Псы режима: в Южной Корее не знают, что делать с подарком от северян

Политику сближения продолжил следующий президент Но Му Хён. В октябре 2007-го он пешком пересек демаркационную линию, после чего сел в машину и отправился в Пхеньян – благо, до него оттуда всего полторы сотни километров. Визит прошел с большой помпой, и стороны договорились о том, что пора бы уже заключить мирный договор.

Однако следующий президент Ли Мён Бак занял крайне жесткую позицию, и межкорейский диалог застопорился на 10 лет. Это весьма болезненная и очень щекотливая тема для Южной Кореи.

Но тут избранному в 2017 году Мун Чжэ Ину, как говорится, пришла карта. Дональд Трамп сделал большую ставку на решение северокорейской ядерной проблемы – каждый американский президент должен кого-нибудь разбомбить и кого-нибудь замирить. И Мун развил бурную деятельность. В феврале 2018 года на открытии зимних Олимпийских игр в Пхёнчхане команды Севера и Юга прошли одной колонной под общим флагом с изображением Корейского полуострова. На церемонии присутствовала младшая сестра Ким Чен Ына, Ким Ё Чжон, которая первой из семьи побывала на Юге. Она встретилась с президентом и передала ему личное приглашение от брата. В апреле лидеры провели встречу в Пханмунджоме. А уже в мае в демилитаризованной зоне состоялись очередные переговоры – шла активная подготовка к первому в истории саммиту КНДР и США (он прошел в июне того же года в Сингапуре).

Так что сентябрьский визит Муна в Пхеньян стал третьей встречей с северянами за 2018 год. На встречах принято дарить подарки. Ким Чен Ын подарил Муну двух собак пхунсанской породы: мальчика Сонгани и девочку Коми. Подарок весьма символичный. Дело в том, что пару пхунсанцев в свое время подарили Ким Дэ Чжуну, когда он приезжал в Пхеньян. У тех были говорящие имена: Тангёль («Единство») и Чачжу («Самостоятельность») – намек на формулу «Одна страна – две системы», в свое время предложенную Дэн Сяопином для взаимоотношений Китая и Гонконга. Правда, южанам это показалось слишком радикальным, и они переименовали собак в Ури («Мы») и Тури («Вдвоем»). А в качестве ответного жеста Ким Дэ Чжун подарил северянам пару чиндо.

Чиндо (у нас их еще называют джиндо) – южнокорейская порода родом с одноименного острова на самом юге. В 1962 году в Корее она была признана национальным достоянием. Поэтому вывоз собак строго регулируется, но их энергично продвигают по всему миру как один из символов страны. Правительство приложило немало усилий, а компания Samsung вложила немало денег, чтобы в 2005-м Международная кинологическая федерация наконец официально признала корейского чиндо и приняла соответствующий стандарт.

А пхунсанская собака с 1953 года – один из официальных символов Северной Кореи. И неспроста. Северяне утверждают, что эта среднего размера, весом 15–20 кг собака с белой или светло-желтой шерстью – древнейшая порода, происходящая из северо-восточного региона, который раньше назывался Пхунсан. Ее родина – высокогорное плато Кэма на самой границе с Китаем. Это очень негостеприимная местность на высоте около полутора километров над уровнем моря. Здесь постоянно дуют холодные ветра, и зимой температура опускается до минус 40°C. Горы покрыты густыми лесами, где водится много зверья. Так что здесь всегда был развит охотничий промысел. Неудивительно, что местные жители издавна разводили собак, приспособленных к тяжелой работе в суровых условиях. От них и происходит пхунсанская собака.

Она относится к так называемым аборигенным или примитивным породам, формирование которых идет под влиянием естественного отбора, а не направленной селекции. Пхунсанцы – шпицы, в чем-то похожи на хаски, но помельче и с определенными проблемами в поведении. Поэтому их не используют как служебных (по этой части в КНДР вне конкуренции немецкие овчарки). На самом деле пхунсанцы и охотники не лучшие, и не совсем бойцовские собаки – скорее, они отчаянные драчуны. Говорят, три-четыре пхунсанца могут справиться даже с тигром. Это, конечно, сильное, но очень символичное преувеличение, намекающее на маленькую Северную Корею, которая никого не боится и готова вступить в схватку даже с многократно превосходящим ее противником.

После того как пару пхунсанцев удачно пристроили Ким Дэ Чжуну, на Севере началась широкая кампания по продвижению своей национальной породы. Это был ответ южанам с их чиндо и японцам с акита. В 2010 году сняли полнометражный мультфильм «История одного пхунсана» якобы по рассказу самого Ким Чен Ира – Великий руководитель был не чужд муз и очень любил кинематограф. Дело происходит веке в XII–XIII, во времена династии Корё. Герои – маленький мальчик и его верный пес по кличке Пхунсани.

Заморские купцы хотят купить собаку, но мальчик наотрез отказывается продать друга. Тогда подлые чужеземцы – один из которых японец, а другой турок – пытаются выкрасть ценное животное. Но Пхунсани демонстрирует чудеса сообразительности и храбрости и в конце концов возвращается к хозяину. В этот самый момент происходит пожар, и отважный пес спасает мальчика ценой собственной жизни. Потом будут еще фильмы и книги, где особо выделяется приключенческий роман «Пхунсанец» Пэк Мён Гиля, вышедший в 2017 году.

Его действие разворачивается сотню лет назад, во времена японского господства в Корее. Злобные самураи хотят вывести непобедимую бойцовскую породу и выясняют, кто круче всех. Небольшая, но отважная корейская собака периодически задает трепку и огромным немецким овчаркам, и квадратным английским бульдогам, не говоря уже о японских тоса-ину, раз за разом доказывая, что непобедимым бойца делает только подлинный патриотизм. «Мы все должны быть как настоящий пхунсанец!» – жизнерадостно призывает автор.

Так что подарок, полученный Мун Чжэ Ином, был со многими смыслами. О чем собаки, конечно, не подозревали. Их поселили в президентской резиденции, и в начале ноября Коми принесла приплод из шести щенков. Мун тогда сетовал, что ему подсунули уже беременную суку. Вполне вероятно, но вряд ли с умыслом и непонятно, куда смотрели южнокорейские ветеринары. В прошлом году Коми снова ощенилась, на этот раз семью щенками. Их раздали – кого на подарки, кого в питомники на разведение, а одного оставили себе. Так они и жили.

До мая этого года, когда Мун стал пенсионером. По закону подарки, полученные президентом, – это государственная собственность. Но новая администрация не горела желанием заниматься собаководством, и перед уходом Мун заключил соглашение, по которому Сонгани, Коми и щенок оставались у него, а государство должно было компенсировать расходы на их содержание – около $1800 в месяц. Но оказалось, что не все формальности соблюдены. Денег Мун так и не получил. Он, конечно, человек не бедный и в состоянии прокормить трех собачек. Но с юридической точки зрения царский подарок оказался в подвешенном состоянии. А этого юрист Мун уже не мог допустить. И в начале ноября объявил, что вернет всех собак. Тут же появились спекуляции – дескать, вернуть их могут в Северную Корею. А это уже грозит обернуться настоящим международным скандалом.