Жертвы взаимодействия: как кригсмарине и люфтваффе провели единственную совместную операцию

• «Все, что летает, – мое!»
• Решительный Дениц
• Удар всеми силами
• Как Гитлер и Черчилль ВВС «оперировали»

«Все, что летает, – мое!»

Во время Второй мировой немецкие ВМС вели борьбу на два фронта – с союзниками в Атлантике и с главкомом люфтваффе Германом Герингом. С последним конфликт начался еще в 1935 году, когда у Германии появились ВВС. Как вспоминал главком кригсмарине гросс-адмирал Эрих Редер, их создание поставило вопрос: должны ли армия и флот обладать каждый своей авиацией, или же определенные задачи каждого из них должны решаться ВВС как новым и отдельным видом вооруженных сил?

Редер считал, что флоту необходима собственная авиацию. При этом, будучи неотъемлемой частью флота, она должна сочетать в себе как ударные, так и разведывательные функции. Поэтому уже в 1935-м гросс-адмирал рассчитывал создать 25 эскадрилий, укомплектованных подготовленными морскими летчиками. А в 1936-м Редер планировал увеличить число эскадрилий вдвое.

О своем решении он уведомил главкома ВВС, однако получил отказ. Геринг был верен принципу «все, что летает, – мое!», и поэтому заявил, что намерен создать в люфтваффе свою морскую авиацию, подчиняющуюся флоту лишь тактически. Для Редера это было неприемлемо, так как ВМС оказались бы в зависимости от ВВС во всем, что касалось воздушных операций над морем.

Попытки гросс-адмирала разъяснить главе люфтваффе, что такой вид авиации нуждается в специальных самолетах и особой подготовке экипажей, оказались безуспешными. В итоге Редер согласился передать своих летчиков Герингу в надежде, что тот станет использовать их по назначению. Но, как показала практика, этого не случилось. Обращение к Гитлеру также не помогло. Фюрер шел навстречу флоту, но не в этом вопросе.

Редер все же продолжал требовать от Геринга более широких прав на использование ВВС флотом. Но Геринг был непреклонен и настаивал: любая морская авиация должна находиться в подчинении у командования люфтваффе. Компромиссом стало подписание 14 января 1939-го соглашения о том, что ВВС выделит морякам для решения их задач 41 эскадрилью, но сохранит над ней полный контроль. По сути, этот документ зафиксировал капитуляцию флота перед Герингом, поскольку на морской авиации как составляющей кригсмарине был поставлен крест.

Решительный Дениц

Начавшаяся война показала всю нелепость ситуации, когда флот и авиация Германии вели борьбу на море практически порознь. Это плохо сказывалось на успехах ВМС, особенно субмарин, не взаимодействовавших с ВВС. Командующий подводными силами адмирал Карл Дениц считал, что в его подчинении должна быть воздушная разведка.

В конце 1940-го Дениц отправил рапорт Редеру указав, что «из-за отсутствия разведки возможности подводных лодок используются слабо». А 2 января 1941-го он прибыл в Берлин, где встретился с гросс-адмиралом, чтобы обсудить эту проблему. Но Редер не мог ее решить, поэтому отправил Деница к начальнику штаба верховного командования генералу Йодлю.

На встрече с ним главный подводник рейха описал все трудности, связанные с обнаружением конвоев. Дениц убедительно доказывал, что для успешных действий «волчьих стай» необходимо, чтобы не менее дюжины самолетов дальнего действия одновременно вели разведку в Атлантике. И сделать это могли бы дальние бомбардировщики FW-200 «Кондор» из 40-й авиагруппы, находившиеся в Бордо. Йодль внял аргументам Деница и 7 января переговорил на эту тему с Гитлером. В итоге фюрер, и тот, не уведомив Геринга, распорядился подчинить «кондоры» командованию подводных сил.

Узнав об этом, Дениц в тот же день отметил: «В ведении подводной войны сделан решительный шаг вперед». Адмирал надеялся, что близкое взаимодействие субмарин и авиации приведет к большим успехам. Как показали дальнейшие события, он оказался прав.

Удар всеми силами

6 февраля 1941-го Дениц получил сообщение от агента из Гибралтара о выходе в море конвоя HG-53, направлявшегося в Ливерпуль. Спустя два дня HG-53 был замечен U-37 капитан-лейтенанта Николая Клаузена западнее Португалии. Субмарина получила приказ следить за ним и докладывать, чтобы, по возможности, Дениц смог стянуть к конвою другие силы.

Несмотря на то, что поблизости не было других лодок, адмирал рассчитывал навести на конвой тяжелый крейсер «Хиппер», действовавший неподалеку. Кроме того, если U-37 удалось бы поддерживать контакт с HG-53 до следующего утра, то это дало бы шанс атаковать его с воздуха.

Клаузен вцепился в конвой мертвой хваткой. Так как запрета атаковать его не было, рано утром 9 февраля U-37 торпедировала и потопила два судна. Но из-за этого британцы поняли: раз противник их обнаружил, то скоро нужно ждать и воздушного налета.

Предположение оказалось верным – в 08:26 Дениц уведомил U-37 о вылете «кондоров» из Бордо, приказав наводить их на цель по радио. Клаузен с этой задачей справился. В 14:50 над лодкой по направлению к конвою пронеслись пять самолетов, атаковавшие его с разных сторон. Хотя британцы ждали их атаки, отразить ее они не смогли из-за нехватки огневых средств. Держась на расстоянии от места боя, Клаузен наблюдал попадания бомб в суда. Закончив бомбить, «Кондоры» ушли на базу.

Вернувшись в Бордо, летчики доложили о девяти поврежденных ими судах. Дениц был доволен таким результатом, решив, что он доказывает: совместные действия субмарин и авиации обеспечивают значительный успех.

В реальности же от авиаудара HG-53 потерял пять судов: четыре погибли в тот же день, а пятое – транспорт «Варна» – через неделю. Его экипаж совершил настоящий подвиг, удерживая столько времени поврежденное судно на плаву. Но 15 февраля «Варна» затонула во время шторма.

К тому времени конвой понес еще две потери. 10 февраля U-37 увеличила счет своим успехам, потопив транспорт «Бранденбург». А на следующий день тяжелый крейсер «Хиппер» обнаружил и уничтожил отставшее от HG-53 судно «Исландия». Его экипаж, взятый в плен, рассказал немцам, что их конвой 12 февраля встретится с конвоем SL-65 (в реальности им был SL-64S), чтобы вместе идти в Великобританию.

После этого «Хиппер» продолжил поиски обоих конвоев и рано утром 12 февраля обнаружил никем не охраняемый SL-64S. Крейсер обрушил на него всю огневую мощь, стараясь разом потопить как можно больше судов, пока они не разошлись в разные стороны. Кроме того, немцы торопились быстрее покончить с конвоем, так как опасались, что к нему на помощь придет британская эскадра из Гибралтара.

Свои успехи «Хиппер» оценил в 14 потопленных судов, но в реальности ему удалось уничтожить лишь семь. Остальные транспорты SL-64S рассеялись по океану, пока крейсер добивал тех, кто не успел скрыться. 14 февраля «Хиппер» вернулся во Францию, избежав встречи с британской эскадрой.

Как Гитлер и Черчилль ВВС «оперировали»

Итогом этой совместной акции немецких ВМС и ВВС стало уничтожение 16 судов. Однако развить это взаимодействие не удалось, поскольку в дело вмешался Геринг. 7 февраля он встретился с Деницем и заявил, что фюрер совершил ошибку, передавая 40-ю авиагруппу морякам. Также рейхсмаршал сказал, что будет бороться за возвращение авиагруппы под свое командование и что «пока он (Геринг) жив, гросс-адмирал Редер не будет распоряжаться авиацией».

Эти угрозы не были пустым звуком, и уже в конце февраля 1941-го Гитлер издал директиву, согласно которой ответственность за воздушные операции в разных морских районах делилась между ВВС и ВМС. Причем за действия авиации в Атлантике теперь отвечало командование люфтваффе. Несмотря на протесты Редера, директива оставалась в силе до конца войны.

Любопытно, что практически в это же время борьба за морскую авиацию берегового базирования шла и в Великобритании. С начала войны она входила в состав Берегового командования, подчинявшегося Министерству авиации. Но авиагруппы были нужны и флоту. В результате на Береговое командование одновременно давили и Адмиралтейство, и главком ВВС, чтобы получить в свое распоряжение больше самолетов для морской войны.

В ноябре 1940-го поступило предложение подчинить Береговое командование флоту, что вызвало протест ВВС. Споры летчиков и моряков прекратил премьер Уинстон Черчилль. Он передал оперативное управление береговыми морскими авиагруппами Адмиралтейству, не выводя их из состава ВВС. Историк британских ВМС Стефан Роскилл назвал это решение «"хирургической операцией" на Королевских ВВС в критический момент войны».

По мнению Роскилла, Гитлер в январе 1941-го проделал такую же «операцию» с люфтваффе, передав морякам управление над 40-й авиагруппой. Однако, из-за интриг Геринга она снова оказалась в подчинении ВВС, а флот остался без морской авиации. И хотя в дальнейшем командующий атлантическими ВВС согласовывал свои действия с моряками, плохие отношения между главнокомандующими кригсмарине и люфтваффе «препятствовали полноценному и, возможно, решающему участию люфтваффе в битве за Атлантику».

Можно признать этот вывод верным. А доказательством тому служит результат совместной операции германских ВВС и ВМС: всего за четыре дня они потопили столько же судов, сколько лодки Деница уничтожили за весь январь 1941-го. При этом бросается в глаза колоссальная неразбериха, царившая в проводке конвоев британским флотом. Зная, что «Хиппер» находится в море, Адмиралтейство не озаботилось дать сильный эскорт HG-53 и SL-64S, выделив для первого лишь шлюп и эсминец, а для второго вообще ничего.

Подводя итог, можно констатировать: у немцев были все карты на руках, но они не воспользовались ситуацией, чтобы продолжить наносить комбинированные удары по конвоям. Это позволило союзникам улучшить защиту конвоев и в итоге выиграть Битву за Атлантику.