Причина – высокие инфляционные ожидания населения и бизнеса, которые подогревает дефицит предложения на рынке. Темпы роста потребительских цен в январе составили 5,2% в годовом выражении. Пика этот показатель, по прогнозам ЦБ, может достичь в феврале–марте.
В связи с этим регулятор посчитал, что для российской экономики в ближайшие месяцы пойдет на пользу строгая денежно-кредитная «диета». Для этого ключевую ставку если и придется корректировать, то только в сторону повышения.
Смена тренда, как сказано выше, была ожидаемой. На протяжении достаточно длительного времени Банк России играл исключительно на понижение. В мае 2015 года ключевая ставка была 12,5%, месяц спустя – 11,5%, в феврале 2020 года – уже 6%, а затем ушла вниз – до 4,25% годовых.
Это делалось с целью создания предпосылок для восстановления отечественной экономики, пострадавшей от кризиса 2015 года (антироссийские санкции за Крым), а весной 2020-го из-за пандемии коронавирусной инфекции. Результат – падение темпов роста ВВП, увеличивающийся бюджетный дефицит, рост безработицы и снижение доходов населения.
Совокупность проблем, порожденных геополитическими и эпидемиологическими факторами, предъявили к социально-экономической политике высокие требования. Ключевая роль в решении этих задач традиционно принадлежит финансовому регулятору.
С этим все просто – коль скоро товарно-денежные связи являются доминирующими в структуре общества, то именно инструменты денежно-кредитной политики определяют поведение экономических субъектов. В прошлом году Банк России перестроил свою работу в соответствии с изменившимися условиями.
Ослабление административного давления на банки компенсировали новые методы контроля за финансовым рынком. Мониторинг реального состояния кредитных учреждений, гарантированное предоставление им ликвидности позволили избежать финансового коллапса в начале весны 2020 года – в период массового изъятия населением средств из банков. Удержание ключевой ставки на рекордно низком уровне хоть и превратило банковский вклад в малопривлекательный финансовый инструмент, зато сделало доступнее кредиты как для бизнеса, так и для граждан.
В частности, были созданы условия для начала реализации госпрограммы льготного ипотечного кредитования. Ее можно считать классической моделью рыночного регулирования. В результате удалось не только достичь значительного социального эффекта – десятки тысяч семей решили квартирный вопрос, – но и создать предпосылки вывода из кризиса строительной отрасли.
Выиграли не только девелоперские компании и предприятия стройиндустрии. Коммерческие банки нарастили кредитные портфели за счет обеспеченных ипотечных займов. В свою очередь, россияне получили дополнительный инструмент для инвестирования сбережений, что оказалось весьма актуально на фоне падения доходности по депозитам.
Как российская экономика будет оправляться от последствий коронакризиса
В конце 2020 года возникла интрига, связанная с планами Банка России. В последнем квартале инфляция в экономике заметно ускорилась, что заставило задуматься о целесообразности дальнейшего снижения ключевой ставки.
С другой стороны, последствия кризиса все еще далеко не преодолены, бизнес, как и прежде, нуждается в доступных кредитных ресурсах. Опыт развитых экономик (США, Евросоюза, Японии) подтверждает, что ключевая (базовая) ставка может быть нулевой, а в некоторых случаях и вовсе отрицательной.
То есть наши нынешние 4,25% годовых для многих стран могли бы стать рекордно высоким показателем. Однако «общий аршин» для России и в данном случае не годится. Что и подтвердил Совет директоров ЦБ РФ. В релизе мегарегулятора хотя и декларируется намерение попытаться сохранить прежний курс, но перспектива отказа от него обозначена вполне определенно.
Следовательно, впереди – постепенный переход к нейтральной денежно-кредитной политике. Следует учитывать, что ключевая ставка в пределах 5–6% в реалиях нашей страны как раз и рассматривается в качестве такого «нейтрального» подхода.
На деле это означает проведение в жизнь мер жесткого денежно-кредитного регулирования. Соответственно обещание сохранить ключевую ставку до конца этого года на указанных уровнях руководством к действию не выглядит. Нельзя исключать ее рост, все будет зависеть от инфляции.
Примечательно, что свое решение руководство Банка России объясняет мировым трендом. Якобы все центральные банки в настоящее время переходят к пересмотру ключевых процентных ставок в сторону их повышения. Однако заявление главы ЦБ РФ Эльвиры Набиуллиной, похоже, в большей степени построено на умозрительном заключении.
Во всяком случае, оно не находит подтверждения ни в действиях, ни в декларациях финансовых регуляторов развитых государств. Более того, недавно глава ФРС США Джером Пауэлл высказался в том смысле, что сейчас рано даже задумываться о повышении процентных ставок.
В странах с развивающимися экономиками действия регуляторов разнонаправленные. Мексиканский Центральный банк понизил ключевую ставку до 4%, а Банк Индии – повысил. Таким образом, последние решения Банка России соответствуют общей неопределенности денежно-кредитной политики стран-«одноклассников». Все базируется на заключении, что «мягкий» курс себя исчерпал, хотя о восстановлении отечественной экономики говорить явно рано.
Для выхода на траекторию устойчивого роста необходимы доступные кредитные ресурсы и предпринимателям, и населению. Это важно как для увеличения предложения товаров и услуг, так и для расширения базы потребительского спроса.
Примером может служить все та же программа льготного ипотечного кредитования. Позитивный экономический эффект этого проекта далеко не исчерпан. Выдача новых жилищных займов под 6,5% при сохраняющейся ключевой ставке Банка России по совокупности факторов (обеспеченность ссуды, нормы резервирования) создает вполне комфортные условия для кредитных учреждений.
По мере улучшения финансового положения населения застройщики также могут рассчитывать на приток денежных средств. В то же время экономически активные граждане по-прежнему имеют возможность вложения денег в реальный сектор. Резюме – льготная ипотека пока остается эффективным инструментом поддержки, причем даже не отдельных секторов, а всей отечественной экономики.
В порядке убывания: сокращение господдержки обрекает малый бизнес на банкротство
Выход на траекторию устойчивого роста окажется проблематичен в случае повышения ЦБ ключевой ставки. Малый и средний бизнес остро нуждается в банковских ссудах, причем не только в пределах текущего года. Для перспективного финансового планирования предпринимателям необходимо понимание, что доступ к кредитным ресурсам под предлогом борьбы с инфляцией не будет перекрыт в среднесрочной перспективе.
Таргетирование инфляции традиционно рассматривается российским ЦБ в качестве одной из приоритетных функций. Однако надо понимать, что существенное увеличение издержек бизнеса, скачок мировых цен на продовольствие, неразвитая конкурентная среда, обесценивание национальной валюты и другие факторы, оказавшие влияние на рост потребительских цен, непосредственно не были связаны с политикой количественного смягчения.
Несмотря на это, опасения возможного раскручивания инфляционной спирали заставили регулятора «нажать на тормоза». Рефлекторную реакцию ЦБ можно объяснить существующими «фобиями», но она чревата замедлением темпов экономического развития.
Стоит напомнить, что по итогам 2020 года один из ключевых показателей – промышленное производство – впервые за 11 лет сократился на 2,9%. В январе 2021-го картина не изменилась. По данным Росстата, показатель снизился на 2,5% к аналогичному периоду прошлого года.
Быстрого воздействия на ценовую динамику «старый новый» курс, конечно, не окажет, зато достаточно быстро и не самым лучшим образом отразится на деловой активности. В итоге негатив наступит значительно раньше позитива. Антиинфляционный же эффект если и проявится, то позже, когда сократившийся спрос окажет влияние на производство.
Впрочем, и этот механизм у нас не всегда работает. Реалии экономической структуры России таковы, что реакция рынка на сигналы производителям со стороны потребителей подчас блокируется его монополистической (или скорее олигополистической) природой.
Снижение потребительских цен – казалось бы, ожидаемый результат сокращения совокупного спроса (классическая схема) – становится фактически невозможным. Цены на товары и услуги фиксируются производителями и ритейлерами, так сказать, на достигнутых рубежах. Это приводит к падению реальных доходов населения и усилению инфляционных ожиданий, с чем и пытается бороться Банк России.
Как представляется, ни задачи посткризисного восстановления экономики на рыночных принципах, ни риски ускорения инфляции в настоящий момент не являются достаточными основаниями для ужесточения денежно-кредитной политики. Но решение состоялось. И в контексте сворачивания мер господдержки, отказа ЦБ от политики количественного смягчения выбор у правительства РФ, прямо скажем, небогатый.
Как вариант – попытаться вернуть экономике позитив за счет тотальной централизации системы распределения финансовых ресурсов, постоянного вмешательства государства в механизм формирования цен на социально значимые товары. Подобный подход, разумеется, имеет мало общего с идеалами рынка. Более того, скорее всего, он будет сопровождаться побочными эффектами, например, периодическими скачками цен, ликвидацией значительного числа предприятий малого и среднего бизнеса.
Однако устойчивость российской экономики по-прежнему находится в зависимости от благополучия крупных предприятий сырьевого сектора, обрабатывающей промышленности и АПК. При таком раскладе замораживание ключевой ставки ЦБ с перспективой последующего ее повышения с точки зрения государства не грозит какими-либо фатальными последствиями.
Получается, что приоритеты экономического развития в который раз определяет не внутренний, а внешний спрос. А также доходы федерального бюджета, формируемые главным образом за счет сырьевого экспорта.
Автор – преподаватель кафедры финансовых дисциплин Высшей школы управления финансами
