От совместного к частному: банкротство супругов может спасти их от общих долгов семьи

Содержание:

• Общие обязательства vs личное банкротство
• Сложности для кредиторов
• Ответственность за сокрытие совместных активов

Общие обязательства vs личное банкротство

За время нахождения в законном браке граждане могут обзавестись не только совместным имуществом, но и общими долгами. Причем ими могут быть признаны кредиты и займы, оформленные на одного из супругов, если эти деньги тратились на нужды семьи. Как следствие, при просрочках платежей кредиторы вправе требовать возврата денег с обоих супругов.

Однако на практике возможны нюансы. К примеру, у судов до недавнего времени не было однозначного ответа на вопрос, сохраняется ли это право у кредиторов, если супруг заемщика ранее был признан банкротом и все его долги были списаны. Дело в том, что статус банкрота позволяет гражданину в большинстве случаев аннулировать свои финансовые обязательства, в том числе и не заявленные в его деле о несостоятельности. Исключения сделаны для ряда случаев, в частности, не списываются долги по алиментам, возмещению вреда жизни и здоровью и ряд других.

Точку в дискуссии в мае 2024-го поставил ВС РФ, рассмотрев спор в рамках дела о несостоятельности Марата Валеева. Осенью 2022 года он обратился в суд с заявлением о собственной несостоятельности из-за 619 тыс. рублей остатка долга по кредиту (всего он взял в Сбербанке 1,17 млн рублей в 2011 году). Банк сначала через суд взыскал с него остаток, а затем уступил долг коллекторской организации. Последняя и попыталась получить хоть что-то с должника в деле о его несостоятельности.

В рамках этой борьбы коллекторская структура требовала признать долг 619 тыс. рублей общим обязательством супругов, что позволило бы ей требовать возврата и с супруги Валеева за счет ее части в совместном имуществе. Но выяснилось, что она немногим ранее тоже была признана банкротом и суд освободил ее от долгов, в том числе и не заявленных в ее процессе.

Суды трех инстанций удовлетворили требование коллекторов и признали долг по кредиту общим обязательством супругов. По их мнению, статус банкрота у супруги Валеева этому не мешает.

Но ВС РФ, рассмотрев жалобы Валеевых, решил, что суды ошиблись и оснований для удовлетворения требований коллекторов не имелось. После завершения процедуры банкротства гражданину списываются непогашенные долги, и это правило распространяется в том числе на общие долги супругов. В таком случае «общие обязательства трансформируются в личные обязательства второго супруга», которые погашаются за счет его имущества и его доли в совместно нажитом имуществе, отметил ВС РФ.

«Судебный акт об освобождении от дальнейшего исполнения обязательств (в деле о несостоятельности. – «Профиль») в равной степени распространяется как на обязательства гражданина, по которым он отвечает один, так и на те его обязательства, по которым он отвечает наряду с другими лицами, в частности вместе с супругом», – говорится в опубликованном определении суда.

Фактически своим выводом ВС РФ расширил действие судебного акта о признании супруга банкротом, объясняет адвокат, партнер коллегии адвокатов «Монастырский, Зюба, Степанов и партнеры» Виктория Дергунова. Суд указал, что такое решение влияет не только на обязательства, заявленные в процедуре банкротства, но и на другие долги, не включенные в реестр требований кредиторов.

Сложности для кредиторов

Эксперты называют подход ВС РФ неоднозначным. «С одной стороны, процедура банкротства граждан имеет социальный характер и направлена на освобождение от долгового бремени. В этом контексте позиция ВС РФ является правильной, поскольку не позволяет с «освобожденного» должника повторно взыскать долг через признание долгов общими», рассуждает юрист адвокатского бюро КИАП Анна Андреева.

Виктория Дергунова подтверждает, что иной подход полностью бы противоречил нормам закона о несостоятельности, согласно которым гражданин освобождается от долгов, в том числе не заявленных в его деле.

С другой стороны, позиция ВС РФ усложняет жизнь кредиторам, отмечает Анна Андреева. «Признать долг общим можно только в банкротстве должника, с которым у кредиторов есть какое-то обязательство», – говорит она. В этом контексте им придется отслеживать банкротство супруга клиента только для того, чтобы ускориться с возбуждением дела о несостоятельности непосредственно заемщика. По ее мнению, из-за позиции ВС РФ кредиторы могут чаще просить объединить банкротства двух супругов. Сейчас это крайне редкая практика.

Впрочем, банкам узнать о старте банкротства мужа или жены заемщика в настоящее время несложно: информация о запуске процедур публикуется в открытых источниках. Но при одном условии – у банков есть достоверные и актуальные данные о семейном положении клиента.

Если же сведения о супруге они не запрашивали изначально или клиент предоставил недостоверные данные, то узнать о запуске банкротства супруга будет трудно. «Возможность сохранения добрачной фамилии и право не ставить в паспорт штамп о регистрации брака не позволяют кредиторам достоверно установить семейное положение должника, личность его супруга и проверить его финансовое положение, что в результате может привести к ситуациям злоупотреблений со стороны супругов в целях ущемления имущественных прав кредиторов», – предупреждает Виктория Дергунова.

Ответственность за сокрытие совместных активов

Если упомянутое выше решение ВС РФ эксперты называют «продолжниковским», то определение по второму делу оценивают как «прокредиторское». В этом споре суд решал, какие будут последствия, если незадолго до банкротства или уже после его запуска экс-супруг должника продаст совместно нажитое в браке имущество и не отдаст причитающуюся долю. Ранее суды, как правило, обязывали покупателя вернуть имущество или компенсировать его стоимость.

В рассмотренном ВС РФ споре долг у банкрота Ираклия Колбая, скорее всего, был личным, так как связан с неисполненными договорами поручительства, свидетельствуют материалы дела. Из-за него гражданин и обратился в суд с заявлением о признании его несостоятельным. За несколько месяцев до этого он после 11 лет брака развелся с женой. Вскоре она продала два купленных в браке автомобиля (совместно нажитое имущество) общей стоимостью 8,3 млн рублей, но половину вырученных от продажи средств экс-супругу не перечислила.

Это не устроило финансового управляющего, и он оспорил сделки по продаже. Суды признали сделки недействительными, так как «кредиторам должника был причинен имущественный вред». К моменту вынесения решений покупатель автомобилей их уже продал, и суды обязали его перечислить в конкурсную массу банкрота всю сумму по сделкам – 8,3 млн рублей. При этом суды отказали финансовому управляющему в солидарном взыскании суммы и с экс-супруги банкрота.

Однако ВС РФ решил, что отвечать в сложившейся ситуации солидарно должны как покупатель, так и продавец, то есть экс-супруг банкрота. Дело в том, что если бы покупатель мог вернуть автомобили, то их бы реализовали на торгах, а выручку разделили пополам между бывшими супругами. Но в данном случае это невозможно. А потому экс-супруга «должна вернуть в конкурсную массу должника денежные средства в размере половины стоимости автомобиля», решил ВС РФ.

«Позиция ВС РФ по поводу вывода активов направлена на защиту конкурсной массы. Теперь денежные средства можно взыскать не только с недобросовестного контрагента, но и с супруга должника, который вывел активы из массы. Такой подход упростит возврат имущества в конкурсную массу, поскольку супруг должника и контрагент солидарно отвечают по обязательству», – считает Анна Андреева.

С этим соглашается и Виктория Дергунова, отмечая, что решение также направлено на борьбу со злоупотреблениями и противоправным выводом активов.

«По-прежнему одними из наиболее распространенных способов сокрытия и вывода активов являются их передача номинальным владельцам, в качестве которых чаще всего выступают аффилированные лица – члены семьи и родственники; заключение брачных договоров, соглашений о разделе имущества или его раздел в суде», – перечисляет она. В частности, должники или их супруги, пытаясь спасти активы от продажи с торгов, дарят или продают их родственникам или друзьям, отказываются от наследства. Но, как правило, отмечает Дергунова, управляющие успешно выявляют данные схемы через запросы информации у государственных органов.