«Это точно не прецедент. Сейчас иски о защите чести и достоинства — очень, очень частая вещь, 90-е закончились, стрелять перестали, люди поняли, что у нас есть юриспруденция, и защитить свои права можно в судебном порядке. Если эти господа в интернете писали оскорбительные вещи, которые не имеют под собой оснований (а срока исковой давности по данным заявлением не существует, можно заявить даже после смерти человека) — да, дело пройдет без проблем, и моральная компенсация будет выплачена», — говорит «Профилю» юрист Кирилл Чернявский.
Чернявский напомнил про недавний аналогичный иск музыканта Кирилла «Децла» Толмацкого к музыканту Василию «Басте» Вакуленко за оскорбительный твит последнего («Децл — лохматое чмо»). Децлу удалось отсудить 50 тысяч рублей — максимальный объем моральной компенсации, в среднем — 10, 20, 30 тысяч рублей. «Мы не в Голливуде, безумных многомиллионных исков у нас нету», — говорит юрист. Доказательная база в таком интернет-иске должна присутствовать, как и в любом другом, — «Пятнице» нужно будет доказать причинение репутационной травмы от этих комментариев, и в случае, если комментарий будет удален пользователем, истцу придется либо предъявлять «нотариально заверенные скриншоты», либо через суд обращаться к интернет-провайдеру и искать следы оскорблений там.
«Есть либеральное представление о свободе слова, — говорит «Профилю» публицист Вячеслав Данилов, — Для нашей либеральной публики подобного рода диффамация (публичное оглашение позорящих кого-либо сведений — прим.) не является чем-то, что может повлечь уголовную или административную ответственность. Я могу исповедовать какие угодно взгляды и кого угодно оскорблять. Более того, когда я делаю это, я становлюсь открытым для оскорблений в собственный адрес».
Что же касается морального аспекта истории, существует дистанция между легальным правом и моралью, и аморальное не всегда должно влечь за собой обязательное наказание, отметил Данилов. По его мнению, Картозия в этой ситуации действует как вполне нормальный работодатель, пытаясь защитить своего сотрудника от диффамации, однако опасный прецедент эта история для российской политико-правовой системы все же создает — за подобного рода оскорбленияколлективный иск против коллектива оскорбляющих.
«Раньше этот вопрос решался проще — кто-то оскорбляет [публициста и блогера] Олега Кашина, Олег Кашин назначает "стрелку", и этот кто-то пытается Олега Кашина избить, — вспоминает Данилов «славные времена Живого Журнала». — Я думаю, это лучший способ выйти из положения. Я, конечно, не призываю Картозию идти бить физиономии этой публике, но стоит хотя бы попытаться решить вопрос в том поле, в котором эти комментарии были высказаны, прежде чем бежать с документами в суд».
Феномен такой острой реакции со стороны интеллигентной публики публицист объясняет тем, что Елена Летучая с их точки зрения разгерметизировала создававшиеся годами этой публикой safe spaces, места, аналогичные пространствам в американских университетах, где студенты своим волевым актом провозглашают абсолютную политкорректность. Эти рестораны, объясняет публицист, — своего рода инверсия safe space, территория, вынесенная за рамки установленных в Российской Федерации властных форм и практик, где человек находится во «внутренней эмиграции». «Когда на такие места совершается наезд, они уверены, что этот наезд не случаен, что госпожу Летучую направили некие люди — я, кстати, этого не исключаю — и ее визит угрожает их личному пространству свободы и высказывания. Ресторан — пространство коммуникации, где еда — не более чем повод для милой беседы вдали от "Первого канала", полицейских и так называемого "быдла". И вот в это европейское пространство посреди "мрачного поля авторитаризма" врывается агрессивный представитель того, что они называют "быдлом", и это вызывает физическую реакцию. Они чувствуют в этом угрозу для их статуса и возможности быть заграницей не выезжая за пределы РФ», — заключил Данилов.
