Мятеж в тротиловом эквиваленте: почему в 1944-м взбунтовались матросы-афроамериканцы

В небо над Порт-Чикаго поднялся грибообразный столб огня, дыма, раскаленных осколков и невзорвавшихся боеприпасов 3,7 км высотой и 4,8 км в диаметре. Мгновенно погибло 320 человек, 390 получили ранения различной тяжести. Пострадал Порт-Чикаго – в городе были разрушены или повреждены практически все здания. Досталось даже городу Вальехо, расположенному на расстоянии почти 20 км. Здесь были выбиты витрины некоторых магазинов.

Белым по черному

Решение о создании арсенала ВМС в Порт-Чикаго было принято вскоре после вступления США во Вторую мировую войну в декабре 1941 года. Строительство инфраструктуры началось в феврале 1942-го, а уже в начале декабря первое судно стало под погрузку боеприпасами. Опытных докеров не хватало, поэтому к работам привлекли военнослужащих.

Через Порт-Чикаго проходили все виды боеприпасов – авиационные бомбы, артиллерийские снаряды, морские мины, торпеды, патроны к стрелковому оружию. Опасный груз поступал по железной дороге. На арсенале боезапас перегружали из вагонов в трюмы военных транспортов. Причем не только береговыми кранами и судовыми лебедками, но и вручную. Для ускорения процесса к деревянному пирсу одновременно могли швартоваться два судна. Персонал арсенала составлял примерно 1,8 тыс. человек. Из них 1,4 тыс. старшин и матросов (все афроамериканцы) и 71 офицер (все белые). Охрану обеспечивали 106 морских пехотинцев, кроме того, был и гражданский персонал – 230 человек.

Преобладание чернокожих военнослужащих, выполнявших самые опасные операции, объяснялось спецификой комплектования американских ВМС. Несмотря на отмену рабства, сегрегация в США процветала, в том числе и на флоте. С 1919 года (после окончания Первой мировой войны) прием негров на службу в ВМС прекратили. Впрочем, до этого они могли служить коками, вестовыми, стюардами и т.д. Афроамериканцев на этих должностях заменили филиппинцами. В 1932 году ограничения по расовому признаку формально отменили. Однако афроамериканцы смогли вернуться на корабли и в береговые части ВМС опять только в качестве обслуживающего персонала. Лишь после вступления США во Вторую мировую войну им открыли допуск к другим специальностям.

В первую очередь из чернокожих американцев комплектовали морские строительные батальоны (Seabees), предназначенные для работы в портах, включая погрузку и выгрузку боеприпасов. В этих частях, как на арсенале Порт-Чикаго, командный состав был белый, а рядовые и младшие командиры – чернокожие. Следует признать, что для сегрегации по цвету кожи тогда существовали объективные причины. У афроамериканцев, как правило, был низкий общеобразовательный уровень. Это исключало возможность продолжить карьеру в качестве комендоров, минеров, торпедистов, гидроакустиков и т.д. О процветавшей десятилетиями расовой сегрегации свидетельствует тот факт, что афроамериканец впервые смог получить звание офицера флота США только в 1944 году.

Каторжный труд

Личный состав арсенала Порт-Чикаго, занятый погрузкой боеприпасов, не обладал должной квалификацией, не прошел специальной подготовки по обращению с боеприпасами. Это касалось не только чернокожих матросов. Командирами были офицеры, призванные из запаса, в основном пожилого возраста, или неопытная молодежь, получившая «звездочки» всего несколько месяцев назад. В частности, арсеналом командовал капитан 1 ранга Мерилл Т. Кинн, служивший в ВМС в 1915–1922 годах и призванный из запаса в 1941-м. Средний классификационный балл «стройбатов» Порт-Чикаго был равен 31,7 (из 100 возможных). Они входили в число 12 наименее подготовленных вспомогательных подразделений ВМС.

Дополнительные риски возникновения нештатных ситуаций при погрузке боеприпасов создавала общая усталость людей, занятых на изнурительной работе в три смены без выходных. Вот что сообщает об обстановке на арсенале сайт ВМС США (Naval History and Heritage Command): «Многие белые офицеры имели низкое мнение о 1400 афроамериканских матросах, приписанных к базе... Эти офицеры оценивали чернокожих докеров и обработчиков боеприпасов в Порт-Чикаго как «ненадежных, эмоциональных, не имеющих способности понимать или запоминать приказы или инструкции, ненавидящих получать приказы любого рода, особенно от белых офицеров или старшин».

Зная истинное положение дел, Международный союз береговых и складских работ предлагал направить для обучения матросов опытных докеров. Руководство ВМС помощь отвергло, опасаясь роста расходов, снижения производительности и возможного саботажа со стороны гражданских специалистов. Очевидцы так описывали происходящее на арсенале: «Бомбы, покрытые смазкой, отскакивали от дощатого настила, ударялись о другие бомбы. Они издавали ужасный звук. Иногда мы думали, что они взорвутся. У вас случился бы сердечный приступ, если бы вы услышали, как эти бомбы ударяются друг о друга».

Однако офицеры утверждали, что боеприпасы неактивны и не могут взорваться, так как не снабжены взрывателями. Покрытые заводской смазкой бомбы и снаряды извлекали из вагонов с использованием рычагов и ломов, катили по деревянному пирсу, помещали в грузовые сетки, поднимали судовыми лебедками и грузовыми стрелами, опускали в трюм. Затем боеприпасы весом по несколько центнеров каждый вручную перемещали по трюму. При этом командование отказывалось обеспечивать чернокожих матросов рабочими перчатками. В письмах домой они просили родных прислать их.

В довершение ко всему объемы погрузки постоянно увеличивались. В июле 1944 года была установлена норма – 9,1 тонны в час. И это при том, что производительность даже профессиональных докеров не превышала 7,9 тонны в час, а средняя скорость погрузки у батальонов ВМС была еще ниже – 7,4 тонн.

Ударная волна

В момент взрыва на трех железнодорожных путях пирса находилось 16 железнодорожных вагонов с 429 тоннами боеприпасов, содержавших 146 тонн взрывчатого вещества и 10,75 тонны бездымного пороха. По обеим сторонам пирса были ошвартованы два судна. Трюмы одного были еще пустыми, зато частично заполнены топливные танки. Второй транспорт был загружен на 40%. В пяти грузовых трюмах находилось 4606 тонн боеприпасов с 1780 тоннами взрывчатки и 199 тонн бездымного пороха. Кроме того, в танках судна находилось 841,4 кубометров мазута, выделявшего взрывоопасные пары.

В ночную смену вышли более двухсот человек. Еще был караул из 29 морских пехотинцев. На борту стоявших под погрузкой судов находилось 67 членов экипажей и 30 человек вооруженной охраны ВМС. Все эти люди были обречены.

Между 22:18:47 и 22:18:54 (на основании записи сейсмографов), на одном из транспортов произошла серия взрывов. В это время шла погрузка глубинных бомб, снаряженных 114 кг торпекса (torpex). Это взрывчатое вещество значительно более чувствительно к ударам, чем тротил. Следом прогремел второй взрыв огромной силы, распространяющийся во всех направлениях, – сдетонировали боеприпасы и порох в вагонах. Погибли оба военных транспорта и стоявшая рядом пожарная баржа Береговой охраны. Пирс, железнодорожные пути были полностью разрушены. Взрыв спровоцировал настоящее цунами – на реке поднялась десятиметровая волна, которая потопила яхту и повредила десятки мелких плавсредств.

Ущерб, нанесенный только государственному имуществу, оценили около $9,9 млн ($143,8 млн по курсу 2019 года). Из 320 военнослужащих и моряков торгового флота, погибших во время взрыва, идентифицировать удалось всего 51. В списке жертв и пострадавших преобладали афроамериканцы – 202 погибших и 233 раненых. Это примерно 15% всех безвозвратных потерь чернокожих военнослужащих ВМС США во Второй мировой войне.

Военно-морская комиссия (Naval Board of Inquiry) начала рассмотрение дела о взрывах в Порт-Чикаго уже 21 июля 1944 года. Следствие продлилось 39 дней. Были допрошены десятки свидетелей, включая офицеров и гражданских лиц. Матросов-афроамериканцев, давших показания, оказалось всего пятеро. Очевидно, что подход не был случайным. Сегрегация по цвету кожи и здесь сыграла свою роль.

Суд был скорый, а вердикт имел оправдательный уклон для одних и фактически обвинительный для других. В нем указывалось, что внутренняя организация службы в арсенале полностью соответствовала действующим требованиям, а грузовые операции производились с соблюдением правил безопасности. А вот матросы арсенала, по мнению суда, были плохим «материалом для обучения» и требовали постоянного бдительного контроля. Однако взрыв уничтожил вещественные доказательства и погибли все свидетели. Поэтому суд пришел к выводу, что точную причину ЧП установить невозможно.

Американский бунт

Одним словом, историю постарались замять, но она получила крайне неприятное продолжение для командования ВМС США. К тому времени на арсенале Порт-Чикаго провели реорганизацию. К погрузке боеприпасов на суда привлекли подразделения, укомплектованные сплошь белыми матросами. Они регулярно меняли афроамериканцев. Но бунт назревал.

Протест вырвался наружу 9 августа 1944 года, когда 328 чернокожих моряков отправили на погрузку боеприпасов. Колонна вышла из казарм и остановилась посреди дороги. Приказы и уговоры эффекта не имели. Матросы заявили, что отказываются работать в тех же условиях и под началом прежних офицеров. Их требования – организация специальной подготовки, смена командиров, отдых для восстановления после психологической травмы. В конце концов переговоры закончились тем, что часть моряков отправилась на работу. При этом 258 человек, не пожелавших выполнять приказы, поместили на баржу. Условия содержания там были тяжелые – плавучая тюрьма была рассчитана на содержание всего 75 заключенных.

11 августа к арестованным обратился командующий 12-м военно-морским округом адмирал К. Райт. Он напомнил, что американские войска, сражающиеся с японцами, остро нуждаются в боеприпасах. Если моряки не приступят к выполнению обязанностей, то инцидент будет рассматриваться как мятеж. Тогда будет применена статья 4 Устава ВМС 1930 года, предусматривающая наказание вплоть до смертной казни, предупредил адмирал. В итоге большинство согласились выйти на работу в арсенале. Полсотни же мятежников, решивших идти до конца, в середине сентября предстали перед судом.

24 октября им был объявлен вердикт. Всех признали виновными, разжаловали и приговорили к 15 годам каторжных работ с последующим позорным увольнением из рядов ВМС, что лишало прав на ветеранские льготы. Однако адмирал К. Райт, утверждавший приговор, смягчил наказание для 40 осужденных: 24 получили по 12 лет, 11 – по 10 лет, а пяти самым молодым срок заключения ограничили восемью годами. Остальные 208 участников протеста отделались легким испугом. Их на три месяца лишили денежного довольствия и направили для дальнейшего прохождения службы в другие части.

В сентябре 1945 года, после капитуляции Японии, срок заключения участникам мятежа сократили на один год. А 6 января 1946 года 47 человек вообще освободили, и они смогли продолжить службу в ВМС. Те, кто не совершил дисциплинарных проступков, смогли уволиться в запас на общих основаниях, с сохранением ветеранских привилегий.