Таким образом, основная тяжесть военных мобилизаций пришлась на славянские губернии страны. Работники банков и иных кредитных организаций – а банковскими служащими в ту эпоху почти на 100% были исключительно мужчины – подлежали призыву в действующую армию на общих основаниях. Отсрочка от призыва для банкиров и их сотрудников, годных к службе по возрасту и здоровью, могла быть предоставлена только по особому ходатайству министра финансов. Однако за первые два года войны Минфин освободил от призыва не более десятка топ-менеджеров частных банков.
В итоге многие кредитные организации потеряли половину довоенных работников. С учетом все еще малой грамотности населения возместить такую убыль было непросто. И в июле 1916-го представители большинства акционерных банков обратились к властям с коллективным ходатайством. «За два года войны банки лишились значительного количества знающих служащих, что крайне тяжело отозвалось на деятельности этих учреждений. Но для правильного функционирования банковского организма необходимо обеспечить ему хотя бы минимальное количество опытных и надежных служащих», – писали банкиры на имя военного министра и главы Минфина.
Именно частные банки в ходе войны играли всё большую роль в обеспечении финансирования оружейного производства и кредитовании государства. Поэтому власти спешно дали положительный ответ – с августа 1916 года, выражаясь казенным языком, «дано право на пользование отсрочками по призыву в войска незаменимым служащим кредитных учреждений». Под определение «незаменимые» подпадали директора, управляющие отделениями и филиалами, бухгалтеры и «доверенные кассиры».
При этом за отсрочкой банки обращались не напрямую в военное министерство, а все также через Минфин. Однако у армейских чинов, ведавших призывом, и чиновников Министерства финансов быстро возникли разногласия по поводу трактовки юридического термина «незаменимый» в отношении служащих частных банков. Для решения спорных вопросов о «незаменимости» в индивидуальном порядке создали особую комиссию, куда помимо военных и чиновников в качестве представителя частных кредитных организаций был включен один из управляющих Азовско-Донского банка – крупнейшего по филиальной сети среди коммерческих банков царской России.
С декабря 1916 года механизм по предоставлению льгот от призыва на фронт для банковских служащих заработал четко. И в январе следующего года ободренные успехом банкиры попытались выбить новые уступки. «Вследствие принятых мер банкам удалось удержать известное число служащих, но все же недостаток в опытных работниках чувствуется крайне остро», – гласило коллективное письмо крупнейших частных банков Москвы и Петрограда на имя военного министра. Буквально за месяц до Февральской революции банкиры просили «вернуть из армии некоторых наиболее опытных служащих банков, призванных на службу в первые годы войны».
Но возвращать с фронта уже мобилизованных военное министерство наотрез отказалось. И продолжало отказываться даже после февраля 1917-го, несмотря на резко выросшее после свержения царя политическое влияние частных банков на жизнь и политику страны.
Архивы сохранили для нас отдельные фрагменты статистики. Общее число мобилизованных работников банков неизвестно, однако с 1 августа 1916 года до конца 1917-го военные рассмотрели 4615 ходатайств от банков об отсрочках их служащим. Из этого числа освободили от призыва 3177 человек, или почти 69%.
Любопытно, что последнее заседание особой комиссии о предоставлении отсрочек банковским служащим прошло 17 декабря 1917 года, когда в Бресте уже начались переговоры о мире, а в Петрограде правительство большевиков готовилось к национализации частных банков.
