"Развал спорта как единой мировой системы": чем грозит скандал вокруг Пекина-2022

• Деньги любят нейтралитет: как формулируется позиция МОК
• Как сегодня выглядит экономика Олимпийских игр
• Выгодно ли странам принимать спортивные форумы
• Кто отказался от участия в гонке за следующие Олимпиады
• На кого пока могут рассчитывать спортивные ассоциации
• Как в дальнейшем изменится индустрия спортивных турниров

В том, что ОИ-2022 все-таки пройдут по графику, ключевая заслуга принадлежит Международному олимпийскому комитету (МОК), пытающемуся примирять все стороны. Это отнюдь не филантропия: МОК свято блюдет свои бизнес-интересы, уже 40 лет являясь главным бенефициаром Олимпиад. Но система не выглядит надежной: проводить ОИ дорого и невыгодно, западные города все чаще отказываются от этой идеи, что вынуждает МОК сотрудничать с авторитарными режимами. Не исключено, что опыт Пекина-2022 приблизит пересмотр формулы проведения подобных турниров.

Деньги любят нейтралитет: как формулируется позиция МОК

Около 160 правозащитных организаций, а также члены Конгресса США призывали отменить или перенести ОИ-2022 из Пекина. В ответ МОК лишь выпускал пространные декларации на тему объединяющей роли спорта, заверяя, что внутренняя китайская политика не имеет отношения к Играм. Активисты «Коалиции за искоренение принудительного труда в уйгурском регионе» несколько месяцев требовали от комитета выяснить, использовался ли такой труд для пошива формы олимпийцев, но так ничего конкретного и не добились.

В ситуации с Пэн Шуай комитет также воздержался от активной позиции, за что получил свою порцию критики. «Опыт показывает, что тихая дипломатия работает и приносит результаты», – объяснялся президент организации Томас Бах.

«МОК решал, кому отдавать эти Игры, и теперь не может пойти против китайских организаторов, – комментирует «Профилю» глава Международной школы спортивного менеджмента Максим Белицкий. – К тому же за Олимпиадой стоят доходы, от которых не отказываются из-за околоспортивного шума. Даже в условиях пандемии нужно провести ее любой ценой. В Токио-2020 убытки Международного олимпийского комитета от переноcа Игр составили бы $4 млрд. В случае с Пекином эту сумму можно оценить в $1 млрд».

Как сегодня выглядит экономика Олимпийских игр

Логика действий Международного олимпийского комитета вытекает из бизнес-модели Олимпиад, сложившейся в последние 40 лет. В середине XX века они тоже привлекали спонсоров, но контракты были скромными, а подписывал их местный оргкомитет. Толчком к переменам послужил проблемный Монреаль-1976, когда организаторы ушли в минус на $2,8 млрд (на погашение долгов потом ушло 30 лет), но все равно не успели построить главный стадион.

В 1980-х МОК под руководством нового президента Самаранча разработал модель официальных олимпийских партнеров, единственных в своей товарной категории: один напиток, один производитель электроники, один поставщик фотоуслуг. Эксклюзивный статус и глобальный бренд привлекли международные корпорации, и деньги потекли рекой: $768 млн в Лос-Анджелесе-1984, $1,5 млрд в Сеуле-1988, $2,4 млрд в Пекине-2008, $5,9 млрд в Лондоне-2012. Параллельно росли показатели зимних Олимпиад: $506 млн в Лиллехаммере-1994, $1,42 млрд в Турине-2006, $4,85 млрд в Сочи-2014.

Важно, что в роли правообладателя, получающего доход по этим контрактам, утвердился сам МОК. Впоследствии по этому пути пошли ФИФА (ЧМ-2006 в Германии принес ей $3,48 млрд, ЧМ-2014 в Бразилии – $4,8 млрд, ЧМ-2018 в России – $5,36 млрд) и другие спортивные ассоциации.

Затраты на организацию Олимпиады тоже растут: расширяются перечень состязаний (например, в Пекине-2022 в программу зимних Игр добавятся семь новых дисциплин) и составы делегаций, ужесточаются требования к вместимости арен, комфорту и безопасности. Летние ОИ-1988 стоили $4 млрд, ОИ-1992 – $7 млрд, ОИ-2004 – $16 млрд, ОИ-2008 – $43 млрд… Причем тратит эти деньги принимающая сторона, МОК лишь перечисляет ей до 50% выручки от реализации ТВ-прав. В футболе другая система: ФИФА выплачивает стране-хозяйке гонорар и помогает с последними приготовлениями (на ЧМ-2018 ассоциация потратила $1,82 млрд).

Выгодно ли странам принимать спортивные форумы

Предполагается, что принимающая сторона доберет свое за счет притока иностранных туристов. Но в реальности сумму, которую привнесут болельщики в экономику страны, трудно вычислить. В любом случае на значительное ускорение роста ВВП нельзя рассчитывать. Так, по прогнозу Reuters, в год проведения ЧМ-2014 экономика Бразилии должна была вырасти на 1,7%, но в итоге ее динамика осталась на нуле. А в официальном докладе оргкомитета ЧМ-2018 говорилось, что приехавшие в Россию туристы оставили 201 млрд рублей – около 0,2% ВВП (и в 3,5 раза меньше, чем стоила подготовка к турниру).

Более того, проводя столь крупные форумы, хозяева попадают в ловушку «наследия». Ни одному городу не нужна такая концентрация спортсооружений: как правило, олимпийский парк остается необжитым пустырем с редко используемыми аренами. Вскоре они уже ветшают, осыпаются, зарастают сорняками – такая судьба постигла объекты Афин-2004, Турина-2006, ЧМ в ЮАР-2010, Рио-2016. Часть объектов Ванкувера-2010, которые не удалось реализовать как частную недвижимость, просто демонтировали.

«Идея о том, что проведение Олимпиады позволит стране заработать, – большой миф, – утверждает Максим Белицкий. – Странно, что мир еще не открыл глаза на монополию МОК и других спортивных ассоциаций, фактически богатеющих за чужой счет. Причем к таким организациям не подкопаешься, никаких юридических рычагов воздействия на них нет».

Кто отказался от участия в гонке за следующие Олимпиады

Тем временем количество городов, претендующих на проведение очередной Олимпиады, пошло на убыль. Так, нынешние Игры вместо Китая могли пройти в Европе. Но в середине 2010-х против борьбы за них высказались на референдумах жители Мюнхена, Кракова и швейцарского Граубюндена, а власти Стокгольма и Осло отозвали свои заявки, не дожидаясь народного волеизъявления.

Вокруг заявок на летнюю Олимпиаду-2024 развернулись настоящие страсти. В Гамбурге жители проголосовали против Игр на референдуме. Будапешт снял свою кандидатуру после того, как петицию с соответствующим требованием подписали 260 тысяч венгров. В Бостоне группы активистов No Boston Olympics и No Boston-2024 провели мощную PR-кампанию, заручившись поддержкой СМИ и политтехнологов. В Торонто заявку заблокировал финансовый департамент. Заявку Рима отменила лично мэр города Вирджиния Рагги. «Выдвинуть кандидатуру было безответственным решением. Мы и раньше так думали, но окончательно убедились после детального анализа. Олимпиада – это мечта, которая превращается в кошмарный сон», – подытожила она.

За проведение зимних ОИ-2026 решили не соперничать Инсбрук (Австрия) и Калгари (Канада) – жители обоих городов отвергли эту идею на референдумах. «Спасибо вам, здравомыслящие калгарианцы! Мы только что выиграли золотую медаль по экономии денег», – радовалась инициативная группа SaveCalgary.

В итоге на Игры-2022 у МОК осталось всего два претендента: Пекин и Алма-Ата. За зимние ОИ-2026 тоже конкурировали два города – Стокгольм и Милан (победил Милан). С летними Играми еще сложнее: получив заявки от Парижа и Лос-Анджелеса, МОК в итоге дал каждому по Олимпиаде (2024 и 2028 годов соответственно). При этом, распределяя Игры на безальтернативной основе, комитет ставит себя в неудобную переговорную позицию. Так уже было в 1980-х, когда тот же Лос-Анджелес оказался единственным желающим принять Олимпиаду-1984 и диктовал МОК свои условия.

На кого пока могут рассчитывать спортивные ассоциации

Увидев опасную тенденцию, МОК в 2014 году выпустил свод рекомендаций для подачи заявок на ОИ («Повестка-2020»): кандидатам было предписано урезать расходы на подготовку, продумать вопрос «устойчивости» олимпийского проекта, находить применение аренам в сотрудничестве с шоу-бизнесом и так далее.

Но принципиально ситуация не изменилась. По словам Максима Белицкого, наиболее ценными «клиентами» спортивных ассоциаций стали восточные страны. «Большие соревнования сосредотачиваются там, где власти не отчитываются перед электоратом и не жалеют денег. Скорее всего, ни в Пекине-2022, ни в Катаре-2022 не обнародуют итоговую смету турниров», – полагает собеседник.

Некоторые западные исследователи называют Олимпиады «бременем развивающегося мира»: мол, они в первую очередь нужны странам на этапе перехода в категорию развитых. Широко известен случай, как в 2010 году чиновник МОК Йорг Йоппен заявил: «Олимпиаду могут себе позволить только богатые государства – такой стране, как Бразилия, о ней не приходится и мечтать». После этого бразильские власти сочли делом принципа выбить ОИ-2016 для Рио-де-Жанейро.

Однако со временем олимпийский «аппетит» утихает. Так, для послевоенной Японии, восстановившейся после экономического краха, было важно принять токийскую Олимпиаду-1964. Но в прошлом году японцы уже выходили на акции протеста против Токио-2020: мол, лучше бы отдали деньги на борьбу с коронавирусом.

Как в дальнейшем изменится индустрия спортивных турниров

«Если поток желающих проводить спортивные турниры иссякнет, ассоциации найдут выход, – уверяет Белицкий. – Например, одно соревнование будет распределено между несколькими странами, как прошлогодний чемпионат Европы по футболу или будущий ЧМ-2026 (пройдет в Канаде, США и Мексике. – «Профиль»)».

Можно также отказаться от принципа отбора заявок и подписать долгосрочный контракт с одним организатором, рассуждает Белицкий: «Тот же Катар заплатит ФИФА условные $50 млрд и получит чемпионат мира на следующие полвека – почему нет? Кельн много лет проводил «Финал четырех» гандбольной Лиги чемпионов. Надежный партнер, удобная площадка, локация в центре Европы – все, что надо европейской федерации гандбола».

По мнению эксперта, при всех минусах текущей системы возможная альтернатива не лучше. «Важная роль МОК – консолидация олимпийской семьи, – объясняет он. – Пока вес олимпийского комитета позволяет держать в узде политические шероховатости. Если зыбкий баланс будет утрачен, начнется развал спорта как единой мировой системы. Эту угрозу отмечают многие исследователи, в том числе консалтинговые компании «большой четверки» (Deloitte, PwC, Ernst & Young, KPMG. – «Профиль»). Сейчас все больше турниров финансируется частными инвесторами, что позволяет им выходить из-под юрисдикции спортивных федераций. Пример – футбольная Суперлига. Ее не удалось запустить в 2021 году, но, судя по всему, европейские топ-клубы еще вернутся к этой идее, ведь она манит миллиардными доходами».