90 лет Джеймсу Брауну – трудолюбивому отцу фанка и хип-хопа

В темнице сырой

С юных лет искусство шло у Джеймса Брауна бок о бок с темными делишками. В этом он, безусловно, предвосхитил многих звезд рэпа, кочующих из студии звукозаписи в тюремную камеру и обратно.

Ребенку из бедной черной семьи, родившемуся на американском Юге, да еще в разгар Великой депрессии, было трудно рассчитывать на светлое будущее, а уж тем более на роль звезды шоу-бизнеса. «Мать и отец бросили меня, и я рос в публичном доме. С детства навидался такого, что потерял доверие к людям», – вспоминал артист.

Но Джеймса Джозефа Брауна спасал природный талант. Он танцевал, как одержимый, и пел так, что у взрослых лились из глаз слезы. Без труда Джеймс выиграл несколько детских конкурсов в родном штате Южная Каролина.

Были у него и другие интересы: в 16 лет Джеймс попался на краже и угодил на три года за решетку. Но и здесь его талант нашел себе применение. Сойдясь с такими же, как он, одаренными правонарушителями, Браун сколотил вокальную группу, исполнявшую госпел – духовные негритянские песнопения. Репертуар отражал волю несовершеннолетних преступников к исправлению и перевоспитанию. Сам же Браун получил прозвище «Музыкальный автомат», за то, что круглые сутки мог петь все что ни попросят.

Неординарные способности Джеймса заметил и певец Бобби Берд, дававший в тюрьме благотворительный концерт со своей группой The Gospel Starlighters. Берд был на год младше Брауна и из очень религиозной семьи. Он уговорил родных поручиться за Джеймса – так будущая поп-звезда вышла на свободу условно-досрочно.

Пришел, увидел, победил

Браун не подвел семью Бердов, тем более что Бобби устроил его в свой коллектив барабанщиком. Коллектив к тому времени переименовали в The Famous Flames, и духовный репертуар сменился на светскую лирику. Джеймс просидел за ударной установкой недолго – скоро всем стало очевидно, что он беспримерный шоумен и его место на первом плане. Берд без колебаний уступил другу место лидера, поскольку чувствовал, что именно Браун с его харизмой и энергией приведет группу к успеху.

Так и произошло. В 1956 году песня Please Please Please, написанная Брауном, разошлась тиражом три миллиона копий. С этого момента группа стала называться James Brown And The Famous Flames.

В середине 1950-х белая Америка, а вслед за ней и весь мир сходили с ума от рок-н-ролла, среди изобретателей и первых звезд которого были черные артисты, например, Чак Берри и Литтл Ричард. Но сами афроамериканцы предпочитали другие стили – ритм-н-блюз и соул. Они были мягче, лиричнее и имели более широкую эмоциональную палитру, «брали за душу». Джеймс Браун, как и Рэй Чарльз, стоял у истоков соул-музыки, чем заслужил прозвище «Крестный отец соул». Одной из вершин жанра стала его баллада It's A Man's Man's Man's World.

К началу 1960-х в репертуаре Брауна стали появляться резкие динамичные номера вроде Think и Good Good Lovin’, которые вполне успешно конкурировали и с белым рок-н-роллом. К середине десятилетия Джеймс реорганизовал группу (теперь это была его группа, а не Берда, и название The Famous Flames исчезло с обложек дисков), усилив ритм-секцию и секцию духовых. Иными словами, на первый план выдвинулись барабаны и трубы, которые вели четкий отрывистый ритм – такой, что пульс у слушателей подскакивал, а ноги сами шли в пляс. Так зарождался стиль, получивший название фанк.

Слезы на сцене

В это время Браун взял за правило удивлять публику оригинальным и неистовым шоу. Чтобы выделиться на фоне ярчайших артистов того времени – Элвиса Пресли, Литтл Ричарда и других, – во время концертов Джеймс лез из кожи вон.

Заливая кипящим потом блестящие сценические костюмы, Браун бешено перебирал ногами, напоминая заводную игрушку с бесконечной пружиной. Он лихо откалывал акробатические номера, орудовал микрофонной стойкой, извивался, садился на шпагат и так далее. Другие участники группы также находились в постоянном движении и подыгрывали Брауну в этом гибриде театра и цирка. Они помогали ему вставать, когда он картинно падал на колени, утешали, укрывали плащом и даже драматично уводили под руки за кулисы, когда, исполняя душераздирающие баллады, он имитировал горькие и безутешные рыдания.

Одним из тех, кто, раскрыв рот, следил за происходящим, был молодой Мик Джаггер из группы The Rolling Stones, выступавшей вместе с Брауном во время гастролей по Америке. Поглядев, как выкладывается «Крестный отец», Джаггер изменил свое поведение на сцене. «Я пытался своровать у него все, что мог, вот только сесть на шпагат не получалось», – признавался Джаггер. Можно сказать, что именно Браун ввел в обиход всякую физкультуру на эстраде, которой теперь занимаются многие артисты.

Подражая Брауну, особенно феноменальной работе его ног, создал собственную хореографию и Майкл Джексон. Принс, Игги Поп и другие видные шоумены признавали, что учились держать себя перед публикой у Мистера Динамита. Конферансье же представляли его как «самого трудолюбивого человека в шоу-бизнесе». Глядя на то, как пашет Браун, в это было нетрудно поверить.

В иные годы он выступал каждый месяц почти без выходных, а нередко давал по пять-шесть концертов в день. От музыкантов своей группы Браун требовал жесткой дисциплины, прослыв тираном. Зато благодаря этой тирании его многолюдный ансамбль всегда звучал, как четко отлаженный механизм.

Самоучка Браун крепко держал в кулаке коллектив из первоклассных джазовых и блюзовых музыкантов, контролируя партии каждого. Если он что-то не мог объяснить профессиональными терминами, то без проблем доносил идею при помощи мычания или жестов. С конца 1960-х Браун управлял не только художественной, но и финансовой стороной дела. В его ансамбле, с 1970 года называвшемся The J.B.’s, в разное время играли такие мастера джаза и фанка, как трубач Фред Уэсли, саксофонист Масео Паркер, барабанщик Джабо Старкс, басист Бутси Коллинз.

Фанк, и как он пришел в этот мир

Примечательно, что при своих амбициях Браун не был склонен заигрывать с белой поп-музыкой и контактировать с поколением хиппи, как это делали Джими Хендрикс, Sly And The Family Stone, Funkadelic и другие черные артисты. Если бы он привнес в свою музыку какие-то элементы рока, его аудитория сильно бы увеличилась, но Браун не шел на поводу у моды. И в конце концов выиграл: многие популярные белые группы – от американцев Grand Funk Railroad до англичан Deep Purple – стали использовать элементы фанка в своих песнях.

В середине 1960-х Браун выпустил два больших хита, ставших предвестниками фанк-музыки: Papa's Got A Brand New Bag (за это он получил «Грэмми») и I Got You (I Feel Good). Но первой настоящей песней эры фанка считается его композиция 1967 года Cold Sweat.

Слэнговое слово funk пришло из джаза, и сам этот новый стиль возник как бы на пересечении джаза и поп-музыки.

Если белые рокеры в стремлении сделать музыку более энергичной и агрессивной искажали и утяжеляли звук электрогитар, то Браун, имея ту же цель, вывел на первый план ритм. Все инструменты, включая вокал, вели ритмические рисунки – как правило, ломаные, синкопированные, в начале каждого такта собираясь в единый удар.

Не нагнетание внешнего шума, а концентрация на внутреннем пульсе давала динамику, драйв, который нельзя сымитировать никаким грохотом. Фанк был одновременно собранным, четким и предельно расслабленным, словно Браун учился у мастеров восточных единоборств.

Энергия фанка была не разрушительной, а конструктивной, направленной прежде всего на то, чтобы «хорошо провести время». Ощущение мягкой силы вызывало и то, что называется грувом, – упругую приятную пульсацию, производимую прежде всего бас-гитарой.

На фоне всего этого великолепия Джеймс Браун то отрывисто выкрикивал рифмованные строчки, то истошно визжал, то ритмично и многословно, в манере черных проповедников, комментировал текущие события или выводил из песен мораль. По-русски это называется «гнать телеги». Ритмичные «телеги» Брауна были прообразом будущего рэпа. Знаковой песней той эпохи стала вещь Get Up (I Feel Like Being a) Sex Machine.

Проповеднический пафос у Джеймса возник неспроста – к концу 1960-х он стал претендовать на роль морального авторитета для афроамериканского сообщества, получив по этому поводу очередное прозвище – Soul Brother #1.

Он даже говорил, что хочет основать музей, посвященный собственному успеху, дескать, экспозиция этого заведения будет мотивировать и вдохновлять черных подростков. Так же, как и Майлз Дэвис в джазе, Браун был ко всему прочему и визуальным воплощением стильности, крутости. Элегантные костюмы, замысловатые прически и спортивная фигура всегда готовой к прыжку пантеры – Браун был идолом не только черных, но и белых стиляг.

За Никсона!

Включился Браун и в движение за гражданские права середины 1960-х, сочинив знаменитую речовку: Say It Loud: I’m Black And I’m Proud («Скажи громко: я черный и горжусь этим»). На само движение он смотрел как истинный бизнесмен: «Черные люди должны держаться друг друга и накапливать деньги внутри нашего сообщества. Так победим».

О Мартине Лютере Кинге певец говорил: «Я уважаю его, но не понимаю его идеи о ненасильственной борьбе. Да я без трех пушек из дома вообще не выхожу!»

Тем сильнее было всеобщее удивление, когда во время президентской кампании 1972 года Браун поддержал республиканца Ричарда Никсона, а спустя несколько лет – еще более консервативного кандидата Рональда Рейгана. Из-за этого Мистер Динамит рассорился со многими деятелями шоу-бизнеса и левацки ориентированными «черными братьями».

Когда его просили прояснить свою политическую позицию, Браун отвечал, что голосует за кандидатов не потому, что они республиканцы или демократы, а потому, что они ему симпатичны. Именно поэтому в 1968 году он выступал за кандидата от демократов Хьюберта Хамфри, а в середине 1970-х – за Джимми Картера.

Почва уходит из-под ног

В 1970-х фанк стал одним из моднейших направлений в музыке, со временем трансформировавшись в еще более модное диско. Джордж Клинтон, лидер групп Funkadelic и Parliament, создал целую философию, считая фанк божественным явлением. Плоды успеха пожинали и другие молодые последователи Брауна – Kool And The Gang, Ohio Players, Марвин Гей, Кертис Мейфилд. На их фоне отец-основатель начал слегка теряться, хотя и старался оставаться на плаву в модном потоке.

Как всякий уважающий себя черный артист того времени, Браун пробовал писать музыку к фильмам остропопулярного в начале 1970-х жанра блэксплотейшен (так называли фильмы, снимавшиеся чернокожими режиссерами специально для чернокожей же аудитории): «Черный Цезарь» и «Большое ограбление Слотера» (оба 1973 года). А вот с музыкой к картине «Ад в Гарлеме» не срослось: продюсеры перепоручили ее сочинение молодой звезде Эдвину Старру, отклонив композиции Брауна как «слишком старые и заурядные».

Обидно! И Брауну удалось отомстить. Он скомпоновал отвергнутый материал в альбом с характерным названием The Payback («Расплата», 1973), и пластинка стала одним из ключевых альбомов Джеймса, но и, увы, последним его эпохальным высказыванием. Впереди артиста ждали десятилетия самоповторов и заимствований у бывших учеников.

Судя по альбомам вроде The Original Disco Man (1979), Браун упорно желал оседлать гребень волны, но уже не очень хорошо ориентировался в новых веяниях. Прежде славившийся неумолимым контролем над каждой деталью своей музыки, в этот период стареющий ветеран стал полагаться на мнение тех, кто помоложе, и от этого еще больше запутался.

Снова в обойме

И все же на 53-м году жизни Брауну удалось снова сорвать джек-пот, выпустив мегахит Living in America (1985). Песня обрела популярность не в последнюю очередь благодаря тому, что выглядела ультрапатриотическим ответом на пессимистичную по сути композицию Born In The USA Брюса Спрингстина, вышедшую годом раньше. Примечательно, что оптимизм по поводу проживания в Соединенных Штатах излучал не белый, а черный американец.

Еще одним удачным для карьеры Брауна событием стал художественный фильм «Доброе утро, Вьетнам!» (1987) с Робином Уильямсом в роли радиоведущего. Центральной песней картины была I Got You (I Feel Good) – благодаря клипу с кадрами из фильма, активно крутившемуся по ТВ, этот хит пережил второй взлет популярности, даже еще больший, чем в середине 1960-х. С тех пор эту песню не прекращают крутить по радио.

Старые записи Брауна получали вторую жизнь и довольно неожиданным для самого артиста образом. С конца 1970-х в черных городских гетто Америки начал формироваться новый жанр – хип-хоп. Молодежь читала речитативы, в качестве музыкального сопровождения зацикливая фрагменты чужих пластинок с ритмичными композициями. И, конечно, ритмичнее композиций, чем у Джеймса Брауна, найти было трудно. Так его фанк-записи стали основой для нового стиля. Пока все происходило в андеграунде, Браун не обращал внимания. Но когда в середине 1980-х куски из его песен без всякого спроса стали появляться на модных, продававшихся миллионными тиражами рэп-пластинках, мэтр почувствовал себя обворованным.

Он пробовал судиться с новыми артистами, например, с популярным рэп-дуэтом Eric B & Rakim из-за фрагментов своей музыки (сэмплов), звучащих в песне 1987 года I Know You Got Soul. Но соблазн брать песни Джеймса Брауна для рэперов был столь велик, что никакие суды их не страшили. Браун стал одним из самых цитируемых в хип-хопе артистов.

Постепенно до него дошло, что это очень почетно. Не было ни одного молодого рэпера, который бы не превозносил Брауна за его заслуги. Не только фрагменты песен, но и сами песни 1960–1970-х с их доминирующей ритм-секцией и короткими повторяющимися мелодическими ходами и речитативами были явными прототипами хип-хопа.

На правах крестного отца и безусловного авторитета Джеймс Браун сотрудничал с рэп-звездами тех лет: Африкой Бамбаатой, MC Hammer, Биг Дэдди Кейном и другими.

Как король на именинах

Было чему поучиться рэперам у Джеймса Брауна и в плане преступных повадок, ведь одним юношеским сроком за кражу он не ограничился. Во второй половине жизни имя Брауна мелькало в криминальной хронике почаще, чем в музыкальных рецензиях.

Начиная с 1987 года артиста несколько раз арестовывали по заявлениям жены, Адриенн Родригез, утверждавшей, что Браун избивал ее и даже как-то пытался застрелить. Богатой звезде удавалось замять эти дела, почти как в 1963 году, когда Браун устроил стрельбу в клубе города Мейкон, штат Джорджия. Целился он в певца Джо Текса, с которым что-то не поделил, но в перестрелке пострадали семь человек, которым Браун заплатил круглые суммы, чтобы они молчали.

Несколько исков о харрасменте от разных женщин Брауну также удалось нейтрализовать, но в 1988-м он все-таки оказался за решеткой. В то время он буянил особенно люто, чему способствовало выходящее из-под контроля употребление наркотиков. Брауна задерживали за хранение незарегистрированного оружия, наркотиков, превышение скорости и, наконец, за нападение на полицейского. В итоге два года пришлось отсидеть, как и в молодости, освободившись по УДО.

На старости лет Браун продолжал оставаться частым гостем полицейских участков. В 2000 году 67-летний артист вызвал на дом электрика, но встретил прибывшего с ножом в руке. На агрессию и побои жаловалась и последняя, четвертая жена Брауна Томи Рэй Хайни.

Судебные процессы развязали язык некоторым прежде молчавшим людям. Выходило, что Мистер Динамит и в лучшие годы жизни не отличался добропорядочным поведением. Эти новости сильно подпортили выстраивавшуюся Брауном легенду об идеальном поп-идоле, духовном лидере и образце для подражания. Приходилось признать, что невероятно жизнерадостные песни сочинял и исполнял артист жесткий, тяжелый и не церемонившийся с людьми. Но можно ли строго судить человека, которому в детстве материнскую любовь заменил хаос борделя?

Поэтому, что бы ни писали в криминальной хронике, едва ли у кого-то из любителей музыки не нашлось теплого слова для Джеймса Брауна, когда 25 декабря 2006 года стало известно о его смерти от сердечной недостаточности в возрасте 73 лет. Все-таки он придумал песни, которые с бешеной мощностью излучают энергию жизни и радости. Как сам Браун пел в песне Super Bad: «Иногда мне так хорошо, что, Боже, хочется подпрыгнуть и поцеловать самого себя!» И это же ощущение музыка Брауна дарила его слушателям.