Как российский бриг "Меркурий" победил турецкие корабли и пережил свой век

Для дозорной службы и разведки к Босфорскому проливу регулярно отправлялись корабли Черноморского флота. 12 мая 1829 года в такой поход вышли 44-пушечный фрегат «Штандарт», 20-пушечный бриг «Орфей» и 20-пушечный бриг «Меркурий». Через два дня на рассвете русский отряд столкнулся турецкой эскадрой из 17 вымпелов, в составе которой были шесть линейных кораблей.

Командир фрегата капитан-лейтенант Павел Сахновский, которому были подчинены командиры обоих бригов, отдал приказ «избрать каждому курс, судно имеет преимущественный ход». Это означало, что отряд уклоняется от боя с превосходящими силами, каждый корабль действует самостоятельно.

«Штандарт» и «Орфей» обладали более хорошими скоростными характеристиками, чем «Меркурий», который стал постепенно отставать. В погоню за ним устремились два турецких линейных корабля – 74-пушечный «Реал-Бей» и 110-пушечный «Селиме» под флагом капудан-паши (командующего турецкой эскадрой).

Ближе к полудню 14 мая ветер почти стих, и ход турецких кораблей замедлился. Командир «Меркурия» капитан-лейтенант Александр Казарский попытался воспользоваться преимуществом своего брига, имевшего в дополнение к парусному вооружению весла – по семь штук с каждого борта.

Но вновь поднялся ветер, и турки начали нагонять, неумолимо выходя на дистанцию открытия огня. Русские офицеры и матросы, сознавая, что боя, неблагоприятный исход которого казался им очевидным, не избежать, решили сражаться. А если положение станет безвыходным, то сцепиться с одним из вражеских кораблей и взорвать бриг. Эта обязанность возлагалась на последнего оставшегося в живых офицера, для него у крюйт-камеры положили заряженный пистолет.

Кормовой флаг не должен быть спущен или потерян (сорван ядром) ни при каких обстоятельствах! Полотнище намертво прибили гвоздями к гафелю. Была предпринята еще одна мера предосторожности – уничтожены сигнальные книги и корабельные документы.

Турки не знали о серьезности намерений экипажа «Меркурия». Прежде чем открыть огонь, они подняли сигнал с предложением сдаться. Уверенность в том, что ультиматум будет принят, у турок была: буквально двумя днями ранее добычей эскадры стал русский фрегат «Рафаил». Окруженный со всех сторон, он спустил флаг без единого выстрела. По иронии судьбы плененный экипаж находился на борту одного из линейных кораблей, которые, не дождавшись белого флага, начали засыпать «Меркурий» ядрами из погонных пушек.

Бой продолжался около трех часов, но развивался он не по плану капудан-паши. Капитан-лейтенант Казарский искусно маневрировал, не позволяя преследователям зайти с кормы и, развернувшись, дать залп всем бортом. Продольный огонь из нескольких десятков пушек превратил бы палубу брига в месиво, сбив мачты и сорвав паруса. После этого потерявший ход корабль можно было попытаться взять на абордаж. Однако занять выгодную позицию турецким линейным кораблям никак не удавалось. Большую часть боя они могли использовать только носовые орудия, что в какой-то мере уравнивало силы сторон.

В свою очередь, бриг вел беглый огонь по противнику – русские комендоры целили по мачтам и парусам, стремясь лишить турок преимущества в скорости хода. Это был единственный способ одержать верх в неравной схватке. Расчет себя полностью оправдал: сначала из-за поврежденной грот-мачты преследование прекратил «Селиме», затем удалось сбить реи на фок-мачте «Реал-Бея», после чего он тоже отстал.

Вот что написал о бое с «Меркурием» штурман «Реал-бея»: «Дело неслыханное и невероятное. Мы не могли заставить его сдаться: он дрался, ретируясь и маневрируя со всем искусством опытного военного капитана, до того, что, стыдно сказать, мы прекратили сражение, и он со славою продолжал свой путь».

Турецкий офицер был уверен, что на русском бриге, несколько часов находившемся под жестоким артиллерийским огнем, убиты и ранены не менее половины команды. На самом деле потери «Меркурия» оказались не столь велики: четверо убитых и несколько раненых. В корпусе насчитали 22 пробоины, кроме того, вражеские ядра во многих местах порвали паруса и такелаж.

На «Штандарте» и «Орфее» о невероятном исходе боя не знали и посчитали «Меркурий» погибшим. После того как стихла вдали канонада, на кораблях приспустили в знак траура по товарищам флаги, а командующему эскадрой последовал соответствующий доклад. Так что бриг в прямом смысле слова воскрес из мертвых, когда неожиданно присоединился к эскадре. Более того, корабль оказался готов незамедлительно продолжить выполнение боевых задач – экипаж успел своими силами устранить многие повреждения.

В столицу известия о позоре «Рафаила» и подвиге «Меркурия» пришли почти одновременно. Реакция Николая I была предсказуемой: виновных в сдаче фрегата отдать под суд. Офицерам за трусость грозила смертная казнь, но дело ограничилось разжалованием в матросы. Фрегат предписывалось предать огню, когда его удастся захватить. По одной из версий, «Рафаил», переименованный в «Фазли-Аллах», был уничтожен эскадрой вице-адмирала Павла Нахимова в октябре 1853 года в Синопском сражении. По другой, сожженный «Фазли-Аллах» был в числе турецких кораблей, пленивших русский фрегат.

Как бы то ни было, но Николай I с удовлетворением прочитал донесение: «Воля Вашего Императорского Величества исполнена – фрегат «Рафаил» не существует».

Экипаж «Меркурия» наградили по-царски. Офицеры получили ордена и повышение по службе, дворянам разрешили дополнить фамильные гербы изображением пистолета, который лежал у крюйт-камеры. Матросам назначили пожизненную пенсию в двойном размере.

Бриг «Меркурий» получил высшую награду – кормовой Георгиевский флаг. Император пожелал, чтобы в составе русского флота всегда был корабль с этим героическим именем, «дабы память знаменитых заслуг команды брига «Меркурий» никогда во флоте не исчезала, а, переходя из рода в род на вечныя времена, служила примером потомству».

До октябрьской революции 1917 года царская воля выполнялась неукоснительно. С 1856 года, после того как бриг за ветхостью был признан негодным к дальнейшей службе и разобран, имя «Память Меркурия» поочередно носили корвет и два крейсера.

В СССР к традиции вернулись через почти пятьдесят лет. В 1968-м в состав Черноморского флота включили малое гидрографическое судно «Память Меркурия». В 1995 году оно было продано коммерческой фирме. Спустя 16 лет, в октябре 2021-го, строящийся на «Северной верфи» в Петербурге корвет «Ретивый» (проект 20380) переименовали в «Меркурий».

Таким образом, история корабля продолжается и в XXI веке. Преемник знаменитого брига предназначен для борьбы с надводными кораблями, подводными лодками и самолетами противника, может действовать в ближней и дальней морской зоне. Ожидается, что в 2023 году корвет передадут ВМФ. Место службы нового «Меркурия» – Черноморский флот.