Фаворит горькой луны: 90 лет режиссеру Роману Полански

Из Парижа в гетто

Будущий режиссер появился на свет в Париже, куда его отец, польский еврей Мойзеш Либлинг переехал в конце 1920-х, желая прославиться как художник. Поскольку осуществить этот план не получилось, Либлинг стал торговать граммофонными пластинками. Однажды любивший щегольские наряды Мойзеш встретил женщину, одетую вызывающе импозантно даже по парижским меркам. Оказалось, она тоже из Польши, и зовут ее Була Кац-Предборска. Вскоре Була бросила мужа ради Мойзеша и переехала к нему вместе с дочерью Аннетт. Когда у пары родился сын, они нарекли его на французский манер Реймоном, полагая, что это аналог привычного для Польши имени Роман. Полански терпеть не мог, когда его назвали Реймоном.

Париж не оправдал надежд Либлинга, и в 1937-м он с семьей вернулся в родной Краков. Это было плохое решение: Германия начала Вторую мировую с захвата Польши.

К началу войны Роману, или Ромеку, как его называли поляки, только исполнилось шесть лет. Он успел ухватить фрагмент относительно безмятежного детства, а потом началась жизнь при нацистах в Краковском гетто. Население гетто таяло с каждым днем: евреев увозили в концлагеря. Дошла очередь и до Либлингов: Булу, как позже выяснилось, отправили сразу в газовую камеру, а отцу и Аннетт удалось выжить. Накануне ареста Мойзеш попросил знакомую польскую семью укрыть Ромека. Благодаря этому будущий режиссер выжил. Его друга, оставленного в гетто без родителей, нацисты просто расстреляли.

Снимая 60 лет спустя «Пианиста», Полански наполнил фильм множеством автобиографических деталей. Например, сцена, где эсэсовец бьет пожилого еврея, не поклонившегося ему на улице, повторяет историю, случившуюся с Мойзешем.

Кинотеатр вместо школы

Живя в чужой семье в оккупированном городе, Роман полюбил ходить в кино, где показывали в основном низкосортные немецкие фильмы. На стене кинотеатра польские партизаны написали: «Только свиньи ходят в кино», но это не смущало ребенка; в страшные годы войны кино было для него волшебным параллельным измерением, в которое можно было попасть почти каждую неделю. По субтитрам фильмов он учился читать. Буквы он выучил чуть раньше – по отцовской пишущей машинке. Необычной была и первая книга, найденная и прочитанная подростком, – польский перевод «Песни о Роланде», полный архаизмов и непонятных слов.

После освобождения Польши Ромека узнал на улице его дядя и привел в свою семью. Затем вернулся из концлагеря отец. Получив известие о гибели жены, он вскоре сошелся с другой женщиной. Роман не захотел жить с ними, хотя последовал за отцом, когда тот по совету новой супруги сменил фамилию, став Поланским. Через некоторое время пришло письмо от сестры Аннетт: выжив в Аушвице, она попала в Париж.

После войны 12-летний Роман впервые пошел в школу, с трудом наверстывая упущенное. Куда больше его увлекала жизнь бойскаута с походами и посиделками у костра. «У костра мы часто разыгрывали разные сценки, и вскоре я обнаружил, что благодаря им стал звездой отряда. Этот опыт определил мое артистическое будущее», – вспоминал Полански.

Сын полка

Однажды Роман услышал, как ведущая юношеской радиопередачи «Весёлая компания» приглашала всех желающих посетить ее студию, что он незамедлительно и сделал. На вопрос ведущей, нравится ли ему ее передача, он искренне ответил, что юные актеры играют из рук вон плохо. Ведущая поинтересовалась уровнем его собственного мастерства, и Полански изобразил один из монологов, которыми он развлекал бойскаутов у костра. Так в 13 лет он получил первую творческую работу, а на следующий год уже исполнял главную роль в серьезном спектакле «Сын полка» по Катаеву: радиоведущая, Мария Биллизанка, оказалась худруком краковского ТЮЗа. Постановку возили на гастроли в Варшаву.

Имея способности к рисованию, Полански в 17 лет поступил в Школу изящных искусств. В ту пору польские коммунисты, согласно инструкциям из Кремля, принялись закручивать идеологические гайки, но в школе царила относительная свобода, и Роман читал полузапрещенных Кафку, Гомбровича и Бруно Шульца. Его компания слушала американский джаз и старалась одеваться как можно ярче, за что простые граждане прозвали их фазанами.

Полански учился живописи, но грезил о кино. Особенно потряс его «Выбывший из игры» (1947) Кэрола Рида – этот британский фильм-нуар Полански называл «картиной, которая больше, чем что-либо другое, заставила меня самого заняться кино. Можно сказать, что я до сих пор продолжаю идеи этого фильма». Последняя фраза относится не только к творчеству, но и к самой жизни Полански, ведь всю вторую ее половину он, как и главный герой «Выбывшего», – беглец, уходящий от погони.

Первые роли

Вскоре мечта о кино начала принимать реальные очертания. Помня игру Романа в «Сыне полка», его позвали сниматься в коллективном дипломном фильме студентов Киношколы в Лодзи. Среди студентов был и молодой Анджей Вайда. Фильм назывался «Три истории».

«Я играл крестьянского мальчика. Первый же день съемок стал для меня откровением. Я понял, что именно с этими людьми хочу быть отныне и навсегда, жить их жизнью, говорить с ними на одном языке», – вспоминал Полански.

Но попытки поступить в театральные вузы Кракова и Варшавы провалились: в первый Полански не взяли из-за маленького роста, во второй – из-за непролетарского происхождения. Неудачливого абитуриента собирались забрать в армию, и Роман обдумывал планы побега в Германию и Францию. Он даже пытался разработать проект одноместной подводной лодки на педальном управлении, замаскированной под ящик.

Решение проблемы пришло с неожиданной стороны: Анджей Вайда позвал его в Варшаву и дал ему роль в своем первом фильме «Поколение», где также снимались молодой Збигнев Цыбульский и большая звезда того времени Тадеуш Ломницкий.

На съемках Роман посетовал оператору Ежи Липману, что тоже хотел бы учиться на режиссера в Киношколе Лодзи, но боится, что его не примут. На это Липман мудро молвил: «Точно не примут, если не попробуешь». Полански попробовал – и поступил.

Вкус запретного плода

В годы учебы Полански удалось выбраться в Париж по приглашению сестры. Студент из коммунистической страны попал на «загнивающий Запад», и одним из главных пунктов его культурной программы было посещение знаменитой Парижской синематеки, где Роман смотрел фильмы, недоступные в Польше. По возвращении в Лодзь он рассказывал друзьям о Марлоне Брандо и Джеймсе Дине.

За годы учебы Полански снял несколько короткометражек, одна из которых, абсурдистская «Двое со шкафом», заняла третье место на Брюссельском кинофестивале и даже вышла в польский прокат. Уже в этих ранних работах («Велосипед», «Убийство», «Улыбка», «Испортим вечеринку») Полански исследовал мотивы, побуждающие людей к насилию, – эта тема позже станет для него одной из центральных.

Его первый полнометражный фильм «Нож в воде» (1962) польские критики обругали за «слишком западный» стиль. А молодой режиссер и не скрывал своих симпатий, ему претил насаждаемый в Польше соцреализм, и он давно мечтал уехать из страны. «Нож в воде» помог ему в этом: фильм получил премию критиков Венецианского фестиваля и стал первой польской картиной, номинированной на «Оскар». Опешив от такого успеха, польская номенклатура отпустила режиссера на фестиваль в Мюнхене, где Полански встретил продюсера Джина Гутовски, американца польского происхождения, который позвал его работать в Лондон.

Из жизни вампиров

Работать он начал на студии Compton Films, выпускавшей недорогие ужастики и триллеры. Первым фильмом стал «Отвращение» (1965), в котором Катрин Денёв сыграла девушку, чьи кошмары неожиданно материализуются, когда она остается дома одна. К своему дебюту на Западе Полански относился сдержанно, признаваясь, что ему пришлось «проституировать» и идти на уступки студии, чтобы выпустить картину и обратить на себя внимание. Расчет оправдался – «Отвращение» имел успех, и вслед за ним Полански снял «Тупик» (1966), первый фильм, которым он гордился.

Полански поспел в Лондон как раз к началу поп-культурной революции и эры хиппи. У этой эпохи, представляющейся многим как время света, любви и раскрепощения, была и своя темная сторона: повышенный интерес к оккультизму, черной магии и тому подобному. И Полански в своих фильмах отражал именно эту сторону.

Но если «Бал вампиров» (1967) был комедией, обыгрывавшей клише низкобюджетных фильмов об упырях, то «Ребёнок Розмари» (1968) пугал по-настоящему. История о женщине, с ужасом догадывающейся, что она зачала от дьявола, была выполнена в холодной манере без малейшего намека на дешевые трюки фильмов ужаса. Главная героиня, сыгранная Миа Фэрроу, – характерный для Полански персонаж: человек, оказавшийся один на один с чем-то необъяснимым и донельзя жутким.

«Ребёнок Розмари» снимался уже в Голливуде, что совпало с событиями в личной жизни режиссера: работая над «Балом», он познакомился с американской актрисой Шэрон Тейт – и у них завязался бурный роман.

Кошмар наяву

Казалось, жизнь режиссера превратилась в идиллию: он вырвался на Запад, добился успеха, купил особняк в Калифорнии, женился на красавице и ждал от нее ребенка. Но 9 августа 1969-го, находясь в Англии, Роман получил страшное известие: Шэрон и еще четверо гостей их американского особняка найдены убитыми. Тейт была на девятом месяце беременности.

Спустя некоторое время преступление раскрыли: оказалось, что актриса и ее друзья стали жертвами мести Чарльза Мэнсона, вождя так называемой «Семьи» – общины или, точнее, деструктивной секты, – музыкальному продюсеру Терри Мелчеру. Продюсер некогда обещал помочь сочинявшему песни Мэнсону, но слова не сдержал, и обидчивый гуру наслал своих людей на его особняк, не зная, что он принадлежит уже другому человеку, Роману Полански.

Мотивы расправы потрясли Америку не меньше, чем само убийство. Этот инцидент стал не только личной трагедией Полански, но и поворотным моментом в истории «эпохи любви и свободы» конца 1960-х. Беспечность и жизнерадостность калифорнийцев сменили страх и паранойя: на длинноволосую молодежь теперь смотрели не как на безобидных чудаков, а как на потенциальных преступников.

В это время Полански впервые узнал, что такое нежелательная слава. На фоне общего кошмара и частого упоминания его имени в прессе резко вырос спрос на все его фильмы – их выпустили в повторный прокат. Учитывая сумрачный характер этих лент, пошли разговоры о возможной причастности режиссера к смерти жены: обоих подозревали в отправлении сатанинских культов и тому подобном.

Все это сильно пошатнуло психику Полански. «Лет пять я был сам не свой», – говорил он впоследствии.

Скандальное дело

На время покинув Голливуд, Полански постепенно возвращался к жизни: за тяжелым «Макбетом» (1971) последовала снятая в Италии комедия «Что?» с Марчелло Мастроянни в главной роли. Через шесть лет после «Ребёнка Розмари» вышел его второй американский фильм, «Китайский квартал» (1974) с Джеком Николсоном, и имел большой успех.

Полански явно больше нравилось работать в Европе: в 1976 году он сделал свой первый французский фильм «Жилец» с собой и Изабель Аджани в главных ролях. Впрочем, вскоре судьба режиссера повернулась так, что он уже не мог снимать фильмы в Америке, даже если бы захотел.

В марте 1977-го Полански задержала полиция, и вскоре ему предъявили обвинение в изнасиловании 13-летней девушки, модели Саманты Гейли, с которой режиссер делал фотосессию для журнала Vogue. Обвинений было несколько: и секс в извращенной форме, и изнасилование с применением наркотиков, и тому подобное. Полански в итоге признал только один пункт: секс с несовершеннолетней.

По требованию судьи режиссер прошел психиатрическое обследование и был опрошен, как и другая сторона инцидента, офицером, выносящим рекомендации по испытательному или условному сроку. Психиатрическая экспертиза показала, что Полански не является извращенцем, имеет «четкие моральные принципы» и раскаивается в содеянном, а офицер рекомендовал дать режиссеру испытательный срок, не отправляя его в тюрьму. Но судья настоял на новой экспертизе, которую нужно было провести в тюрьме, и Полански, будучи в это время на съемках в Европе, вернулся в Америку, чтобы показать, что он подчиняется закону. Интересно, что фильмом, который он снимал в это время, была экранизация романа Томаса Харди «Тэсс из рода д’Эрбервиллей» с Настасьей Кински в главной роли. В нем героиня подвергается сексуальному насилию и позже убивает обидчика.

Экспертиза в тюрьме длилась 42 дня, и когда режиссер вышел на волю, он узнал, что судья Риттенбанд похвалялся в кулуарах, что намерен упечь кинематографиста за решетку на 100 лет. Оценив перспективы, Полански улетел в Европу и больше не возвращался.

В выдаче отказано

Так Полански, и до того имевший неоднозначную репутацию (автор демонических ужастиков, человек, чью жену убили сектанты), прослыл еще и совратителем несовершеннолетней, скрывающимся от суда.

В 2009 году швейцарская полиция на основании американского ордера арестовала Полански в Цюрихе, куда он прибыл на кинофестиваль, и удерживала его несколько недель в тюрьме, а потом восемь месяцев под домашним арестом, пока власти решали, выдавать Полански США или нет.

Киносообщество встало на сторону режиссера: письмо в его поддержку подписали Мартин Скорсезе, Дэвид Линч, Вуди Аллен и многие другие. Выразил свое недовольство и министр культуры Франции Фредерик Миттеран. Новому фильму «Призрак» на Берлинском кинофестивале дали главный приз. В итоге Швейцария не выдала Полански, как и Польша в 2015-м.

В эти годы публично заговорила и Саманта Гейли (в замужестве Геймер). Она написала книгу «Девушка: жизнь в тени Романа Полански» и дала интервью Дэвиду Леттерману, в котором поведала, что куда больше зла на «коррумпированный американский суд» и раздувших дело журналистов, чем на режиссера. «Я давно простила его, и он заплатил за содеянное. А вот люди, которые были вовлечены в этот суд, сделали мне намного больнее, и их я не прощаю», – огорошила она зрителей, привыкших к призывам о расправе над Полански.

И они тоже

Начиная со времени швейцарского ареста несколько женщин заявили, что подверглись сексуальному насилию со стороны Полански. Речь шла о событиях 30–40-летней давности. Первой была британская актриса Шарлотта Льюис, в 2010-м сообщившая, что режиссер изнасиловал ее на съемках картины «Пираты» (1986). Намечалось новое громкое дело, но тут всплыло интервью 1999 года, в котором Льюис рассказала, что во время съемок того фильма она неровно дышала к Полански. «Я желала не только романтических, но и физических отношений, но он этого не хотел», – призналась актриса.

В 2017 году о насилии со стороны режиссера, совершенном в начале 1970-х, рассказала немка Ренате Лангер. Она объясняла свое долгое молчание тем, что боялась огорчить родителей. После предполагаемого изнасилования она согласилась сыграть в фильме Полански «Что?», на съемках которого, по ее словам, он снова принудил ее к сексу. Было еще несколько подобных заявлений, но ни одно не дошло до суда.

Было бы странно, если бы в эпоху #MeToo активисты не заинтересовались персоной Полански. Осенью 2019-го они пытались сорвать французские показы его фильма «Офицер и шпион», посвященного делу Дрейфуса. Особенно активистов возмутило, что вопреки их стараниям фильм получил 12 номинаций на самую престижную кинопремию Франции «Сезар». «Отменить» непотопляемого Полански не вышло, а вот руководство премии, не выдержав давления, ушло в отставку.

Всего у Полански девять «Сезаров». Интересно посмотреть, получит ли номинации на эту премию его новейший фильм «Отель “Палас”», в котором снялись Микки Рурк, Фанни Ардан, Александр Петров и Виктор Добронравов. Премьера состоится в сентябре на Венецианском фестивале.

Роман о Романе

Бежав из Америки, Полански продолжал работать не только с голливудскими актерами, но и студиями: за картину «Неукротимый» (1988) с Харрисоном Фордом, например, отвечала компания Warner Bros. Впоследствии у Полански снимались Джонни Депп («Девятые врата»), Сигурни Уивер («Смерть и девушка»), Эдриен Броуди («Пианист»), Кейт Уинслет и Джоди Фостер («Резня»).

В 2003 году Американская киноакадемия даже вступила в мягкий конфликт с американскими властями, наградив находящегося в розыске режиссера «Оскаром» за фильм «Пианист». Но в 2018-м нравы были уже другими, и Полански лишили членства в Академии за весь его доказанный и недоказанный харрасмент.

Сам Полански и его друзья утверждают, что он приличный семьянин: с 1989 года счастливо женат на актрисе Эммануэль Сенье (на 33 года моложе его), которую он любит снимать в своих фильмах: «Неукротимом», «Горькой луне» и других. У пары двое детей.

Впрочем, постником его не назовешь. В мемуарах Полански, названных просто «Роман», отношения с женщинами занимают особое место. Далеко ходить не нужно: одержимость Полански эротикой и даже откровенной похотью очевидна во многих его фильмах.

Иные художники в 80 лет уже космически далеки от мирских утех, а Полански в этом возрасте экранизировал «Венеру в мехах» Захер-Мазоха. Все эти «сомнительные интересы» на руку тем, кто выставлял его извращенцем и насильником. Но режиссера это никогда не смущало. Он – последний из могикан, живое ископаемое эпохи, когда художник еще имел право быть сомнительным и неоднозначным. В новом дивном мире культуры отмены такого уже не будет.