Двадцать лет и два года

И по сей день отношение в Италии к дуче двойственное, оно не идет в сравнение с отношением к Гитлеру в Германии. В Италии без труда можно найти символику с изображением дуче, а его внучка Алессандра Муссолини представляет Италию в Европарламенте.

Иногда бывает, что какой-то термин со временем приобретет значение, изначально ему несвойственное. Немецкие национал-социалисты (нацисты) никогда не называли себя фашистами. Но сегодня, говоря о фашизме, большинство людей представляют себе кровожадный режим Гитлера, а не гораздо более мягкий «корпоративный тоталитаризм» Муссолини.

У термина «фашизм» латинские корни. Fascii – это пучки прутьев со вставленными в них топориками, которые носили телохранители римских должностных лиц – ликторы. Символизм выбранного фашистами знака очевиден и соответствует их лозунгу – «Сила в единстве». Первая основанная ими организация называлась Fasci italiani di– Итальянский союз борьбы. Понятна и отсылка к временам Римской империи – наследие великих предков играло роль духовных скреп фашистского государства.

От момента создания Союза борьбы до того времени, когда фашисты стали главной силой в стране, прошло всего несколько лет. Залогом их успеха стал запрос на новую идеологию, новую концепцию развития, отличающуюся от той, что привела к ужасам Первой мировой. Но это было лишь одной из слагаемых успеха, другой стала личная харизма фашистского лидера – Бенито Андреа Амилькаре Муссолини.

«Пикколо дуче»

Он родился в деревушке под названием Довия в области Эмилия-Романья, знаменитой тем, что она издавна была очагом бунтарских настроений. Мама будущего дуче была учительницей, отец – кузнецом и плотником. Он был достаточно известным в округе политическим деятелем и членом Второго Интернационала. Часто выступал на митингах, из-за чего имел проблемы с полицией. И сыну он дал имя в честь известных социалистов: Бенито – в память мексиканского президента и реформатора Бенито Хуареса, а Андреа и Амилькаре – в честь популярных тогда итальянских социалистов Андреа Косты и Амилькаре Чиприани.

Юноша с трудом окончил гимназию из-за отвратительного поведения и частых драк, но все же получил диплом учителя начальных классов и пошел трудиться в школу. Одновременно писал в социалистические газеты. Когда в 1902 году ему пришла повестка в армию, он, будучи убежденным интернационалистом и пацифистом, скрылся от призыва в Швейцарии. Здесь он попал в самую гущу европейского революционного движения. Муссолини посещал всевозможные собрания и дискуссии, заодно выучил немецкий и улучшил французский. Считается, что в Цюрихе Бенито общался с Владимиром Лениным, хотя достоверных данных об этом нет. Но точно, что он был известен будущему вождю русской революции. В 1922 году во время встречи с делегацией итальянских коммунистов Ленин сказал: «В Италии был один социалист, способный повести народ к революции, – Бенито Муссолини. Вы его потеряли и не способны вернуть». Об этом писал основатель компартии и участник той встречи Никола Бомбаччи.

По запросу Италии Муссолини арестовали и выдворили на родину. Отслужив положенные два года, он получил аттестацию на учителя французского и вернулся к преподаванию. Одновременно продолжая общественную деятельность и активно публикуясь в газетах социалистического толка. За резкие высказывания и призывы к насильственным методам был арестован, после чего лишился возможности учительствовать. Волей-неволей ему пришлось сосредоточиться на журналистской и общественной деятельности.

Кстати, уже в те годы – 1907–1909 – Муссолини стали называть «пикколо дуче» – маленький вождь. Постепенно первое слово отпало, а дуче (от латинского dux – лидер, вождь) осталось. Муссолини делается популярен, его статьи читают тысячи итальянцев. Вскоре он становится главным редактором газеты социалистов «Аванти» и делает издание одним из самых влиятельных в стране. Тираж газеты под его руководством вырос в четыре раза. Кроме того, Муссолини написал несколько брошюр, которые тоже имели большой успех.

Когда началась мировая война, Италия, хотя и была членом Тройственного союза с Германией и Австро-Венгрией, вступать в боевые действия не торопилась. Мнения по этому поводу были разные, общество буквально кипело. В этот момент Муссолини со страниц «Аванти» призвал Италию скорее вступить в войну, но на стороне Антанты. «Позволять себе выступать против всех войн вообще – это свидетельство глупости, граничащей с идиотизмом. Тут, как говорится, буква убивает разум. Победа Германии означала бы конец свободы в Европе. Необходимо, чтобы наша страна заняла позицию, выгодную Франции…», – писал он.

Тирада про «идиотизм» была обращена к пропагандировавшим пацифизм социалистам, и, естественно, после таких высказываний Муссолини вынужден был покинуть свой пост в партийной газете. С этого момента социализм и коммунизм становятся для него ругательными словами.

В 1915‑м Италия вступила в войну на стороне Антанты, и Муссолини призвали в армию. Он сражался в элитных частях стрелков‑берсальеров, за храбрость получил чин капрала, был ранен в ногу, долго лежал в госпитале, после чего его демобилизовали.

«Третья сила»

Итальянцы – молодой народ. Как единая государственная общность к Первой мировой войне он существовал менее полувека. Люди по-прежнему считали себя в первую очередь тосканцами, венецианцами, неаполитанцами или сицилийцами, а лишь потом – итальянцами. Это сказалось на боевых качествах армии. Солдаты не очень хорошо понимали, за что они должны умирать, и легко поддавались панике. В 1917‑м это привело к катастрофе под Капоретто, когда более полумиллиона итальянцев сдались в плен австрийцам или просто разбежались по домам.

Союзники спасли итальянцев. Италия оказалась в стане победителей, получила некоторые территории и 10% репарационных выплат от Германии. Однако в самой стране ситуация была нерадостной. Более половины предприятий индустриального севера лежали в руинах, вернувшиеся с войны солдаты не могли найти работу. Все более частыми были захваты фабрик рабочими и земель крестьянами, а идеи социалистов становились все популярнее.

Вот на таком фоне Муссолини и начал свою политическую деятельность, будучи вождем нового движения и главным редактором газеты «Пополо д’Италия» («Итальянский народ»). Дуче уловил, что в условиях противостояния «труда и капитала» нужно искать третий путь. Он предлагал отмести классовые интересы, объединившись в борьбе за благо всей страны.

Муссолини критиковал слабость демократической власти, неспособной остановить рост социалистических настроений, коррупцию, нежелание заботиться о простых людях. Он говорил о твердой власти, апеллируя к чувствам фронтовиков, не получивших, вернувшись с войны, должного уважения. Именно патриотически настроенные ветераны стали базой его движения. Муссолини не покушался на частную собственность и рыночную экономику, посему многие банкиры и промышленники видели в нем защитника своих интересов, «сильную руку», способную остановить коммунизм.

Важен был и магнетизм личности Муссолини. Он был великолепным оратором, отличным публицистом и обладал навыком убеждать в своей правоте любого собеседника. Его имидж тоже многим нравился – из простого народа, но хорошо образован, ветеран войны, спортсмен, модник, семьянин и одновременно жизнелюб. Образец настоящего итальянца. Дуче почти не скрывал многочисленные любовные похождения, часто бывал в общественных местах, например, на футболе или скачках. Мог запросто зайти в пиццерию пообедать или просто прогуляться по улицам.

В борьбе за власть фашисты совмещали легальные и нелегальные методы. Они объединялись в боевые отряды, главной мишенью которых становились коммунисты и профсоюзные лидеры, с которыми не могла или не хотела бороться полиция. Фашисты громили конторы профсоюзов и редакции левых газет, избивали рабочих активистов. Убийства были редки, чего не скажешь про публичные унижения. Например, широко применялся такой метод, как насильственное вливание жертве в глотку касторки. Естественно, после этого несчастный вынужден был немедленно искать туалет под улюлюканье толпы.

В фашистское движение вступали бедные и богатые, пролетарии и интеллигенция, евреи и албанцы, горожане и крестьяне. «Мы позволим себе роскошь быть одновременно аристократами и демократами, революционерами и реакционерами, сторонниками легальной борьбы и нелегальной, и все это в зависимости от места и обстоятельств, в которых нам придется находиться и действовать», – говорил дуче на учредительном съезде Союза борьбы.

В 1922‑м фашисты предприняли знаменитый «марш на Рим» – мирное шествие «чернорубашечников» с разных концов страны в столицу. Армия и полиция, где многие разделяли взгляды фашистов, предпочли не вмешиваться. В итоге король встретился с Муссолини и назначил его премьер-министром. А в 1924 году на выборах фашисты получили две трети голосов, что сделало их крупнейшей парламентской партией и позволило проводить практически любые законы.

«Корпоративный тоталитаризм»

«Все для государства, ничего, кроме государства, ничего против государства» – лозунг правления Муссолини тех лет. Фашисты требовали, чтобы банкиры и промышленники вкладывали средства в развитие национальной экономики, и контролировали справедливую оплату труда рабочим. В то же время полностью прекратились забастовки – их объявили антигосударственными. Муссолини делал ставку на грандиозные общенациональные проекты, которые активно поддерживала пропаганда, – «битва за землю», «сражение за хлеб» и т. д. В Италии строили дороги и заводы, осушали болота и возводили целые кварталы с недорогими домами для простого народа. Возникла широкая сеть муниципальных школ и больниц. Совмещая рыночные и тоталитарные методы, фашистам удалось к концу 1920‑х обуздать инфляцию, до минимума сократить безработицу и добиться промышленного роста.

Параллельно шел процесс постепенного сворачивания демократических институтов. Во всех итальянских бедах виновными были объявлены «продажные парламентские болтуны и демагоги», поэтому с 1928 года все партии, кроме фашистской, оказались под запретом. Выборы стали формальностью – фашистская партия выигрывала их с результатом 99%. Заодно отменили выборы префектов и мэров городов. Закрылись все оппозиционные издания, а оставшиеся СМИ превратились в пропагандистскую машину.

Важной частью фашистской пропаганды стал спорт, который призван был способствовать формированию победоносного характера «новых итальянцев». В 1934‑м в Италии прошел чемпионат мира по футболу. Перед финалом итальянские футболисты получили телеграмму дуче: «Выиграйте или умрите». Они выиграли, и футбольная победа была подана как триумф духа настоящих фашистов. Муссолини очень хотел провести Олимпиаду и даже добился от МОК такого права, но помешала мировая война.

Парламентскую демократию фашисты пытались заменить корпоративной – представительством профессиональных корпораций. В них входили все работающие итальянцы, и именно они выдвигали представителей в государственные органы, в том числе в Большой фашистский совет.

Муссолини и его сподвижники в эти годы были чрезвычайно популярны, и нельзя сказать, что незаслуженно. Власти действительно немало делали для простых людей и реально наводили порядок в стране. И сегодня в Италии любят вспоминать, что при Муссолини поезда всегда ходили по расписанию, рабочие получали жилье и медицинское обслуживание, дети бесплатно учились в школах. При этом фашисты злоупотребляли репрессиями – за 20 лет Специальный трибунал безопасности государства вынес всего семь смертных приговоров и отправил в тюрьмы около 4,5 тысячи человек, в основном коммунистов. По сравнению с массовыми ужасами ГУЛАГа и нацистскими лагерями смерти это ничтожно мало. В Италии не было концлагерей, до поры не преследовали евреев. В отличие от Гитлера, Муссолини сумел сделать своим союзником церковь. Именно он заключил с папой Пием XI в 1929 году Латеранский конкордат, по которому папе предоставлялась светская власть во вновь созданном государстве Ватикан. Фашизм накладывался на столетиями сложившиеся формы жизни маленьких итальянских городков и деревень, весьма мало или вовсе не затронутых индустриализацией, не разрушая их, как это делали большевики в России, а пытаясь приспособить к новой идеологии и способам социальной организации. Сумел Муссолини решить и еще одну итальянскую проблему – он практически победил мафию. Легальными и правовыми методами сделать это было невозможно, но фашисты далеко не всегда утруждали себя следованием букве закона.

Деятельность Муссолини на рубеже 20–30‑х годов позитивно оценивалась и за рубежом. Например, дуче удостоился восторженных оценок от такого проницательного политика, как Уинстон Черчилль, публично хвалили его Махатма Ганди и философ Иван Ильин.

«Боже, спаси Италию!»

Почти идиллическая картина стала меняться с начала 1930‑х, когда Муссолини решил проявить себя на международной арене. Агрессивная внешняя политика была частью доктрины фашизма, предполагавшей восстановление Великой Италии чуть ли не в границах Римской империи. «Для фашизма стремление к империи, то есть к национальному распространению, является жизненным проявлением. Обратное, то есть сидение дома, есть признак упадка. Народы, возвышающиеся и возрождающиеся, являются империалистами», – говорил дуче.

В 1935 году Муссолини затеял вторжение в Эфиопию, объясняя это тем, что итальянцы должны смыть позор поражения от африканцев сорокалетней давности. Это вызвало возмущение у всех членов Лиги наций и повлекло наложение на Италию санкций. Муссолини ответил кампанией по импортозамещению, названной пропагандистами «битвой за автаркию». Италия должна была научиться справляться своими силами.

Как ни странно, но приход к власти Гитлера Муссолини принял настороженно, а самого фюрера не раз публично ругал последними словами за уничижительные высказывания в отношении итальянцев. В 1934 году главы Италии и Германии встречались в Венеции, но наладить отношения не удалось. Через месяц после этого, когда нацисты пытались предпринять аншлюс Австрии, дуче перебросил четыре дивизии на границу, недвусмысленно дав понять, что он этого не потерпит. Гитлер тогда отступил.

Отношения между двумя диктаторами стали меняться уже после того, как Италия стала страной-изгоем в Лиге наций. Санкциями и бойкотом ведущие европейские державы толкнули дуче в объятия фюрера. В 1936‑м Рим и Берлин объединились ради помощи испанскому диктатору Франко, но личных контактов у лидеров по-прежнему не было. И только в 1937 году, после пяти подряд отказов, Муссолини согласился посетить Германию. Гитлер встретил его как старшего и уважаемого партнера. Лед в отношениях растаял. «Итальянский фашизм обрел наконец друга, и он пойдет со своим другом до конца», – заявил Муссолини в последний день визита.

Это было начало конца. Будучи в своем убеждении «первым фашистом», Муссолини постепенно уступил первенство Гитлеру. На первых порах дуче был нужен фюреру и получал полное уважение. В 1938‑м Италия признала аншлюс Австрии, затем Муссолини стал вдохновителем «мюнхенского договора», а в 1939‑м подписал «стальной пакт» – договор о союзе и безоговорочной военной помощи. В это время изменения стали происходить и во внутренней политике Италии – в 1938 году Муссолини под давлением Гитлера подписал декрет об ограничении прав евреев и запрете браков итальянцев с арабами и африканцами.

Довольно быстро отношение немцев к Муссолини изменилось. Дуче был против агрессии Германии в отношении католической Польши, но Гитлер пренебрег его мнением. А когда немцы начинали войну с Францией, они даже не удосужились сообщить союзнику о своих планах. Но итальянцы уже ввязались в войну в Ливии и Албании, так что демарша не последовало. К тому же дуче не раз говорил о претензиях на некогда итальянские территории Франции – восточную часть Лазурного Берега, Корсику, Савойю. Дуче стерпел обиду и двинул войска во Францию, после чего его зять и министр иностранных дел Галеаццо Чиано написал в дневнике: «Авантюра началась. Боже, спаси Италию».

«Последний из зрителей»

Итальянские войска оказались не готовы к большой войне. Они были жестоко биты в Греции, под Сталинградом, в Африке. К 1943 году ситуация стала критической. Англичане, американцы, канадцы и другие члены коалиции выбили итало-германский корпус генерала Роммеля из Африки и 10 июля 1943‑го высадили десант на Сицилии. Муссолини запросил помощи у Гитлера, но тот был связан битвой под Курском. Король Италии Виктор Эммануил и лидеры фашистской партии были готовы капитулировать и заключить сепаратный мир с союзниками, но этому мешал Муссолини. Тогда его решено было принести в жертву – 24 июля премьер-министра арестовали. Немцы отреагировали моментально – итальянская армия была разоружена. Король и правительство бежали на юг, к союзникам, страна фактически была оккупирована немцами. Вскоре диверсанты Отто Скорцени выкрали дуче, и Гитлер поставил его во главе созданной на севере страны Итальянской социальной республики со столицей в Сало. По сути, дуче стал марионеткой в руках немцев, вынужденной признать их законы и порядки. Эти два года почти полностью перечеркнут все 20 предшествующих лет, поскольку ни о каком единстве внутри страны теперь речь не шла. Юг в союзе с американцами и англичанами воевал против Рейха, а Муссолини сражался на его стороне. Это была уже гражданская война. Значительная часть населения ушла в партизаны. Немцы безжалостно уничтожали евреев, в том числе соратников Муссолини и членов фашистской партии, но дуче был бессилен им помочь. «Моя звезда упала. Я работаю, и я стараюсь, но знаю, что все это лишь фарс… Я жду конца трагедии, и я уже не один из актеров, а последний из зрителей», – сказал Муссолини в одном из последних интервью в 1944‑м.

Конец наступил в апреле 1945‑го. Дуче отступал с немецкими войсками, но был опознан и расстрелян партизанами. Над его телом и телом его подруги Клары Петаччи, не пожелавшей оставить любимого, долго глумились, потом захоронили их в безымянной могиле. Когда страсти улеглись, другие патриоты извлекли тела и похоронили их в семейном склепе.

Муссолини за два с лишним десятилетия оставил большой след в истории Италии, и вряд ли можно сказать, что он однозначно черного цвета. Первое десятилетие его режима многими в Италии оценивается положительно. Другое дело, что внешнеполитические авантюры второй половины его правления перечеркнули все успехи. Возможно, именно момент перемены политического вектора и его причины должны стать главным объектом анализа деятельности Муссолини.

В СССР положительных сторон в деятельности дуче старались не замечать, что неудивительно, учитывая его последовательную антикоммунистическую позицию. Кстати, и термин «фашизм» в отношении как итальянского, так и немецкого режима впервые стали обобщенно применять в документах Коминтерна в 1930‑е. И сегодня он приобрел такое широкое трактование, что уже практически полностью утратил первоначальный смысл.