– Три бывших высокопоставленных натовских генерала подвергли жесткой критике политику альянса в отношении России. Они пишут, что НАТО слишком часто оказывалось в ситуации домовладельца, который включает охранную сигнализацию только после ухода грабителей. Как вы это прокомментируете?

– НАТО – самый успешный альянс за всю историю. Благодаря мощному оборонному потенциалу и политике устрашения до сих пор нам удавалось не допустить войны. И сегодня мы учитываем вызов со стороны России, которая выступает все более самоуверенно. Мы усилили свое присутствие на востоке альянса больше, чем когда-либо после окончания холодной войны, и тем самым посылаем мощный сигнал возможным противникам: нападение на одного из наших партнеров по альянсу является нападением на всех.

– Именно такое усиление и критикуют генералы. Они считают его неубедительным: дескать, НАТО направляет в балтийские государства слишком мало людей, и русские в любой момент смогут предотвратить переброску дополнительного подкрепления.

– Наши учения показывают обратное. Мы только что успешно завершили маневры «Блестящий прыжок» и перебазировали в Польшу одну испанскую бригаду, которая смогла участвовать в операции совместно с частями из Германии, Великобритании и многих других стран.

– Маневры – это одно, но в реальности все часто оказывается совсем по-другому. Эстонский премьер Таави Рыйвас настаивает на постоянном присутствии сил НАТО в его стране.

– Мы разработали детальные планы по защите своих восточноевропейских членов, в которых сочетаются разные элементы. На варшавском саммите в начале июля мы определимся, как НАТО может гарантировать убедительные возможности самообороны на будущее. Наши штабы предложили направить в разные государства на востоке альянса силы, по численности соответствующие батальонам, которые в случае необходимости можно будет оперативно нарастить. Мы улучшим собственную инфраструктуру и создадим на местах запасы техники, боеприпасов и провианта. Мы уже открыли восемь небольших командных пунктов на восточных территориях; кроме того, натовские силы быстрого реагирования были доведены до 40 000 человек, это в три раза больше, чем прежде.

– По-вашему, режим Эрдогана в Турции отвечает таким требованиям?

– Эти ценности имеют основополагающее значение для НАТО, для меня лично они тоже очень важны. Я постоянно напоминаю об этом на различных встречах с союзниками.

– Очень дипломатичный ответ.

– Полагаю, на таком посту я должен быть и дипломатом.

– Вы говорили о предсказуемости и прозрачности. Эти две категории к Турции как к члену НАТО, похоже, никак не относятся.

– Они относятся ко всем членам альянса. И Турция есть часть наших усилий по улучшению политического диалога с Россией.

– Российская интервенция в Сирии явно застала Запад врасплох. НАТО недооценивал военные возможности Москвы?

– Мы живем в мире, в котором прогнозировать развитие событий стало труднее и в котором уровень неопределенности возрос. В таком мире нужно быть готовым к самым непредвиденным поворотам. Никто не предвидел падения Берлинской стены или прихода «Арабской весны».

– Что это значит для НАТО?

– Что альянсу нужны новые возможности. Нужно нарастить потенциал наших вооруженных сил, усилить разведку, усилить контроль. Так, вскоре мы разместим на Сицилии новейшие и самые современные БПЛА для наблюдения с воздуха.

– Чтобы контролировать потоки беженцев из Ливии?

– Это зависит от того, где эти беспилотники будут востребованы. Что же касается Ливии, мы предложили новому правительству страны свою помощь, если оно в ней заинтересовано. Я разговаривал с ливийским премьер-министром. Он собирается отправить команду экспертов в Брюссель, и тогда мы увидим, как можно помочь Ливии.

– Это новый курс НАТО? Отказ от собственных военных операций в пользу помощи другим странам?

– Нужно, чтобы мы и впредь имели возможность задействовать собственные боевые подразделения, как мы это делали на Балканах или в Афганистане. Но в то же время все больше внимания будет уделяться поддержке местных армий, чтобы те могли самостоятельно обеспечивать стабильность в своих странах. Мы взаимодействуем с Ираком в сфере обучения иракских военных для борьбы с терроризмом. В Афганистане мы завершили свою кампанию, которая продолжалась 12 лет. Но там все еще размещены 12 000 натовских военнослужащих. Теперь их задача – помочь афганцам позаботиться о своей собственной безопасности. В долгосрочной перспективе это представляется более целесообразным.