За что командир советской подлодки "Щ-408" получил орден Британской империи

От шока к действиям

Готовя нападение на СССР, германское командование ввиду слабости своих ВМС рассчитывало нейтрализовать Краснознамённый Балтийский флот (КБФ) силами вермахта. Немецкий план предусматривал блокирование кораблей КБФ минами и взятие советских балтийских баз с суши. Этот нестандартный ход должен был вынудить КБФ вернуться в Финский залив, неся потери на немецких минах. А после этого немцы хотели с помощью минных полей запереть советские ВМС в Ленинграде, чтобы уничтожить их окончательно после захвата города.

При этом немцы беспокоились за свое судоходство на Балтике, которое могло пострадать от действий советских подлодок. Увы, подплав КБФ в начале войны не нанес врагу серьезного ущерба. В 1941 году советские подводники уничтожили лишь две цели: подлодку и транспорт, потеряв в базах и в море 27 субмарин.

Из-за этого немцы очень низко оценивали возможности подплава КБФ, рассчитывая в 1942-м заблокировать его в Финском заливе с помощью мин и сил противолодочной обороны. Для этого они совместно с финнами создали рубежи ПЛО между мысом Поркалла-Удд и островом Найссаар и восточнее острова Гогланд, установив более 21 тыс. мин. Кроме того, для борьбы с подлодками в тех районах было выделено более сотни разных кораблей и катеров.

А что же советские подводники? Несмотря на неудачи 1941 года, они готовились дать достойный отпор врагу. По плану командования КБФ в июне – октябре 1942-го для действий на немецких коммуникациях в Балтику несколькими группами должны были отправиться до 30 подлодок. Они прорвались через минные поля в море, где ими было уничтожено 22 транспорта на 45.383 брт. При этом 12 субмарин погибли. Большая часть потерь пришлась на последнюю группу лодок, действовавшую уже осенью, когда враг начал укреплять оборону на море после успешных набегов первых двух групп.

Непреодолимый рубеж

Недопущение нового прорыва советских подлодок на Балтику обернулось для немцев и финнов большими хлопотами. Они решили перекрыть западную часть Финского залива сетевыми заграждениями, что было сделано к маю 1943-го. Кроме того, ими были расширены и обновлены минные поля.

Изменились задачи и для кораблей ПЛО. Если раньше они ограничивались дозором у минных заграждений, то теперь были созданы корабельные поисковые группы, призванные не давать лодкам заряжать аккумуляторные батареи в надводном положении. Для этой цели были выделены быстроходные десантные баржи (БДБ) 24-й десантной флотилии, вооруженные артиллерией и имевшие большой запас глубинных бомб.

Для борьбы с субмаринами в Финском заливе также привлекалась авиация. Самолеты-разведчики патрулировали районы рубежей ПЛО, высматривая на поверхности маслянистые пятна и другие признаки нахождения подлодок под водой. А истребителям следовало не допускать ударов советской авиации по немецко-финским корабельным поисковым группам.

Эти беспрецедентные и очень затратные меры свидетельствовали о том, что противник считал действия подводников КБФ реальной угрозой морским коммуникациям, по которым из Швеции в Германию шли стратегическое сырье и материалы.

Новый план по старым данным

8 апреля 1943-го командующий КБФ адмирал Трибуц утвердил план новой подводной кампании, предусматривавший прорыв лодок в Балтийское море и их развертывание на вражеских коммуникациях. Планирование проводилось на основе опыта предыдущего года и старых разведданных, что в итоге привело к неверной оценке обстановки в Финском заливе. Как отмечал историк Евгений Чирва, советская сторона узнала об усилении вражеской ПЛО с запозданием – о сетевых заграждениях разведке стало известно лишь к 6 июня.

Выбор лодок для первых походов в 1943-м был невелик. Большинство из них из-за льда на Неве не могли покинуть Ленинград. Кроме того, они еще нуждались в подготовке к проходу через минные поля. В Кронштадте же находились три лодки, из которых, по мнению командира бригады подплава капитана первого ранга Верховского, к прорыву в Балтийское море были готовы лишь две: «Щ-303» и «Щ-408». Попытка перебросить в Кронштадт еще две «щуки» окончилась катастрофой: 1 мая «Щ-323» во время перехода затонула, подорвавшись на мине.

По плану после прорыва рубежей ПЛО «Щ-303» надлежало действовать в устье Финского залива, а «Щ-408» – у Швеции. Но их готовность к выполнению задания, с точки зрения боевого опыта, была разной. «Щ-303» под командованием Ивана Травкина уже совершила два похода, а вот у «Щ-408» Павла Кузьмина не было еще ни одного. Она вошла в строй 22 сентября 1941-го и уже через четыре дня встала на ремонт после столкновения с сетевым заградителем «Онега». В 1942 году она дважды ремонтировалась в Ленинграде и Кронштадте после повреждений от вражеского артогня. Поэтому боевой опыт у Кузьмина и его экипажа отсутствовал.

«Щуки» выходят в море

Вечером 7 мая «Щ-303» и «Щ-408» покинули Кронштадт, прибыв утром 9 мая к острову Лавенсари, где задержались из-за сложной минной обстановки на фарватерах. Поздно вечером 11 мая Травкин вышел на прорыв Гогландского рубежа через Нарвский залив. Командование КБФ задержало выход лодки Кузьмина, предпочитая дождаться сообщения «Щ-303» о форсировании заграждений, чтобы убедиться в безопасности ее маршрута.

Травкин радировал Верховскому лишь 17 мая, когда он уже находился у острова Вайндло. Но его сообщение не было принято, хотя на той волне несли вахту 10 радиостанций. Не получив радиосообщения от Травкина, комбриг счел маршрут «Щ-303» небезопасным и решил отправить «Щ-408» другим путем. Кузьмин получил указание следовать не на юг, а на запад, форсировать минные поля между островами Гогланд и Большой Тютерс на глубине 40–50 м, а затем выйти к Вайндло, в район подзарядки батареи.

«Щ-408» вышла с эскортом с Лавенсари, расставшись с ним в 1:00 19 мая в точке погружения. По расчетам Верховского, лодка должна была пройти Гогландский рубеж уже на следующий день. Сообщений от «щуки» не было, но командование КБФ предполагало, что все идет по плану. Однако в 2:55 22 мая Кузьмин отправил тревожную радиограмму: «Атакован силами ПЛО, имею повреждения. Противник не дает заряжаться. Прошу выслать авиацию. Мое место Вайндло».

Начштаба КБФ немедленно приказал поднять с Лавенсари истребители, но с аэродрома сообщили, что устаревшие И-16 и И-153 не подходят для такого задания и для его выполнения нужны более скоростные самолеты. В итоге на помощь «щуке» из Кронштадта вылетели 10 Ла-5. В 11:10 у Вайндло они обнаружили вражеские корабли, обстреляли их, а позже вступили в схватку с вражескими истребителями.

В 16:15 Верховский радировал на «Щ-408», что авиация КБФ ее уже поддерживает и в ночь на 23 мая снова ударит по вражеским кораблям у Вайндло. Но ответ от Кузьмина так и не пришел. О том, что же случилось со «щукой», советская сторона узнала лишь после войны из вражеских документов.

Последний бой «Щ-408»

Следуя к Вайндло в подводном положении, «щука» Кузьмина была обнаружена финским самолетом, заметившим на поверхности ее след – масляное пятно. 21 мая в 16:35 летчики сообщили об этом трем немецким БДБ, находившимся неподалеку. По наводке самолета немцы атаковали лодку глубинными бомбами, после чего наблюдали воздушные пузыри и большое пятно масла. Пометив место их выделения буем, БДБ продолжили атаку, потратив 21 бомбу. Будучи уверенными, что на дне лежит подлодка, корабли остались на позиции, слушая глубину гидрофонами, фиксирующими звук работающей помпы.

Несмотря на вражеские усилия, лодка уцелела. Она пролежала на дне до наступления ночи, после чего Кузьмин решил всплыть.

Вероятно, его положение было отчаянным: требовалось провентилировать отсеки, зарядить батарею и запросить помощь.

В 2:49 «щука» всплыла, но была замечена немцами, обстрелявшими ее из 75-мм и 20-мм орудий. Подводники приняли бой, отвечая из двух 45-мм пушек.

Шансов отбиться от трех кораблей у «Щ-408» не было. Но ее канониры самоотверженно сражались, оплачивая своими жизнями время на отправку сигналов о помощи. Немцы видели, как у орудий падали убитые подводники, но их сменяли новые. Бой длился 10 мин., после чего лодка вновь ушла под воду. За это время ей удалось добиться попадания в одну БДБ, но и немцы успели всадить в «щуку» несколько снарядов.

Вскоре подошедший к месту боя финский минзаг «Руотсинсалми» и сторожевой катер «VMV-6» поставили точку в драме «Щ-408». После сброса глубинных бомб на поверхности воды появились пятна масла и куски дерева. Противник проводил наблюдение за районом до 25 мая, после чего посчитал «щуку» уничтоженной.

22 апреля 2016 года остов «Щ-408» был обнаружен на дне примерно в 1,5 мили от того места, которое пеленговали по береговым объектам финны, а 1–2 мая корпус подлодки обследовали участники экспедиции «Поклон кораблям Великой Победы». Подлодка практически не имеет повреждений, которые можно было бы связать с воздействием глубинных бомб. Корпус субмарины ушел в грунт по ватерлинию, и все видимые повреждения относятся к артиллерийскому бою, об интенсивности которого свидетельствует оставленный на мостике ППШ. Все люки в закрытом положении, никто из экипажа не делал попыток спастись.

Кавалер Британской империи

20 августа 1943-го командование КБФ предложило наркому ВМФ считать «Щ-408» погибшей, так как срок ее автономности истек 31 июля, а подлодка на базу не вернулась. Но, хотя после войны стало известно о подвиге ее экипажа, принявшего неравный бой, подводники «Щ-408» так и не были награждены посмертно, за исключением их командира. Правда, он был удостоен вовсе не советской награды.

11 мая 1944-го советская пресса сообщила, что Великобритания от имени короля Георга VI передала советской стороне 182 знака ордена Британской империи разных степеней для награждения советских граждан. Среди награжденных было 40 советских моряков, включая пятерых подводников. В числе последних был и Кузьмин, посмертно ставший кавалером ордена Британской империи пятой степени. В 1945-м орден был передан жене Павла Семёновича Марии Оскаровне.