В России на 1000 заключенных браков приходится более 600 разводов, свидетельствует статистика за 2019 год. И бывшим влюбленным приходится делить совместно нажитое имущество. Кто-то «пилит» компании, недвижимость, дорогие машины, а кто-то – долги, чтобы выйти из брака с наименьшими потерями.
В Госдуме с подачи Общественной палаты РФ придумали, как можно упростить этот болезненный процесс. Глава комитета по законодательству Павел Крашенинников и председатель комитета по вопросам семьи Тамара Плетнева в середине ноября внесли на рассмотрение парламента законопроект, предлагающий скорректировать Семейный кодекс РФ, законы о банкротстве, нотариате и даже государственной регистрации недвижимости. Одна из ключевых идей парламентариев – делить имущество в суде только один раз. Сейчас экс-супруги в этом праве не ограничены и могут обращаться в суд сколь угодно много. Например, сначала спорить по поводу одной квартиры, потом других – если их несколько, а затем по отдельности определять судьбу дачи, долей в бизнесе, накоплений в банках и так далее.
«Бывший супруг может потребовать раздела какого-либо имущества даже спустя 10–15 лет после расторжения брака», – говорит юрист из юрфирмы «Юст» Татьяна Баклашова. По ее словам, иск можно подать в течение трех лет с момента, когда человек узнал или должен был узнать о наличии общего имущества. Соответственно, суды перегружены разрешением споров бывших супругов, которые в большинстве случаев просто не могут разрешить давний конфликт.
Кроме того, каждый из заявленных активов суд может разделить по-разному – кому-то больше, кому-то меньше. При этом, когда появляются кредиторы или наследники одного из разведенных, возникает вопрос о том, какова судьба имущества, не упомянутого в судебных актах, в каких долях оно разделено между ними, да и было ли разделено вообще.
Депутаты считают, что вопрос о причитающемся должен решаться один раз. Суд определит доли, причитающиеся каждому из супругов в общем имуществе, например, 50 на 50, 30 на 70 или как-то иначе, в зависимости от обстоятельств, следует из проекта. Одним из оснований для уменьшения доли станет продажа на невыгодных условиях общего имущества одним из супругов без получения согласия от второго, которое требуется по закону. Например, продажа дачи. При этом суд сможет указать доли, а в счет них распределить между разводящимися активы: к примеру, одному – вклад в банке и машина, а другому – квартира. А выявленное позже имущество депутаты предлагают делить гражданам самостоятельно, руководствуясь решением суда о размере долей.
Но это вряд ли рабочая норма, рассуждают эксперты, поскольку на практике не будет все гладко и люди все равно пойдут в суд. «Если у супругов действительно возникнет спор в отношении не заявленного ранее общего имущества и они не захотят руководствоваться полученным ранее судебным решением, то в таком случае может опять потребоваться разрешение «семейного конфликта» в судебном порядке», – считает Татьяна Баклашова.
«В данном случае сторона имеет право подать новое исковое заявление о разделе имущества либо заявление о пересмотре решения суда, чтобы возобновить раздел имущества. Поэтому предлагаемая норма кажется не очень рабочей», – согласен с замечанием заместитель председателя коллегии «Центрюрсервис» Илья Прокофьев.
Разделу при разводе подлежат не только деньги и имущество, но и бизнес, даже если им занимался один из супругов. Авторы проекта приводят такой пример: сначала одному из супругов принадлежало 60% акций в компании, а после развода – только 30%. Это резко меняет структуру собственников и создает нестабильность внутрикорпоративных отношений, что, как правило, приводит к падению цены акций. Как итог, в проигрыше все, а также появляется риск разрушения успешной компании.
Выход они видят в том, чтобы не делить бизнес-активы крупнее пакетов в 10% акций или долей компании. Согласно проекту, они достанутся тому супругу, который «единолично осуществлял» корпоративные права, если второй не убедит суд в том, что у него тоже есть существенный интерес к бизнесу. Такая передача компании будет происходить в счет стоимости причитающейся доли в общем имуществе. Если же бизнес оценят дороже, то второму супругу будет положена компенсация. Ее размер и правила уплаты определит суд.
Не менее ожесточенные споры разгораются и по поводу раздела долгов. Сейчас закон запрещает взыскивать с супруга долг по кредиту второго, если средства не шли на нужды семьи либо заем брался уже после разрыва отношений. Парламентарии сохраняют это правило, но уточняют, как быть, если муж или жена оказались банкротом. В этой ситуации второму супругу не позавидуешь – правила позволяют продать общее имущество с молотка для погашения долга. И нередко оно уходит если и не за бесценок, то существенно дешевле рыночной цены. Доля банкрота достанется его кредиторам, а второй супруг получит свою часть денег.
В конце 2018 года Верховный суд РФ разрешил сначала делить имущество, а затем уже продавать долю банкрота. Но юристы критиковали подход за сложность и несогласованность, так как делами о банкротстве занимаются арбитражные суды, а делить имущество экс-супругам приходится в судах общей юрисдикции. Депутаты несогласование исправляют: эти вопросы будут решаться в рамках одного дела – о банкротстве.
При этом допускается и совместное банкротство супругов, имеющих общие долги, говорится в проекте. По заверениям авторов документа, общие долги встречаются нередко – фактически это все ситуации, когда оба супруга или один из них являются заемщиками по кредитным договорам. Такие долги могут возникнуть и по коммунальным платежам, несмотря на то, что в договоре фигурирует только один из супругов. Новации позволят обеспечить интересы второго супруга, особенно в случае, если большая часть объектов совместной собственности записана на имя супруга-должника, считает юрист Татьяна Баклашова.
По общим правилам, купленное в браке имущество считается совместным и при разводе делится поровну. Из этого правила возможны исключения – в брачном договоре супруги могут оговорить иные правила раздела, например, договориться, что имущество будет доставаться тому, на кого зарегистрировано изначально. Но суд может, и такое происходит на практике, признать контракт недействительным полностью или частично, если он ставит одного из супругов в «крайне неблагоприятное положение».
Депутаты предлагают отказаться от этой оценочной формулировки, сохранив возможность оспаривать контракт как кабальную сделку, совершенную на крайне невыгодных условиях. Формулировка действительно имеет оценочный характер, каких-либо критериев для признания условия брачного договора крайне невыгодным для одного из супругов не установлено, говорит юрист Татьяна Баклашова. По ее мнению, предлагаемые изменения не приведут к ущемлению прав и интересов какого-либо из супругов либо сокращению оснований для признания брачного догово-ра недействительным. «Гражданский кодекс РФ и так содержит достаточное количество общих оснований для признания брачного договора недействительным, позволяющих обеспечить интересы «слабой стороны» брачного договора», – объясняет она.
Тем не менее брачные контракты встречаются в России все чаще уже сейчас. По данным статистики, в России в 2018 году было заключено 917 тысяч браков и 110 тысяч брачных договоров, говорила в ноябре в Госдуме в ходе парламентских слушаний по развитию семейного права член совета по кодификации и совершенствованию гражданского законодательства при президенте РФ Лидия Михеева. По словам президента Федеральной нотариальной палаты РФ Константина Корсика, спрос на такие контракты в России ежегодно растет на 20%. Все чаще граждане понимают, что эти документы помогают им избежать имущественных споров, считает он.
Спрос на брачные контракты связан с тем, что банки при выдаче ипотеки семейной паре требуют его заключить, обращал внимание на парламентских слушаниях заведующий кафедрой гражданского права Уральского государственного юридического университета Бронислав Гонгало.
Пока же законопроект находится в стадии обсуждения, не исключено, что в процессе его скорректируют.
