15.01.2007 01:00 Еженедельный журнал «Профиль»

Архивная публикация 2007 года: "Закон об обуви и о себе"

23 января истекают 180 дней со дня публикации, необходимых для вступления в силу федерального закона от 27 июля 2006 года №152-ФЗ «О персональных данных». Теперь те из нас, кому достанет гражданского мужества, смогут бороться с любителями чужой информации.Тридцатое декабря прошлого года. Вечер. Москва. Магазин ECCO на Тверской. Продавщица отказывается принимать выданные ранее дисконтные карты, предлагая возобновить скидку в обмен на заполненную анкету. Анкета эта заслуживает специального описания.

Хотите обувь — давайте паспорт

Продавцам обуви хочется знать имя, фамилию и отчество, пол покупателя, а также его социальный статус (женат ли, замужем ли) и наличие у него детей. После такой наглости пункт «род деятельности» уже не столько удивляет, сколько радует. Двенадцать иерархических ступенек, от «частный предприниматель» до «другое». «Деятель искусства, культуры, науки» на седьмом месте, «менеджер» на почетном третьем (вам ясно, кто бланк придумывал?). Понимание сути дела наступает, когда упираешься в поля «индекс», «город», «улица», «дом», «квартира», «телефон (дом., раб., моб.)», «e-mail», «ближайшее метро». До такого, конечно же, могли додуматься только в отделе маркетинга. Для полноты картины упомянем поля «любимая радиостанция» (12 штук на выбор), «любимые телеканалы», «любимые журналы» (32). Не забыты «поисковые сайты» и «варианты досуга». Наконец — апофеоз менеджерского усердия, — марка автомобиля. Важно ведь. Одно дело штиблеты для «тойоты», другое — для «москвича».

И граждане покорно заполняют.

Так ныне происходит не только в ECCO, так на каждом шагу. При входе в здание любой конторы наши паспорта листают охранники, с неизвестной целью переписывая сведения в свои потрепанные тетради. Только в России паспорта требуют оставлять в залог, когда берешь аппарат для прослушивания синхронного перевода (эта унизительная процедура стала устоявшейся практикой — так было, например, во время недавнего публичного выступления Билла Гейтса в Москве). На московских перекрестках торгуют украденными в ГИБДД базами данных о нас и наших автомобилях. Сведения о нашей кредитной истории уходят на черный рынок данных прямиком из нашего банка. Стоит ли удивляться тому, что обувная лавка в обмен на дисконтную карту требует у нас подробнейшую персональную информацию? Нет, удивляться следует другому. Люди усердно заполняют придуманные обнаглевшими коммерсантами бланки, покорно передают паспорт для изучения любому охраннику любой самой захудалой конторки.

Правительство решило попробовать этому помешать.

Между законом и зверем

«Мы преследовали три цели: сделать так, чтобы защита собственных персональных данных стала понятным и важным делом для каждого гражданина, чтобы в стране возникла государственная система защиты персональных данных и чтобы российская юридическая практика в отношении защиты персональных данных соответствовала лучшим мировым стандартам», — говорит Михаил Якушев. В период создания закона он был директором департамента правового обеспечения Мининформсвязи и руководил работой над текстом.

Правительству не удалось избавиться от ряда спорных изменений в проекте закона, которые из политических соображений внесли депутаты Госдумы, однако поставленные цели, считает г-н Якушев, достигнуты «практически все».

Что, впрочем, не равно успеху. Предполагалось, что в течение 180 дней после публикации закона «О персональных данных» еще одним федеральным законом будут приняты необходимые подзаконные акты, число которых авторы текста минимизировали.

Но Госдуме оказалось не до того. Таким образом, депутаты, часть которых при обсуждении законопроекта откровенно спекулировали на ими же созданных настроениях наименее образованной части электората (особенно старались поминавшие зачем-то «печать Зверя» коммунисты и карикатурно православный депутат Чуев), все же сумели помешать правительству. Едва ли, впрочем, имело место сознательное вредительство. Вероятнее банальное разгильдяйство.

Теперь из-за отсутствия подзаконных актов правоприменительную практику ждут серьезные проблемы. Впору желать очередного скандала, связанного с новыми массовыми хищениями персональных данных: это ускорило бы возникновение прецедента применения нового закона.
Продажа на углу Юрий Злобин, возглавляющий некоммерческую организацию «Русский щит» (специализация — борьба с компьютерными пиратами), говорит о том, что и без закона «О персональных данных» можно защититься от торговцев чужой информацией: «Есть уголовная статья, предусматривающая ответственность за сбор и разглашение личных сведений. Надо написать заявление — там-то торгуют моими персональными данными, и милиция вынуждена будет начать расследование. В минувшем году ни одного такого заявления не было. Всем и каждому глубоко плевать на то, как обходятся с их личными данными. Мы спокойно миримся с тем, что наши налоги, адреса, сведения о взносах в Пенсионный фонд продают на каждом углу. Пока не изменится сознание каждого гражданина, так оно и будет. Без нас, каждого из нас, ничего не изменится, хоть миллион законов прими».

Адвокат Андрей Князев (московская коллегия адвокатов «Князев и партнеры») настроен и вовсе скептически: «Это будет мертвый закон, поскольку вряд ли можно защитить данные отдельных лиц. Ну что вы станете делать, например, с камерами слежения на улицах городов? Персональную информацию, кстати, и прежде по закону нельзя было продавать. Законодательная база достаточна, было бы у власти желание ее использовать. Устинов в бытность генпрокурором сказал как-то, что в три дня может решить в Москве проблему торговли контрафактными дисками. Это сущая правда. Я не видел ни одного торговца дисками, который послал бы милиционера. С другой стороны, а стоит ли защищать персональные данные? В иных странах масса личных сведений находится в общем доступе. Например, в Йоханнесбурге видел недавно: в телефонной будке лежит Yellow pages, и там — телефон каждого жителя города. Это нормально. Если мне одноклассника, например, надо найти — покупать базу данных у пиратов, что ли?»

Закон для мужественных

Закон, однако, способствует сознательному отношению людей к своим персональным данным. Те же справочники Yellow pages составляются с согласия граждан, явного или молчаливого. Любое требование изъять личные сведения из подобных баз данных подлежит исполнению, таков закон. Другое дело, что при защите личных сведений следует соразмерять усилия с результатом.

«Да, неприятно, когда твои паспортные данные записывают при входе в школу или поликлинику. Но в суд из-за этого я не пойду. Моя рекомендация: если вам такое непреодолимо противно, избегайте подобных мест и ситуаций. Не входите школу, ждите ребенка на улице. Идите в платную поликлинику, где к вам отнесутся иначе, нежели в муниципальной», — говорит Андрей Князев. И добавляет: «Вот если бы наказывали тех, кто неправомерно использует чужие данные, тогда другое дело! Если бы человек трех за это посадили, дав по годику, был бы несомненный толк, но поди этого добейся. Новый закон имеет смысл только для мужественных людей, готовых с его помощью отстаивать право распоряжаться информацией о себе». В этом практикующий адвокат солидарен с автором закона. По словам Михаила Якушева, «все зависит от гражданского мужества людей».
Чувство хозяина информации Мужество, заметим, требуется не только для того, чтобы информационно оградить себя от других. Бывает наоборот. В притче, пересказываемой Монтенем, философ, живущий в доме, со всех сторон открытом для постороннего взгляда, в ответ на предложение архитектора перестроить жилище на обычный манер говорит: «Я заплачу тебе вдвое больше, если ты просто отремонтируешь мой дом и оставишь все как есть».

Закон «О персональных данных» никого не защищает автоматически, он всего лишь дает гражданину потенциальную возможность самому распоряжаться сведениями о себе. Можно сообщить ECCO свой домашний телефон в обмен на 3% скидки с цены башмаков. А можно, напротив, встать на позицию героя рязановского фильма и не отчитываться перед гаражным кооперативом о личной жизни. Решение в каждом конкретном случае придется принимать самостоятельно.