"Малютки" в Линахамари: как советские подводники прорывались во вражескую гавань

• Большие задачи для маленького флота
• Дебют Фисановича
• «Малютки» идут на прорыв
• Дубль Старикова
• Потерянные победы

Большие задачи для маленького флота

Накануне войны Северный флот по сравнению с Балтийским и Черноморским был не очень силен. Но задачи перед ним стояли серьезные: уничтожение вражеских ВМС при появлении их в Баренцевом и Белом морях, совместная с армией оборона советского побережья и крейсерские действия подлодок у западного побережья Норвегии и в проливе Скагеррак. Однако выполнению таких задач состав СФ явно не соответствовал.

Подводные силы Северного флота оставляли желать лучшего как по численности, так и по уровню боевой подготовки. В предвоенное время на север перевели 18 подлодок для формирования трех дивизионов. Но вскоре две лодки погибли в катастрофах, а еще одна ушла на капитальный ремонт в Ленинград. Гибель упомянутых субмарин напугала командование, что существенно сказалось на организации подготовки подводников. Теперь она проводилась с большими ограничениями, в частности, запрещалась отработка ряда важных упражнений, включая практику глубоководных погружений и скрытных торпедных атак.

Система обучения изменилась только к 1941 году, время было упущено. В результате, когда началась война, лишь немногие экипажи субмарин могли действовать на вражеских коммуникациях в любых условиях. Все это привело к тому, что в первые военные месяцы действия подлодок Северного флота на вражеских морских коммуникациях были малоуспешными. Многие командиры вели себя нерешительно, не проявляли инициативы и настойчивости в поиске и атаках противника. Тем ярче на этом фоне выделяются такие командиры, как Израиль Фисанович, Валентин Стариков и Николай Егоров.

Дебют Фисановича

Капитан-лейтенант Фисанович возглавил команду «М-172» в конце июля 1941-го. Он был полной противоположностью прежнего командира этой лодки, снятого с должности за трусость и паникерство. Фисанович обладал незаурядными качествами подводника, подтвердив это в первом же походе. Учитывая его неопытность, начальство отправило вместе с ним в море командира дивизиона подлодок Ивана Колышкина. Но Фисанович быстро доказал, что няньки ему не нужны.

18 августа «М-172» вышла в поход, направившись в район Варангер-фьорда. Уже на вторые сутки Фисанович предложил Колышкину войти в залив Петсамо-Вуоно (ныне Печенгский) и атаковать вражеские суда на рейде гавани Линахамари. Ожидавший от молодого командира осторожности, комдив был удивлен лихостью его предложения. Понаблюдав за входом в залив и убедившись, что он свободен, Колышкин дал добро на прорыв. Днем 21 августа «Малютка» проникла в Петсамо-Вуоно, обнаружив на рейде Линахамари крупный транспорт «Монсун».

Казалось бы, перед Фисановичем идеальная цель. Но неопытного подводника подвела спешка, так как он совместил торпедный выстрел с поворотом лодки, желая побыстрее покинуть гавань. В результате торпеда не попала в судно, а врезалась в причал рядом с ним. Но Фисанович этого не видел, так как после выстрела опустил перископ, продолжая разворот «М-172». Услышав взрыв, он решил, что уничтожил транспорт.

Уже выйдя из залива, на следующий день лодка атаковала торпедой немецкое госпитальное судно, приняв его за паровую яхту. И хотя нападение было неудачным, командир и комдив сочли «немца» потопленным. Вернувшись на базу, Фисанович доложил об успехе. Ему было засчитано потопление двух судов как результат этого похода.

«Малютки» идут на прорыв

Проникновение «М-172» во вражескую гавань вдохновило других командиров подлодок повторить ее успех. Правда, действовать им пришлось уже в иных условиях, так как дерзкий рейд Фисановича насторожил противника.

Второй после «М-172» в Петсамо-Вуоно побывала «М-171» Валентина Старикова. С начала войны он был не на самом хорошем счету у командования, раскритиковавшего его действия в первом походе (июль 1941-го). Чтобы улучшить свое реноме, во втором походе Стариков решил проникнуть в Линахамари. И вновь обеспечивающим с ним вышел в море комдив Колышкин.

Вечером 13 сентября «Малютка» вошла в залив, желая попасть в заветную гавань. Двигаясь под водой по узкому и длинному «рукаву» Петсамо-Вуоно, лодка въехала носом на мель. Сняться с нее удалось, лишь всплыв и показав рубку на поверхности. В конце концов Стариков все-таки пробрался в Линахамари, но судов он там не обнаружил. А на обратном пути, при выходе из залива, «Малютку» атаковал вражеский сторожевик. Как вспоминал Колышкин, взрывы первых глубинных бомб подбросили ее на несколько метров. Но все обошлось. «М-171» вернулась на базу целой, хоть и без победы.

Следующей по проторенной дорожке в Линахамари пришла «М-174» Николая Егорова. Патрулируя Варангер-фьорд и не найдя там целей, Егоров решил идти на прорыв в эту гавань. Чутье не подвело подводника. 26 сентября его «Малютка» вошла в Петсамо-Вуоно и обнаружила у причала несколько судов. Егоров выпустил по ним две торпеды. Увы, далее произошло то, чего он менее всего ждал – взрыватели не сработали. Одна торпеда ударилась в скалу и разрушилась, вторая пробила деревянный пирс и застряла в нем.

После залпа «М-174» бесконтрольно начала всплывать, показав противнику свою рубку. По ней стали бить пушки и пулеметы, но Егоров сумел погрузиться и направился прочь из залива. Выдержав атаку глубинными бомбами, «М-174» вырвалась в открытое море. Егоров привел поврежденную лодку на базу, где его встретили, как героя. Любопытно, что в своем рапорте он не отразил результат торпедной стрельбы. Но командование, сочтя его действия успешными, засчитало подводнику потопление двух вражеских судов. А вскоре Егорова наградили орденом Ленина.

Дубль Старикова

Как ни странно, но после всего вышеперечисленного противник так и не укрепил оборону Петсамо-Вуоно. В итоге 2 октября 1941 года «М-171» командира Старикова снова пришла в Линахамари, где у причала стояли два транспорта. Лодка начала разворачиваться и на медленной циркуляции выпустила по ним две торпеды. Увы, производя залп подобным образом, Стариков повторил ошибку своих предшественников. В итоге обе торпеды попали в пирс рядом с судами, но этого командир лодки не увидел, так как уже начал маневр уклонения. Поэтому на «М-171», услышав взрывы, сочли цели пораженными.

Выходя из залива, «Малютка» запуталась в рыбачьей сети и попала под обстрел вражеских батарей. Экипажу казалось, что конец неминуем и «М-171» придется всплыть и принять бой. Но все обошлось, субмарина смогла вырваться из ловушки и вернулась на базу.

На этот раз командование осталось довольно действиями Старикова. Ему засчитали потопление двух транспортов и наградили орденом Ленина. Тем не менее поход «М-171» стал последним звеном в цепочке рейдов советских подлодок в Линахамари. В дальнейшем их командирам было рекомендовало воздерживаться от проникновения в эту гавань.

Потерянные победы

Командованию Северного флота успех трех «Малюток» во вражеской гавани казался очевидным и сомнению не подвергался. Однако в январе 1943-го из Главного морского штаба поступил запрос о мотивах засчитывания потопления транспортов в Линахамари в 1941-м. Как отмечает исследователь М. Морозов, к запросу прилагались показания пленного немца, служившего в охране гавани в момент проникновения в нее «М-174». По его словам, атака подлодки была неудачной. Немцы обнаружили застрявшую в причале советскую торпеду, разоружили ее и отправили в Хельсинки. К слову, она сохранилась до наших дней и выставлена в местном военном музее.

Ответ штаба Северного флота о том, что победы засчитаны на «основании устного доклада командира ПЛ Егорова», повлек за собой скандал. Началось расследование, выявившее оверклейм в зачтении результатов подлодкам бригады СФ. В итоге начальник штаба Северного флота приказал исключить из списков потопленных судов транспорты, якобы уничтоженные «Малютками» в Линахамари.

Окончательно разобраться с результатами атак Фисановича, Старикова и Егорова удалось лишь после концы войны. Правда оказалась горька. Как писал исследователь Е. Чирва, когда Линахамари стали расчищать от потопленных кораблей и мин, выяснилось, что на дне нет ни одного торпедированного советскими подводными лодками судна. Впрочем, экипажи «Малюток» все равно заслуживают уважения за проявленный риск и желание нанести урон врагу, даже несмотря на отсутствие положительного результата их атак. Возможно, им не хватило для этого опыта, но храбрости им было не занимать.