Когда ханы дерутся

Оттепель в отношениях Москвы и Анкары, обострившихся из-за падения российского истребителя Су‑24 на сирийско-турецкой границе, спустя четыре с половиной месяца после инцидента так и не наступила. Напротив, российские власти готовятся ужесточить экономические санкции: в конце марта глава Россельхознадзора Сергей Данкверт сообщил о намерении расширить список запрещенных к импорту турецких продуктов, распространив эмбарго на всю растениеводческую продукцию. По оценке вице-премьера Турции Мехмета Шимшека, из-за санкций за год турецкая экономика потеряет до $9 млрд. Вместе с тем «специальные экономические меры» оказались не единственным и, возможно, даже не главным по размаху последствий российским ответом на «удар в спину» со стороны Анкары. В ход пошли «теневые» санкции: несмотря на указания ведомств и прямые призывы Кремля не переносить политический конфликт на гуманитарную сферу, отечественные чиновники и силовики устроили настоящую охоту на проживающих в России «турецкоподданных». После недели-другой шумихи в прессе сообщения о бюрократических репрессиях исчезли. Однако опрошенные «Профилем» представители турецкой диаспоры утверждают, что притеснения продолжаются. При этом большинство российских турок и представляющих их интересы общественных организаций, с которыми пыталась связаться редакция, или вовсе отказывались выходить на контакт, или не хотели раскрывать свое имя, или боялись сообщать о конкретных случаях незаконных действий. Они объясняли, что уже смирились с тем, что «ледниковый период» продлится долго, и не надеются улучшить свое положение публикациями в СМИ, если его не исправили даже миролюбивые заявления президента Владимира Путина. Откровенность же с прессой, по их мнению, лишь обернется новыми репрессиями.

Айсберг санкций

Указ о введении санкций против Турции, подписанный Путиным 28 ноября, спустя четыре дня после атаки ВВС Турции на Су‑24, и последовавшие за ним постановления правительства четко определили сферы, в которых применяются ограничения. Во‑первых, были запрещены чартерные авиаперевозки между Россией и Турцией, а туроператорам рекомендовано «воздерживаться» от работы на турецком направлении. Во‑вторых, для турок отменялся режим безвизового въезда на территорию РФ. В‑третьих, запрещен импорт ряда турецких товаров – мяса птицы, соли, некоторых фруктов и овощей. В‑четвертых, с 1 января запрещено нанимать на работу турецких граждан, кроме тех, которые уже работали в России на 31 декабря. И, наконец, запрещена деятельность в РФ турецких юрлиц в сферах проектирования, строительства, госзаказа, деревообработки, в гостиничном и туристическом бизнесе. При этом сделаны исключения для 53 организаций, в том числе 6 крупных строительных фирм (одна из них – Renaissance Construction – в марте получила контракт на строительство пассажирского терминала В и межтерминального перехода в аэропорту «Шереметьево» стоимостью $630 млн) и сборщиков автомобилей «Рено Россия» и «Форд Соллерс».

Но это лишь видимая часть санкционного айсберга. «Конечно, 53 компании – это мало, в данных отраслях с Россией сотрудничали тысячи турецких фирм, – сказал «Профилю» Хакан Аксай, бывший руководитель Русско-турецкого центра исследований (РУТАМ), сейчас обозреватель портала T24.com. – Но с официальными решениями остается лишь смириться. В то же время указаний о давлении на всех российских турок вроде бы не было. Тем не менее многие проблемы происходят от неофициальных и даже напрямую беззаконных действий: рейдов на предприятиях, обысков в квартирах, допросов на улицах. Я 26 лет прожил в России и знаю, что, когда гаишник останавливает, при желании он обязательно найдет на тебя что-нибудь «по закону». Сейчас это происходит по национальному признаку. «У тебя какой паспорт? Турецкий? Мы разберемся с тобой отдельно».

Как рассказали «Профилю» опрошенные предприниматели, настоящим кошмаром для компаний с турецким капиталом (в том числе работающих как российские юрлица) стали внеплановые проверки со стороны различных госслужб. «Посреди рабочего дня приходит полиция, начинает обыскивать офис, допрашивать сотрудников. И так по нескольку раз. Хотя компанию и не закрывают, ее деятельность прервана на несколько часов или дней», – говорит Ахмет Дениз (имя по просьбе собеседника изменено и известно редакции), ведущий в Москве бизнес в сфере услуг и культуры. «Раньше они могли просматривать документы по диагонали, особенно не вчитываясь, сейчас же изучают каждую запятую, ищут, к чему придраться», – добавляет Али Галип Савашир, владелец группы компаний АГС, экс-глава Российско-Турецкого союза предпринимателей.

В компаниях хранят визиты правоохранителей в тайне – боятся дальнейших преследований, поясняет Дениз. Тем не менее в декабре в СМИ просочились сообщения о рейдах на турецкие стройки в Москве, на предприятия в Пятигорске, Северной Осетии, Вологодской области и Республике Коми. Самый же известный случай произошел на ковровой фабрике «Меринос» в Ростове, принадлежащей турецким акционерам. 1 декабря приехали сотрудники СК РФ, ФСБ, ОБЭП и ФМС в сопровождении бойцов ОМОНа. Выстроив работников «Мериноса» по стойке «смирно», они «прочесали» здание и изъяли компьютерные серверы. «Мужики в масках приходят, открывают все двери – хлоп, выйдите. Куда бежать, чего бежать? Зайдите туда, стойте там. Стояли вдоль стен. Мне было просто жутко», – поделилась впечатлениями директор по экономике «Мериноса» Светлана Зимина. В усеченном режиме фабрика возобновила работу через неделю, а окончательно притязания надзорных органов были ликвидированы лишь в конце января, когда проблемой озаботился лично ростовский губернатор Василий Голубев. «Меринос» обязали выплатить штраф 12 млн рублей за работу на фабрике 15 турок. Те, в свою очередь, были депортированы на родину, невзирая на то, что, по словам Зиминой, предъявили все необходимые для пребывания и работы в России документы.

По сведениям Reuters, сейчас турецкие предприниматели спешно перерегистрируют свои фирмы на российских родственников и друзей, чтобы избежать проблем с госорганами. Из-за усиленных проверок закрылись около 200 из 1500 работавших в России турецких компаний, утверждает агентство. В посольстве Турции в РФ «Профилю» подтвердили факт вынужденного ухода с рынка «затравленных» бизнесменов. Как отметили дипломаты, один из способов подтолкнуть компанию к закрытию – выслать из России специалистов‑турок, заместить которых россиянами невозможно.

Перегибы на местах

«Неуставные» отношения с турецкими компаниями разворачиваются и на таможне, где пограничники отказываются пропускать в Россию товары, формально не попавшие под санкции. «Это «серая» зона, где таможенник поступает на свое усмотрение, – кто-то пропускает, кто-то запрещает, кто-то затягивает оформление документов», – говорит Ахмет Дениз. В частности, такая ситуация сложилась с турецкой одеждой, вызвав кризис в стамбульском районе Лалели, откуда исторически шел экспорт текстиля в Россию. Как пишет BBC со ссылкой на главу Торгово‑промышленной ассоциации Лалели Гиюсеттина Эюпкочу, доходы экспортеров из-за политического кризиса упали на 20%. Всего же с учетом «неформальных» санкций объем экспорта в Россию, по данным Турецкого статистического института (Turkstat), снизился на две трети – до $108 млн в годовом выражении.

Как рассказал Али Галип Савашир, даже те товары, которые таможня пропускает, отныне проходят режим «стопроцентного досмотра»: «Мы почти 20 лет работаем с российской таможней, часто делаем растаможку, все они знают мою компанию. И тем не менее начали нас «трясти». Хорошо еще, что мы ввозим строительное сырье: вскрыл одну упаковку песка, показал – остальные, может, и так пропустят. Тем же, у кого готовый товар, гораздо сложнее. Знаю компанию, которая импортирует турецкую мебель. Допустим, она получила заказ на диван. Нужно на границе вскрыть упаковку, собрать этот диван целиком, потом разобрать и сложить обратно. Но упаковка повреждена, то есть это уже брак. Кроме того, увеличивается время доставки. Клиент ждет товар через неделю, а из-за таможенных процедур он может прийти только через месяц. Люди возмущаются, требуют возврата денег». По словам Савашира, чаще всего проявляют снисхождение московские пограничники. «А вот на юге России – в Ростове, Краснодаре – просто ужас», – признается он.

Но и преодолев таможню, турецкие компании продолжают нести потери. Не менее серьезная проблема – отказ российских партнеров от сотрудничества, говорит Савашир: «Моя компания работает с одним заводом – не хочу его называть – больше пяти лет. Мы всегда были хорошими клиентами. Но едва они услышали новости про самолет, про санкции, увидели репортаж по ТВ, сразу все изменилось. Стали сомневаться, брать товар или не брать: с одной стороны, боятся сделать что-то не так, но с другой – если сырья не будет, завод будет простаивать. И это не единичный случай – несколько клиентов были потеряны таким образом». На уровне крупных компаний наблюдается та же тенденция: так, «Автодор» отказался от сотрудничества с турецкой Ford Otosan, а генподрядчик «ВТБ Арена парка» передумал заключать договор с турецкой группой Anel на 30 млн евро.

Однако наиболее уязвимыми оказались не крупные, а маленькие фирмы, состоящие из одного или нескольких человек. Причина их закрытия прозаична: из-за волокиты туркам не удается своевременно получать новые разрешения на работу в России. «Тут все решают люди, которые сидят в «окошке». Они могут не принимать документы, ссылаясь на различные ошибки, тянуть с оформлением. В итоге практически ни одну бумагу турку оформить невозможно», – рассказывает Дениз. Это все локальные истории, поэтому подсчитать количество закрывшихся таким образом компаний невозможно, отмечает собеседник «Профиля». Также нельзя вывести точное число уволенных турок-специалистов, особенно если работодатель действовал упреждающе. «Ну ты же все понимаешь»  – с такой формулировкой, по словам Эллы Памфиловой (на тот момент – уполномоченный по правам человека в РФ), турок просили написать заявление по собственному желанию. Большинство предпочли «не подвергать себя дальнейшим испытаниям» и уволились самостоятельно, сообщили «Профилю» в турецком посольстве. С жалобами на притеснения в ведомство обратились лишь несколько десятков человек.

Угроза в воздухе

Давление на «турецкоподданных» есть и в областях, не связанных с бизнесом и торговлей. Наиболее громким эпизодом из «некоммерческой» сферы стали отчисления турок-студентов из российских вузов. Правда, данные о количестве пострадавших весьма противоречивы. В прессе широко обсуждался лишь один случай – групповое отчисление из Воронежского института высоких технологий (ВИВТ). Также говорилось о высылке в Турцию троих студентов Обнинского филиала МИФИ. Впрочем, в этом случае инициатива исходила не от университетского руководства, а от ФМС, обнаружившей у турок проблемы с визами. А в Саратовском государственном университете 27 турецких студентов заподозрили в употреблении наркотиков и заставили пройти медицинское освидетельствование. Остальные случаи известны лишь на уровне обсуждений в соцсетях – там писали о придирках к студентам в Москве, Санкт-Петербурге, Ростове.

Был ли антитурецкий тренд в вузах массовым? В сотрудничающей с Минобрнауки Ассоциации иностранных студентов в России «Профиль» заверили, что исключений как таковых не было вовсе. «Кто может подтвердить отчисления по политическим мотивам? Никто! Мы связывались с вузами, где якобы произошли такие случаи, и нам сообщали, что из-за политики никого не выгоняли, – заявил президент ассоциации, доцент РУДН Яо Аду Никез. – Всего в России учится 1030 граждан Турции в 123 вузах. Так что слухи о массовых отчислениях – ложь». Проверить данные господина Никеза в Сообществе турецких студентов в Москве не удалось. «Так как сейчас идет информационная война и пресса пишет совсем по-другому и вранье, никому не даем интервью», – гласил письменный ответ организации.

При этом в посольстве Турции «Профилю» привели свою статистику: 13 студентов отчислены, с 3 преподавателями из Турции разорваны контракты. Некоторым же студентам, столкнувшись с притеснениями, пришлось подать прошение об исключении самостоятельно, «несмотря на то, что до получения диплома им оставалось полгода». Кроме того, в посольстве обратили внимание на приостановку российско-турецкого сотрудничества по образовательным проектам: «Те, кто обучались или планировали обучаться по данным проектам, были вынуждены отказаться от участия. Это касается как граждан Турции, так и России, поскольку некоторые проекты предполагали программы обмена студентами между двумя странами».

Тяжесть политического разлада испытали на себе и турецкие школьники. Генконсул Турции в Санкт-Петербурге Казым Чавушоглу рассказал о случае, когда учительница при всем классе задала турецкой девочке вопрос: «Что ты думаешь о том, что российский самолет был сбит турками?». В столице об антитурецких настроениях в школах заявил уполномоченный по правам ребенка Москвы Евгений Бунимович. По мнению Бунимовича и других правозащитников, по отношению к туркам в обществе сложилась атмосфера нетерпимости, аналогичная той, что была в 2008 году по отношению к грузинам, а в 2014‑м – к выходцам из западных областей Украины.

«Почему политика подчинила себе все общество? – возмущается Хакан Аксай. – Отменен перекрестный Год культуры России и Турции, закрылся российско-турецкий научный центр, владельцы турецких ресторанов в страхе меняют названия своих заведений – как это объяснить? Отдельная тема – что творится в российских СМИ. Как только сбили самолет, они как будто нажали на спусковой крючок: развернулась травля всех турок без исключения». По мнению Аксая, с помощью СМИ российские власти создают у турок ощущение угрозы, разлитой в воздухе, что вынуждает их уезжать: «Большинство из покинувших Россию турок сделали это самостоятельно. Они поняли, что лучше проявить инициативу самому, а то добром дело не кончится».

Турецкий отток

Сколько всего турок уехало из России после начала кризиса? В конце ноября на учете ФМС в России состояли 86 тыс. 800 граждан Турции, а к 12 января их число сократилось почти на 10 тыс. (11%) – до 77 тыс. На момент подготовки материала более свежей информации ведомство не предоставило. Но сейчас показатели еще ниже, уверены собеседники «Профиля»: у оставшихся турок постепенно истекают сроки разрешенного пребывания в России, продлить их во многих случаях не удается, и отток продолжается. При этом официально депортированы были лишь 1,5% выбывших: в посольстве Турции со ссылкой на МИД РФ называют цифру 166 человек.

Впрочем, к этой цифре посольство считает уместным добавить еще около 200 турок, которые не были допущены в РФ на пунктах погранконтроля, хотя и имели на руках необходимые документы. Въезд в Россию стал проблемой, подтверждает Савашир: турок заставляют по нескольку часов проходить контроль в аэропорту, снимая отпечатки пальцев и запрашивая подтверждение у организации, в которой планирует работать прибывший.

Порой в пограничные инциденты оказываются втянутыми публичные персоны. В посольстве приводят в пример члена сборной Турции по карате Серкана Яыджи, который прилетел в Россию по официальному приглашению, прождал в аэропорту четыре часа и был отправлен восвояси. Другая проблема – выдворение турок, имеющих в России родственников. «Здесь их ждут жены и дети, но их все равно не пускают, разлучая с семьей. Это уже противоречит всяким международным правилам и этическим нормам», – считает Аксай.

Некоторые турецкие бизнесмены вовсе перестали летать на родину, опасаясь, что не смогут вернуться обратно. «Большинство из пострадавших турок – не гастарбайтеры, приехавшие на полгода на заработки, – говорит Аксай. – Эти люди пробыли в России много лет, она стала для них второй родиной. Кстати, за партию Эрдогана в Москве и Петербурге голосуют только 25% турок, остальные – за оппозицию. И в конфликте Эрдогана с Путиным российские турки, скорее, поддержали вашего президента. Но, увы, это им не помогло».

Благие намерения

Все это происходит на фоне уверений российских властей, что рядовые турки не станут жертвами политических процессов. Еще в Послании Федеральному собранию 3 декабря Владимир Путин заявил: «В Турции у нас много давних и надежных друзей. И подчеркну: они должны знать, что мы не ставим знака равенства между ними и частью сегодняшней правящей верхушки». Спустя три недели президент повторил: «Мы считаем турецкий народ дружественным народом и не хотим, чтобы у нас были свернуты отношения именно с турецким народом». «После недавнего теракта в Анкаре Путин выразил соболезнования не Эрдогану, а всему турецкому народу, что также показательно, – напоминает Хакан Аксай. – Однако в России не слишком прислушались к своему президенту, ведь десятки тысяч угнетаемых российских турок – это часть турецкого народа».

При этом на уровне глав ведомств позиция Кремля вроде была воспринята. «Никаких повальных проверок не предвидится. Мы, наоборот, поручили всем нашим территориальным органам провести просветительскую работу, для того чтобы они могли действовать в соответствии с законом», – заявил в декабре глава Роструда Всеволод Вуколов.

«По тем студентам турецким, которые учатся у нас, никаких ограничений не будет, наоборот, мы дали указание всем вузам, чтобы максимально их уберечь», – сообщил еще 30 ноября глава Минобрнауки Дмитрий Ливанов.

Вместе с тем о какой-либо реакции чиновников на случаи несоблюдения прав турок не сообщалось. Не слышно призывов к миру и со стороны бизнес-сообщества. В частности, в Ассоциации российско-турецких предпринимателей (РУТИД) «Профилю» отказали в комментарии, пояснив, что ее члены в сложившейся ситуации не заинтересованы в публичных заявлениях.

«Все эти ассоциации показали свою неспособность отстоять связи между двумя народами, – говорит Аксай. – Недавно я общался с их представителями в Анталии, обсуждал, какие символические дружеские шаги в адрес России стоит предпринять. Но никто не хочет этого делать. Боятся и Путина, и Эрдогана, сидят и ждут, что произойдет». Возглавлявший в 2011–2012 годах Российско-Турецкий союз предпринимателей Савашир добавляет, что проблема взаимодействия с властями в целом обострилась за последние годы: «При мне проводилось множество совещаний с участием региональных лидеров, губернаторов. Получив их гарантии, мы звали в Россию турецких предпринимателей. Но сейчас у бизнес-ассоциаций нет средств воздействия на российские власти – нас не приглашают, не советуются. И понятно почему: сейчас все вопросы только к двум людям – один в Москве, другой в Анкаре. Остальные ничего не решают».

На том берегу

В самой Турции проблема притеснения соотечественников в России активно отслеживается и обсуждается. «Она ведь коснулась не только 10 тысяч вернувшихся на родину, но также их родственников, которые жили на деньги, зарабатываемые в России. Не преувеличу, если скажу, что в общей сложности проблемы возникли у нескольких сотен тысяч человек», – поясняет Аксай. В январе министр экономики Мустафа Элиташ пообещал собрать доказательную базу и подать жалобу на незаконные действия России в ВТО. В феврале газета Hurriyet опубликовала письмо от имени «турецких страдальцев Российской Федерации», которые жаловались на то, что из «королей» превратились в «дворников», и взывали о помощи к Эрдогану. В начале марта газета Vatan констатировала, что послаблений в отношении турок в России пока не наблюдается, окрестив эту политику как «ноль толерантности». А 28 марта Star Gazete понадеялась на скорое «таянье льдов» в двусторонних отношениях, усмотрев намеки на это в заявлении официального представителя МИД РФ Марии Захаровой, назвавшей нынешний конфликт «временным».

«Только в некоторых СМИ, близких к Эрдогану, есть элементы антироссийской линии. Так, недавно газета Yeni Safak опубликовала статью, где говорилось о «турецком гневе», который придется испытывать России. Что касается общественной жизни, то пока серьезных инцидентов не было. Националисты организовали несколько митингов вблизи генконсульства России, их разогнала полиция. В остальном все спокойно».

«По отношению к русским тут ничего не изменилось, – подтвердила «Профилю» проживающая в Стамбуле россиянка Юлия Гюрсой (до замужества – Макарова). – Ни у кого из моих знакомых проблем не было. Сейчас о России вспоминают только те, кого эта ситуация непосредственно коснулась – бизнес в Москве или жена русская. Зато при въезде в Россию наших девчонок по 40 минут допрашивают, как врагов. Пограничнику предъявляют паспорт РФ, а он в ответ: «А чего вы так часто в Россию ездите?»

«Решение этого кризиса неизбежно будет мирным, – заключает Хакан Аксай. – Эскалация наносит ущерб обеим сторонам. Понятно, что со стороны Анкары атака на самолет была большой ошибкой, и за это надо было извиниться. Но сейчас время упущено, все стало гораздо сложнее. Надеюсь, и турецкое, и российское руководство сделают шаги навстречу, чтобы простые люди не страдали».