Как складываются в Казахстане отношения русских и титульной нации

• Тлеющая проблема
• Новая политика новых властей
• Русские – на выход
• Реакция Москвы и дальнейшее развитие событий

Тлеющая проблема

На момент распада СССР в Казахстане сложилась уникальная ситуация: титульная нация оказалась в меньшинстве, составляя 40,3% населения. Это, естественно, беспокоило казахскую власть и общество. Многие тогда прочили, что дело закончится серьезными межэтническими столкновениями. Однако до настоящих погромов так и не дошло. Местная пропаганда утверждала, что избежать их удалось благодаря мудрой политике Нурсултана Назарбаева и выдающейся толерантности казахов.

Но межэтнической идиллии в стране не было: беспорядки вспыхивали, и порой кровавые. С одной стороны в них участвовали казахи, а с другой – уйгуры, чеченцы, курды, дунгане, армяне, таджики, узбеки (во всех случаях речь о гражданах Казахстана). Столкновений с русскими не было, но это не значит, что не было и конфликтов. Например, в 2000-м был избит единственный на всю Кызылординскую область православный священник, вступившийся за избиваемого толпой чеченца.

Долгое время такие истории оставались малоизвестными, поскольку в СМИ обычно не попадали. Но благодаря соцсетям ситуация изменилась. Громким получился скандал 2013 года, разразившийся, когда бывший чиновник в самолете пнул русскую стюардессу – та не смогла ответить ему по-казахски. В 2018-м аким одного из районов Павлодарской области предложил в детском лагере штрафовать детей, говорящих не по-казахски, чтобы тем самым стимулировать изучение государственного языка. Подобные инциденты были не массовыми, но и не единичными.

Что происходило в информационной сфере? Еще в 2011-м представительство ОБСЕ в Казахстане инициировало выход пособия по освещению межэтнической проблематики для журналистов – «Освещай, но не разжигай». В этом пособии была собрана масса конкретных примеров, в том числе фрагменты текстов из казахоязычных СМИ. Вот некоторые, довольно мягкие, цитаты: «По правде, разве не многонациональность подточила наш национальный дух?», «…резкий характер русских привел к охлаждению отношений казахов между собой…».

Необходимо подчеркнуть – русофобские настроения никогда не были присущи большинству казахов. Повседневные отношения казахов и русских действительно в целом спокойные, очень часто дружеские. Выходки ультранационалистов зачастую вызывают осуждение. Но «погоду» в политике делает не спокойное большинство, а активное меньшинство. И – власти. А что власти?

Новая политика новых властей

Сразу после развала СССР кадровая политика Казахстана резко изменилась. Принцип паритетности руководства (в несколько упрощенном виде: первое лицо казах, второе – русский или представитель иного этноса), жестко соблюдавшийся при Союзе, ушел в прошлое. Это касалось любой сферы и уровня: правительства, вузов, больниц, полиции… И конечно же, администрации президента. Бывали и исключения, касавшиеся, как правило, очень близких к президенту лиц.

Вот характерная оценка ситуации, данная однажды известным публицистом Казбеком Бейсебаевым: в Павлодарской области «русские составляют 38% населения, но они не представлены ни в одной структуре областного руководства. Нет их среди замов, нет среди руководителей областных управлений, только один аким сельского района и один аким города». Оппоненты отвечают на такие замечания: «Большинство населения страны – казахи, и официальные лица должны знать казахский». Однако такая кадровая практика была запущена сразу после обретения Казахстаном суверенитета, когда демографическая и этнолингвистическая картина была иной. И именно эта политика повлияла на изменение картины, формируя у русских ощущение отторжения властью, второсортности и в результате миграционные настроения.

Другим эффективным инструментом стала политика ономастическая – переименование городов, рек, микрорайонов и улиц продолжается всю эпоху независимости. По глубине и последовательности эти процессы в Казахстане, пожалуй, беспрецедентны – сменили названия тысячи объектов. Причем речь не о десоветизации, а именно о дерусификации: если дореволюционное название звучало по-русски, оно «не годится». Таков же подход к историческим личностям. Характерный пример: в Алма-Ате переименовали улицу имени Павла Виноградова, большевистского деятеля времен революции, но не тронули улицу имени его коллеги, Токаша Бокина, хотя тот был известен притеснениями казахов.

На историческом поле казахстанская власть вообще работает очень активно. Например, не выдерживающее научной критики утверждение, что Алма-Ата ведет историю не от основанного в 1854 году русского форта, а от некоего города, которому тысяча лет, вошло в учебники. Или тема сталинских репрессий: подходы и властей, и оппозиции таковы, что, не зная истории, эту эпоху в Казахстане можно понять как программу по уничтожению казахской интеллигенции. Словно не расстреливали в Казахстане людей иных национальностей, не убили в Алма-Ате знаменитого экономиста Чаянова и многих других.

Было ли это «инициативой на местах», о которой руководство страны ничего не знало? Во-первых, такие процессы невозможны в авторитарном государстве без санкции власти. Во-вторых, Назарбаев непосредственно способствовал распространению таких настроений, например, заявив в 2016 году: «Во времена царской России все богатства вывозились, а нам просто оставляли перекопанную землю и заставляли глотать пыль». О позитивном вкладе России и русских в развитие Казахстана в любую эпоху говорить было не принято. В историческом плане была лишь одна тема, которая освещалась в этом ракурсе неконфликтно, – Великая Отечественная война.

Русские – на выход

Может ли историческая, ономастическая, кадровая, культурная политика быть серьезным стимулом для принятия людьми решений об эмиграции? Очевидно, да, коль скоро из Казахстана в Россию за годы независимости уехали около двух миллионов человек. Иных мотивов не видно: войны в Казахстане не было, экономическая ситуация была сопоставима с российской. Безусловно, сыграло роль и то, что в России лучше обстоят дела в сфере образования и здравоохранения. Многих, например, шокировала ликвидация в Казахстане детских поликлиник и педиатрии как медицинской дисциплины. Но рискнем утверждать, что все-таки именно национальный вопрос подталкивал русских к эмиграции.

Сотни тысяч русских уехали еще в первые постсоветские годы. Но тогда же возникли и общественно-политические организации, такие как Славянское движение «Лад» или Русская община Казахстана, боровшиеся за обеспечение политических прав русского населения. Однако очень быстро стало ясно, что внутри Казахстана у таких движений нет экономических и информационных ресурсов, а поддержки из России не будет. Последний всплеск подобной активности произошел в начале 2000-х, но и он сошел на нет, не получив поддержки Москвы. После этого часть активистов уехали из Казахстана, другие отошли от такого рода деятельности, а третьи стали большими апологетами национальной политики Нурсултана Назарбаева.

Вообще, назарбаевский режим, будучи инициатором и вдохновителем политики выталкивания русских из страны, сумел сформировать представление, будто только ему под силу сохранить межэтнический мир в Казахстане, и даже обзавелся реноме «защитника русских». Хотя подтверждающих этот тезис надежных социологических данных нет, пропаганда регулярно утверждала: большинство русских поддерживают Елбасы.

Уже после формальной отставки Назарбаева появлялись новые инициативы: публичные кампании, призывающие лишить русский язык официального статуса или официально заменить термин «поселок» термином «аул», авторами которых выступали молодые русские.

Реакция Москвы и дальнейшее развитие событий

В отношениях России и Казахстана русский вопрос при этом оставался темой табуированной. Пытался поднимать ее только первый российский посол, Борис Красников, но скоро был переведен в Центрально-Африканскую Республику. Поговаривали, что именно за то, что не был равнодушен к проблемам русских. При Лаврове реакция Москвы на происходящее с русскими в Казахстане долгое время не отличалась от той, что была во времена «мистера «Да» – министра Козырева. Например, когда в 2018 году власти решили переименовать старинный город Зыряновск и это вызвало протест населения (в совершенно легитимных формах), Москва среагировала «по-козыревски» – никак. И вдруг «десятилетия молчания» закончились, на Смоленской площади обратили внимание на эту проблему. Так, в августе прошлого года главой российской дипломатии в разговоре с его казахским коллегой была поднята тема «языковых патрулей» – активистов, требующих от сотрудников банков, магазинов и госучреждений отвечать им по-казахски. Стали гадать – что же может за этим последовать? Не подготовка ли «украинского сценария»?

«Не могу понять нашу политику в отношении русских и российских этносов здесь: мы заинтересованы в их репатриации в Россию? Тогда надо активизировать миграционную политику. Или хотим, чтобы они оставались здесь, не теряя связи с исторической родиной? Тогда нужна культурно-информационная работа, активная, не такая, как сейчас. Нет ни того, ни другого», – говорил один из представителей Россотрудничества в Казахстане несколько лет назад.

С тех пор ничего не изменилось, кроме снижения доли русского населения – официально сейчас примерно 17%. К достоверности этнической статистики в Казахстане всегда были вопросы, но тенденция очевидна: русских становится все меньше. Как это повлияет на долгосрочную политику новых казахских властей и националистической части общества? Не окажется ли, что русофобия – имманентное явление в этом контексте, не связанное с былым положением вещей, когда русских было много? В последнее время новые власти назначили несколько славян на относительно заметные позиции, например, начальником полиции Павлодарской области стал Василий Скляр. В казахоязычном сегменте соцсетей это вызвало немало комментариев типа (дается в переводе): «Мы не можем избавиться от России?», «Это беспрецедентно!», «Вы знаете государственный язык?». Ответ на это дал в Фейсбуке популярный алма-атинский священник отец Александр (Суворов):

«Народ возмущает национальность кандидата... Профессиональные качества никого не интересуют. Несмотря на то, все мы в Преамбуле Конституции именованы как Народ, без родоплеменных делений, в реальности несколько сложнее. Русские (да и другие) несоразмерно не представлены в органах власти. Хотя в нынешнем состоянии этому можно лишь порадоваться – очень просто спроецировать народное возмущение от власти к личности, от личности к нации с ужасающими последствиями… Одной из причин январских протестов названо отсутствие социальных лифтов. Логично. Но лифты русских в Казахстане вообще не доходят до верхних этажей – смирились. Нужны ли мы новому Казахстану? Русские, украинцы, корейцы... Нужен ли нам Казахстан, в котором сначала смотрят на твое имя, а потом по нему определяют твой статус в обществе? Может быть, значительная часть страны считает: вот изгоним всех этих, как я сам лично слышал, «колонизаторов», и начнется Золотой век… нам в таком обществе места нет. Когда же у нас начнут ценить профессиональные качества человека, как на Западе, на который у нас так любят ровняться, попутно виня Россию во всех бедах?»