и пять авианосных групп. Такая концентрация военной мощи дала основания прогнозировать окончание войны в течение нескольких недель, а не месяцев. Однако, несмотря на чудовищную огневую мощь группировки, мир воспринимает конфликт не с таким всепоглощающим оптимизмом. Наоборот, во многих столицах озабочены возможными последствиями интервенции. Поскольку США и Великобритания нанесли превентивный удар без одобрения ООН, значительно ухудшились отношения с Францией, Германией, Россией и другими странами, а по миру прокатилась волна антиамериканизма. Остро встал вопрос о будущем ООН, НАТО и других международных институтов, под сомнением оказался статус Америки как сверхдержавы.

В равной мере велики последствия и для мировой экономики. Многомесячные дискуссии о войне парализовали американский деловой мир. В результате экономика начала прихрамывать, что глава Федеральной резервной системы Алан Гринспен (Alan Greenspan) называет "слабым местом", а менее оптимистично настроенные экономисты считают предвестником нового спада. Между тем Япония и "локомотивы" экономики Европы теряют скорость, и мощный экономический подъем в США важен для начала роста мировой экономики. Но пока не станет ясно, что интервенция Буша в Ираке закончилась успешно и затяжной, дорогостоящей войны не будет, американская и мировая экономика остается заложницей этой ситуации.

На кон поставлено и политическое будущее Буша. Этот техасец "не дал себе труда убедить людей в правильности своей политики", считает Томас Коркоран (Thomas J. Corcoran), гендиректор FelCor Lodging Trust Inc. из Ирвинга (штат Техас). Однако Буш рискует не только и не столько своей судьбой. В случае его успеха республиканская партия окажется в 2004 году на коне. Но в случае неудачи -- затяжной войны, терактов, кризиса в экономике -- Буша и его партию может ожидать возмущение избирателей. Однако при всей неопределенности ситуации, когда стало ясно, что война вот-вот начнется, рынки вздохнули с облегчением. Шесть сессий подряд вплоть до ультиматума 19 марта показатели фондового рынка росли, поскольку инвесторы делали ставку на быструю войну, по окончании которой снова начнется рост. И пока истекали последние минуты 48-часового ультиматума, положительные тенденции набирали силу и доллар оживился.

Для Буша более важно то, что одновременно стала расти и его популярность. По опросу CBS News от 17 марта, его рейтинг достиг 64%, что выше 54% месяцем ранее. И если раньше люди были недовольны тем, что война начинается без санкции ООН, то теперь акцию против Саддама поддерживают, по данным опроса Washington Post/ABC News, 71%. Это рекордный показатель, который за время войны может подняться еще выше, по крайней мере на начальном этапе. "С первым выстрелом страна сплачивается вокруг своего президента и армии", -- отмечает Генри МакКиннелл-мл. (Henry А. McKinnell Jr.), гендиректор Pfizer Inc.

Разумеется, сколько продержится такой ура-патриотизм, это большой вопрос. Администрация утверждает, что, когда дым сражений рассеется, окажется, что предсказывавшие вьетнамский вариант пессимисты будут посрамлены. Но даже сторонники Буша признают: чтобы доказать, что скептики ошибаются, президент рискнул всем. Итак, посмотрим, как интервенция скажется на американской и мировой экономике, дипломатии и внутренней политике:

Экономика. Главное, говорят многие руководители бизнеса, чтобы война была быстрой и решительной. Это может снять напряжение из-за высоких цен на нефть, подскочивших с $25 за баррель в ноябре прошлого года до $38 в этом месяце. Уровень доверия потребителей, нервничающих из-за войны, по данным февральского обзора Conference Board, скатился на самый низкий уровень за почти десять лет.

Триумф на полях сражений может развеять этот мрак. Еще до вступления войск на территорию Ирака фондовый индекс Standard & Poor's 500 за период 12--19 марта вырос на 8,5%, а цены на нефть упали на 27%, до $29,88. "Предпосылки для [послевоенного] скачка экономической активности есть", -- говорит Стив Гроссман (Steve Grossman), гендиректор MassEnvelopePlus в Бостоне.

С ним согласно большинство руководителей фирм. "Если бы мы могли скинуть с плеч это бремя войны, -- говорит Стивен Вулф (Stephen P. Wolfe), главный финансист компании Toro Co. из Блумингтона (штат Миннесота), -- мы бы смогли сделать резкий рывок вперед".

Однако вместе с угрозой терактов цена нефти остается одним из самых больших неизвестных в экономике. Если Саддам выведет из строя крупнейшие месторождения, последующий за этим ценовой шок может привести к экономическому кризису. Саудовская Аравия обещала увеличить объемы добычи, чтобы сгладить временный скачок цен. Но из-за небольшого объема мировых резервов и очень нестабильной обстановки в нефтедобывающих Венесуэле и Нигерии этого может оказаться недостаточно. "Американская и мировая экономика очень хрупка, -- говорит Аллен Синай (Allen Sinai), главный специалист по мировой экономике из консалтинговой фирмы Decision Economics Inc. -- Затяжная война, скорее всего, вызовет глобальный экономический спад".

Конечно, отдельные отрасли пострадают больше, особенно авиакомпании. Многие из них уже отменяют рейсы и готовятся к худшему. Обанкротившаяся UAL Corp., материнская компания United Airlines, вообще стоит перед угрозой ликвидации. "Я буду удивлен, если из-за этой войны никто из них не обанкротится", -- замечает Дж. Джордж Микелсонс (J. George Mikelsons), гендиректор ATA Airlines Inc., авиаперевозчика из Индианаполиса. Ему вторит Томас Притцкер (Thomas J. Pritzker), гендиректор Hyatt Corp.: "Если судить по первой войне в Персидском заливе, какое-то время будет нести убытки и гостиничный бизнес". Подобные опасения испытывают не только главы компаний, имеющих отношение к путешествиям и туризму. Невеселы и руководители технологических фирм. "Как только [будет открыт огонь], клиенты могут затаиться", -- говорит Филлип Меррик (Phillip Merrick), гендиректор webMethods Inc., компании-разработчика программного обеспечения из Вирджинии.

Пока топ-менеджеры обсуждают, что и как произойдет с экономикой, ясно лишь, что одной из первых жертв конфликта может пасть экономический план Буша. Все больше опасений, что затраты на войну и восстановление Ирака могут превысить $100 млрд. И параллельно все больше опасений, что предложения Буша о сокращении налогов ($1,45 трлн.) придется серьезно пересмотреть. Как говорит высокопоставленный лоббист республиканской партии, теперь за план Буша предстоят "по-настоящему трудные схватки".

Из-за нехватки средств Буш может оказаться вынужденным урезать свою программу и отложить запланированное на 2004 и 2006 годы снижение налогов с физических лиц, что могло бы придать небольшой импульс бизнесу. Говорит Брюс Дауни (Bruce L. Downey), глава фармацевтической компании Вarr Laboratories Inc. из Помона (штат Нью-Йорк): "Я большой сторонник отказа от двойного налогообложения. Но столь крупное сокращение налогов неизбежно будет отложено из-за расходов на войну".

Насколько мировая экономика сможет держать удар, зависит от разумной политики США после войны. В Япония -- депрессия, Германия стоит на грани рецессии, и большинство стран еврозоны испытывает серьезные экономические трудности. При таком положении дел, чтобы подтолкнуть рост мировой экономики, экономика США должна расти на 3--3,5%, что в свете все растущих военных расходов может оказаться нереальным.

Международные отношения. К войне США готовились лихорадочно, поиски поддержки в деле "смены режима" не задались, и все, что могло пойти наперекосяк, пошло-таки наперекосяк. Односторонняя политика команды Буша нанесла серьезный урон ООН и НАТО. Франция, Германия и Россия не дали Бушу и британскому премьер-министру Тони Блэру (Tony Blair) добиться резолюции Совета Безопасности, одобряющей войну. А ООН, которая в течение жизни целого поколения пыталась сохранить мир, оказалась разобщена. Как считает один из гуру международной политики в республиканской партии, дипломатия Буша "оставила после себя шрамы, которые непросто будет залечить".

Сейчас чиновники администрации ищут, как компенсировать ущерб. Предпринимаются попытки примирения с Францией, Германией и Россией, американские дипломаты ищут точки соприкосновения. Сгладить разногласия, в частности, можно, предоставив контракты на восстановительные работы в Ираке некоторым из стран, отказавшимся поддержать войну. Вашингтон "определенно не желает превращать [возрождение] в одностороннее предприятие", -- комментирует ситуацию Ричард Соломон (Richard H. Solomon), президент американского Institute of Peace.

Пока не ясно, правда, насколько спокойно к этому отнесутся вице-президент Дик Чейни (Dick Cheney), министр обороны Дональд Рамсфельд (Donald H. Rumsfeld) и другие "ястребы". Сторонники жесткой линии неоднократно предупреждали отказавшие США в поддержке страны о последствиях, когда дело дойдет до дележа послевоенных контрактов на восстановление страны.

Желание наказать может ухудшить торговые отношения между США и их европейскими торговыми партнерами. А это, в свою очередь, способно затормозить серьезную либерализацию рынка, в авангарде которой идут США. Это дорого обойдется мировой экономике.

Поэтому в первых рядах борцов за примирение будут американские компании с интересами в Европе. "Я очень надеюсь, что страны сумеют поладить между собой и перестанут вести себя как дети, -- говорит Джейм Синегал (James D. Sinegal), гендиректор Costco Wholesale Co. в Иссакуахе (штат Вашингтон). -- Costco активно торгует с другими странами".

Если война окажется долгой и тяжелой, усилятся внутренние противоречия в антииракской коалиции. Блэр может столкнуться с ростом оппозиции в рядах его собственной лейбористской партии, могут усилиться антиамериканские настроения и оказаться под вопросом моральное лидерство США в урегулировании и других назревающих кризисов, например, в связи с ядерной программой Северной Кореи. Опасность состоит в том, что нынешнее неприятие миром "гипердержавного" статуса США способно привести к изоляции Америки.

Политические последствия. Стратеги из Белого дома убеждены, что, несмотря на то, что сейчас американцы поддерживают войну, Бушу нужно будет резко переключиться на экономику. Если он сумеет свергнуть Саддама, как задумал, то сможет потом и подзаброшенными домашними делами заняться по своему усмотрению. Говорит консультант республиканцев Скотт Рид (Scott W. Reed): "Если он добьется быстрой победы, то сможет потом проводить любую политику, какую только пожелает". Для Белого дома это означает, что можно будет более не беспокоиться о дефиците бюджета и согласии конгресса значительно сократить налоги.

Стратеги республиканцев мечтают о повторении промежуточных выборов 2002 года. Главная тема следующих выборов такова: "Это вопрос национальной безопасности, дурачок", -- считает специалист по опросу общественного мнения из республиканской партии Уильям МакИнтерфф (William D. McInturff). Действительно проведенный 3--8 марта МакИнтерффом и демократом Стэнли Гринбергом (Stanley B. Greenberg) опрос показал, что республиканцы по многим связанным с обороной вопросам значительно опережают демократов. Стратег Белого дома Карл Роув (Karl Rove) надеется, что это преимущество перевесит все опасения по поводу экономической политики Буша.

Но если судить по прошлому опыту, на гребне военного успеха особенно далеко не уедешь. А в век нетрадиционных войн и терактов чистая победа почти недостижима. Действительно, у Буша будет шанс перекроить политическую арену по своему усмотрению, если иракские приключения завершатся удачно для Америки. Однако, скорее всего, судьба его будет решаться в битве на родной земле. Это означает, что ему необходимо будет обеспечить подъем экономики, скатившейся после бума в спад, и решить все накапливающиеся проблемы в условиях дефицита бюджета. Возможно ли это? Вполне. Но это может оказаться сложнее, чем отправить Саддама на свалку истории.

ЧЕМ ЧРЕВАТА ВОЙНА

ЧЕЛОВЕК БУША В БАГДАДЕ

Отставной армейский генерал-лейтенант Джей Гарнер (Jay M.Garner) знает об этнических проблемах Ирака не понаслышке. В 1991 году, после первой войны в Персидском заливе, именно он был высшим американским военным чином на севере страны, организовывавшим переселение курдов. Курдское восстание против Саддама Хусейна тогда провалилось, и тысячи курдов, несмотря на создание курдской автономной зоны, двинулись в горы, опасаясь репрессий со стороны иракских военных.

Гарнер сумел уговорить их вернуться, убедив войска Саддама отойти, а потом превратив северный городок Заху в центр снабжения курдов продовольствием, водой, медикаментами и бесплатным транспортом до дома. Однажды во время операции Provide Comfort Гарнер столкнулся с хорошо вооруженными курдскими боевиками, пытавшимися навязать другим курдам свои порядки. Эту ситуацию, как и множество других сложных моментов, Гарнер сумел урегулировать, не прибегая к оружию. И судя по сообщениям прессы того времени, благодарные беженцы в буквальном смысле носили его на руках, как победившая команда -- тренера.

В ближайшее время недостатка в подобных сложностях не будет. И близкий друг министра обороны Дональда Рамсфельда (Donald H. Rumsfeld) скоро снова появится на иракской сцене. Только на этот раз отдавшего армии 38 лет ветерана президент Буш лично попросил занять пост главного штатского представителя при генерале Томми Фрэнксе (Tommy W. Franks). После смещения Саддама Гарнер в качестве руководителя управления Пентагона, занимающегося восстановительными работами и оказанием гуманитарной помощи, будет контролировать все -- от распределения продовольствия и медикаментов до добычи нефти и отстранения верных Саддаму людей от руководства партией "Баас". На этом посту он или снова прославится, или разочарует Америку, которая будет стремиться преодолеть всеобщий скепсис и доказать миру, что дипломатические провалы перед войной не означают автоматически неудачи в послевоенном урегулировании. Уже сейчас критики опасаются, что связи Гарнера в Израиле сделают его не самым желанным человеком в Ираке.

Шестидесятичетырехлетний Гарнер вступает в самую сложную, возможно, должность на свете. Ему предстоит создать дееспособное гражданское общество на обломках иракских институтов власти. План у него есть, но обсуждать его со всем миром он не хочет. Он лишь заверил неправительственные организации и сотрудников различных программ ООН в том, что не у дел они не останутся, но делиться подробностями не захотел и с ними. Не стал он комментировать и эту статью.

Советник по национальной безопасности Кондолиза Райс (Condoleezza Rice) и другие пояснили, что роль Гарнера будет состоять в том, чтобы в самые сжатые сроки создать условия для передачи власти иракским представителям. Гарнер сразу же разделит страну на три района, во главе каждого из которых встанет гражданский американец, подотчетный лично Гарнеру. Он же назначит трех своих заместителей: по восстановительным работам, гражданской администрации и гуманитарной помощи. Еще одна первоочередная задача -- формирование консультационного совета из иракских эмигрантов и профессионалов, оставшихся от прежнего режима, но не поддержавших Саддама.

Хотя Гарнера ценят за его помощь курдам, есть и те, кто им недоволен. Майкл Янг (Michael Young), известный журналист из Ливана, пишущий на исламские темы, утверждает, что мусульмане не доверяют Гарнеру из-за его серьезных связей с Израилем. И их можно понять. В 2000 году Гарнер подписал заявление консервативного Jewish Institute for National Security Affairs в поддержку политики Израиля по отношению к палестинской интифаде. А в качестве президента SY Technology, подразделения L-3 Communication Holdings Inc., Гарнер тесно сотрудничал с израильтянами при разработке противоракетной системы Arrow. "Если вашего человека считают [сионистом], возникает проблема доверия", -- говорит Янг.

Недоверие было для Гарнера проблемой и во время первого конфликта в Персидском заливе. Одной из его задач в то время было развертывание ЗРК Patriot для защиты Израиля от удара иракских ракет Scud. Конгресс тогда сомневался в эффективности Patriot, и Гарнер подтвердил ее перед конгрессменами. А много лет спустя представители Минобороны назвали ее пустышкой. На этот раз у Гарнера не будет возможности представить события в нужном ему свете. Его успех или провал увидит весь мир.

Пола Дуайер (Paula Dwyer) в Вашингтоне и Лора Кон (Laura Cohn) в Дохе, Катар. -- Business Week

ВСПОМНИТЬ РЕЙГАНА

КОММЕНТАРИЙ

Все это мы уже проходили. Президентом был Рональд Рейган (Ronald W. Reagan). Дональд Рамсфельд был тогда уже бывшим министром обороны. Конгрессмен по имени Ричард Чейни (Richard B. Cheney) занимал жесткую позицию. Ричард Перл (Richard Perle) и Пол Вулфовитц (Paul Wolfowitz) отвечали в Пентагоне за политическое планирование. США были поджигателем войны.

4 апреля 1981 года в Бонне прошла крупнейшая со времен войны во Вьетнаме антивоенная демонстрация. Ее участники протестовали против намерения Рейгана разместить в Европе нацеленные на Москву крылатые ракеты и ракеты "Першинг" с ядерными боеголовками. Убедить европейцев пойти на это должен был вице-президент Джордж Буш (George H.W. Bush). Госдеп направил в Европу группу своих представителей, вооруженных книжкой, на голубой обложке которой стояло название "Западные ценности". Европейцы над этим насмехались. У стран есть интересы, а не ценности, говорили они.

Действия Рейгана легко подпадают под такие определения, как "поразительно неудачная дипломатия", "высокомерие Америки" или "дипломатия в руинах". Когда Рейган совершенно очевидно оговорился, назвав возможной войну в Европе с применением тактического ядерного оружия, чтобы вывести из-под удара Америку, европейцы приняли это за чистую монету.

Была тогда и возможность компромисса, который помог бы сохранить лицо, так же как нынешние инcпекции под руководством Ханса Бликса (Hans Blix). Если бы США согласились заключить соглашение, по которому у Советов было бы больше ракет, они могли бы назвать это удачным соглашением о сокращении вооружений и сбить накал страстей в Европе. Сторонники контроля над вооружениями говорили, что надо подписывать такой документ. Сторонники жесткой линии возражали. И Рейган склонился к их мнению. Раздираемые разногласиями европейские правительства согласились на размещение ракет. Удалось сохранить единство НАТО.

Положило ли это конец "холодной войне"? Нет, точно так же как война в Ираке не будет означать конец терроризма. Но в сочетании с программой "звездных войн" и наращиванием при Рейгане военных расходов это создало для советской угрозы непреодолимый барьер. А еще десять лет спустя угроза перестала существовать.

Какое отношение все это имеет к Ираку? Это показывает, что занять принципиальную позицию -- значит сделать верный шаг, который может сработать независимо от того, увенчаются успехом дипломатические усилия или нет. Успех Буша, разумеется, зависит от исхода войны. Если он будет благоприятным, появятся новые союзники и, возможно, шанс перестроить такие дающие уже трещины институты времен "холодной войны", как ООН и Мировой банк.

То, что Буш не может установить связь с Саддамом Хусейном (Saddam Hussein), также не является безусловным поражением. По словам Буша, террористические группы, которым оказывает содействие Саддам, "похожи на Аль-Каиду". Этого недостаточно? Но ведь мы узнали о том, как спецслужбы Восточной Германии поддерживали самых разных террористов от "красных бригад" до Карлоса "Шакала" и ИРА, только после того, как были открыты архивы "штази". Есть ли в Багдаде документы, свидетельствующие о том, что он был рассадником терроризма на Ближнем Востоке? Возможно, скоро мы об этом узнаем.

Рейган нагнал на европейцев страху речами об "империи зла". Буш пугает их отказом присоединиться к Киотскому протоколу и признать Международный суд, а также ориентацией на одностороннюю политику в сфере безопасности. Но ведь Киотский протокол, равно как и Международный суд, не являются политической реальностью. И ни один президент не смог бы добиться от конгресса одобрения участия США в чем-то подобном. Что же касается одностороннего характера политики США, то каждое государство рассчитывает защитить себя самостоятельно, если не сработают все остальные способы защиты. И вся вина Буша в том, что он сказал вам об этом в лицо.

Критики Буша противопоставляют ему его отца, причисляя того к дипломатам, приверженцам международных усилий, умевшим повести за собой союзников. Именно так он действовал во время первой войны в Персидском заливе. Но снова поступать таким же образом? "Что бы ни сделал тогда президент, это не имеет значения", -- говорит госсекретарь в администрации Буша-старшего Лоуренс Иглбергер (Lawrence Eagleberger). Просто, может быть, тот великий эксперимент по коллективным действиям в Персидском заливе -- одноразовая акция.

Америка не проводит изоляционистскую политику и вряд ли останется в мире в одиночестве. Она должна внимательно прислушиваться к мнению других стран, но не обязана с уважением относиться к тому, что пишет враждебно настроенная европейская пресса, и к тому отклику, который она находит в некоторых СМИ в самих США. Она также должна возглавить работу по реформированию или замене проржавевшего коллективного механизма поддержания мира. На сей раз все шансы на стороне новых лиц и новых альянсов.

Боб Доулинг -- Managing Editor Business Week International. -- Business Week

ЛИ ВАЛЬЧАК (LEE WALCZAK), РИЧАРД ДАНЭМ (RICHARD S. DUNHAM), СТЭН КРОК (STAN CROCK) И ГОВАРД ГЛЕКМАН (HOWARD GLECKMAN) В ВАШИНГТОНЕ С МАЙКЛОМ АРНДТОМ (MICHAEL ARNDT) В ЧИКАГО, УИЛЬЯМОМ САЙМОНДСОМ (WILLIAM C. SYMONDS) В БОСТОНЕ, СТЕФАНИ АНДЕРСОН (STEPHANIE