По данным реестра федерального имущества, в России насчитывается более тысячи обществ с госучастием и 700 федеральных государственных унитарных предприятий. Но это не точно – информация из официальных источников разнится, и достоверной информации о количестве компаний нет. За какими ведомствами они закреплены и кто ими управляет, тоже не совсем понятно. Например, за Минобрнауки числится 114 сельскохозяйственных предприятий. Есть ФГУПы «без ведомственной принадлежности» – ими управляет Росимущество, но в бюджетной отчетности их не отражает.
Сможет ли правительство урезать аппетиты топ-менеджеров госкомпаний
При этом деятельность половины таких организаций, подконтрольных государству, непрозрачна, и необходимость государственного участия в них оценить достаточно сложно. Однако с учетом их существования рассчитываются доходы федерального бюджета.
«Федеральное имущество является важной частью ресурсов государства, и от того, насколько эффективно оно используется, во многом зависит социально-экономическое развитие страны. Если государство сохраняет свое участие в хозяйственных обществах, это означает, что перед такими компаниями должны ставиться определенные задачи и отслеживаться их достижение. Но если понятные цели участия Российской Федерации отсутствуют, то зачем нужны такие активы?» – говорит аудитор Счетной палаты РФ Андрей Батуркин.
Нестабильные доходы
Нет полноценной информации и о результатах финансовой деятельности таких организаций, отмечают в Счетной палате. В отчетах Минэкономразвития для правительства РФ фигурируют сведения только о 10 крупнейших АО – по мнению ведомства, их финансово-экономическая деятельность оказывает определяющее влияние на общие показатели всех обществ. Между тем это всего 1% от общего количества АО, но они приносят свыше 90% прибыли от всех таких компаний.
«Закономерен вопрос: а что же другие, и почему участие Российской Федерации в управлении активами не приносит доходов бюджету?» – говорит Андрей Батуркин.
По данным исследования Счетной палаты, значительная часть компаний вообще находится в «серой зоне», их деятельность никем не анализируется, а финансовые показатели нестабильны или имеют отрицательную динамику.
Действующее законодательство не устанавливает фиксированный размер дивидендов, которые такие компании должны ежегодно перечислять в федеральный бюджет. Отсутствуют даже общие подходы к определению размера чистой прибыли, от которой они рассчитываются. Это привело к тому, что дивидендные выплаты по отношению к размеру чистой прибыли 19 крупнейших АО варьируются от 1,7 до 190%. В то же время более 500 компаний в 2017–2019 годах вообще их не перечисляли.
Несмотря на то, что в целом поступления от организаций с госучастием растут, задолженность растет еще быстрее: с начала 2017 года она выросла в 3,7 раза, или почти на 526 млн рублей. Больше всего должны бюджету организации, подведомственные Минобрнауки (до реорганизации – ФАНО) и Росимуществу. Например, долг Минобрнауки за три года вырос в 2,2 раза, несмотря на то, что за это время было сокращено свыше 40 подведомственных ему ФГУПов. Существенную часть этой задолженности взыскать уже невозможно.
Дорогие менеджеры
Как выявила аудиторская проверка, часто одни и те же люди участвуют в управлении разными компаниями в качестве представителей государства. Некоторые «мультиуправленцы» умудряются делать это одновременно в 20 и более обществах. При этом Росимущество никогда не оценивало эффективность их работы.
Делай деньги: как российской экономике поможет налог на богатых
Для большинства топ-менеджеров АО с госучастием вопреки общему правилу не установлена обязанность представлять сведения о доходах и имуществе. При этом часто они кроме зарплаты единолично получают премии по итогам года, несмотря на убыточность компаний и наличие нарушений. Аудиторы выявили снижение количества открытых закупок и повышение закупок у единственного поставщика в нарушение законодательства. Также вопреки закону предприятия часто используют земельные участки без оформления арендных отношений, в итоге бюджет не получает арендную плату.
Похожая ситуация во ФГУПах. Как выяснилось, размер вознаграждений управленцев здесь в разы превышает среднюю зарплату сотрудников. Например, у руководства ФГУП «УВО Минтранса России» зарплата в 22 раза выше средней, у менеджеров ФГУП «Ведомственная охрана» Минэнерго – в 15 раз. К достигнутым экономическим показателям уровень вознаграждения также не привязан. Так, средняя заработная плата руководителя убыточного ФГУП «Ф» превышает 400 тыс. рублей в месяц.
При этом компании задолжали государству немалые деньги – задолженность по перечислению в бюджет доходов от прибыли ФГУПов превышает 718,2 млн рублей, и за последние три года она выросла в 3,7 раза.
Искусственное сокращение
Счетная палата сделала вывод, что система корпоративного управления организациями с госучастием несовершенна и нуждается в доработке. «Уполномоченные органы со стороны государства формально относятся к возложенным обязательствам по управлению ФГУПами и АО и аудиту результатов их деятельности», – говорится в исследовании.
Аудиторы считают необходимым не только установить единый подход к определению размера чистой прибыли и дивидендов, но и существенно сократить количество таких компаний. Особенно тех АО, где Российская Федерация является миноритарным акционером, то есть не может напрямую участвовать в управлении предприятием.
Проблема чрезмерного изобилия таких компаний возникла не вчера. Еще в 2016 году было принято решение ежегодно до 2024 года сокращать количество организаций с государственным участием на 10%. Однако сроки ликвидации все отодвигаются, а перечень оснований для создания новых унитарных предприятий расширяется. ФГУПы вместо приватизации преобразуются в бюджетные учреждения или объединяются с другими, что никак не снижает долю государственного сектора в экономике.
Исследование Счетной палаты показывает возрастающую проблему управления, неразвитость коммуникаций, наличие ограниченных функциональных возможностей ряда госструктур и отсутствие влияния собственника на стратегию управления, резюмирует научный руководитель департамента корпоративных финансов и корпоративного управления факультета экономики и бизнеса Финансового университета при Правительстве РФ Ирина Беляева.
«При этом большой вопрос, нужно ли предъявлять одинаковые требования ко всем организациям подряд, особенно непубличным. Вот когда компания позиционирует себя как публичная, начинается другая история и возрастают требования к открытости и прозрачности финансово-экономической деятельности. Тогда и возникает необходимость ориентации на Кодекс корпоративного управления. Однако выстраивание качественной системы корпоративного управления – дорогостоящий и сложный процесс, требующий соблюдения всех корпоративных процедур. Как следует из приведенного материала, АО с государственным участием нуждаются в качественном корпоративном управлении, налаживании системы корпоративного контроля, повышении роли независимых директоров», – считает она.
Участие госслужащих в составах советов директоров таких компаний или же, напротив, увеличение числа независимых директоров не оказывает существенного влияния на сохранение инвестиционной привлекательности активов, считает член Национального реестра независимых директоров при РСПП Хвича Харчилава. По его мнению, политика тотальной приватизации компаний в условиях ненадлежащего хозяйственного ведения приводит к возникновению рисков недополученной прибыли казны. Подходы к управлению государственными активами не должны зависеть от потребности в реализации какой-либо программы. Необходимо провести качественный аудит федерального имущества на предмет его сохранности и экспертную оценку активов с точки зрения необходимости их сохранения в ведении государства.
Цели участия государства в капитале могут быть противоречивыми и не всегда носят экономический характер, подчеркивает руководитель департамента общественных финансов ФГОБУ ВО «Финансовый университет при Правительстве Российской Федерации» Светлана Солянникова.
«Качественное управление государственными активами в современных условиях должно обеспечивать не только рост доходов, но и достижение целей государственной политики, а также максимизацию стоимости принадлежащих государству финансовых активов и имущества в долгосрочной перспективе», – убеждена эксперт.
