29 марта 2024
USD 92.26 -0.33 EUR 99.71 -0.56
  1. Главная страница
  2. Статья
  3. «Лучше быть пленным, чем предателем»
Зарубежье

«Лучше быть пленным, чем предателем»

Украинские военные с осажденной базы «Бельбек» о конфликте с Россией, измене Родине, семьях, плене и самоопределении

Корреспондент Profile.ru провел несколько суток на осажденной «неизвестными военными» украинской базе «Бельбек» и поговорил с заблокированными в части офицерами украинских ВВС.

«Мне с русским спецназом сейчас легче найти общий язык, чем с местным населением»

©

Олег Подавалов, полковник, заместитель командира части

— Я родился в России, в деревне под Красноярском. Жить там было плохо – работы никакой, условия ужасные. Когда мне было четыре года, родители переехали в Чернобыль. Там у нас жили родственники. Школу я окончил в Чернобыле, потом поступил в Черниговское летное училище – оно было недалеко от дома. Когда в Чернобыле была авария, я как раз уехал учиться в Чернигов, но родители были в городе. Их эвакуировали.

С женой я познакомился в училище, чисто случайно. Вообще-то мой товарищ курсант хотел познакомить меня с другой, но не получилось. В 1988 году мы поженились. После училища я часто переезжал с места на место, а в 1998 году попал сюда, в Севастополь.

У меня есть сын Вадим, он женат. Моей внучке уже 2,5 года. Вадим работает в украинском отделении российской IT-конторы, они разрабатывают и поддерживают сайты. Кстати, делали страницы крупных российских компаний. У меня много знакомых в России, и по школе, и по училищу. Они звонят, а когда я рассказываю, что тут происходит – не верят. Они смотрят телевизор, и у них нет никакой правдивой информации о нас.

Здесь мы всегда жили все вместе, национальностей у нас тут куча. До всех этих событий мы приглашали к нам в часть ветеранов, отмечали праздники за одним столом. А сейчас как будто выключатель сработал – щелк, и все против нас. Теперь люди, которые здесь раньше служили, стоят за забором и льют на нас грязь. У них появился какой-то квасной патриотизм, люди считают, что придут русские, и в Крыму настанет Рай. Не будет этого. Я сам русский. Я родился в Сибири и видел Россию изнутри. Да, Москва, Ленинград и другие большие города - еще более менее, но как только выезжаешь в область, начинается ужас. Той деревни, где я родился, вообще уже нет в природе, она полностью вымерла.

У меня гражданство Украины, а в паспорте написано, что я россиянин и родился в Российской федерации. Но после всех этих событий у меня поменялось отношение к русским. Я их не понимаю. Такое ощущение, что это люди с другой планеты. Откуда у них такая ненависть к нам? Ведь здесь славяне и там славяне. Хотя, со спецназом, который нас захватил, мне сейчас даже легче найти общий язык, чем с местным населением. Парадокс, но это так. Если у кого-то есть дикое желание жить в России, то почему бы ему не уехать? Никто ведь не запрещает. Но нет. Каждый хочет попасть туда вместе со своим огородом.

У меня осталось много родственников по всей России и в Сибири в том числе. В Красноярском крае у меня жила бабушка, и мы семьей часто туда ездили. Часто ходили на охоту с местными. Сейчас я иногда хожу на рыбалку, а об охоте здесь после Сибири и говорить смешно. Мы с женой любили ходить пешком по Крыму - здесь прекрасные места. Гуляли в окрестностях Балаклавы, ходили пешком на Серебряный и Золотой пляжи. Бывали под Ялтой. У нас здесь служил один парень, он объехал весь Крым на велосипеде. С ним мы обычно несколько раз за лето выезжали на машине в горы.

Когда я в первый раз приехал в Севастополь, меня удивило, что здесь можно переходить улицу где угодно, и машины тебе всегда уступят. Потом я увидел, что это очень интересный город – здесь столько истории в каждом камне. У нас много церквей с военными захоронениями. Кстати здесь сейчас говорят, что Севастополь – русский город. А что, воевали здесь одни русские? Других народностей в армии не было? Советский город – это я еще могу понять. Но русский…

Я - летчик истребительной авиации, летаю на МИГ-29. Потому что у меня характер такой – проще все сделать самому, чем кого-то учить. А в истребителе человек один в самолете и все делает сам. И еще адреналин и скорость очень увлекают. Сравните: вы едете на грузовике и на спортивной машине. Как ехать приятнее?

Часто мне бывает очень сложно общаться с теми, кто не летал. Они просто не понимают, что ты им рассказываешь. Например, на земле пасмурная погода, дождь. А когда ты на самолете пробиваешь облачность, то видишь ровное белое поле и сверху – солнце. Или ночные полеты: здесь на земле нам мешает грязный воздух и свет фонарей, а там наверху ты видишь просто огромное количество звезд. Ощущения от этого описать невозможно.

У нас здесь рядом два аэродрома, там всегда стояли российские части. Мы отлично ладили, ездили друг к другу на праздники. Каждый год у нас были совместные учения с российскими летчиками. Мы на учениях перехватывали россиян, а потом летели рядом и переговаривались. Находили общих знакомых и передавали приветы. Руками друг другу махали. А как теперь общаться? Я понимаю, что они во всем этом не виноваты. Но осадок все равно остался.

Сейчас все говорят о бандеровцах. Я много раз был во Львове и в Ивано-Франковске. Мне там никто никогда ничего не говорил плохого. Если я говорил там на русском языке, в магазинах или кафе, - люди сразу без проблем переходили с украинского на русский. Кстати, возникает вопрос, как называть жителей Крыма, если они сотрудничают с захватчиками? Ведь люди, которые нас блокировали, как ни крути – захватчики. А местные создают отряды поддержки этих людей. Кто они такие?

«Я стал убежденным контрреволюционером»

©

Сергей (фамилию попросил не называть, портретное фото не публиковать)

Полковник, инженер авиационного оборудования

— Моя жена – из Перми, она гражданка России. Я – русский с Кубани, но гражданин Украины. У нее вид на жительство, и так она живет со мной уже 23 года. Моя дочка родилась в Севастополе, а зять – в Челябинске. При этом я для местного населения – самый ярый бандеровец. Потому что украинский военный. Я прожил здесь всю жизнь. Мой отец принял присягу в Советском союзе и приехал на эту базу служить. Я пошел служить сюда за отцом. А теперь тут служит еще и мой племянник. Куда нам ехать? Мы здешние.

С 1989 по 1992 год учился в Пермском военно-авиационном училище имени Ленинского комсомола. Был кандидатом в КПСС. Правда, вступить не успел - запретили. В 1992 году я приехал сюда. Мой выпуск был одним из последних, кому разрешали выбирать место службы не в России, а в бывших советских республиках. Видимо, тогда действовало какое-то соглашение между странами. Потом, уже на Украине, я окончил еще одно училище – Гагаринское.

Я постоянно езжу домой и вижу, что там происходит какая-то жесть. По сравнению с тем, что здесь. Ко мне приехал из Челябинска зять, живет тут у меня полгода. Говорит, что тут просто рай. Местные просто не знают, что в России творится.

Многие дедушки и бабушки тут кричат, что они за Россию. Я говорю им: давайте разберемся. Вот был Советский Cоюз, был Крым. Потом Советский Cоюз развалился, Крым просрали. А кто просрал Советский Cоюз? Вы! А нас теперь делаете козлами отпущения.

Еще момент. Я говорю местному российскому патриоту: «Возьми и порви украинский паспорт. Ты же патриот России, пойди и получи российские документы. Зачем ты вообще этот паспорт получал?». Он мне отвечает: «Нет, я так не могу». Значит, он и сам боится. Я считаю, что нужно быть последовательным в своих действиях. Если ты стал гражданином Украины, то будь украинцем до конца. Если не хочешь – не надо, смени документы и езжай в Россию.

У меня здесь огород, я занимаюсь семьей и ничего особенного не делаю. По специальности я инженер авиационного оборудования, грубо говоря – электрик. Работаю с самолетами, хотя сейчас по должности больше контактирую с летчиками. Мой отец был здесь авиационным механиком, и я пошел по его стопам. Мой племянник - тоже. Я учился и вырос здесь, тут все мои товарищи, одноклассники. А теперь получается, что мы с ними оказались по разные стороны баррикад. У нас с ними прервались все контакты.

У нас ведь всегда были отличные отношения друг с другом. Россияне, украинцы – никогда никакой вражды между нами не было. Говорили на обоих языках и все друг друга отлично понимали. Хотя на русских здесь сейчас из-за последних событий здесь тоже давят, свои же. В Каче объявили полную ротацию. Представьте, у человека год до пенсии, а его отправляют неизвестно куда.

В Россию на Кубань я езжу каждый год. У меня там осталась тетка. Те места для меня родные, я чувствовал себя там местным, как и тут. А теперь тут я – враг народа. Там меня, наверное, тоже не поймут. Как ко мне будут относиться на материке, я тоже не знаю. Мне осталось совсем чуть-чуть до пенсии – в этом году будет 25 лет службы. Я бы стал ветераном Вооруженных сил, но увольняться не собирался. А теперь я не знаю, что будет, но по-другому мне вести себя тоже нельзя – я присягу принимал. Лучше быть пленником, чем предателем.

Я думаю, что меня отсюда сольют первым. Мои же пророссийские товарищи, с которыми я ходил в школу и детский сад. Потому что они знают, какая у меня позиция. За эти десять дней у меня поменялось все – мировоззрение, взгляды. Для себя я здесь будущего не вижу. Для семьи – да. Но сам я в тупиковой ситуации. Моя жена живет здесь с видом на жительство и работает в госструктурах. Дочка учится в университете. Если меня отсюда попрут, как украинского гражданина, я буду говорить ей, чтобы она оставалась. Потому что я жил здесь всю жизнь, наживал добро. Будет неправильно, если все это сейчас кому-то достанется. У меня, может быть, появится внук или внучка, я же должен им что-то после себя оставить.

Вообще-то у нас каждый президент приходил к власти с переворотом. Сначала пришел Кравчук, Кравчука скинул Кучма, Кучму скинул Ющенко, Ющенко скинул Янукович. Его скинул Турчинов – у нас практически все время революции. До этого всего я пережил путч и ГКЧП, это происходило на моих глазах. У нас в училище тогда бросили портрет Горбачева на землю, и все ходили по нему ногами. Через три дня портрет добросовестно вытерли и повесили обратно. С тех пор я - убежденный контрреволюционер – я против всякой революции.

«Жена мне сказала, если останусь здесь, буду предателем»

©

Игорь Бочаров, прапорщик, техник по связи

— Мой отец родился в Омске. В начале 70-х годов пришла разнарядка – позвали тех, кто хочет ехать в Севастополь, строить завод имени Ленина. Он еще называется «Парус». Это был завод ВПК, он выпускал что-то для атомных подводных лодок. Мой отец был холостой и поехал из авантюризма. Ну и потом, Крым - это ж не какая-нибудь там Колыма.

Он перевез сюда мою мать, они поженились. Рожать, правда, она поехала в Омск. Так что я родился в Сибири. Когда мне исполнился год, она вернулась сюда. Родители всю жизнь работали на заводе. Она работала электромонтажницей, он – слесарем. В одном и том же цехе.

Мы летали, когда еще был Союз, почти каждые отпуска летали в Омск. 34 рубля, по-моему, стоил билет на самолет. Три часа полета, и я уже в Омске. Потом развалился Союз. Мне тогда было 16 лет. В 18 я пошел служить в украинскую армию. Потом отучился в школе прапорщиков в Котовске и в 96-и пришел служить сюда. Эту часть мне посоветовал друг.

Где-то в 2009 году я познакомился с женой, мы поженились. Она у меня с Закорпатья, украинка с хорватскими корнями. У нас двое детей и третьим она беременна. До сих пор мы жили нормально, но когда началась вся эта заваруха, она сразу сказала: «Если вдруг Крым присоединят к России, я российский паспорт принимать не буду». И у меня спросила: «А как ты?».

Передо мной сейчас стоит выбор: оставаться здесь или ехать к семье в Закарпатье. Она сказала мне: «Если ты останешься здесь – будешь предателем». Присягу не принимают два раза, а я принимал один раз присягу в Украине. Я на распутье. У меня столько друзей здесь. Я прожил тут всю жизнь. А сейчас нас бросили, и мне нужно делать выбор. Но я все-таки делаю акцент на семью, у меня же двое детей и жена. Мы друг друга любим, я не могу просто так взять ее и отослать из-за каких-то идей.

Во всех СМИ сейчас говорят ложь, что на наших сайтах и каналах, что на российских. Мы по скайпу общаемся с братом моей матери из России, а он мне говорит: «Нам здесь сообщают, что у вас там гонения, 150 тысяч российских беженцев уезжают из Крыма». Где? Я не помню, чтобы здесь россиян унижали. Везде есть экстремисты, везде есть провокаторы, а сейчас народ столкнули, идет информационная война. Я помню один конфликт – украинцы хотели установить на Графской пристани мраморную памятную доску, что в 17-м году там подняли украинский флаг. Севастопольская общественность поднялась на дыбы, и эту табличку разбили, виновного арестовали. Были пикеты возле СИЗО, его выпустили. Но это все единичные случаи, большинство людей не агрессивно настроены.

Сейчас я хожу на службу и ращу детей. Они у меня погодки: родился первый, потом второй, а уже сейчас третий идет. Это требует столько времени, что больше и заниматься-то, в принципе, нечем. До того как женился, занимался тем же, что и все - пиво пил, рыбачил, ловил крабов. В бухты ходил на катерах. В футбол играл. Болел за московский «Спартак». Отец был большим фанатом футбола, ну и я вместе с ним.

У моего сослуживца Евгения есть чайная ложка, не знаю, где он ее нашел, с немецкой свастикой. Он ей хвастается, постоянно чай размешивает. Но я таким не занимался, не копал, только на заброшенные военные склады в детстве лазил. Помню случай, как у знакомой моей матери сын подорвался на мине. Они с друзьями нашли мину и решили в костер ее кинуть. Двоих убило, один калекой остался.

Я участвовал в парадах Победы здесь в Севастополе и знаю всех российских военных. Мы вместе с Качей шли плечом к плечу, тренировались вместе, а сейчас нас сделали врагами. Ведь россиян тут никто не ущемлял, всегда с размахом отмечали все праздники. Конфликтов не было. Зачем все это было начинать?

​Фото: Вадим Брайдов

Подписывайтесь на PROFILE.RU в Яндекс.Новости или в Яндекс.Дзен. Все важные новости — в telegram-канале «Профиль».

Реклама
Реклама
Реклама