– Переговоры с представителями Евросоюза по транзиту дают свои результаты?

– Нас интересует не процесс, а финал, результат переговоров. Регион устраивает только возобновление транзита в полном объеме, как это было 17–18 июня.

– Никаких компромиссов?

– В Вильнюсе предлагали пропускать только тот объем товаров из санкционного списка, который необходим региону. Возникает простой вопрос: кто дал право литовской стороне определять объем необходимого для Калининграда цемента, например?

Тут не может быть компромисса, он в принципе невозможен. Мы возим товары из одного российского региона – из Москвы, Санкт-Петербурга, неважно откуда – в другой регион РФ, которым является Калининград.

Калининградская нелепость: что случилось с транзитом в самый западный регион России

Напомню: санкции вводились в части ограничения торговли между Россией и странами Евросоюза, в частности, для того, чтобы Москва не получала каких-то сверхприбылей. И еще долго торговались по списку – включать в него газ и нефть либо нет.

Тут о торговле речи не идет, мы просто транспортируем грузы внутри страны. Более того, литовская железная дорога и литовская сторона очень неплохо зарабатывают на этом транзите. Де-факто это достаточно самоубийственная политика Литвы, потому что есть риск потерять собственную железную дорогу, обанкротить ее. Если посмотреть на карту, прекрасно видно, что Прибалтика – некий логистический аппендикс, который низачем более не нужен, кроме как для транзита из Калининграда и в Калининград российских товаров, поскольку у Польши, Германии и скандинавских стран есть свои порты. У России они тоже есть – в Ленобласти, в Санкт-Петербурге на Балтийском бассейне.

– Если в дальнейшем будут возникать подобные проблемы, каким может быть ответ со стороны России?

– Спор Москвы и Вильнюса – это как минимум трехсторонние переговоры, где Литва является соподчиненной частью официального Евросоюза. Понятно, что у Литвы есть право вето на решение Еврокомиссии. Но, судя по заявлениям Шольца (канцлер Германии. – «Профиль») и других европейских лидеров, Евросоюз больше настроен на возобновление транзита. Это укладывается в логику санкций. Мы считаем, что про калининградский транзит просто забыли, когда готовили санкционный пакет, сейчас необходимо это скорректировать.

– Проще всего для России ответить именно Литве?

– Поскольку Евросоюз обладает достаточно глубоко интегрированной совместной экономикой, наш ответ Вильнюсу может ударить по всему ЕС. Если мы прекратим российский транзит через Литву за исключением калининградского транзита, это моментально убьет транспортную инфраструктуру республики. Там и порт Клайпеды обанкротится, и железная дорога тоже. Будет общеевропейская уже проблема, что делать с литовской транспортной системой и теми сотнями безработных, которые окажутся на улице из-за того, что предприятия обанкротятся.

Есть возможность ответить по импортному алкоголю, который маркируется как раз в Прибалтике, и потом прибалтийскими транспортными компаниями доставляется в Российскую Федерацию. Это тоже можно вывезти и направить в Калининград или другие регионы. Напомню, такой эксперимент проводится именно у нас, часть трафика маркируется уже на наших предприятиях. Для прибалтийской экономики это от 200 до 300 млн евро потерь ежегодно. Это большие деньги для Прибалтики.

– Как живет Калининград, жители ощущают на себе какие-то проблемы?

– Калининград вполне себе неплохо живет, у нас прекрасная летняя погода, много туристов. Товары, которые из-за санкционного воздействия не могут следовать по земле, перебросили на море. Мы достаточно давно к этому готовились, понимая, что рано или поздно подобный вопрос может возникнуть. Нам тогда Совет Безопасности России пошел навстречу, построили большой паром. Он уже на линии, еще один, огромный, выходит на линию в сентябре.

Сейчас нам прислали с Черноморского бассейна сухогруз Ursa Major, который курсирует между Усть-Лугой и портом Балтийск. На прошлой неделе встали на линию два сухогруза чуть поменьше, то есть на текущий момент шесть разнотипных кораблей курсируют постоянно из порта Бронка в калининградский торговый порт и из Усть-Луги в порт Балтийска.

– Товары стали дороже?

– Подорожание отдельных товаров в Калининграде никак не связано с транзитной блокадой и укладывается в общефедеральные рамки роста цен в рамках инфляции и общеэкономических процессов. Есть отдельные истории, связанные с не самой добросовестной работой наших отдельных поставщиков, это на цементе очень заметно. Калининградская стройка, даже частная, достаточно сильно отличается от стройки подмосковной, где много дерева, дачные дома строят из бруса или из щитов. В Калининграде больше использую кирпич, монолит. У нас повышенное потребление цемента. Он весь завозной, многие его скупают и потом перепродают.

Как Калининград переживает блокаду и чем власти могут помочь населению

Такая история есть, но это никак не связано с транзитом, никто не мешал скупать цемент, когда он поступал по железной дороге. Сейчас поставки налажены, и негативный эффект нивелируется.

Достигнута договоренность с Москвой, с Минтрансом. Калининградской области субсидируют провозной тариф для грузов по морю до такого уровня, чтобы он совпадал с ж/д транзитом. Мы ждем, что либо на этой неделе, либо на следующей появится соответствующее постановление. Деньги уже зарезервированы в федеральном бюджете.

А дальше вопрос здравомыслия наши литовских соседей. Калининград – не вся Россия, а один регион. Власти Вильнюса ведут себя таким образом, как будто они общаются со своими европейскими соседями такого же масштаба.

– Есть ощущение, что Калининград живет в окружении недружественных стран?

– Границы стали более ощутимы еще на первых этапах возникновения пандемии коронавируса. С тех пор мало что поменялось. Регион моментально почувствовал наличие достаточно серьезных барьеров на карантинных ограничениях Евросоюза.

У Калининградской области есть паромный флот, газовый терминал, корабль-газовоз «Маршал Василевский», который в случае чего будет нам поставлять СПГ, полностью независимая энергосистема. Мы на 100% самодостаточны.