В действительности же «живых» денег по газовым спорам Украина с России до сих пор не получила. Андрей Коболев записал себе в актив те $2,1 млрд, которые арбитраж присудил «Газпрому». Однако поскольку в следующем вердикте сумма, подлежащая взысканию в пользу «Нафтогаза», оказалась более чем в 2 раза больше, то шведские судьи произвели взаимозачет.
Поле газовой брани
История сотрудничества России и Украины в газовой сфере буквально соткана из череды конфликтов, скандалов, взаимных обвинений. Дело, которое грозит их окончательно разрушить, началось в январе 2009 года. Тогда «Нафтогаз» и «Газпром» подписали два десятилетних контракта – один на поставку газа Украине, а другой – на транзит газа через территорию Украины в Европу. Каждый документ имеет особую арбитражную оговорку, суть которой заключается в рассмотрении спорных вопросов отдельными судебными процессами в Стокгольме. Вот туда и отправились компании искать правды.
Этому предшествовали следующие события. В июне 2014 года Россия прервала поставки газа на Украину из-за неоплаты «Нафтогазом» полученного топлива. Под угрозой срыва оказался транзит газа на Запад. Европейская комиссия провела стресс-тесты во всех государствах–членах ЕС и еще в 10 странах, чтобы оценить зависимость от поставок российского газа. В итоговом докладе «О готовности к возможному срыву поставок с Востока в период осень/зима 2014/2015», обнародованном в октябре 2014 года, констатировалось, что 6‑месячная приостановка экспорта газа из России в Европу может привести к серьезному дефициту энергоресурсов в Болгарии, Финляндии, Эстонии, а также в Румынии и Польше.
Для повышения энергетической безопасности и ограничения импорта газа и нефти ЕС незамедлительно принял и реализовал ряд мер. Государства-члены одобрили предложение о создании так называемого Энергетического союза, который направлен на укрепление энергетической безопасности.
Например, европейцам удалось достичь компромисса в отношении энергетического и климатического соглашения на период до 2030 года (Energy and Climate Package). Также они договорились повысить энергоэффективность и сократить потребление энергии, чтобы снизить зависимость от импорта энергоресурсов. Кроме того, решено было увеличить количество совместных инфраструктурных проектов в сфере альтернативных источников энергии. Кроме того, вмешались США, начав экспансию своего сжиженного газа на рынки стран ЕС.
Двуликий шведский Янус
По стечению обстоятельств с июня 2014‑го «Газпром» и «Нафтогаз Украины» судятся в Стокгольмском арбитраже. Предметом исков являются факты нарушения исполнения контрактов на поставку и транзит газа. Начатое арбитражное разбирательство стало крупнейшим коммерческим спором в мировой истории. Взаимные претензии сторон на старте составили около $125 млрд. Их удовлетворение грозило банкротством как «Газпрому», так и «Нафтогазу».
Стокгольмский арбитраж примерно в 20 раз умерил аппетиты сторон. В декабре 2017 года шведские судьи обязали «Нафтогаз Украины» выплатить $2,1 млрд за поставленный, но не оплаченный газ. Между тем в иске фигурировала астрономическая сумма – $56 млрд, поскольку Киев не выполнил одно из принципиальных условий контракта – «бери или плати» (take-or-pay), согласно которому он был должен оплатить недогруженные объемы газа за 2009–2017 годы. В этот период «Нафтогаз» снизил обязательные годовые объемы закупок российского газа в десять раз – с 42–52 млрд кубометров до 4–5 млрд кубометров, что соответствовало фактическим потребностям Украины, но нарушало условия контракта. Судьи также указали, что «Нафтогаз» не должен оплачивать газ, поставляемый на территории Луганской и Донецкой областей, неподконтрольные Киеву, поскольку объем этих поставок не может быть определен. Кроме того, арбитраж признал недействительными некоторые другие положения контракта. В частности, запрет на реэкспорт.
28 февраля 2018 года Арбитражный институт Торговой палаты Стокгольма вынес вердикт по встречному иску «Нафтогаза», обязав «Газпром» выплатить $4,63 млрд за снижение согласованных объемов газа для транзита. В контракте 2009 года «Газпром» обязался прокачивать через Украину 110 млрд кубометров в год, однако на деле транспортировал меньше – в среднем по 90 млрд кубометров газа.
Российская компания пыталась объяснить шведским арбитрам, что это произошло из-за падения спроса в Европе в условиях ухудшения экономической ситуации. То есть в суде у «Газпрома» была та же аргументация, что и у «Нафтогаза», утверждавшего, что он нарушил условие «бери и плати» из-за того, что на внутреннем рынке не было спроса.
Но шведские арбитры чудесным образом не приняли это обстоятельство во внимание. Неудивительно, что «Газпром» считает такое решение арбитража несимметричным, вынесенным с нарушением процессуальной процедуры. На этом основании компания добивается пересмотра дела.
Перспективы пока туманны. В ноябре 2019 года «Газпром» проиграл апелляцию, которая касалась одного из промежуточных решений Стокгольмского арбитража. И все же до тех пор, пока не будут вынесены вердикты по всем трем апелляциям «Газпрома», говорить о победе «Нафтогаза» преждевременно. Слушания назначены на февраль и осень 2020 года.
Уместно напомнить, что российская компания оспаривает два решения арбитража: от декабря 2017 года (требует увеличить размер компенсации по договору поставки) и от февраля 2018 года (требует признать назначение штрафа в размере $4,63 млрд незаконным).
Пределы погрешности
Статистика, кажется, не в пользу «Газпрома» – апелляционный суд отменяет решения Стокгольмского арбитража только в 3% случаев. Однако, как представляется, у российского холдинга имеются серьезные шансы склонить чашу весов в свою пользу. Сомневаются в победе «Нафтогаза» аналитики международного рейтингового агентства Fitch, которые после вынесения судебных решений присвоили еврооблигациям компании спекулятивный рейтинг «В‑», означающий, что «на данный момент финансовые обязательства выполняются, но способность продолжать выплаты зависит от благоприятной конъюнктуры».
Любопытно, что сама украинская компания в проспекте эмиссии своих долговых бумаг в июле текущего года назвала вероятность пересмотра решения Стокгольмского арбитража по транзитному контракту с «Газпромом» одним из существенных рисков для потенциальных инвесторов в долговые инструменты НАК «Нафтогаз».
Вместе с тем нельзя сбрасывать со счетов очевидный факт, что арбитражный процесс сильно политизирован и «Газпром» находится в невыигрышном положении. Всем понятно, что основная причина всех тяжб между газовыми компаниями России и Украины – строительство «Северного потока‑2». Проект предполагает введение в эксплуатацию двух ниток морского газопровода, которые пройдут в обход Украины, Белоруссии и Польши. В этой связи опасения Украины связаны с перспективой потерять свою роль ведущего транзитера российского газа в Европу, а также лишиться одного из главных источников наполнения казны. В настоящее время на услугах транзита Киев зарабатывает около $3 млрд ежегодно. С запуском «Северного потока‑2» для Украины в лучшем случае объемы прокачки топлива упадут в 10 раз, в худшем – прекратятся совсем.
Срок действия контракта между Россией и Украиной на транзит и поставку газа заканчивается 31 декабря 2019 года. «Газпром» предложил «Нафтогазу» продлить этот контракт или заключить новый, но при условии обнуления всех судебных требований в рамках Стокгольмского арбитража. Украинская компания с этим не согласилась, в связи с чем есть угроза, что после 31 декабря транзит газа через Украину прекратится.
Против создания «Северного потока‑2» также выступают Словакия, Польша и США. С уходом «Газпрома» с Украины Словакия потеряет €700 млн ежегодно в виде платы за транзит российского газа. По мнению же польских властей, «Северный поток‑2» ставит под угрозу конкуренцию в этой стране. Так, еще в 2016-м польский антимонопольный орган (UOKiK) обвинил совместное предприятие «Газпрома» и пяти европейских компаний – немецких фирм Wintershall и Uniper, французской Engie, британской Shell и австрийской OMV – в монополизации рынка транзита газа в ЕС.
В свою очередь, США в случае запуска «Северного потока‑2» могут потерять в ЕС перспективный рынок СПГ. Не секрет, что стоимость сжиженного газа существенно выше, чем трубопроводного. Поэтому Вашингтон включает все новые политические рычаги давления на своих европейских союзников, настаивая на введении моратория на строительство «Северного потока‑2».
Принуждение к миру
Что же может предпринять «Газпром» в сложившейся ситуации? Один из вариантов – заключить мировое соглашение, что повлечет за собой недействительность ранее принятых судебных решений. Второй путь – к контрактам, по которым были взысканы денежные суммы, а также по иным соглашениям, действующим между сторонами, можно заключить дополнительные соглашения о зачете денежных средств, что прекратит возникшие обязательства и тоже откроет возможность заключить мировое соглашение.
Третий способ – российская сторона вправе обжаловать вердикт Стокгольмского арбитража, просить о непризнании и неприведении его в исполнение, а также о приостановлении производства по исполнению решения. Собственно, именно эти процессуальные действия сейчас и выполняет российская сторона. Суть апелляций «Газпрома» состоит в том, что процедура рассмотрения споров старым составом арбитража была нарушена. Из двух схожих оснований судьи сделали разные выводы. Оспаривание процедуры – единственный шанс «Газпрома», поскольку в самом газовом контракте 2009 года оговорено, что решение Стокгольмского арбитража не подлежит оспариванию. Однако, согласно шведским законам, если будет доказано, что прежним составом суда была нарушена процедура, то возможно повторное рассмотрение иска по тем же основаниям.
Сезон охоты
Для того чтобы «Нафтогазу» привести вынесенное в его пользу решение арбитража в исполнение, необходимы информация об активах «Газпрома» в третьих странах и обращение в судебные инстанции. Само постановление национального суда о признании и приведении в исполнение решения, вынесенного шведскими арбитрами, также может быть обжаловано и подлежит исполнению только после его вступления в силу. Это неизбежно влечет за собой дополнительную процедуру по обращению в национальные суды.
Принудительное взыскание долгов проводится на основании Конвенции Организации Объединенных Наций о признании и приведении в исполнение иностранных арбитражных решений (заключена в Нью-Йорке в 1958 году). Конвенцию подписали в том числе Россия и Украина. В настоящее время украинская компания начала серию исполнительных производств в различных юрисдикциях, в которых у «Газпрома» есть активы. География поисков обширна – Нидерланды, Швейцария, Англия и Уэльс.
Так, в Швейцарии расположены штаб-квартиры компаний проектов «Северный поток» и «Северный поток‑2». В мае 2018 года «Нафтогаз» обратился в суд кантона Цуг с иском о наложении ареста на акции «Газпрома» в Nord Stream и Nord Stream 2, а также о взыскании долгов с российской компании. Это заявление было оспорено дочерними организациями на том основании, что они расположены не только в кантоне Цуг, следовательно, не подпадают под юрисдикцию этого суда.
Имеются противоречивые сообщения сторон о ходе этой судебной тяжбы. Версия «Нафтогаза» – швейцарский суд распорядился наложить арест на акции Nord Stream 29 июня 2018 года. Версия «Газпрома» – своим решением суд просто приостановил исключение этих акций из списка активов, подвергнутых обеспечительным мерам.
Что касается Нидерландов, то у «Газпрома» там зарегистрирован ряд дочерних компаний, в том числе South Stream, Blue Stream, Sakhalin Holdings, E&P International и Gazprom Finance. Согласно заявлению «Нафтогаза», в котором не названы конкретные компании, «дочки» «Газпрома» отказались выполнять распоряжение о наложении ареста, выданное голландскими судами.
19 июня 2018 года Арбитражный суд Лондона вынес постановление о замораживании активов «Газпрома» в Англии и Уэльсе. Для выполнения этого приказа «Газпром» должен был предоставить «Нафтогазу» перечень всех своих активов стоимостью более $50 тысяч, что он и сделал. Сумма на фоне миллиардного долга символическая. Однако распоряжение о замораживании имело серьезные последствия для кредитной линии «Газпрома». Банки и финансовые учреждения теперь опасаются давать ему заемные средства, поскольку деньги могут быть арестованы, если пройдут через Англию – основной финансовый хаб.
Чтобы минимизировать риски, «Газпром» меняет структуру своих зарубежных активов, создавая, например, дочерние компании. Именно с этой целью российский холдинг реструктуризировал деятельность Gazprom Germania, переместив организационную деятельность компании в Санкт-Петербург.
Gazprom Germania – 100-процентная «дочка» «Газпром экспорта». Она владеет долями примерно в 40 компаниях, которые работают в Европе, Азии и Северной Америке. Предприятия реализуют проекты по хранению и торговле газом в Европе, например, владеют сетью газозаправочных станций в Германии.
Многое указывает на то, что конфликт «Газпрома» и «Нафтогаза» носит не только экономический, но и политический характер. В условиях нестабильных отношений двух стран исполнение договоров о транзите российского газа перешло из сугубо юридической плоскости в сферу конъюнктурного торга со стороны Украины, получающей поддержку США, которые стремятся к несправедливой монополизации топливного рынка ЕС. При таком раскладе наиболее разумный выход – до ввода в эксплуатацию газопровода «Северный поток-2» продлить действующий контракт на транзит российского газа через территорию Украины или заключить новый, но уже на экономически обоснованных условиях. Для этого обеим сторонам следует за столом переговоров обсудить условия отказа от взаимных претензий в международном арбитраже и прекратить судебные разбирательства. Но готовности к компромиссам они пока не проявляют.
Автор – профессор РЭУ им. Г. В. Плеханова
