90 лет Майклу Кейну – актеру, джентльмену и ловкачу

Оружие пролетариата

Кейн англичанин, и одна из главных интриг его карьеры чисто английская, основанная на застарелой проблеме классового неравенства в Великобритании. Успех Кейна в кино являл собой торжество особого рода: торжество кокни. Так называют выходцев из пролетарских кварталов Лондона, отличающихся особым выговором. Майкл как раз один из них. Кокни всегда чувствовали пренебрежительное отношение к себе со стороны среднего класса и аристократии. До эпохи Кейна о них, обитателях Ист-Энда, почти не снимали фильмов, а если кокни и попадали в число действующих лиц, то их играли люди другого происхождения, выводившие своих героев, по словам Кейна, карикатурно.

«Майкл одним из первых в 1960-х сломал барьер, мешавший представителям рабочего класса подняться наверх», – считает его друг актер Роджер Мур. Кейн стал главным кокни британского кино и осознавал это. «В юности мне говорили, что глупо мечтать о большом успехе, потому что я не из того сословия и говорю неправильно. Своим примером я хотел показать молодым людям из рабочей среды: если я добился этого, значит, и вы сможете», – вспоминал Кейн.

Несмотря на то, что он мог блестяще имитировать более полусотни региональных и сословных акцентов (в Великобритании это важный маркер социального положения), он никогда не отказывал себе в удовольствии говорить, как кокни. Обычно британцы, добившись успеха, перенимают более респектабельное произношение – так сделали Шон Коннери, Питер О’Тул, Роджер Мур и прочие коллеги Кейна. Но он намеренно оставил себе родной акцент. То была своего рода пощечина общественному вкусу, если иметь в виду высшее общество. И обществу пришлось снести это. Более того, в 2000 году королева Елизавета II даровала Кейну почетный рыцарский титул за трудовые подвиги на кинопроизводстве.

На вопрос одного журналиста: «А что вы имеете против правильного произношения?» – Кейн ответил: «Ничего не имею против. Заплатите мне два миллиона, и я изображу вам любой акцент».

Жить на полную

Семья Кейна была бедной, его отец трудился грузчиком на рынке. «Он был очень умным и мог бы добиться многого, не будь этих проклятых классовых барьеров», – рассказывал актер. Отца звали Морис Миклуайт, точно так же назвали и сына, позднее превратившегося в Майкла Кейна. Мать будущей кинозвезды работала поварихой и уборщицей.

Детство Кейна прошло в лондонском районе Саутварк на южном берегу Темзы. «На весь многоэтажный дом был один туалет, и он стоял во дворе», – вспоминал актер. Во время Второй мировой здание разбомбили (семья Миклуайтов была тогда в эвакуации, а отец на фронте), и им дали новое жилище в районе Элефант-энд-Касл – сборный дом, который задумывался как временный, но в итоге простоял не один десяток лет. Миклуайты были ему рады – по крайней мере, уборная находилась уже внутри, а не на улице.

После школы Мориса призвали в армию. Сначала он служил в пехотной части в Западной Германии, а потом попал на Корейскую войну, где чуть было не погиб в стычке с китайскими солдатами. Этот случай изменил Мориса и его отношение к жизни. «Во-первых, я понял, что я не трус, – рассказывал он, – а во-вторых, пережив почти неминуемую смерть, с того времени я стараюсь жить каждую секунду каждого дня как можно более полно».

Как по маслу

После армии Морис, не зная, куда податься, устроился на маслобойный завод. Дальнейшие события он называл примером божественного провидения. Однажды коллега-рабочий похвастался ему своей дочерью, которая неплохо зарабатывала, выступая на сцене. В ответ на это Морис поделился заветной, но абстрактной мечтой стать актером. Каким образом он, простой рабочий парень, мог им стать, Морис понятия не имел. «Так купи The Stage», – посоветовал ему коллега. Речь шла о журнале, в котором публиковались вакансии в сфере шоу-бизнеса.

Последовав совету, Морис нашел единственную подходящую ему вакансию – рабочего сцены в театре провинциального городка Хоршем. Недолго думая, он переехал туда и вскоре уже играл небольшие роли под псевдонимом Майкл Скотт. Он женился на актрисе Патрисии Хейнс, у них родилась дочь Доминик, но из-за неустроенной жизни брак скоро распался.

Несмотря на более чем скромные успехи, новоиспеченный Майкл убедил себя, что актерство – его судьба, и вернулся в родной Лондон, чтобы покорить его. На это ушло долгих 10 лет. Для начала амбициозному молодому человеку пришлось срочно придумать новый псевдоним, поскольку один актер по имени Майкл Скотт в столице уже имелся. Агент торопил его с выбором, и, увидев афишу фильма «Бунт на «Кейне» с Хамфри Богартом в главной роли, наш герой определился с выбором: так в мир пришел Майкл Кейн.

Кокни становится аристократом

Новыми друзьями Кейна стали будущие звезды – актеры Терренс Стэмп и Питер О’Тул. Последний сделал его своим дублером в Театре Вест-Энда. Это было здорово, но Майкл, как истинный киноман, мечтал о карьере в кино.

Правда, он был не в восторге от собственной внешности. «Сравнивая себя с голливудскими кинозвездами – красавцами брюнетами с великолепным телосложением, я понимал, что мне нечего им противопоставить, кроме хорошей актерской игры», – говорил Кейн.

В хорошей игре пришлось изрядно поупражняться, годами снимаясь в эпизодических ролях в телесериалах и кино. В отличие от разборчивого Стэмпа, Кейн брался за все подряд, ссылаясь на поговорку: «если швырнуть на стену побольше грязи, то что-нибудь да и прилипнет». Однако время шло, а ничего крупного не прилипало.

«К 30 годам все, кто начинал со мной, уже прославились. Все, кроме меня», – вспоминал актер. В 1963-м он пробовался на второстепенную роль солдата-кокни для фильма Сая Эндфилда «Зулусы», но ее отдали другому. Однако, понаблюдав за Кейном, режиссер предложил ему более значительную роль – высокомерного офицера-аристократа, которую тот сыграл блестяще.

«Мне повезло, что Эндфилд был американцем. Британец на его месте ни за что бы не взял кокни на роль аристократа, настолько сильна была классовая сегрегация», – уверен Кейн.

Сжечь сценарий

Его герой был антагонистом персонажа главной звезды фильма – Стэнли Бейкера. Звезда и режиссер просили Кейна изображать избалованного слабовольного человека, однако Майкл предложил свой вариант. «Много ли проку, если твоим соперником на экране будет слабак? – сказал он Бейкеру. – Другое дело, если твой соперник силен и умен, тогда твоя победа над ним имеет цену». Этот довод Бейкеру понравился, и Кейн получил возможность создать более сложный образ, чем изначально задумывалось.

После «Зулусов» ему впервые предложили главную роль в картине «Досье Ипкресс» (1965). По словам Кейна, съемки начались с того, что режиссер Сидни Фьюри сжег сценарий, приговаривая: «Вот что я обо всем этом думаю». «Идея фильма была отличной, а сценарий никуда не годился, – рассказывал потом Фьюри. – И мы с Майклом начали придумывать картину практически с нуля. Кейн предложил ключевое слово «атмосфера», и оно подсказывало нам нужное направление».

Так, при соавторстве Кейна, был снят фильм, принесший ему первый успех, а также один из лучших фильмов своей эпохи.

Героем той эпохи был секретный агент. В 1961 году в Великобритании стартовал телесериал «Мстители» с Патриком Макни в главной роли, за ним последовал «Святой» с Роджером Муром. В 1962-м вышел «Доктор Но», первый фильм бондианы – киноцикла о похождениях агента 007. Под влиянием моды в США запустили свой сериал «Агенты АНКЛ» об американском и русском шпионах Наполеоне Соло и Илье Куракине. Во всех этих картинах элегантные мужчины элегантно решали проблемы разного уровня сложности.

Майкл Кейн предложил особую версию героя своего времени. По замыслу продюсера, агент Гарри Палмер должен был быть анти-Бондом: персонажем почти что скучным, лишенным гламурного блеска агента 007, которого тогда с успехом изображал Шон Коннери. Продюсером «Досье Ипкресс», между прочим, был Гарри Зальцман – один из создателей бондианы. Решив, что нужно выжать все возможное из моды на шпионские страсти, он экранизировал остросюжетный роман Лена Дейтона о разведчике, больше похожем на проходимца, чем на героя.

Очки – это сила

Но Кейн сыграл нечто большее, чем антитезу Бонду. Его Гарри Палмер стал одним из эталонных мужских кинообразов и, по выражению газеты The Times, «воплощением стильной крутизны 1960-х».

Герой «Досье Ипкресс» – разведчик с прошлым мошенника, внешностью офисного клерка, независимым характером и ироничной самоуверенностью супермена. Умник и женолюб, он сочетает ловкость и находчивость с флегматичностью рептилии. На его лице маска полнейшей невозмутимости и очки в толстой роговой оправе. Палмер близорук, и это постоянно подчеркивается в фильме.

Кейн избавил очкариков всего мира от привычных комплексов. Массивные окуляры, всегда ассоциировавшиеся с «ботаниками», в лучшем случае с певцом Бадди Холли, теперь стали атрибутом крутого героя. Подражая Кейну, даже люди с хорошим зрением начали носить очки.

Как пошутил британский кинокритик Александр Уокер, «страшно подумать, как сложилась бы карьера Майкла, если бы он пользовался контактными линзами».

Позже образ Гарри Палмера был обыгран в комедиях об агенте Остине Пауэрсе. Еще один явный «последователь» Палмера – Эггси из шпионской серии Kingsman в исполнении Тэрона Эджертона. А в прошлом году британцы запустили сериал «Досье Ипкресс», где Палмера играет Джо Коул, правда, после харизматичного Кейна смотреть на это довольно тяжело.

Еще один пример влияния «Досье Ипкресс», да и самого Кейна, на поп-культуру – песня Michael Caine культовой британской ска-группы Madness. Вообще-то она о печальной судьбе разведчика Ирландской республиканской армии, но музыканты группы сочли, что ничто так хорошо не иллюстрирует их идею, как образ Майкла Кейна в шпионском триллере.

Один из нас

В век суеты в цене спокойные, невозмутимые герои. В разные времена большие актеры демонстрировали свой вариант невозмутимости: была невозмутимость Бастера Китона, невозмутимость Жана Габена, Алена Делона, Тосиро Мифуне, Клинта Иствуда – у каждого со своим оттенком. Невозмутимость Кейна была скорее легкой и безмятежной, а не суровой, как у большинства вышеперечисленных артистов.

Со всеми своими достоинствами и слабостями Гарри Палмер выглядел, как человек, которого можно увидеть на улице, в магазине, в метро, а не во дворце или казино «Рояль». «Когда я в детстве смотрел кино, то думал, что все актеры – герцоги и герцогини. Между нашей жизнью и жизнью на экране не было никакой связи», – говорил Кейн. В отличие от лощеного и неуязвимого Бонда, Палмер вел себя, как обычный горожанин: покупал консервы в супермаркете, жаловался на невысокую зарплату и мог приготовить обед девушке, за которой ухаживал.

Достойным продолжением оригинального «Досье Ипкресс» стал фильм «Похороны в Берлине» (1966), а вот третья часть похождений Гарри Палмера, «Мозг на миллиард долларов» (1967), вышла натуральным балаганом. «Режиссера несло в неизвестном направлении», – вспоминал Кейн. Режиссером был Кен Рассел, позже прославившийся картинами «Томми» и «Шлюха». Удивительно, как после «Мозга» ему вообще доверили снимать что-либо. Фирменный ироничный стиль Кейна безнадежно терялся в снегах Латвии, где его герой внедрялся в компанию каких-то несуразных повстанцев, ходивших чуть ли не в лаптях и своим колоритом затмевавших цыган из самых безумных фильмов Кустурицы.

Однако к тому времени у Майкла была роль, превзошедшая по популярности агента Палмера, – он сыграл обаятельного, но совершенно беспринципного повесу Элфи в одноименной картине Люиса Гилберта.

Покоритель сердец

Как и «Досье Ипкресс», «Элфи» (1966) стал одним из главных британских фильмов 1960-х, с оригинальной режиссурой и музыкой известнейшего джазового саксофониста Сонни Роллинза и заглавной песней в исполнении Шер. Но первейшим достоинством этой киноленты стала игра Кейна, которому удалось сделать так, что зритель симпатизировал его герою, несмотря на все его откровенно плохие поступки. У красавчика Джуда Лоу в ремейке «Элфи» 2004 года получилось куда менее убедительно.

Пообщавшись в первый раз с Кейном, режиссер Гилберт едва не расторг с ним контракт: он не мог поверить, что молчаливый и застенчивый Майкл одолеет роль беззаботного, не пропускающего ни одной юбки сердцееда. Однако на съемочной площадке Кейн полностью преображался, и образ Элфи надолго приклеился к актеру. Картина получила девять «Оскаров», после такого успеха Голливуд принял Кейна с распростертыми объятиями, пусть конкретно ему награды за лучшую роль в тот раз и не досталось.

Соединяя в разных пропорциях образы Элфи и Гарри Палмера, Кейн создал свой фирменный типаж симпатичного пройдохи, в нужные моменты козыряющего уверенным хладнокровием благороднейшего джентльмена. На разные лады он сыграл его во многих лентах: «Гамбите» (1966) с Ширли Маклейн, «Ограблении по-итальянски» (1969), «Человеке, который хотел быть королем» (1975) с Шоном Коннери, «Отпетых мошенниках» (1988) со Стивом Мартином и других.

Что касается личной жизни, то повадки сердцееда Элфи он оставил, женившись в 1973 году на Шакире Бакш, модели гайяно-индийского происхождения, с которой живет в браке уже полвека.

Культ Картера

Конечно, Кейн не ограничивался одним типажом. С приходом популярности он стал сниматься так много и жадно, что создал галерею едва ли не всех возможных мужских образов – от хладнокровного киллера в «Убрать Картера» до ранимого гея в «Калифорнийской сюите».

Он сыграл в дюжине фильмов о Второй мировой, десятках исторических картин, комедиях и психологических драмах. Он рассчитывал на «Оскар» за роль спивающегося профессора в «Воспитании Риты» (1983), но получил его, сыграв в «Ханне и ее сестрах» (1986) Вуди Аллена и «Правилах виноделов» (1999) Лассе Хальстрома. Он играл разбойников, лордов, играл даже Николаса Урфе в пышной, но неудачной экранизации «Волхва» Джона Фаулза.

Одной из бесспорно культовых ролей Кейна оказалась роль бесстрастного гангстера в неонуаре Майка Ходжеса «Убрать Картера» (1971). Здесь уже не было ни следа от Элфи и его хохм. Бесстрастность Гарри Палмера превратилась в ледяное, держащее зрителя в напряжении спокойствие Джека Картера, приехавшего в родной город отомстить убийцам брата.

Этот британский фильм с его медленным темпом и угрюмым настроением казался эстетским экспериментом ради чистого искусства, но теперь это классика, котирующаяся выше многих кассовых голливудских проектов с участием Кейна. В 2000 году «Убрать Картера» пересняли со Сталлоне в главной роли и Кейном в эпизодической, но ремейк получился, мягко говоря, посредственным.

Старость и молодость

В начале 1970-х Кейн уже хорошо освоился в Голливуде. В один из первых приездов в Америку он встретился с патриархом американского кино актером Джоном Уэйном и получил от него напутствие, которое впоследствии часто вспоминал: «Если хочешь задержаться в этом бизнесе подольше, говори низким голосом и говори медленно».

Кейн снимался так много, что иногда, кажется, он не особо вчитывался в предлагаемые сценарии. Например, 54-летний актер сыграл в совершенно дрянном фильме «Челюсти 4: Месть» (1987). Впоследствии Кейн объяснил свое участие тем, что ему позарез нужны были деньги на новый дом.

Он действительно мог взять роль, не читая сценария. Так было, когда Джон Хьюстон, живой классик и любимый режиссер Кейна, предложил ему сыграть в «Человеке, который хотел быть королем» роль, изначально писавшуюся для Хамфри Богарта – любимого актера Кейна.

Старея, Кейн опасался оказаться на обочине Голливуда никому не интересным пенсионером, но судьба (или хороший агент) благоволила ему и дарила проекты, становившиеся успешными. На седьмом десятке он играл в «Правилах виноделов» и «Мисс Конгениальность», на восьмом – в «Сыщике», «Иллюзии обмана», «Дите человеческом», на девятом – в «Обители проклятых» и нашумевшей «Молодости» Паоло Соррентино.

Любимец Нолана

В 1990-х Кейн пару раз вернулся к роли Гарри Палмера, в «Экспрессе до Пекина» и «Полуночи в Санкт-Петербурге», но вот без этого можно было и обойтись: вид состарившегося агента только портил впечатление от классики 1960-х.

В 2017 году он стал лицом и главным рассказчиком документального фильма Дэвида Бэтти «Мое поколение» – о своей молодости и поп-культурной революции в Лондоне второй половины 1960-х.

Один из самых успешных режиссеров современности Кристофер Нолан явно питает к сэру Майклу особую приязнь. Начиная с середины нулевых Нолан снимал его почти во всех своих картинах: «Престиж», «Начало», «Интерстеллар», «Довод», чаще, чем любого другого актера. Голос Кейна слышен и в «Дюнкерке». Также Кейн сыграл дворецкого и наставника Бэтмена Альфреда Пенниуорта в нолановской трилогии о Темном Рыцаре.

Режиссер говорит, что для него участие Кейна в проекте – это гарантия успеха не столько в коммерческом, сколько в профессиональном смысле. «Иметь его в команде – значит видеть перед собой пример мастера, который работает четко, убедительно и легко. Все начинают равняться на него, и съемки проходят самым лучшим образом», – объясняет Нолан.

Кейн говорит

Подобно своему персонажу Гарри Палмеру, Кейн всегда отличался острым умом, независимым характером и не лез за словом в карман. Часто он говорил вещи, шедшие вразрез с общественным мнением. В годы сексуальной революции 1960-х порицал мини-юбки за то, что они слишком обнажают ноги, будучи при этом большим ловеласом, завсегдатаем ночных клубов и приятелем всех знаменитых рок-н-ролльщиков своего времени.

В 1970-х, когда британские знаменитости массово покидали страну, чтобы избежать огромных налогов, Кейн заявлял, что приветствует налоговую политику, заставляющую миллионеров делиться заработками, и предпочитает быть вдвое беднее, но жить в благополучном обществе, чем быть вдвое богаче, но жить в стране, где много малоимущих.

Он поддержал брекзит и отреагировал на рост молодежной преступности в Великобритании предложением вернуть всеобщую воинскую обязанность: «Пусть послужат полгода, научатся родину защищать. И вместо насилия будут думать о причастности к своей стране».

Сказал свое слово Кейн и когда несколько лет назад началась кампания против «белого «Оскара»: Американскую киноакадемию критиковали за то, что она якобы не желает номинировать и награждать цветных актеров. Сэр Майкл попытался воззвать к здравому смыслу: «Странно голосовать за актера только потому, что он чернокожий». Далеко не всем это пришлось по нраву.

Правильный угол зрения

Многие знаменитости пишут мемуары, но у Кейна их аж три тома. Ему есть что рассказать, да и рассказывать он умеет. Человек широких интересов, он также составил два выпуска альманаха занимательных фактов («Немногие знают об этом» и «Об этом тоже мало кто знает») в жанре, который в советской печати назывался «А знаете ли вы?».

Вольнодумец и консерватор, кокни, великолепно играющий аристократов, богатый человек, никогда не забывающий о своем пролетарском происхождении, Кейн явно наслаждается тем, что его невозможно уместить ни в одну из стандартных категорий.

Сэра Майкла не назвать адептом здорового образа жизни, но это не помешало ему дожить до седин, сохранив форму: он все еще снимается в двух-трех фильмах в год. 90-летие Кейн собирается отметить премьерой фильма «Большой беглец» режиссера Оливера Паркера, в котором играет главную роль ветерана Второй мировой, сбегающего из дома престарелых, чтобы отметить годовщину высадки союзников в Нормандии.

На вопрос, как ему удается сохранять оптимизм и бодрость в столь преклонном возрасте, Кейн недавно ответил: «Надо иметь правильный угол зрения. Когда меня спрашивают, что я думаю о старости, я говорю: «Если сравнить с альтернативным вариантом, то есть смертью, это просто фантастика».