Бизнес ударился в бега

Более трех лет жизни под санкциями, кажется, вполне достаточно, чтобы спокойно, без эмоций оценивать их влияние на свой бизнес и страну. Прежде всего пропагандистскую идею о том, что санкции – это даже хорошо, это только поможет России улучшить свою экономику и т. п. , можно считать в целом проваленной, хотя и достаточно сильной. 50% респондентов отметили отрицательное и скорее отрицательное влияние санкций на экономику РФ, но 40% признали это влияние положительным или скорее положительным. Это мощный след, оставленный тяжелым каблуком пропаганды в мозгах даже тех людей, которые умеют считать деньги.

Впрочем, 25% «безусловных оптимистов» действительно могли почувствовать улучшения: часть – в связи с продуктовым эмбарго, введенным российскими властями, что снизило конкуренцию и позволило «задрать» цены (заработать за счет потребителя), а другая часть – в связи с падением курса рубля, который также «открыл» значительную часть российского рынка для импортозамещения. Но это успехи из серии «не было бы счастья, да несчастье помогло». 2/3 опрошенных отмечают влияние санкций на свой бизнес, но непосредственно с ними столкнулась только половина руководителей компаний. Те, кто не столкнулся с санкциями, вряд ли станут уверенно говорить об их негативном влиянии. А столкнулась половина российского крупного бизнеса. Тогда получается, что почти все, кто столкнулся с санкциями, считают их влияние именно негативным.

Какие именно санкции российский бизнес почувствовал сильнее всего? 80% отметили технологические проблемы (невозможность покупки иностранных технологий и оборудования). Влияние остальных санкций было не столь сильно. Санкции создали проблемы в ведении бизнеса, но 70% компаний решили их полностью, 15% – частично. И только 15% компаний решить их не удалось никак.

Итог таков: санкции скорее отрицательно повлияли на российский бизнес, но он нашел силы с ними справиться. Вполне оптимистичная точка зрения. Хотя если оценивать всю совокупность ответов, то крупные бизнес-менеджеры, кажется, во многом выдают желаемое за действительное.

Ожидаемые санкции могут быть весьма разнообразны – от создания крупных проблем с ведением личного бизнеса до запрета на инвестиции в российский госдолг, что может вызвать серьезные проблемы, связанные с утечкой до $50 млрд из российских гособлигаций, в том числе более $30 млрд – из рублевых ОФЗ. Это может повлечь за собой падение курса рубля.

Большинство респондентов опасаются грядущего усиления санкционной политики. Похоже, что концепция «угроза должна быть сильнее ее осуществления», примененная властями США в отношении новых санкций, действительно работает. Ожидаемые последствия могут оказаться макроэкономическими (девальвация рубля, рост процентных ставок, проблемы в банковском секторе) – об этом сообщили 45% опрошенных; партнерскими (проблемы с партнерами – иностранными или российскими) – 30%; технологическими (проблемы с поставками оборудования) – 15%; непосредственные проблемы с кредитованием и финансированием – 10%.

Как видим, крупный бизнес видит главную угрозу вовсе не в возможном личном «преследовании» или ведении личного бизнеса, а в том, что российские власти не справятся с задачей смягчения макроэкономических последствий санкций.

И как же бизнес готовится ответить на эту угрозу? Мы специально задали этот вопрос в форме, относящейся не к личным планам (ответ на такой вопрос был бы, скорее всего, сильно искаженным), а к оценке действий акционеров крупных российских компаний, исходя из имеющейся у них информации.

Руководители крупного российского бизнеса оценили действия своих акционеров так: треть стремится выстраивать нелегальные цепочки поставок, а четверть – вообще уедет за границу РФ. И только меньшинство (40%) будут искать легальные возможности в странах, не участвующих в санкциях. Ответ на рост макроэкономических рисков в России оказался в стиле бизнеса 90‑х годов: личное спасение без какой-либо надежды на защиту государства.