На пороге независимости

— Сторонники независимости Шотландии в течение нескольких месяцев вели активную агитацию среди населения региона. Удалось ли им за это время склонить большинство шотландцев голосовать за отделение от Великобритании? Насколько реальна опасность раскола страны?

— Опасность отделения Шотландии действительно существует. Активная агитация привела к тому, что доля сторонников отделения, которая колебалась в пределах 35-40%, поднялась за счет неопределившихся. Поэтому всех так и обеспокоил опрос, проведенный 7 сентября, который показал, что доля сторонников отделения превысила долю противников.

— То есть завтрашний референдум может действительно принести Шотландии независимость?

— Формально она выйдет из состава Королевства в марте 2016 года, после переговоров. Но не стоит забывать, что эти опросы очень часто не учитывали долю неопределившихся, а она составляет около 10%. Итоги референдума сложно спрогнозировать: доля противников и доля сторонников, учитывая статистическую погрешность, примерно равны.

― Британский министр по делам Европы Дэвид Лидингтон заявил, что, если Шотландия станет независимой, Лондон перекроет границу между ней и Англией, поскольку Шотландия собирается вступать в Шенгенскую зону.

― Это еще очень-очень нескоро случится. Оставшаяся часть Великобритании и Шотландия, если население проголосует за отделение, должны будут до марта 2016 года урегулировать свои проблемы. После этого Шотландия будет подавать заявку на вступление в Европейский Союз, и вот тогда, как ожидают, ЕС потребует от Шотландии, чтобы она вступила в Шенгенскую зону. Автоматического присоединения Шотландии к Шенгенской зоне не будет. Другое дело, что возникнет необходимость обеспечить контроль на въезде в Шотландию извне ― в аэропортах и на внешних границах.

— В этом ведь в первую очередь заинтересована Великобритания?

— Она уже обеспечивает контроль на своих границах. Эти посты, очевидно, пока и останутся. Или, во всяком случае, создадут что-то на границе с Шотландией. Британия даже не задумывалась пока о том, что на референдуме вопрос может решиться в пользу отделения Шотландии, поэтому никаких мер она не предпринимала и не разрабатывала.

— Насколько ЕС будет рад, если Шотландия присоединится к нему как отдельная страна?

— В ЕС не будут рады, если Соединенное Королевство распадется. Другое дело, что у Евросоюза не останется других вариантов, кроме как принять Шотландию в свой состав. Естественно, на определенных условия. Очевидно, что это будет Шенгенская зона, что это будет еврозона, будут и другие условия. Шотландия, конечно, не будет пользоваться исключениями из общих правил, которыми ныне пользуется Великобритания.

— Почему?

— Потому что и ЕС, и НАТО предупредили руководство Шотландии о том, что у них восторга этот референдум не вызывает. Они предупредили, что Шотландии, в случае отделения, придется подавать заявку на вступление в эти организации с нуля. И в ЕС, и в НАТО новое государство принимают только в случае согласия всех членов организации. Между тем у отдельных стран могут быть претензии к Шотландии. Вопрос в том, как они будут решаться и как быстро это произойдет.

— Вы сказали, что Шотландии нужно будет войти в еврозону, но они, кажется, говорили о том, что хотят сохранить у себя фунт.

— Из Лондона им говорят, что они не смогут пользоваться фунтом.

— То есть здесь все зависит от Лондона?

— Разумеется.

— А почему Великобритания не хочет, чтобы они сохранили фунт?

— Потому что возникает много неопределенностей. Само руководство Шотландии должно понимать, что если они оставляют фунт стерлингов, а соответственно и учетные ставки, которые им будет диктовать Банк Англии, то речи о полноценной независимости идти не может. И вообще, Лондон в праве распоряжаться своей валютой — разрешать иностранному государству пользоваться ею или нет.

— Отделение Шотландии скажется как-нибудь на английском фунте?

— Уже сказывается. Он падает.

— Может ли прецедент Шотландии подогреть сепаратистские настроения в других странах Европы?

— Каталония, конечно, очень внимательно следит за тем, что происходит в Шотландии. Будут обращать на это внимание также в Бельгии, в Италии. Там тоже есть сепаратистские движения.

— А другие части Великобритании?

— Я не знаю насчет Уэльса, но с Северной Ирландией могут возникнуть вопросы. И у самой Англии тоже: ведь у Шотландии парламент есть, у Северной Ирландии Национальная ассамблея есть, и у Уэльса есть, а у Англии нет своего парламента.

— Есть ли понимание того, какие именно слои населения Шотландии больше всего хотят независимости?

— Я бы не связывала это с социальным положением людей. Правда, на референдуме молодежи предоставили право голосовать, начиная с 16 лет. При этом руководство Шотландии сказало, что высшее образование останется бесплатным, и пообещало помощь в трудоустройстве. Это явно была попытка привлечь определенную социальную группу к голосованию в пользу независимости. Бизнес-круги, конечно, озадачены сложившейся ситуацией, потому что Шотландия две трети своей продукции отправляет в другие части Соединенного Королевства. И если Шотландия какое-то время не будет в составе ЕС, могут возникнуть вопросы пошлин и прочие трудности.

— А что касается британской нефти, эти морские месторождения на шельфе действительно отойдут Шотландии, если она получит независимость?

— Шельф отойдет, а разработки ведут компании, которым это все и принадлежит. Там есть и иностранные компании. Просто налоги они будут платить в казну Шотландии.

— Там много британских компаний?

― Ну, они там есть. В принципе, Великобритания уже начинает разрабатывать нефть в Северном море южнее Шотландии, на шельфе Англии. Недавно было принято решение о разработках месторождений сланцевого газа на юге Англии. Так что нельзя сказать, что Лондон не принимал мер. И вообще, по расчетам некоторых специалистов, нефти в Северном море хватит только на 40 лет, пик добычи был в 1999 году, теперь добыча неуклонно падает.