Есть ли в России банковский кризис?
Глава Сбербанка Герман Греф сделал 17 ноября очередное сенсационное заявление. «То, что мы сейчас видим, – это масштабнейший банковский кризис», – сказал Греф журналистам. Добавив, что за последние 20 лет это самый тяжелый и затяжной кризис в банковской системе. Последнее означает, что, по мнению Грефа, сейчас ситуация в банковской сфере хуже, чем даже во время дефолта 1998 года, когда разорилось много крупнейших банков страны.
«Фактически на сегодняшний день мы видим нулевую прибыль банковского сектора, исключая Сбербанк. Огромный объем формирования резервов, просто громадный. И не хочется лишний раз наступать на больную мозоль, но видим, с какими темпами Центральному банку приходится очищать банковский сектор от огромного количества банков, которые таковыми фактически не являются», – сказал Греф.
«Если бы государство не выделило триллион рублей на поддержку крупных банков, то я думаю, что ситуация была бы значительно более драматичная», – отметил топ-менеджер (цитаты по «Интерфаксу»).
Конечно, Греф прав. Ему стоило бы упомянуть, что кроме того триллиона рублей есть еще полтора триллиона – «дыра» во Внешэкономбанке, которую правительство будет «затыкать» до конца этого года. А еще размещение сотен миллиардов рублей из бюджетного Фонда национального благосостояния в банках. Кредиты Центробанка Агентству по страхованию вкладов (АСВ), у которого кончились деньги. Льготирование кредитов из бюджета (ипотека, лизинг и др.). Постоянное продление послаблений в учетной политике со стороны ЦБР. И много чего еще. Все, что мы сейчас делаем, – это заливаем банковский пожар деньгами и делаем вид, что не горит.
Конечно, это заявление не понравилось властям. Первый зампред Банка России Алексей Симановский сказал, что не видит признаков банковского кризиса. Аналогичного мнения придерживается и замминистра экономического развития России Николай Подгузов. «Оснований для того, чтобы говорить о полномасштабном банковском кризисе, нет. В условиях банковского кризиса система, как правило, не выполняет своих непосредственных задач, а в настоящее время наша банковская система исправно выполняет все возложенные на нее функции по кредитованию как населения, так и реального сектора. Уровень капитализации банковской системы приемлем после реализации мер правительства по докапитализации», – приводит его слова ТАСС.
И традиционно всех развлек глава ВТБ Андрей Костин. «До Манилы далеко, 10 часов лету, но, когда я улетал, масштабного кризиса не было», – сказал он журналистам 18 ноября в столице Филиппин в кулуарах саммита АТЭС. «Сложности есть, их много, но с ликвидностью сложностей нет» (цитата по «Интерфаксу»).
Нет, конечно, банковский кризис в крайних формах – набег вкладчиков на банки, «bank run» – к нам не пришел. АСВ получит от ЦБР столько денег, чтобы этого не произошло никогда. Но это единственная хорошая новость. А в остальном мы видим со стороны властей лишь хорошую мину при плохой игре.
Каждому – по гектару, но в тайге
Правительство внесло в Госдуму законопроект о безвозмездном предоставлении россиянам земельных участков на Дальнем Востоке в размере 1 га.
Законопроектом установлена возможность выбора соответствующего земельного участка с помощью разрабатываемого Минвостокразвития и Росреестром электронного сервиса. Прием заявлений будет осуществляться в электронной форме, оформление документов будет занимать 2–3 месяца. Короче, зашел на сайт, выбрал участок, нажал клавишу – и он «застолблен». Кто первый встал – того и тапки. Как когда-то на Диком Западе США: воткнул столб со своим именем – и земля вокруг твоя.
Несколько граждан независимо от родства могут объединиться: например, на 5 человек – 5 га. Забавно, что по этому закону можно строить жилые дома на лесных участках вопреки действовавшему до сих пор Лесному кодексу.
Ограничения: получить «бесплатный гектар» россиянину можно только один раз в жизни. Оформляется земля сначала в пользование сроком на пять лет, а только затем в собственность. Субаренда запрещена. В случае, если земля не будет использоваться, участок будет изыматься. Порядок изъятия пока не разработан. Никто не озаботится сделать к участкам дорогу или провести электроэнергию. А участок будет наверняка в отдаленной местности, потому что вокруг крупных городов в 10–20 км раздавать участки запрещено.
Нужен вам 1 гектар в тайге? 1 мая 2016 года (если закон примут к тому времени) бегом на сайт надальнийвосток.рф. Демоверсия сайта работает, можете ознакомиться с подробностями сделки всей своей жизни уже сейчас.
Непреклонное продуктовое эмбарго
Министр экономического развития РФ Алексей Улюкаев подтвердил, что правительство РФ с 1 января 2016 года введет эмбарго на украинский продуктовый экспорт. Ничего нового в этом нет – такое решение было принято еще в августе 2015‑го, но для Украины оно было отсрочено: должно вступить в силу, только если Киев применит экономическую часть соглашения об ассоциации с Евросоюзом, но не позднее 1 января 2016 года. Вступление в силу экономической части соглашения Украины с ЕС было отсрочено по настоянию России до 1 января 2016 года, и украинские власти больше не намерены переносить этот срок.
Понятно, что это решение ударит не столько по украинским производителям, сколько по российскому потребителю. Как и все контрсанкции. Это экономический закон: если спрос сохраняется, а предложение сокращается, что должно произойти с ценой? Правильно, она вырастет. Странно, что наше правительство этот первый закон экономики так и не выучило – ни в теории, ни на своей собственной практике (скачок цен зимой 2014/2015 годов был связан именно с введением российских контрсанкций).
Утешает только одно. Все плохое, что могло случиться в торговле с Украиной, уже случилось. Без всяких санкций, усилиями Роспотребнадзора, таможни и прочих российских госорганов.
По российской таможенной статистике, импорт продуктов с Украины во II квартале 2015 года составил $92 млн, а еще два года назад он составлял $505 млн (тоже во II квартале). Сокращение на 4/5 уже произошло. Упадет еще на 1/5? Так это вдвое меньше спада 2014 и 2015 годов. Влияние на российский рынок этих контрсанкций будет невелико, цены на нашем рынке могут заметно скакнуть только на отдельные виды товаров…
Предложение, от которого трудно отказаться и невозможно принять
16 ноября на саммите G20 в Анталье (Турция) Россия разыграла интригу. В полдень выступил министр финансов РФ Антон Силуанов и сказал, что Россия сделала Украине «интересное предложение» по долгу в $3 млрд, срок выплаты которого настает через месяц. Но он не будет раскрывать подробностей. А в 17.00 выступил президент РФ и огласил детали: мы готовы на отсрочку выплат и погашение в 2016–2018 годах по $1 млрд. Это даже лучше предложения МВФ (отсрочить на год выплату всех $3 млрд.). Но при этом необходимы гарантии США, ЕС или одного из солидных международных институтов.
Первая часть заявления Путина очень впечатляюща. Мы готовы отсрочить выплаты по долгу, который нам и так никто выплачивать не собирается. Более того, Украина не имеет права его выплачивать, т. к. это сорвет достигнутые ею договоренности с коммерческими кредиторами на $15 млрд. А МВФ заявил, что продолжит финансирование страны, несмотря на невыплату долга РФ, и готов подкорректировать свои правила, чтобы это сделать. Россия осталась в полном одиночестве. Присоединиться к достигнутым Украиной договоренностям не позволяет гордость, а в противном случае она оказывается перед перспективой неурегулированного долга и длительного судебного процесса (а все такие процессы Россия в последнее время почему-то проигрывает).
Украина, по условиям соглашения с кредиторами, не имеет права согласиться на сделку с Россией, если чистая приведенная стоимость (net present value, NPV – оценка будущих дисконтированных денежных потоков от инвестиций) этой сделки выше, чем у новых облигаций. NPV украинских облигаций, полученных кредиторами в результате обмена, составила примерно 70% от первоначальной стоимости бумаг (при ставке дисконтирования 10%, оговоренной в проспекте новых бондов), говорит РБК американский экономист Адам Леррик. А российского предложения – 80%. Но если взять в расчет нерыночные условия приобретения Россией облигаций три года назад (под 5% годовых вместо рыночных 12%), то NPV падает как раз до 70% и становится приемлемым для Украины и ее кредиторов. Конечно, в случае беспроцентной отсрочки, о чем двум странам еще предстоит договориться. Российское предложение оказалось точь-в‑точь. Просто удивительно!
Но Путин не был бы Путиным, если бы остановился на этом. Он потребовал гарантий возврата этого долга, боясь, что через год Украина вновь не сможет начать возвращать деньги. Но гарантий от кого? От МВФ? Так это не банк и гарантий не дает. От США и ЕС? А с чего бы им брать на себя гарантии по чужому долгу? В конце концов премьер Дмитрий Медведев заявил, что мы готовы принять гарантию от одной из стран ЕС, а Силуанов заявил готовность рассмотреть гарантии крупного банка. Но для банка совершенно непонятен смысл такой коммерческой операции. Банк должен будет купить страховку от дефолта – стоимость таких гарантий сразу повышает стоимость российского предложения заметно выше требуемых 70% NPV.
В результате ситуация снова в тупике. Вроде бы Россия сделала свое предложение (с натяжкой, но приемлемое), но обставила его такими условиями, которые невыполнимы. Теперь либо России придется снимать эти условия (гарантии возврата долга), либо всем станет очевидно, что это предложение было сделано так, чтобы его оказалось невозможно принять. Пока все свелось к контактам на уровне минфинов двух стран. Но о чем бы ни договаривались чиновники, о гарантиях они договориться не смогут – это очевидно.
Теракты и акции
Теракт 13 ноября 2015 года в Париже не стал потрясением для финансовых рынков, как это было 11 сентября 2001 года с терактами в США. Тогда закрывались биржи, а акции авиакомпаний проваливались на многие годы, как и авиаперевозки.
Сейчас американские индексы слегка провалились утром в минувший понедельник, но к вечеру уже отыграли свое падение. А европейские продолжали рост, прибыли от энергетических компаний перекрывали убытки от компаний туристических. Французский фондовый индекс CAC‑40 потерял лишь 0,12%.
Евро падал, но не столько в связи с терактами, сколько из-за «голубиных» речей главы ЕЦБ Марио Драги, обещавшего мягкую денежную политику. Бизнес уже привык к терактам?
