Немецкий Siemens во многом начинался в России – еще накануне Крымской войны фирма проложила первый подводный кабель из Петербурга в Кронштадт, а один из братьев Сименс позднее стал председателем Петербургского частного коммерческого банка и даже получил от Николая II дворянский титул. «Общество электрического освещения» являлось самым заметным детищем Сименс в России, в 1895 г. именно оно получило концессию на электрификацию Москвы сроком на полвека – аж до 1945 г.
И к началу Первой мировой войны фактически все лампочки первопрестольной столицы были немецкими. Городские обыватели не разбирались в тонкостях транснациональной коммерции, зато лампочки в квартирах и на улицах видели все, а иностранный состав основных акционеров «Общества электрического освещения» секретом не был. На волне патриотического подъема с августа 1914 г. многие москвичи прекратили платить «немцам» за электричество. Их поддержали СМИ. «Чрез это Общество русские деньги могут оказаться питающими воюющую с нами страну и ее армию. Каждый раз, когда мы платим теперь по счету за электрическое освещение, должно шевелиться тяжелое, тревожащее сомнение…», – писала осенью 1914 г. газета «Русские ведомости», кстати, считавшаяся еще умеренной и либеральной.
Действительно, до войны значительная часть прибыли от электроосвещения Москвы попадала в Германию, но не напрямую, а через Швейцарию – в Цюрихе располагался контролировавшийся Сименсами Bank Fur Elektrische Unternehmungen (Банк для электрических предприятий). По итогам 1914 г., когда из-за военных заказов вырос спрос промышленности на электроэнергию, чистая прибыль Сименсов в России достигла рекордных 6,8 млн руб. Ограничений на банковские переводы в нейтральные страны не было, и значительная часть этой суммы через швейцарский банк оказалась в Германии.
Впрочем, шел и обратный поток – перевод денег от Siemens в Россию уже в ходе войны. Так, в начале августа 1914 г. на счета «Общества электрического освещения» из Берлина поступил 1 млн руб. в оплату за дополнительный выпуск акций. В декабре 1914 г., когда бои шли по всему фронту, фактически немецкий Bank Fur Elektrische Unternehmungen перевел в Россию 140 тыс. руб. на ускорение ввода в эксплуатацию новой электростанции под Москвой.
Между тем московские власти, пользуясь войной, попытались конфисковать «немецкие» электросети – ведь одна лишь электростанция Сименсов на Раушской набережной оценивалась минимум в 20 млн руб. Однако на защиту транснациональной собственности встал посол Швейцарии, обратившийся с громким протестом в Совет министров Российской империи.
В мае 1915 г. антинемецкие настроения в Москве выплеснулись в настоящий погром. Разграбив магазины и лавки торговцев с немецкими фамилиями, толпа ворвалась и на «немецкую» электростанцию на Раушской набережной. Погромщики проникли даже в машинный зал, но ничего не тронули. «По-видимому, произвели впечатление порядок, чистота, гул работающего оборудования…», – писали газеты.
Царское правительство в итоге приняло демонстративные, но запоздалые меры. Чтобы не нервировать иностранных инвесторов, властям Москвы отказали в намерениях «секвестрировать» «немецкие» электросети, но для «Общества электрического освещения» назначили «особое правление военного времени», председателем которого стал генерал Любомир Свенторжецкий, профессор электротехники Николаевской военно-инженерной академии. Московские обыватели ворчали, что немцев заменил поляк-католик.
