Тотальность и гармония

Художник, режиссер, аниматор, сценограф, дизайнер — в каждой из этих ипостасей Юрий Соболев делал вещи, которые во многом опережали свое время. Будучи главным художником журнала «Знание — сила», оформлением которого, с небольшим перерывом, он занимался с 1960 по 1980 годы, он одним из первых в Советском Союзе стал использовать модульную сетку — горизонтальные и вертикальные линии, организующие пространство журнальной полосы. В дизайне журнала, а также ежегодника «Наука и человечество» и ряде научно-популярных книг он стал применять кинематографический способ монтажа, соединяя на одном развороте образы современной науки, классического искусства разных эпох, архаики и примитивного искусства. Так, аппарат микрохирургии мог соседствовать с медицинскими инструментами XVII века, а африканские маски — с гравюрами Альбрехта Дюрера. Эти принципы он переносит и в собственные графические работы: сетка у него становится не просто способом конструирования пространства, а частью самого произведения, в котором он «монтирует» уже не столько разнородные образы, сколько смыслы. Из них складывается личностный и художественный космос Соболева — на хронологически организованной выставке очень хорошо видно, как он развивался, вбирал в себя все новые элементы, семантически усложнялся. Неслучайно одна из графических серий 1970-х годов, рифмующая атлас звездного неба польского астронома XVII века Яна Гевелия с образами стихий и их символов, так и называется — «Космос для внутреннего употребления». Он затягивает в свою глубину и кружит голову бесконечностью символов, цитат и реминисценций, соединяющихся и распадающихся причудливым узором калейдоскопа. При этом цитатность нисколько не умаляет самобытности его работ, а наоборот, подчеркивает их абсолютную уникальность.

Порой калейдоскоп полностью составлен из известных образов и канонических сюжетов искусства предшествующих эпох, как в анимационном фильме Андрея Хржановского «Стеклянная гармоника» (1968), в котором Соболев вместе со своим другом Юло Соостером был занят в качестве художника-постановщика. Мультфильм в аллегорической форме рассказывает о судьбе искусства, пренебрежение которым превращает город в паноктикум. И все же оно необъяснимым образом всегда пробивается сквозь косность, равнодушие и даже откровенную враждебность, преображая физиономии босховских и брейгелевских уродов в прекрасные лики с полотен Дюрера, Беллини, Ботичелли и Эль Греко.

В 1970-е годы Юрий Соболев увлекается экспериментами с полиэкранными слайд-фильмами. Эта техническая новинка, получившая распространение в Европе и США на рубеже 60-70-х годов, использовалась главным образом для презентации материалов на выставках и конференциях. С такой вполне прагматичной целью Соболеву совместно с режиссером Юрием Решетниковым и было поручено подготовить слайд-фильм для конгресса Международного совета промышленного дизайна 1975 года. Результатом стала сорокаминутная мультимедийная программа, с помощью сложнейшего алгоритма проецируемая на тридцать экранов. Однако содержательное наполнение фильма, в котором изображения потребительских товаров из западных каталогов монтировались с произведениями мирового искусства, посчитали «идеологически сомнительным», в результате чего работа так и не была показана. Хотя видеодокументация и подготовительные материалы к проекту позволяют составить лишь общее представление о его масштабах, амбициозность, эстетическая и техническая сложность впечатляют и сейчас.

На 1980 и 1990-е годы приходится увлечение Соболева театром, который он также рассматривает как поле для эксперимента. Его совместные с режиссером Михаилом Хусидом исследования в области синтетического театра, носят практический характер — теория их занимает в гораздо меньшей степени. Их уральские постановки соединяют элементы пластического театра Мейерхольда и Таирова, театра-лаборатории Гротовского и кукольного театра. Добавьте к этому полиэкран, визуальные и световые эффекты, играющие смыслообразующую роль, — получите «тотальный театр», в котором трудно провести границу не только между разными видами искусств, но и между искусством и жизнью.

«Тотальность» и «гармония» — вот, пожалуй, наиболее подходящие определения искусства Юрия Соболева. На протяжении сорока лет его творческой карьеры оно развивалось по спирали, на каждом этапе пополняясь новыми мотивами и при этом оставаясь цельным как стилистически, так и содержательно. Его работы хочется рассматривать подолгу, выискивая мельчайшие детали, разгадывая заложенные смыслы и понимая, что это процесс бесконечный. И вот парадокс: при всей своей сложносочиненности его произведения создают удивительное впечатление упорядоченности мира. Или, по крайней мере, ее возможности.