Архивная публикация 2007 года: "ЗВЕЗДЫ НЕ ПАХНУТ"
У звезд — прошлых и настоящих — есть одно уникальное свойство, отчасти похожее на проклятие царя Мидаса.Достаточно легкого прикосновения к заветному имени — и все превращается в золото или как минимум в информационный повод.
Статусные звезды стали самыми продаваемыми медийными образами: под Пиаф рекламируют пиво, под Пушкина — услуги сотовой связи. В издательском деле все тоньше. Скажем, известный английский фотограф Марк Крик приобщился к элите мировой литературы через кулинарию, сотворив провокационную поваренную книгу с интригующим названием «Суп Кафки: полная история мировой литературы в 14 рецептах» (СПб.: Азбука). «Съедобный» рецепт преподнесен в форме небольшой новеллы, в которой традиционное описание процесса приготовления стилизовано в интонации и мироощущении соответствующего персонажа. Офигенно жирный, приправленный сквернословием шоколадный торт от охальника Ирвина Уэлша, очищенные от костей фаршированные цыплята с философским подтекстом от маркиза де Сада, изысканное, инфернальное и эротичное тирамису а-ля Марсель Пруст. А петух в вине а-ля Габриэль Гарсиа Маркес (волею автора — последняя трапеза убийцы, приговоренного к смертной казни), несмотря на трагичность момента, вызывает обильное слюноотделение. Выбор конкретного блюда тщательно продуман и соотнесен с характером писателя. Если Франц Кафка — то депрессивный суп мисо, изготовляемый, естественно, господином К. перед незваными гостями, похожими на высших госчиновников. Если Гарольд Пинтер, то фирменные тосты с сыром сооружаются в оправе драматического бурлеска. Традиционная греческая трапеза фенката, с кроликом в качестве основного блюда, а-ля Гомер описана высоким гекзаметром. Уже из этих набросков меню понятно, что Крик и не пытался утруждать себя глубинным исследованием гастрономических пристрастий своих героев. Его мистификация — остроумная игра ума для гурманов, ловящих кайф не только от воображаемого вкуса деликатеса, но и от способа его словесного воплощения.
Достоевский — азарт, подхалимство, ревность, сексуальность. Грибоедов — хулиганство, Пушкин — раздражительность, Гоголь — бахвальство. Толстой (который Лев Николаевич) — бескорыстность, зависть, коварство, кокетство, необъективность, сладострастие. Все это не случайное сочетание разнородных качеств, а авторитетный диагноз специалиста. Профессор психологии, к тому же доктор биологических наук Юрий Щербатых предлагает оригинальную, парадоксальную, вызывающую «Психологию личностных качеств: маленькие подробности из жизни больших людей» (М.: ЭКСМО). Эти самые личностные качества выстроены в строго алфавитном порядке, большие люди служат колоритными иллюстрациями. Источники информации, честно говоря, не всегда безупречны, в дело пошли не только воспоминания, но и расхожие исторические анекдоты. Презревшая быт Ахматова отличалась непрактичностью. Маяковский с Есениным — тревожностью. Федор Шаляпин — тот еще фрукт: гуманность и нахальство, капризность и скупость, оборотливость и самонадеянность. Самый неожиданный по набору качеств — Адольф Гитлер: неуступчивость, сентиментальность, храбрость. Самым востребованным оказался Александр Македонский. Он великодушен, неприхотлив, исполнен оптимизма, отважен, решителен, самоуверен, честолюбив, справедлив, хвастлив и целомудрен. Неудивительно, что обладатель разнообразных талантов завоевал полмира. Отечественным властителям психолог решительно не польстил. Иван Грозный — подозрительность и садизм. Екатерина Вторая — лицемерие. Николай Второй числится по пяти позициям — бессердечность, восприимчивость к клевете, клятвопреступление, слабоволие и упрямство. Сталину достались заботливость, клевета и трусость с притворством. Строже всех «попало» вождю мирового пролетариата — гедонизм, жестокость, неблагодарность, сквернословие (тут точно не поспоришь, любил батенька острое словцо!). Иисус, прости Господи за упоминание имени Божьего всуе, отмечен покорностью и... изворотливостью. Главная цель книги: «Восстановить трехмерные, «объемные» изображения реальных людей... Я хотел показать, что среди людей нет ни ангелов, ни чертей... И у негодяев встречаются положительные качества, и хрестоматийные герои порой демонстрируют далеко не лучшие…» Автор утверждает, что решил уточнить психологические портреты некоторых исторических персонажей, показать многообразие личностных черт и развлечь читателя любопытными и познавательными историями. По поводу последнего пункта возражений нет.
В свое время сэру Артуру Конан Дойлу даже с помощью профессора Мориарти так и не удалось окончательно поквитаться с грозой лондонского преступного мира. Недаром говорят: тот, кого заживо похоронили, обречен на долголетие. Великий сыщик и теперь живее всех живых, а его беспокойный дух продолжает делать хорошие тиражи на эксплуатации великого мирового бренда. Боб Гарсиа отважился на еще одно «Завещание Шерлока Холмса» (М.: Гелеос). Отправная точка — таинственная гибель гения дедукции при невыясненных обстоятельствах. На оглашение завещания кроме доктора Ватсона и Майкрофта Холмса приглашен ехидный инспектор Лестрейд. Троице предстоит довести до конца самое (по всей видимости) последнее дело Холмса — поставить точку в расследовании серии чудовищных преступлений. Воля покойного — закон, так что выбора у наследников нет. В результате получился, как ни странно, совсем неплохой детективный триллер. Похоже, магия славного имени все-таки помогает держать планку.
У звезд — прошлых и настоящих — есть одно уникальное свойство, отчасти похожее на проклятие царя Мидаса.Достаточно легкого прикосновения к заветному имени — и все превращается в золото или как минимум в информационный повод.
Статусные звезды стали самыми продаваемыми медийными образами: под Пиаф рекламируют пиво, под Пушкина — услуги сотовой связи. В издательском деле все тоньше. Скажем, известный английский фотограф Марк Крик приобщился к элите мировой литературы через кулинарию, сотворив провокационную поваренную книгу с интригующим названием «Суп Кафки: полная история мировой литературы в 14 рецептах» (СПб.: Азбука). «Съедобный» рецепт преподнесен в форме небольшой новеллы, в которой традиционное описание процесса приготовления стилизовано в интонации и мироощущении соответствующего персонажа. Офигенно жирный, приправленный сквернословием шоколадный торт от охальника Ирвина Уэлша, очищенные от костей фаршированные цыплята с философским подтекстом от маркиза де Сада, изысканное, инфернальное и эротичное тирамису а-ля Марсель Пруст. А петух в вине а-ля Габриэль Гарсиа Маркес (волею автора — последняя трапеза убийцы, приговоренного к смертной казни), несмотря на трагичность момента, вызывает обильное слюноотделение. Выбор конкретного блюда тщательно продуман и соотнесен с характером писателя. Если Франц Кафка — то депрессивный суп мисо, изготовляемый, естественно, господином К. перед незваными гостями, похожими на высших госчиновников. Если Гарольд Пинтер, то фирменные тосты с сыром сооружаются в оправе драматического бурлеска. Традиционная греческая трапеза фенката, с кроликом в качестве основного блюда, а-ля Гомер описана высоким гекзаметром. Уже из этих набросков меню понятно, что Крик и не пытался утруждать себя глубинным исследованием гастрономических пристрастий своих героев. Его мистификация — остроумная игра ума для гурманов, ловящих кайф не только от воображаемого вкуса деликатеса, но и от способа его словесного воплощения.
Достоевский — азарт, подхалимство, ревность, сексуальность. Грибоедов — хулиганство, Пушкин — раздражительность, Гоголь — бахвальство. Толстой (который Лев Николаевич) — бескорыстность, зависть, коварство, кокетство, необъективность, сладострастие. Все это не случайное сочетание разнородных качеств, а авторитетный диагноз специалиста. Профессор психологии, к тому же доктор биологических наук Юрий Щербатых предлагает оригинальную, парадоксальную, вызывающую «Психологию личностных качеств: маленькие подробности из жизни больших людей» (М.: ЭКСМО). Эти самые личностные качества выстроены в строго алфавитном порядке, большие люди служат колоритными иллюстрациями. Источники информации, честно говоря, не всегда безупречны, в дело пошли не только воспоминания, но и расхожие исторические анекдоты. Презревшая быт Ахматова отличалась непрактичностью. Маяковский с Есениным — тревожностью. Федор Шаляпин — тот еще фрукт: гуманность и нахальство, капризность и скупость, оборотливость и самонадеянность. Самый неожиданный по набору качеств — Адольф Гитлер: неуступчивость, сентиментальность, храбрость. Самым востребованным оказался Александр Македонский. Он великодушен, неприхотлив, исполнен оптимизма, отважен, решителен, самоуверен, честолюбив, справедлив, хвастлив и целомудрен. Неудивительно, что обладатель разнообразных талантов завоевал полмира. Отечественным властителям психолог решительно не польстил. Иван Грозный — подозрительность и садизм. Екатерина Вторая — лицемерие. Николай Второй числится по пяти позициям — бессердечность, восприимчивость к клевете, клятвопреступление, слабоволие и упрямство. Сталину достались заботливость, клевета и трусость с притворством. Строже всех «попало» вождю мирового пролетариата — гедонизм, жестокость, неблагодарность, сквернословие (тут точно не поспоришь, любил батенька острое словцо!). Иисус, прости Господи за упоминание имени Божьего всуе, отмечен покорностью и... изворотливостью. Главная цель книги: «Восстановить трехмерные, «объемные» изображения реальных людей... Я хотел показать, что среди людей нет ни ангелов, ни чертей... И у негодяев встречаются положительные качества, и хрестоматийные герои порой демонстрируют далеко не лучшие…» Автор утверждает, что решил уточнить психологические портреты некоторых исторических персонажей, показать многообразие личностных черт и развлечь читателя любопытными и познавательными историями. По поводу последнего пункта возражений нет.
В свое время сэру Артуру Конан Дойлу даже с помощью профессора Мориарти так и не удалось окончательно поквитаться с грозой лондонского преступного мира. Недаром говорят: тот, кого заживо похоронили, обречен на долголетие. Великий сыщик и теперь живее всех живых, а его беспокойный дух продолжает делать хорошие тиражи на эксплуатации великого мирового бренда. Боб Гарсиа отважился на еще одно «Завещание Шерлока Холмса» (М.: Гелеос). Отправная точка — таинственная гибель гения дедукции при невыясненных обстоятельствах. На оглашение завещания кроме доктора Ватсона и Майкрофта Холмса приглашен ехидный инспектор Лестрейд. Троице предстоит довести до конца самое (по всей видимости) последнее дело Холмса — поставить точку в расследовании серии чудовищных преступлений. Воля покойного — закон, так что выбора у наследников нет. В результате получился, как ни странно, совсем неплохой детективный триллер. Похоже, магия славного имени все-таки помогает держать планку.
Подписывайтесь на PROFILE.RU в Яндекс.Новости или в Яндекс.Дзен. Все важные новости — в telegram-канале «PROFILE-NEWS».
