Какое расстояние прогрыз червь
Сейчас неуместно говорить про качество советских учебников: в чем-то они, безусловно, были лучше, но в чем-то – откровенно хуже. К первому относятся умение заинтересовать, хороший русский язык и точно выверенные иллюстрации, ко второму – тенденциозность в подаче информации.
В учебниках истории повсеместно писали, что Беломорско-Балтийский канал построил «рабочий класс, вдохновленный идеей мировой пролетарской революции», а про то, что работы велись силами заключенных и из 125–250 тыс. (оценки разнятся) за три года погибли от 20 тыс. до 50 тыс. человек, умалчивали. В учебниках литературы нельзя было встретить имена Михаила Булгакова, Михаила Зощенко, Бориса Пастернака, Аркадия Аверченко, Осипа Мандельштама и многих других – тех, кто сегодня перечислен в обязательной части ФГОС.
Аналогичная картина складывалась и по другим, узкоспециальным предметам. Так, например, на уроках физики не говорили про квантовую теорию: она считалась идеологически вредной. Теорию вероятностей коротко упоминали, не разбирая подробно, хотя она играет значительную роль в математике, биологии, географии, а большой вклад в нее внес советский ученый Андрей Колмогоров. На биологии, говоря о генетике, рассказывали про работы Вавилова, проведенные еще до Великой Отечественной войны, а про исследования Айрапетьянца и Четверикова не упоминалось вовсе. На химии не изучали теорию резонанса Лайнуса Полинга, хотя она придала ускорение ряду прикладных наук, и в первую очередь фармакологии. И так было по всем предметам.
«Тем не менее главное в советских учебниках (и то, чего катастрофически не хватает сейчас) – умение понятно, интересно, педагогически и методологически верно изложить фундаментальные и прикладные знания», – говорит член правления Российского книжного союза, журналист, кандидат технических наук Егор Серов. Он вспоминает, что большое влияние на его судьбу оказал учебник геометрии Николая Никитина, который не просто хорошо и понятно излагал материал, а вызывал живой интерес к науке. И с этой точки зрения качественно отличался от учебника Колмогорова. Хотя оба автора – великие математики, академики и выдающиеся ученые.
Спецхран возвращается: какие книги в библиотеках дадут не всем
«Пример – глава про квадрат. У Колмогорова вся глава состояла из одного предложения: "Квадрат – это прямоугольник, у которого все стороны равны". И дальше сразу "Задача 1"», – рассказывает Егор Серов. – А у Никитина после такого же определения следовало описание удивительных свойств квадрата, его особенностей и вариантов построения. И только потом появлялась задача. Но школьники уже открыли для себя неожиданный мир обычного квадрата и незаметно оказывались втянуты в волшебный и увлекательный мир знаний. Сейчас же многие учебники читать просто неинтересно».
Помимо учебников, в СССР массово издавались научно-популярные книги для детей на узкоспециализированные темы. Достаточно вспомнить Якова Перельмана: его серия «Занимательная наука» была одной из самых популярных в мире (переведена на 28 языков) и дала старт в профессию нескольким поколениям школьников разных стран. А нарисованные им картинки-загадки и сейчас можно встретить на просторах интернета, обычно с подписями типа «эту задачу задавали офицерам КГБ, и тех, кто не мог ее решить, увольняли».
Созданные Перельманом задачи стали легендарными, многие из них являются образцами логики. Вот, например. «Книжный червь прогрыз (кратчайшим путем) от первой страницы стоявшего на полке первого тома Пушкина до последней страницы стоящего рядом второго. Страницы каждого тома составляют (в толщину) 2 см, а каждая обложка – 2 мм. Какое расстояние прогрыз червь?». Правильный ответ: «Червь прогрыз 4 мм». На этом примере академик Игорь Арнольд несколько десятилетий объяснял студентам разницу между алгеброй и физикой. И повторял: это тот пример, где дети оказываются умнее нобелевских лауреатов.
«Не отражена прогрессивная роль»
Сегодня в РФ подобных учебников не встретишь, а те, что есть, как будто умышленно «высушивают». Родители, учившиеся по другим пособиям, иногда не могут понять того, что в них написано. Причем зачастую встречаются откровенные передергивания, и речь не только о гуманитарных науках.
В рекомендованном для вузов учебнике Владимира Сапёрова «Медицинская этика» есть следующий абзац: «Более "строгое" и узкое определение врачебной ошибки содержится в Уголовном кодексе Российской Федерации: "Врачебная ошибка – это ошибка врача при исполнении им своих профессиональных обязанностей, которая явилась следствием добросовестного заблуждения врача, не могла быть им предусмотрена и предотвращена, то есть не являлась следствием халатного отношения к своим обязанностям, его невежества или злоумышленного действия". Согласно этому определению, врачебная ошибка не может быть предусмотрена и предупреждена».
В УК РФ нет и по определению не может быть толкования ошибки, тем более врачебной. А формулировка в такой редакции противоречит и медицинской, и юридической логике. Тем не менее уже несколько выпусков студентов в десятках отечественных вузов сдают экзамен по этике и в дальнейшем идут по жизни с глубоким убеждением в наличии такого толкования.
Нельзя не отметить и обострившуюся на рынке учебников конъюнктуру. В рецензиях часто встречаются замечания «не способствует воспитанию любви к родине», «не отражена прогрессивная роль импортозамещения, давшего огромный толчок ускоренному развитию отечественной промышленности». Из многих учебников по криминологии и юриспруденции исчезли примеры коррупционных схем, так как «их ошибочно можно расценить как системные механизмы, а не редко встречающиеся отрицательные факты». Рецензентов не смущает, что в средствах массовой информации эти же схемы публикуются регулярно, но уже как приговоры. С педагогической точки зрения подобная практика способствует развитию когнитивного диссонанса.
Почему устаревают учебники
К сожалению, специалисты вынуждены констатировать: качество учебной литературы резко упало и во многом из-за утери наработанных педагогических и методологических навыков.
«А ведь главная задача педагога высшей школы – превратить новую информацию в качественные знания и транслировать их студентам, – объясняет ректор Высшей школы организации и управления здравоохранением, доктор медицинских наук Гузель Улумбекова. – Сегодня знания удваиваются ежегодно и учебники устаревают быстрее, чем в прошлом веке. Чего уж греха таить, в некоторых вузах студентам рекомендуют и выдают учебники, изданные более 10 лет назад, а написанные и того раньше. Эту систему надо менять».
Одним из самых больших недостатков ФГОС стало то, что в нем не установлены требования к периодичности обновления учебных ресурсов, считает Улумбекова. «Атлас нормальной анатомии за последние 100 лет поменялся мало и переработки требует небольшой, – приводит пример ректор. – А вот учебники по клиническим дисциплинам безнадежно устаревают уже через пять лет. Тестовые же задания требуют пересмотра ежегодно, в крайнем случае через пару лет».
Ученые подсчитали, что если в 1980-е объем профессиональной информации удваивался каждые семь лет, а в начале 2010-х – каждые 3,5 года, то сегодня удвоение базовых знаний происходит каждые два с половиной – три года. Иначе говоря, учебники 2015 года уже устарели, а учебные методические рекомендации утратили практическое значение. В каких-то дисциплинах (медицина, криминалистика, электроэнергетика, электроника) это заметно больше, в других – меньше. Но принцип един.
«Выпускнику много знать необязательно: он должен знать то, что необходимо, – считает Егор Серов. – У нас по-прежнему хотят сделать учебники универсальными, а так не получается».
Отсюда и необходимость в коренном изменении подхода к содержательной части учебников. Студенты должны получать ключевую информацию, учиться понимать междисциплинарные связи в современном мире, а также в идеале – практические связи между теоретическими и практическими дисциплинами. Все это требует не только принципиального пересмотра методов обучения как в среднем, так и в высшем образовании, но и значительно большего внимания к этическим вопросам как значимой части современного общества.
Иначе говоря, российскому образованию критически необходима эволюция. И скелетом для нее должны стать учебники.
Единый стандарт для школы
Сегодня наше государство идет по пути единого стандарта обучения. «С 1 сентября 2023 года в школах начал действовать долгожданный "золотой стандарт" знаний, который устанавливает единую базовую планку для образовательных учреждений по всей стране. И в его рамках сформирован федеральный перечень учебников, допущенных в школах», – объясняет сенатор РФ от Тверской области, доктор филологических наук, профессор Людмила Скаковская.
Раньше школы сами определяли программу обучения и учебные пособия. Теперь разрабатывать и утверждать федеральные образовательные программы, утверждать авторский коллектив учебников будет Минпросвещения. «В Совете Федерации подготовлен и прошел первое слушание законопроект, по которому к этой работе в обязательном порядке предполагается привлекать Российскую академию наук, – уточняет Скаковская. – Мы прекрасно осознаем, что без ее экспертного заключения учебники, на которых воспитываются целые поколения, выходить не могут».
Чтобы обеспечить качество и единство образовательного пространства, сейчас разрабатываются единые учебники. И работу эту планируют закончить до конца 2025 года. Пока же школам разрешено использовать «старые» материалы.
Тиражи и цены учебной литературы
Почти половина (47,8%) издаваемых в стране книг – учебная литература. По данным Российского книжного союза, в 2023-м было выпущено 30.931 наименование учебной литературы общим тиражом 160,2 млн экземпляров. Сокращение по наименованиям составило 15% по сравнению с предыдущим и 23% – с 2019 годом. По тиражам падение на 15,6 и 27,4% соответственно. При этом суммарная стоимость учебной литературы увеличилась на 11%, то есть учебники и пособия продолжают дорожать, в первую очередь из-за роста затрат на производство.
Запрет на книгу: опустеют ли витрины магазинов и полки библиотек
Почему сокращается рынок учебной литературы? «Во-первых, сегодня детей и подростков становится меньше и пособий тоже нужно меньше, – полагает Егор Серов. – Во-вторых, с 1 сентября 2023 года вступил в силу обновленный закон "Об образовании", который ввел единые для всей страны федеральные общеобразовательные программы для начальной школы, что не могло не сказаться на отрасли: новые учебники еще не написаны, а старые печатать нет смысла». Кроме того, скачивание учебников выросло на 11%, отмечает эксперт: «Иначе говоря, электронный учебник все-таки уверенно идет на замену бумажному».
Стоимость учебной литературы – также одна из проблем, требующих решения, подтверждает Людмила Скаковская. Из-за ограниченного количества издательств, утвержденных Минпросвещения для печати учебников, ценообразование вызывает вопросы. «Председатель Совета Федерации Валентина Матвиенко неоднократно поднимала этот вопрос. Не очень понятно, почему другие издательства не могут печатать учебники, – отмечает сенатор. – Нужна нормальная, здоровая конкуренция. Сегодня государством введена начальная максимальная отпускная цена на государственные учебники с возможностью ее понижения при проведении конкурса среди издательств. По нашему мнению, это позволит в скором времени решить вопрос с ценообразованием».
Учебный самиздат
ФГОС высшего образования определяет, что, например, для медицинских направлений подготовки обеспеченность библиотечного фонда должна составлять 0,25 экземпляра на одного обучающегося. В СССР полагалось иметь как минимум один экземпляр каждого учебника в расчете на студента.
Сегодня стоимость комплекта учебников на одного ученика 8–11-х классов составляет 2240 руб. в год в среднем по стране, рассказывает Гузель Улумбекова: «При этом учащиеся медицинских колледжей обеспечены учебной литературой на сумму 493 рубля, что в 4,3 раза ниже, а в Уральском федеральном округе – всего на 309 рублей. Студенты вузов обеспечены чуть лучше: в среднем по стране в год на учебную литературу выделяют 584 рубля. Самый низкий показатель – в Кабардино-Балкарии: 135 рублей на студента». Почему нормативно-правовыми актами закреплена меньшая обеспеченность студентов колледжей и вузов, чем старшеклассников, не понятно никому.
Многие вузы самостоятельно готовят и выпускают для своих студентов учебники и методички, преимущественно в электронном виде. Однако анализ этих пособий показывает, что они содержат не только досадные опечатки, но и серьезные ошибки. Причина – в борьбе некоторых так называемых научных школ. Часто на кафедрах игнорируют объективные тенденции, предпочитая базироваться на тенденциозном подборе.
Есть учебники, в которых больше половины ссылок идет не на авторитетные научные труды, а на статьи в общественно-политических изданиях, достоверность которых вызывает вопросы. Формально все требования соблюдены, так как пособие утверждено докторами-профессорами и рекомендовано ученым советом. Но фактически значимость такого учебного материала невысокая. К сожалению, особенно этим страдают военные и правоохранительные вузы.
На закупку и издание учебных материалов вузы России направляют в среднем 0,25% своего бюджета. Для сравнения: среднемировые траты университетов на обновление учебных фондов в пять раз больше даже в относительных величинах и составляют 1,2% от их бюджетов, причем 80% расходуется на электронные форматы. Цифровые учебники и базы знаний позволяют представить информацию нагляднее, да и цифровой формат легче обновлять. Однако все равно в основе – качественный контент, и его должны создавать опытные педагоги. Если считать в абсолютных значениях, то обеспеченность одного российского студента учебной литературой в 28 раз меньше, чем у студента из США или ЕС. Это не может не сказаться на качестве знаний.
Впрочем, чиновники обещают изменения: в следующем году в полной мере будет осуществлен переход на новую систему высшего образования и тогда о проблемах учебников для институтов и университетов они будут готовы говорить детально.
