Климатическая кривая: когда в российской Арктике выстрелит "метангидратовое ружье"

Первая часть: Как северное положение России определит ее будущее

Вторая часть: Поможет ли лес России на пути к углеродной нейтральности

Чем грозит таяние вечной мерзлоты

Рассуждая о плюсах России от глобального потепления, специалисты каждый раз оговариваются: минусов все равно больше. Причем если открывающиеся возможности еще нужно реализовать, то опасные последствия наступят с неизбежностью. Каковы они? Большинство угроз стандартно для всех стран: экстремальные погодные явления, наводнения прибрежных территорий, засухи и гибель урожая (так, выгода от расширения сельхозземель на север может быть полностью нивелирована снижением их плодородности на юге).

Но природа уготовила России особое испытание. В северных широтах потепление идет быстрее обычного. В среднем наша планета нагревается на 0,18°C за каждые 10 лет. В России же, согласно докладу Росгидромета, этот показатель в 2,6 раза выше – 0,47°C. А в арктической зоне страны – 0,76°C. Самая острая ситуация сложилась в районе Карского моря – плюс 1,59°С в десятилетие. В результате с 1980-х годов площадь ледяного покрова арктических морей сократилась вчетверо.

Припекает: почему человечество не сможет остановить климатический хаос

Тает и вечная мерзлота: по прогнозам, до конца века «разморозится» третья часть площади, которую она покрывает сегодня. А ведь в этой зоне Россия добывает 90% газа, 30% нефти, 100% палладия и 90% алмазов, отмечают аналитики Morgan Stanley. По прогнозу банка, риск утраты месторождений вскоре отразится на капитализации сырьевых компаний РФ: свайные фундаменты объектов изношены уже на 25–75%. Не исключено, что разлив дизеля в Норильске в 2020 году, случившийся из-за разгерметизации бака с топливом, – лишь начало…

Страдает и гражданская инфраструктура: МЧС признало, что в северных городах деформированы от 22% до 100% зданий. По оценке главы Минприроды Александра Козлова, национальный ущерб от таяния вечной мерзлоты к 2050 году составит 5 трлн рублей (т.е. 166 млрд рублей в год).

Но и это не главная опасность. Слоем вечной мерзлоты также покрыто дно Северного Ледовитого океана. Под ней содержатся метангидраты – кристаллические соединения молекул воды и метана. С этим газом шутки плохи: по парниковому эффекту на дистанции 100 лет он превосходит CO₂ в 28–36 раз. На дистанции в 20 лет – в 84–87 раз.

Причем мы не знаем, сколько именно метана содержится под вечной мерзлотой, – ученые сравнивают ее с крышкой, скрывающей эти залежи. Геолог Наталья Шахова из Тихоокеанского океанологического института оценивает подводную концентрацию метана в 1,4 трлн тонн СО₂e, из которых 50 млрд тонн могут выделиться «в любой момент». Другие расчеты были представлены в журнале Environmental Research Letters в декабре 2020-го: при сохранении тренда на рост выбросов до конца века (сценарий RCP8.5) суммарный объем выбросов метана составит 190 млрд тонн СО₂e. Что значит эта цифра? Пять полных лет выбросов углекислого газа всем человечеством (в 2021 году они составили 36,3 млрд тонн).

Причем на сибирском шельфе ситуация хуже, чем на канадском: в ходе экспедиций наши ученые выявляют разломы вечной мерзлоты (сипы), из которых метановые пузырьки буквально бьют фонтаном. Целые сиповые поля находят в местах впадения сибирских рек, несущих все более теплую воду. Важное исследование опубликовали в 2017 году ученые Томского политехнического университета: оказалось, что шельфовая мерзлота ежегодно протаивает вглубь на 18 см – на порядок быстрее, чем считалось ранее.

Еще более острый вопрос – как именно будет происходить высвобождение метана. Постепенно или взрывным образом? Вторая версия получила в англоязычной литературе название «метангидратовое ружье» (clathrate gun hypothesis). Ученые, которые ее отстаивают, приводят в пример катастрофу 1986 года на озере Ньос в Камеруне: тогда подводный CO_2, прорвавшийся на поверхность в больших концентрациях, быстро распространился в радиусе десятков километров. Поскольку этот газ тяжелее воздуха, его «прибивает» к поверхности, а для людей он смертельно опасен. Словом, получилась химическая атака, жертвами которой стали 1700 человек.

Есть даже мнение, что причиной глобальных катаклизмов древности (например, пермского вымирания 251 млн лет назад, когда погибло 96% морских и 73% наземных видов животных) могло стать мощное извержение подводных метангидратов. «Океан «закипает», выбрасывая огромные количества метана и других газов в атмосферу и заливая большие площади суши. Смесь метана и воздуха взрывоопасна. Если она образуется у поверхности Земли и воспламенится молнией, взрывы и пожары уничтожат большую часть наземной жизни», – описывает такой сценарий профессор Грегори Рыскин из Северо-Западного университета (штат Иллинойс, США).

Что нам делать с метаном

Радикальный подход – терраформирование: создание искусственных экосистем на территориях, где исчезает вечная мерзлота. Уже 30 лет этим занимается эколог Сергей Зимов. По его гипотезе, российскую тундру можно превратить в северную степь, где растут травы и пасутся крупные животные – именно так эта зона выглядела в доисторическую эру, когда там жили мамонты. Для этого достаточно заселить тундру крупными травоядными: их выпас будет стимулировать изменение состава растительности. Зимов доказывает свою теорию в специально созданном заповеднике на севере Якутии – Плейстоценовом парке, где успешно прижились лошади, коровы, овцы, яки, бизоны, зубры, верблюды и другие звери.

По словам Зимова, воссоздание мамонтовой степи может замедлить таяние мерзлоты. «Смысл пастбищной экосистемы в том, что все, что выросло за лето, за зиму должно быть съедено. А единственный способ скушать траву зимой – это раскопать снег. И наши животные всю зиму разрывают снег. Это позволяет почвам сильно охлаждаться», – аргументирует он. Чтобы повлиять на климат, нужно заселить Сибирь десятками миллионов животных, но, учитывая, как они приживаются и плодятся, при наличии ресурсов на это уйдет всего 10 лет, уверен ученый.

«Проект Зимова выполняет коммуникационную роль, привлекая внимание людей к проблеме вечной мерзлоты. Но всерьез говорить о влиянии на вечную мерзлоту не приходится, – комментирует директор программы «Климат и энергетика» WWF России Алексей Кокорин. – На огромных территориях Плейстоценовый парк не повторить. Да и не факт, что природа точно сработает по формуле коллеги. Скорее всего, метановую угрозу человечество никак не в силах предотвратить. Не можем же мы накрыть пленкой всю Сибирь! Задача – уменьшить антропогенное усиление парникового эффекта, тогда таяние мерзлоты стабилизируется на неком удовлетворительном уровне».

Могут ли нас призвать к ответу

Месяц назад вышло любопытное исследование Дартмудского колледжа (США): сколько составляет ущерб, который нанесли миру главные страны–эмитенты СO₂. Тройка лидеров – США ($1,91 трлн), Китай ($1,83 трлн) и Россия ($986 млрд).

Планета с климат-контролем: помогут ли технологии в борьбе с глобальным потеплением

«Ответственность за изменение климата – уже не абстрактный разговор, – замечает футуролог, сооснователь венчурного фонда Orbita Capital Partners Евгений Кузнецов. – Когда та или иная страна имеет право выйти на углеродную нейтральность? Сколько она должна другим в качестве климатических субсидий и штрафов? Скоро начнется это движение капиталов: развивающийся мир настойчиво добивается льгот от Европы с Америкой. Логика такая: вы раньше начали поставлять СО₂ в атмосферу, обеспечили себе экономический рост, пожали плоды доминирования. Значит, теперь компенсируйте догоняющим странам издержки, связанные с тем, что они не могут воспользоваться дешевыми, но вредными технологиями».

Отдельный вопрос – может ли мировое сообщество «указать» стране, как следует бороться с потеплением, если та не справляется? В 2019 году он вызвал дипломатический конфликт между Францией и Бразилией. На саммите G7 Эммануэль Макрон предложил подумать о том, как сообща спасти горящие леса Амазонии. В ответ Жаир Болсонару возмутился вмешательством во внутренние дела страны, обвинив Францию в колониализме. «Пожар» между президентами вспыхнул не на шутку – бразильский лидер даже отпустил саркастическую реплику в адрес супруги Макрона.

Новая полемика развернулась в конце прошлого года: Россия наложила вето на резолюцию Совбеза ООН, объявлявшую климатический кризис «фундаментальной причиной всех конфликтов и фактором риска для их появления». В случае ее принятия миротворческие силы ООН могли получать основания для интервенции, если ситуация с климатом на определенной территории расценивается как угрожающая. В США разочарованы: Россия «подвела мир» своей несговорчивостью.

«Сейчас войска ООН имеют право на интервенцию в случае гуманитарной катастрофы, например, геноцида, – говорит Кузнецов. – Но здесь понятно, как действовать: поставить блокпосты и запретить людям резать друг другу головы. А что делать с климатом? Ведь нет крана, который можно перекрыть и остановить потепление. Виновата ли Россия, что на ее шельфе прорывается метан? Тогда есть и другие «виноватые». Допустим, существует гипотеза, что из-за таяния ледников в Северной Америке холодное Лабрадорское течение усилится и перекроет Гольфстрим, и тогда Европа замерзнет. Что теперь, двигать войска на Канаду?».

Тем не менее уйти от взаимного контроля в вопросах климата не удастся, подчеркнул футуролог. Он привел в пример мегапроект Китая «Небесная река» по привлечению осадков в засушливые районы страны. Суть в том, что в Тибете устанавливаются десятки тысяч устройств, распыляющих в атмосфере йодид серебра (это вещество «притягивает» дождевые облака). В России уже высказывались предположения, что КНР забирает нашу воду, так как циклоны в Сибирь идут как раз через Тибет.

«Казалось бы, вот оно, могущество человеческого разума, – рассуждает Евгений Кузнецов. – Но в природе все взаимосвязано: теперь макрорегион от Индонезии до Якутии столкнется с перераспределением осадков. И в мире десятки таких триггеров, которые, сработав, потянут за собой цепочку драматических последствий. Наша планета через это уже проходила. Континенты сходятся, континенты расходятся – это всегда вымирание, смена климата и так далее. Но это занимало миллионы лет, а сейчас все происходит быстро из-за воздействия человека. Без глобальной программы управления климатом нам не обойтись. Пора отвечать за планету всем вместе».