Казнить нельзя...

Особое мнение чекистов

Когда в марте 2003 года была создана служба по контролю оборота наркотиков, другие силовые ведомства не слишком напряглись. В то время у только что появившегося ведомства не было почти ничего, кроме вороха проблем, требовавших немедленного решения. И руководителя службы — Виктора Черкесова, близко общавшегося с президентом страны и имеющего большой аппаратный вес и влияние как в правительстве, так и в обеих палатах парламента. Служба была создана по личной инициативе Владимира Путина и назначение Черкесова СМИ тогда восприняли как подтверждение того, что именно на Госнаркоконтроль президент будет делать ставку в противодействии наркоторговле и наркомании, захлестнувших страну еще в 90-е годы. Уже в 2004 году в ведение Госнаркоконтроля передали около 40 тысяч сотрудников упраздненной налоговой полиции, передали вместе с техникой, спецсредствами и другими ресурсами. Из нового ведомства без ресурсов и веса Госнаркоконтроль превратился в мощную организацию, которая начала «есть хлеб» ФСБ, МВД и других правоохранительных структур, получавших финансирование на противодействие наркоторговле.

Это и привело к первым конфликтам, которые случились между руководителем Госнаркоконтроля и руководством ФСБ.

Госнаркоконтроль настолько ретиво взялся за дело, что число осужденных по статье 228 УК и по другим статьям, связанным с незаконным оборотом наркотиков, стало расти год от года. С 17 тысяч человек в 2004 году число осужденных доросло до 134 к 2011 году и приблизилось к 150 тысячам в год к 2014-му.

Руководство ФСБ на протяжении всех этих лет делало различные заявления как в кулуарах, так и в публичном поле. Общий смысл был таким: Госнаркоконтроль (сейчас ФСКН) слишком многое на себя берет. Деятельность оперативников Госнаркоконтроля вредит работе оперативников ФСБ в регионах. Штат борцов с наркотиками слишком раздут, денег им выделяется слишком много и далее в том же духе.

Апогея конфликт между ведомствами достиг в 2006 году, когда противостояние выплеснулось в прессу. Тогда Госнаркоконтроль задержал в ряде регионов сотрудников ФСБ, которых подозревали в том, что они занимались сами или помогали третьим лицам заниматься торговлей наркотическими веществами. В ответ были задержаны несколько сотрудников Госнаркоконтроля. В дело, по слухам, вмешался Путин, и скандала удалось избежать. А тогдашний глава антинаркотического ведомства Виктор Черкесов дал развернутое интервью, в котором говорил, что силовые ведомства — это тот стальной крюк, который удерживает российское общество и государство над бездной. И крюк этот должен быть цельным и единым, иначе страна погрузится в хаос.

На несколько лет в публичном поле конфликт удалось погасить, однако в 2014 году противостояние возобновилось с новой силой. Самому влиятельному силовому ведомству в стране — ФСБ — не нужен был мощный конкурент, который по своей эффективности, во всяком случае в количественных показателях, сильно обходил «контору» и вообще выглядел куда более нужным и востребованным.

Возможно, это и стало причиной того, что на заседании Совета безопасности представителями как раз ФСБ был поставлен вопрос о ликвидации ФСКН как самостоятельного ведомства. А чуть позже в Госдуму был внесен законопроект, который предполагал реструктуризацию ФСКН и, по сути, ликвидацию ее как отдельной структуры.

Сильно хорошо — тоже нехорошо

Активная деятельность Госнаркоконтроля в середине нулевых привела не только к положительным результатам — снижению числа преступлений, связанных с наркотиками на 12% (по данным Росстата), но и к ряду неприятных и скандальных инцидентов. Так, по формальным признакам в 2004 году было запрещено применение в ветеринарных клиниках обезболивающего препарата кетамин. Это вызвало бурю негодования и ветеринаров, и любителей животных. На следующий год Госнаркоконтроль несколько раз «засветился» в СМИ, когда сотрудников ведомства прокуратура, милиция и ФСБ ловили на провокациях и подстрекательстве к торговле наркотиками с целью повышения раскрываемости и улучшения отчетности.

Случаев этих были не десятки, а единицы, но из них ловко удалось сложить целую цепочку событий, выводов и заключений, которые стали козырями в борьбе силовиков с Лубянки с антинаркотическим ведомством.

При этом статистические показатели работы Госнаркоконтроля, и теперь ФСКН, — впечатляют. Конфискованные и уничтоженные партии наркотиков увеличиваются год от года на 8–15%. Число осужденных по статьям, связанным с незаконным оборотом наркотиков, тоже растет. Списки запрещенных для продажи препаратов пополняются, и за последние три года в них попали курительные смеси и соли, ставшие настоящим бичом для городской молодежи в стране. Но как в любой большой структуре при рубке леса летят щепки, и от перегибов, особенно в регионах, уйти полностью пока так и не удалось.

Выигрыш от ликвидации

Кому была бы выгодна ликвидация ФСКН с 1 марта 2015 года? Якобы именно такое поручение дал президент Путин.

Главным «пострадавшим» от деятельности ведомства, то есть самим торговцам наркотиками, производителям этих наркотиков и многочисленному сервисному персоналу, обслуживающему этот адский бизнес.

Так называемым метадонщикам — производителям лекарств, медикам и лоббистам из парламента, которые давно пытаются продавить разрешение на использование метадона в качестве замены сильным обезболивающим наркотическим средствам. Кстати, сегодня в России пациентов, которые постоянно принимали бы наркотические или содержащие наркотические вещества препараты, в 320 раз меньше, чем в Европе и США.

Еще одна группа, которая может выиграть от закрытия ФСКН, — это частные реабилитационные центры, их жизнь после исчезновения десятков ограничений, прописанных ФСКН, сильно облегчится. Однако число вернувшихся к наркозависимости пациентов только вырастет. Но, с другой стороны, каждый такой зависимый — это новые деньги и новые пациенты, как цинично это ни прозвучит.

Кстати, к критике ФСКН неожиданно подключился главный российский оппозиционер — Михаил Ходорковский, который заявил, что это ведомство нужно ликвидировать, так как оно неэффективно и служит совсем не тем целям, которые заявлялись при его создании. Как правило, события подобного «аппаратного» масштаба он не комментирует — в данном случае, вероятно, его интерес вызван надеждой на то, что долгожданные трения и недовольство в команде ближайших сотрудников президента и одновременно фигурантов санционных списков США и Евросоюза все-таки имеют место.

Собака лает, караван идет

Все публикации в российских СМИ о слухах о закрытии и ликвидации ФСКН пока так и не были подтверждены ни президентом, ни его окружением. Глава ФСКН Виктор Иванов на недавней пресс-конференции заявил, что «слухи о смерти ведомства сильно преувеличены, возможно, что в марте будет проведен ряд изменений, в том числе сокращение штата и расходов, но о закрытии и ликвидации речи нет».

ФСКН пока выдерживает натиск своих оппонентов. Если ведомство все-таки будет ликвидировано, то это может привести к всплеску наркоторговли и наркомании, остановить которые потом будет крайне сложно, так как не будет отлаженной и подготовленной системы борьбы с этими бедами современного общества. Ни ФСБ, ни МВД не в состоянии подхватить знамя без потери качества работы. На отладку и перестройку у них уйдет от полугода до года, а за это время объем наркотрафика внутри страны вырастет в разы.