Почему конкуренция за Арктику будет становиться все более жесткой

С таким тревожным прогнозом выступили два американских сенатора-республиканца – Роджер Викер от Миссисипи и Дэн Салливан от Аляски, члены Комитета по вооруженным силам. Они рисуют апокалиптическую картину: еще немного, и Москва с Пекином завладеют всей Арктикой, вытеснив оттуда США. А это повлечет за собой проблемы для американских торговых и исследовательских судов, подрыв основ международного права и рост угроз национальной безопасности Соединенных Штатов.

Насколько правы Викер и Салливан? Действительно ли Арктика в ближайшие годы превратится в регион, судьбу которого будет определять российско-китайский кондоминиум?

Забытая кладовая

Еще с советских времен мы привыкли к формуле «Арктика – кладовая планеты». Огромные нефтяные бассейны – Западно-Сибирский, Печорский, Свердруп, Северного склона Аляски – и масса неразведанных месторождений, включая те, что находятся под водами Северного Ледовитого океана. В Арктике, по оценкам Геологической службы США, расположено до четверти всех мировых запасов нефти и газа. Золото, алмазы, уголь, свинец, цинк, железо, олово – сейчас разрабатывается лишь малая часть этих богатств.

В годы холодной войны Москва бдительно следила за безопасностью арктических рубежей и нерушимостью границ. Но после провозглашения «нового политического мышления» в 1985 году советское руководство бросилось урегулировать вопросы с соседями любой ценой. В 1990-м глава МИД СССР Шеварднадзе и госсекретарь США Бейкер подписали договор о линии разграничения в Чукотском и Беринговом морях. В результате Советский Союз, а по наследству и Россия враз лишились доступа к перспективным нефтяным месторождениям и возможности добывать сотни тысяч тонн рыбы ежегодно. Тогда это казалось незначительной уступкой: холодная война закончилась, советские руководители полагали, что теперь Москва и Вашингтон на паритетных началах будут вершить судьбы мира ко всеобщему благу. Однако вскоре стало понятно, что надежды эти напрасны, а на фоне проблем, с которыми пришлось столкнуться России, не слишком удачный договор казался мелочью.

В последующее десятилетие Арктика оказалась на задворках мировой политики. Бурная глобализация и американская гегемония породили еще одну иллюзию – что споры великих держав за ресурсы остались позади, вот-вот произойдет переход к новому промышленному укладу, который изменит всё. Глобализация сама решит все проблемы, главное – в нее вписаться.

Но то, что казалось долгим миром, обернулось в итоге перерывом между двумя периодами конфронтации, интербеллумом. Первые звоночки прозвучали еще в середине двухтысячных: эпоха американской гегемонии заканчивается, дело идет к новому противостоянию великих держав, а значит, вот-вот начнется схватка за ресурсы. Россия одна из первых уловила новые веяния и начала готовиться.

Время возвращаться

В течение последних двенадцати лет – с момента, когда в 2008 году были приняты «Основы государственной политики Российской Федерации в Арктике на период до 2020 года и дальнейшую перспективу», – Россия ускоренными темпами осваивает Север. Ведутся морские исследования – в первую очередь картографирование морского дна: если российским ученым удастся доказать, что хребты Ломоносова и Гаккеля и часть поднятия Менделеева – это продолжение континентальной коры, то Россия получит исключительные экономические права на разработку там полезных ископаемых.

От того, насколько удастся освоить заполярные ресурсы, зависит развитие главной артерии Русской Арктики – Северного морского пути (СМП). Если в 2006 году по нему перевозилось менее двух миллионов тонн грузов, то в 2019-м – уже 26 миллионов, и объем перевозок будет расти и дальше. Львиная доля приходится на перевозки сжиженного природного газа, добытого в рамках проекта «Ямал-СПГ». При этом Москва настаивает на том, что движение по СМП должно вестись в соответствии с установленными внутренним законодательством правилами.

Этот маршрут необходимо обеспечивать и охранять – в Арктике сейчас действует более 40 российских ледоколов, постоянно строятся новые. Кроме того, Россия наращивает военное присутствие в регионе – восстанавливаются старые базы, возводятся новые, реконструируются порты и аэродромы, проводятся учения. Вдоль северных рубежей России планируется создать сплошное радиолокационное поле, которое прикроет их от налетов авиации и ракетных ударов.

Нужно больше ледоколов

Чтобы парировать рост российского военного присутствия на Севере, Штаты наращивают свою военную группировку, включая стратегические бомбардировщики и атомные субмарины, на арктических и приарктических базах. Но главная проблема Вашингтона – нехватка ледоколов. До недавних пор у Америки было два ледокола: средний «Хили» и тяжелый «Полар Стар», первый обычно был задействован в Арктике, второй – в Антарктике, обеспечивая работу полярной станции «Мак-Мердо». Недавний пожар на борту «Хили» оставил сверхдержаву с единственным ледоколом, и так как об эвакуации полярной станции речи нет, Арктика оказалась полностью неприкрытой.

Чтобы справиться с проблемой, Штаты запустили программу Polar Security Cutter. Она предусматривает строительство целого ледокольного флота для Береговой охраны – шести тяжелых ледоколов. Конгресс пока одобрил строительство первого судна – оно должно пройти испытания до 2024 года, и сейчас Береговая охрана пытается добиться финансирования строительства второго.

Пентагон за последние годы подготовил две Арктические стратегии – в 2016-м и в 2019 году, плюс в июле этого года Военно-воздушное министерство США опубликовало свою, отдельную Арктическую стратегию. Никаких тайн и секретов, все открытым текстом: основные противники – Россия и Китай. Они пытаются нарушить «порядок, основанный на правилах», в том смысле, в котором его понимают в Вашингтоне, – Москва, к примеру, стремится ограничить свободу судоходства по Севморпути, вынудив суда других государств подчиняться установленным ограничениям. Основная задача американских военных – защищать суверенную территорию США в Арктике, развивать связи с потенциальными партнерами и союзниками и «поддерживать благоприятный региональный баланс сил» – формула настолько расплывчатая, что за ней может скрываться что угодно. Но главная цель США, как утверждают сами американские стратеги, – установление мира и спокойствия в регионе под их чутким руководством, разумеется.

Бумага, как известно, все стерпит; но, чтобы изложенные на ней фантазии обратились в реальность, необходимы деньги и ресурсы. Основные же усилия Америки направлены сейчас на сдерживание предполагаемой экспансии Китая на Тихом океане, и каждый доллар, потраченный на строительство ледокола, – это доллар, не потраченный на строительство авианосца. При этом США не могут игнорировать арктический фронт: от того, кто получит доступ к арктическим ресурсам и насколько уязвим будет маршрут через северные воды, зависит исход новой холодной войны.

Время ледовых драконов

Про китайские взгляды на регион написано уже достаточно много – тем более что КНР в 2018 году наконец-то опубликовала «Белую книгу» по Арктике. Китайские политики любят рассуждать о том, что Арктика – это мировое достояние и при ее освоении необходимо принимать во внимание интересы всего человечества, а не только арктических держав. При этом китайцы умудряются заявлять, что выступают за свободу судоходства в Арктике и одновременно уважают внутренние законодательные нормы государств региона, и не беда, что эти тезисы в случае с Севморпутем, например, противоречат друг другу.

Пекин утверждает, что его цели исключительно мирные – проложить через арктические моря «Полярный шелковый путь», который бы соединил Китай с Европой. Себя КНР называет «околоарктическим государством», тем самым давая понять, что, хотя территорий в Арктике у нее нет, зато интересы есть. А еще у КНР есть ледоколы: «Сюэлун-1» и «Сюэлун-2» (переводится как «Снежный дракон»), задействованные и в арктических, и в антарктических миссиях, четыре военных ледокола, и в течение нескольких лет в строй должен войти третий «Сюэлун» – в отличие от своих предшественников, атомный и полностью ориентированный на работу в Арктике.

Новая холодная война поставила перед китайцами непростую задачу. Чем больше осложняются отношения КНР и США, тем больше Пекин зависит от торговых связей с Европой и другими регионами. Проблема в том, что и китайские товары для европейского рынка, и дешевые нефть и газ идут в КНР в основном по южному маршруту – через Южно-Китайское море, Малаккский пролив и Индийский океан. Вдоль этого пути полно американских военных баз, а китайская – только одна, в Джибути (и то скорее пункт заправки и обслуживания). В самом Индийском океане китайское судоходство зависит от доброй воли Индии, с которой у КНР отношения тоже очень сложные.

Вести холодную войну с противником, который может в любой момент перерезать основной путь снабжения и торговли, довольно рискованно, поэтому неудивительно, что Китай все пристальнее вглядывается в Арктику. Вопрос в том, какую стратегию он изберет и насколько уважительно будет относиться к российским интересам.

Страны Севера, страны Юга

Чем быстрее Арктика превращается в пространство конкуренции крупных держав, тем больше тревожатся прочие страны региона – Канада, Дания и Норвегия. С одной стороны, все они члены НАТО и, стало быть, должны согласовывать свою политику в сфере безопасности с лидером блока – США. С другой – они входят в состав Арктического совета, в рамках которого обязались осуществлять многостороннее сотрудничество с целью превращения Арктики в зону совместного развития.

В результате складывается курьезная ситуация: все эти страны одновременно ведут себя в отношении Москвы довольно недружественно, наращивая силы в арктическом регионе, проводя совместные учения с американцами и британцами, которые предлагают, подключив Швецию и Финляндию, создать своего рода мини-НАТО, чтобы сдерживать Россию в Арктике. При этом все они вынуждены сотрудничать с Москвой, чтобы сообща противостоять попыткам чужаков (того же Китая, например) проникнуть в регион.

А эти внешние игроки, в первую очередь азиатские страны, становятся все настырнее. Все они утверждают, что Арктика представляет для них научный интерес – дескать, от процессов, происходящих там, напрямую зависит скорость изменения климата, а оно, в свою очередь, влияет на ритм муссонов в Индийском океане и частоту циклонов в Тихом.

Индия, хотя, в отличие от Китая, и не претендует на статус приполярной державы, все активнее действует на Севере – она содержит научную станцию на Шпицбергене и имеет статус наблюдателя в Арктическом совете. Нью-Дели стремится инвестировать в российскую нефте- и газодобычу, пытаясь тем самым диверсифицировать поставки, но по ключевому вопросу – территориальным спорам – высказывается крайне сдержанно, в общем ключе «за все хорошее, против всего плохого».

У Токио в Арктике свои интересы. Японские компании с интересом поглядывают и на Севморпуть, который может существенно сократить маршрут доставки товаров в Европу. Главная проблема в том, что Япония жестко придерживается концепции о свободе мореплавания в северных водах, что для России, которая настаивает на национальном уровне регулирования судоходства, неприемлемо. С другой стороны, Москва и Токио уже не один десяток лет умудряются поддерживать рабочие отношения в условиях неурегулированного территориального спора, так что и о Севморпути смогут договориться. Есть в Арктике интересы и у Кореи, которая пытается повысить свой международный статус, а также задействовать свое мощное судостроение для создания и постройки новых судов для плавания в арктических водах (именно по этому направлению идет сейчас сотрудничество Москвы и Сеула – на корейских верфях строятся танкеры-ледоколы для «Ямал-СПГ»).

Заниматься предсказаниями – занятие неблагодарное. Но о том, что в ближайшие годы в Арктике развернется один из фронтов холодной войны, можно говорить уверенно. Чем закончится это противостояние, сумеет ли Россия удержать за собой лидерство в освоении региона и обеспечить свои территориальные притязания мягкой и жесткой силой, станет ясно только через несколько десятилетий.

И нужно понимать, что за Арктикой настанет очередь Антарктики – еще одной кладовой Земли, борьба за ресурсы которой пока не началась. Те решения и технологии, которые отрабатываются сейчас на Севере – от строительства военных баз до создания ледокольных судов новых типов, – будут рано или поздно востребованы и на Юге.