В первую очередь от последствий кризиса должны пострадать денежные единицы стран с низкими доходами, и Россия как раз в их числе. Не случайно еще в октябре–ноябре финансисты допускали, что уже к Новому году мы увидим доллар по 90 рублей (и их доводы были весьма убедительны). Однако после того как компании Pfizer и Moderna объявили о создании вакцин против COVID-19, а избранный президент США Джо Байден в начале зимы пообещал за 100 дней президентства привить 100 млн человек, настроение рынков и аналитиков изменилось. Апокалипсис отменяется! Лейтмотив макроэкономических прогнозов дрейфует от «неопределенность со знаком минус» в сторону «кажется, мы видим свет в конце коронакризисного туннеля».
Рано радоваться?
Тем не менее причин для ослабления российского рубля, американского доллара или евро по-прежнему хватает. Начнем с того, что за истекший год в мире накопилось рекордное количество долгов – по прогнозу американского Института международных финансов, их общая сумма может превысить $275 трлн, или 130% от мирового ВВП. В такой ситуации девальвация могла бы стать относительно безболезненным способом разрешения проблемы. Но вопрос в том, относительно чего будут девальвироваться конкретные валюты. Например, будет ли доллар слабеть относительно евро?
Основания для таких опасений есть: американцы вкачивают в свою экономику изрядное количество денег. Только в марте этого года президент Дональд Трамп подписал закон о выделении $2 трлн – это рекордная сумма. Для сравнения: в 2008-м Конгресс выделил на борьбу с кризисом лишь $800 млрд. И, как заметил главный редактор Banki.ru Владислав Коваленко, доллар давно бы ослаб относительно евро, если бы денежные власти ЕС бездействовали. Но Европейский центральный банк не хочет отставать от американской Федеральной резервной системы (ФРС) и тоже проводит политику «количественного смягчения». То есть вливает деньги в финансовую систему еврозоны. В итоге курс доллара к евро существенно не меняется. К тому же еврочиновники сами не хотят чрезмерного укрепления своей валюты относительно денежных единиц основных торговых партнеров и конкурентов, ведь это удар по отечественным экспортерам. А кому это нужно?
А он всегда падает
Зато страны с относительно слабыми экономиками вроде России, по словам Коваленко, вполне могут преуспеть на ниве девальвации и инфляции. Тем более что 2020 год мы заканчиваем с сокращающимся ВВП и бюджетным дефицитом, который пока закрывается заимствованиями, а в будущем – денежной эмиссией и дальнейшим ростом налогов.
Дорогое удовольствие: девальвация рубля обернется ростом цен на импорт
Как ни печально, но для рубля слабеть – это норма. Если взглянуть на долгосрочные ценовые графики, мы увидим, что наша валюта девальвировалась по отношению к доллару США, немецкой марке, а затем к евро на протяжении всей истории новой России. И, как полагает ведущий аналитик Forex Optimum Иван Капустянский, данная тенденция наверняка продолжится. Ведь дело не только в коронакризисе, но и в фундаментальных, «долгоиграющих» факторах, таких как общая слабость российской экономики, ее сырьевой характер, достаточно высокая инфляция, недоверие общества к власти и т. д. Из-за этих причин в моменты экономической турбулентности рубль сразу обваливается по отношению к валютам ведущих экономик, которые оказываются своего рода «тихой гаванью» для тех, кто хочет сберечь свои капиталы.
По словам Капустянского, аналогичная история наблюдается во всех государствах с похожей политэкономической системой.
Тем не менее именно сейчас у рубля есть шансы не сдать позиции. Если не случится чего-то экстраординарного (а уходящий год научил, что надо в любой момент готовиться пересмотреть все прогнозы), то курс российской валюты будет колебаться около тех значений, которые мы видим сегодня. Как пояснил «Профилю» советник по макроэкономике гендиректора компании «Открытие Брокер» Сергей Хестанов, резкое ослабление рубля, наблюдаемое в предыдущие месяцы, было «одной из форм адаптации» отечественной финансовой системы к снижению экспортной выручки, когда сначала обрушились цены на нефть, а после заключения сделки ОПЕК+ упали объемы ее добычи.
Но мы адаптировались. К тому же осенняя биржевая коррекция показала, что нефтяным ценам ниже отметки $40 за баррель в общем-то делать нечего. А то, что происходит сейчас, даже внушает робкий оптимизм: страны ОПЕК+ обсуждают возможность увеличения квот на добычу. Более того, уже достигнут консенсус: с января 2021 года нормы извлечения черного золота повысятся на 500 тыс. баррелей в сутки. Это значит, что российская «нефтянка» сможет качать на 125 тыс. баррелей больше, – такую оценку дал вице-премьер Александр Новак. До конца года извлечение черного золота участниками картеля должно увеличиться примерно на 2 млн баррелей в сутки. Если не прилетит какой-нибудь «черный лебедь».
Другой фактор, играющий в пользу рубля, – это бюджет-2021. Вопреки опасениям он сверстан с довольно маленьким дефицитом – 2% ВВП. В последующие два года дефицит должен сократиться до 1% и 1,1%. «Мне кажется, это сильный аргумент в пользу того, что больших движений валютного курса мы не увидим, – поясняет Сергей Хестанов. – Ослаблять рубль нет необходимости, поскольку бюджет имеет дефицит меньше безопасного уровня в 3%».
Не взлетит
Правда, и необходимости укреплять рубль тоже нет, ведь это ударит и по бюджету, и по компаниям-экспортерам. Понятно, что российские власти в этом не заинтересованы. Поэтому опрошенные нами эксперты полагают, что курс отечественной валюты в предстоящем году будет колебаться в диапазоне от 68–70 руб. до 75–77 руб. за доллар. Евро, как и сейчас, будет держаться у отметки 90 рублей. Разумеется, любые катаклизмы на рынке нефти заставят пересмотреть этот прогноз. Но, по словам Сергея Хестанова, пока причин для беспокойства вроде бы нет: пусть совсем медленно, но рынок все же начал восстанавливаться. 10 декабря впервые с начала коронакризиса нефтяные котировки превысили $50 за баррель.
Да, оптимизм, связанный с появлением вакцины, в любой момент может смениться разочарованием. Неясно, что будет с планами вакцинации в США, как пойдут дела в других странах. «Эти сценарии только прорабатываются экономистами, поэтому делать какие-то прогнозы сейчас – полная авантюра. Надо подождать хотя бы один месяц», – убежден собеседник «Профиля».
Локальные успехи есть, и это позволяет надеяться, что в следующем году мы увидим прогресс в борьбе как с COVID-19, так и с экономическим кризисом, который он спровоцировал. Если пандемия будет побеждена, то часть глобальной экономики, связанная со сферой услуг, восстановится быстро, поскольку современное оборудование, системы управления и рынок труда позволяют оперативно запустить предприятия малого бизнеса. А в развитых странах сфера услуг – это большой сегмент национальных экономик, следовательно, они имеют шанс на скорое восстановление. Это приведет к заметному улучшению конъюнктуры, в том числе и на сырьевых рынках.
Но экономисты предупреждают: люди в России еще долго будут предельно осторожны и, краем уха услышав лишь о намеках на биржевой обвал (читай: коррекцию) в Америке или Европе, кинутся искать спасения в долларах и евро. К этому россиян подталкивает и ставшее привычным отсутствие внятных оснований для роста нашей собственной экономики.
«Многие страны в период пандемии поддерживали бизнес финансово, но у нас поддержка пострадавшим секторам выделялась, скорее, для галочки», – сетует шеф-аналитик «ТелеТрейд» Петр Пушкарев. Да, внешняя конъюнктура для нашего экспорта и для финансовой системы будет улучшаться по мере восстановления глобального хозяйства. Но, по словам эксперта, без восстановления доходов российских граждан, без разворота нашей внутренней финансовой вертикали к людям, без оживления денежных потоков «внутренние обороты бизнеса» не вырастут.
