Держать строй

«Красная Армия в Сирии» – с таким заголовком вышла на днях одна из ливанских газет. Если вынести за скобки некую путаницу в терминах, то именно в пользу этого утверждения должны свидетельствовать многочисленные фотографии в соцсетях и заявления анонимных американских и западноевропейских источников, которых цитируют западные СМИ. Российское военное присутствие в Сирии становится все более масштабным, утверждают в Вашингтоне, ссылаясь на данные спутниковой разведки. «Это уже начинает напоминать операцию в Крыму», – цитирует телеканал «Фокс» американского чиновника, пожелавшего сохранить анонимность.

Комментируя волну публикаций в западных СМИ о российском военном присутствии в Сирии, сирийский министр информации Омран аз–Зоуби в интервью ливанскому телеканалу «Аль-Манар» заявил, что они сфабрикованы спецслужбами Запада и ряда арабских стран. По его словам, «эта враждебная кампания преследует цель создать впечатление, будто сирийское государство настолько ослабло, что вынуждено обратиться за прямой военной помощью к своим друзьям».

В Москве сам факт российского военного присутствия в Сирии не отрицают, но подчеркивают, что речь идет о поставках военной техники и командировках военных специалистов, которые помогают сирийцам ее обслуживать. Вмешиваться более масштабно в конфликт в Сирии, например, начать по примеру США и их союзников бомбить позиции «Исламского государства» (ИГ), Россия пока не намерена. «Это отдельная тема, и мы видим, что сейчас происходит, – американская авиация наносит определенные удары. Пока эффективность невысока этих авиаударов. Но говорить о том, что мы вот готовы сегодня это сделать, пока говорить об этом преждевременно», – заявил на днях журналистам Владимир Путин.

Проинформируют ли широкую общественность о начале крупномасштабной операции в Сирии – вопрос открытый. Ранее Совфед внес поправки в законы «Об обороне» и «О противодействии терроризму», предоставив президенту возможность в определенных случаях использовать российские вооруженные силы за рубежом без санкции верхней палаты парламента.

Но со всей уверенностью можно утверждать, что режим Башара Асада, истощенный четырехлетней войной, сейчас как никогда нуждается в военной поддержке.

Все против всех

Еще пару лет назад аналитики американского стратегического исследовательского центра RAND пришли к выводу, что вспыхнувший весной 2011 года конфликт по прошествии времени трансформировался из народного восстания против автократического режима в битву со множеством участников – правительственных войск, военизированных проправительственных группировок, ливанской «Хезболла», иракских военизированных группировок, светской оппозиции, курдских сепаратистов, традиционных исламистов и сторонников «Исламского государства».

При этом чаша весов склоняется то в одну, то в другую сторону. Еще в феврале этого года американские военные публично говорили о том, что сирийский режим набирает очки, хотя ему и не удастся одержать победу над своими противниками в ближайшее время. Однако уже в середине года оценка поменялась, позиции сирийской армии значительно ослабли, констатировали аналитики Пентагона.

Отчасти изменению баланса сил способствовало и то, что Саудовская Аравия, Катар и Турция увеличили поставки оружия суннитской оппозиции, в том числе и противотанковых комплексов TOW, доказавших свою эффективность в борьбе с бронетехникой.

Сейчас режим Асада контролирует не более 25 процентов территории страны. Признанное в России террористической группировкой «Исламское государство» окопалось в основном на востоке, его конкуренты – исламисты воюют на северо-западе, курды, нанеся «халифату» несколько чувствительных ударов, взяли под контроль север. На юге, вблизи сирийско-иорданской границы, действуют оппозиционеры, которых поддерживают США и их западные союзники.

Как раз на минувшей неделе боевики группировки «Фронт аль-Нусра» сообщили, что им удалось взять под свой контроль авиабазу на северо-западе Сирии, в провинции Идлиб, которую они осаждали два года. Им на руку сыграла песчаная буря, разыгравшаяся в регионе и помешавшая сирийским военным задействовать авиацию.

Но под контролем правительства пока остаются основные населенные города на западе Сирии, такие как Дамаск, Хомс, Хама, и прибрежные районы, где проживают алавиты. Как отмечают израильские аналитики, именно на обороне столицы и прибрежной полосы вынуждены сейчас сосредоточиться правительственные войска.

В июле этого года Башар Асад заявил в телевизионном обращении, что армия вынуждена перейти к обороне приоритетных районов, а не распылять свои силы. «Мы должны определить важные регионы, которые будут удерживать вооруженные силы, чтобы не допустить коллапса остальных регионов», – отметил президент Сирии. «У армии есть все, но людей не хватает», – добавил он.

По оценке американских аналитиков, если четыре года назад правительственная армия насчитывала порядка 250 тысяч человек, то по состоянию на весну этого года – 125 тысяч, много погибших и дезертиров. Режим поддерживают также полувоенные формирования – их порядка 125 тысяч человек. На стороне Башара Асада воюют и пять тысяч боевиков шиитского движения «Хезболла», но действуют они в основном в районе сирийско-ливанской границы.

Им противостоят около 75–110 тысяч боевиков, которые объединены в сотни и сотни группировок самых разнообразных политических взглядов – начиная от умеренных исламистов и заканчивая сторонниками «Аль-Каиды» и «халифата». При этом, как особо отмечают американские эксперты, с начала 2011 года в Сирию приехали порядка 20 тысяч иностранцев из 90 стран, что само по себе является беспрецедентным.

Представим гипотетическую ситуацию – российские власти принимают решение об отправке в Сирию экспедиционного корпуса. Сколько нужно российских солдат, чтобы спасти режим Башара Асада?

«Американский Вьетнам, наш Афганистан, потом американский Афганистан и Ирак показывают, что в конфликте низкой интенсивности, он же гражданская война, регулярная армия совершенно бесполезна. По крайней мере, до тех пор, пока она не приступает к геноциду», – считает военный аналитик Александр Гольц.

«Военного решения подобные конфликты не имеют. Впрочем, как и политического. Один из парадоксов, который выявился на рубеже веков, заключается в том, что не на все вызовы безопасности можно эффективно ответить военным путем. И даже лучшие армии мира оказываются бесполезными для разрешения таких конфликтов. Мудрость политика заключается не в том, чтобы урегулировать подобный конфликт, а чтобы не позволить ему разгореться», – говорит Гольц.

Москве стоит ограничиться традиционной поставкой вооружений и посылкой специалистов, считает председатель программы «Религия, общество и безопасность» Московского Центра Карнеги Алексей Малашенко. Вся сирийская армия вооружена советским и российским оружием. Советники, инструкторы и техники работают в Сирии со времен правления Хафиза Асада – отца нынешнего президента. Но называть их “нашей армией” в Сирии было бы некорректно. Как отмечает арабист, главный научный сотрудник ИМЭМО РАН Георгий Мирский, сейчас в Багдаде полно американских военных советников и инструкторов, которые заново помогают создавать иракскую армию, так как предыдущая бежала от ИГ, «смазав пятки жиром». «Но есть ли основания говорить, что в Ираке в данный момент находятся американские войска и США ведут там войну?», - задается вопросом эксперт.

Но формально даже негласное использование Россией в Сирии отрядов специального назначения может не подпадать под определение «военное вмешательство”. «Как сейчас на Донбассе никто не может же сказать, что там условно действует 55 полк 16 стрелковой дивизии российской армии. Но все при этом знаю, что там находятся наши «отставники», «отпускники», называйте, как хотите. Так же и здесь», - говорит Мирский.

«Но я надеюсь, что в Кремле не найдется такого безумца, который бы стал вмешиваться в гражданскую войну между мусульманами и посылать туда боевые соединения или «вежливых людей», - отмечает Малашенко. – Войну там не выиграет никто, а гробы пойдут. В результате ситуация будет схожа с той, что была в 80-е с Афганистаном». Ведь в случае проведения наземной операции придется вести тяжелые уличные бои, отвоевывать города. Да и дать простое объяснение россиянам, как с Донбассом, где мы якобы защищаем русских от «фашистов», не получится. «Как народ отнесется к тому, что наши ребята будут умирать, помогая одним арабов убивать других арабов? Хотя бы по этой причине, Путин не станет начинать настоящую войну. – уверен Мирский. – Вторая причина – во всем мире это назовут продолжением агрессивной внешней политики Путина. Вот вам Крым, вот вам Донбасс, мало этого теперь еще и на Ближний Восток полез. И от нас отшатнутся все».

К тому же действовать придется против опытных боевиков, которые много лет воевали в Сирии и в Ираке. «Это люди совершенно бесстрашные, фанатики, для которых величайшее счастье в жизни умереть за ислам. Это одна из причин, почему четыре года Асада, имея российское вооружение, не может справиться с этой, как он говорит, кучкой террористов, бандитов и наемников», - отмечает эксперт.

Грустный сценарий

То, что именно благодаря российской и иранской поддержке сирийский режим, у которого нет своей военной промышленности, до сих пор находится на плаву, очевидно. При этом если говорить о России, то она поддерживала Башара Асада не только оружием, но и дипломатическими методами.

Россия, как постоянный член СБ ООН, четыре раза накладывала вето на проекты резолюций по сирийской проблеме. В первый раз к праву вето Россия прибегла в октябре 2011 года – Россия и Китай заблокировали проект резолюции, угрожавшей Сирии санкциями в случае, если власти не прекратят подавление выступлений оппозиции. В феврале 2012 года Москва и Пекин отклонили проект резолюции, возлагавшей всю ответственность за кровопролитие на сирийские власти и предусматривавшей отстранение Асада от власти. В 2012 году Россия и Китай вновь наложили вето на проект резолюции по Сирии, предусматривавшей введение санкций. А в мае 2014 года Россия заблокировала проект резолюции о передаче в Международный уголовный суд досье по фактам возможных военных преступлений в Сирии.

Именно Россия сыграла ключевую роль в урегулировании проблемы сирийского химического оружия. В августе 2013 года в СМИ появились сообщения о химической атаке в пригороде Дамаска, при этом оппозиция и власти выступили со взаимными обвинениями. США и их западные союзники приступили к планированию возможной военной операции против Сирии. Но к сентябрю 2013 года российским дипломатам удалось убедить Дамаск поставить химоружие под международный контроль, а в дальнейшем – уничтожить его.

Если говорить о стратегии России на «сирийском треке» в целом, то, судя по официальным заявлениям, Москва поставила перед собой цель обеспечить выживание режима Башара Асада. «С самого начала сирийского конфликта… мы помогали, продолжаем и будем помогать правительству Сирии в оснащении сирийской армии всем необходимым, чтобы она не допустила повторения ливийского сценария и других печальных событий, происходивших в этом регионе из-за одержимости некоторых наших западных партнеров идеями смены неугодных режимов», – заявил на минувшей неделе журналистам министр иностранных дел Сергей Лавров.

События в Сирии действительно могут пойти по «ливийскому сценарию». Если режим Асада развалится, считают аналитики центра RAND, тот это повлечет за собой возникновение на территории Сирии множества «удельных княжеств», где будут править умеренные и радикальные исламисты, а также бывшие сторонники правящей партии. При этом, утратив врага в лице сирийской армии, воины «Исламского государства» смогут подавить сопротивление большинства оппозиционных нынешнему режиму группировок и развернуть джихад в сторону США и Европы.

«В лучшем случае Асад сможет сохранить за собой провинцию Латакия, являющейся родиной секты алавитов, к которой он принадлежит. Сирия распадется и хозяином всей страны он уже не будет, а может случиться, что вообще потеряет все. Не исключено даже, что его ждет судьба Каддафи или Хусейна, - считает Георгий Мирский. - В любом случае для Путина это будет выглядеть очень некрасиво, потому что считается, что это наш человек. А раз так, то, мы своих не сдаем». В противном случае, по словам эксперта, «стали бы говорить: смотрите – Медведев сдал Каддафи (в Ливии), а Путин сдает Асада». Естественно, российский президент этого допустить не может.

К тому же Турция спустя год уговорила США создать на территории Сирии вдоль турецкой границы «зону безопасности». По мнению эксперта, она будет служить плацдармом для концентрации войск Свободной сирийской армии, которую поддерживают Анкара. В обмен Турция разрешила ВВС США и международной коалиции использовать авиабазу Инджирлик для проведения операций против ИГИЛ. «Но в обмен на то, чтобы США по-настоящему взялись за подготовку оппозиционных войск (в том числе, на территории «зоны безопасности»), чтобы совместными силами добить Асада», - считает Мирский.

Алексей Малашенко согласен, что действия Кремля вызваны главным образом не подготовкой к борьбе с ИГИЛ, а необходимостью поддержки Асада. «Башар – это последнее, что осталось здесь от советского наследства, последний столп ощущения постсоветского присутствия. Больше никого нет», - полагает эксперт. По мнению Малашенко, Москва хочет зацепиться в контролируемой Асадом части Сирии, так как «на этом куске земли можно будет позиционировать себя хотя бы как полувеликая держава». И впервые за последнее время на это есть реальные шансы. По словам эксперта, на Ближнем Востоке сегодня остается некая «тоска по второму полюсу», когда «на Америку можно было пожаловаться Советскому Союзу и, соответственно, наоборот». Однако не стоит путать специфику советского присутствия с нынешней ситуацией. «У Путина же происходит в голове какое-то микширование – ему все хочется быть наследником СССР», - отмечает Малашенко. Главное же сейчас (для него) не пережать и не делать глупостей».

Конкуренция коалиций

Именно «фактор халифата» заставил США внести определенные коррективы в свою политику в отношении сирийского конфликта. 8 августа прошлого года США начали военную операцию против ИГ в Ираке. В начале сентября на саммите НАТО в Уэльсе было принято решение о создании международной коалиции по борьбе с джихадистами, к которой присоединились около 50 стран, в том числе Великобритания, Германия, Дания, Египет, Иордания, Ирак, Италия, Саудовская Аравия, Турция и Франция. В конце сентября ВВС США и союзников начали регулярно бомбить позиции «халифата» на территории Сирии.

За год, по официальным данным, Пентагон потратил на борьбу с ИГ более 3,7 миллиарда долларов – порядка 9,9 миллиона в день. Авиация и дроны более 6 тысяч раз вылетали на боевые задания, уничтожено порядка 10 тысяч целей – танки, техника, инфраструктура по добыче нефти, командные пункты. Цель этой операции – ограничить возможности ИГ вести крупные наступательные операции.

Американские военные настроены оптимистично, мол, наступательный потенциал «халифата» серьезно подорван, но о каких-то временных рамках проведения операции предпочитают не говорить. Скептики указывают на то, что пока не решена главная проблема – как сплотить разрозненную умеренную оппозицию в Сирии, которая, по замыслу западных стратегов, и должна захватить и удерживать территорию, отвоеванную у «халифата». По своей сложности эта задача сродни строительству замка из песка.

Как сообщило агентство Reuters, для борьбы с «Исламским государством» западные специалисты решили привлечь вооруженные формирования сирийских курдов, которые оказались «единственным эффективным союзником на поле боя в Сирии в ходе возглавляемой США кампании против ИГ».

Пока американская авиация бомбит «халифат», в Москве регулярно указывают на то, что если коалиция «не поставит ноги на землю», то шансов свалить «Исламское государство» у нее немного. «Не только Россия, но и многие зарубежные военные эксперты абсолютно убеждены, что без объединения всех, кто противостоит террористам «на земле», удары с воздуха, осуществляемые США и коалицией, не дадут желаемого результата и ИГ не будет побеждена», – говорил недавно Сергей Лавров.

При этом, как особо отметил глава российского внешнеполитического ведомства, речь не идет о формировании некоего союза с главнокомандующим, родами войск под его началом и т. д. «Уже сейчас «на земле» с террористами воюют сирийская и иракская армии, курды, отряды вооруженной сирийской оппозиции, которые опираются на поддержку извне. «Речь только о том, чтобы без формирования армий стран региона, направления их в район боевых действий каким-то образом скоординировать всех, кто уже воюет с террористами, чтобы они видели главную свою задачу – борьбу с угрозой терроризма, а сведение счетов между собой – самими сирийцами и иракцами – было бы отложено на потом, когда угроза будет отведена», – пояснил Лавров.

Проблема в том, что многие ключевые игроки и слышать не желают о возможном участии сирийского режима в борьбе с «халифатом». «У Саудовской Аравии позиция по Сирии однозначная – Асада убрать и убрать силовым путем, или продолжать давить, чтобы он сам отказался от власти», – говорит научный сотрудник Центра арабских исследований Института востоковедения РАН Николай Сухов.

Столь же жесткой позиции придерживались раньше и США, и их западные союзники. «Но до них уже доходит, что невозможно решить сирийскую проблему, ставя во главу угла уничтожение клана Асада. США уже давно на переговорах с нами признают, что свержение режима повлечет за собой хаос, с которым никто не совладает», – отмечает эксперт.

Но достичь политического решения проблемы в ближайшее время не удастся, считает востоковед. С одной стороны, крайне сложно наладить диалог между оппозицией и представителями режима. «Здесь слишком много противоречий, которые невозможно преодолеть, сказываются и личные амбиции лидеров оппозиционных группировок, и даже такой фактор как кровная месть. У многих представителей оппозиции погибли родственники, и этого они не простят никогда», – говорит Сухов.

А если речь идет о диалоге на уровне государств, то между двумя ведущими игроками, задействованными в сирийском кризисе – Ираном и Саудовской Аравией – существуют кардинальные разногласия по очень многим темам. «В перспективе – война до последнего сирийца, до полного истощения», – делает неутешительный вывод эксперт.